ISKUNSTvo

[Материалы для студентов-историков]

Rambler's Top100
См. также: Вопросы и рекомендуемая литература к экзамену
Программа курса лекций по истории славян в средние века
Разделы учебника по Сербии, Словении, Словакии, Хорватии

История южных и западных славян в средние века
(Учебник МГУ, Том I, Чехия, Польша, Болгария)


Предисловие / Болгария / Польша / Чехия и Словакия

ПРЕДИСЛОВИЕ

В учебнике представлена современная точка зрения на историю южных и западных славян с древнейших времен и до конца 90-х годов XX в. Авторы сохранили традиционный страноведческий принцип изложения материала. При этом в достаточно полном объеме представлена история отдельных южно- и западнославянских народов, обретших самостоятельную государственность на рубеже 1980 - 1990-х годов (Босния и Герцеговина, Македония, Словакия, Словения, Хорватия). Новизна учебника состоит как в привлечении новейшей литературы по ряду важнейших проблем славянской истории, так и во взвешенном подходе к освещаемым событиям и процессам. Авторский коллектив стремился избежать излишней идеологизации и политизации в освещении событий, в том числе и происшедших в последние десятилетия.
Учебник состоит из двух томов. В 1-ом томе выделены две крупные части:
1. История южных и западных славян в Средние века и Раннее Новое время (VI - конец XVIII в.)
2. Южные и западные славяне в Новое время (конец XVIII в. - 1914 г.)
Изложение конкретного материала  ведется в контексте особенностей и характерных черт тех конфессионально-культурных и государственно-политических систем, в рамках которых протекала история отдельных южно- и западнославянских народов в эпоху Средневековья и Раннее Новое и Новое время.
Во 2-м томе освещается история южных и западных славян в Новейшее время (1914 г. - 1990-е годы).  Современная история представлена в двух частях:
1. От начала первой мировой войны до середины 40-х годов.
2. От окончания второй мировой войны до конца ХХ века.
В целом 2-ой том учебника ориентирован на изучение динамики политики модернизации в славянских странах Центральной и Юго-Восточной Европы.
Выделение в истории отдельных славянских народов наиболее значимых событий и процессов создает хорошую базу для проблемного чтения курса истории южных и западных славян, способствует выработке у студентов более четкого и ясного представления о месте истории южных и западных славян во всемирной истории.
Славяноведение как комплексная научная дисциплина, включающая в себя историю, филологию, этнографию, зарождается в конце XVIII - начале XIX в., т.е. в то же время, когда и большинство других современных гуманитарных и естественных наук. Рубеж столетий стал переломной эпохой в развитии зарубежного славянства, вошедшей в историографическую традицию под названием национального Возрождения. Южно- и западнославянские этносы после многовекового забытия вышли на арену европейской политической и общественной жизни. Интересу к славянству способствовало также и триумфальное возвышение России, превратившейся в важный фактор европейской политики после побед над Османской Портой и наполеоновской Францией.
В XIX веке славяноведение становится дисциплиной преподавания в крупнейших европейских университетах, а в ХХ веке им занимаются практически во всем мире - от Австралии и Японии до США и Канады, не говоря уже о европейских, в том числе и славянских государствах. Действуют научные институты и университетские кафедры, регулярно проводятся международные славистические конгрессы и конференции. Постепенно по мере своего развития славяноведение из единой дисциплины трансформируется в ряд самостоятельных направлений обучения и исследований: исторических, филологических, этнографических, археологических. У всех славянских народов, живущих в настоящее время в условиях национальной государственности, активно развивается отечественная историография. В конце ХХ века историческое славяноведение представляет собой совокупность страноведческих и компаративистских исследований.
В качестве стержня исторического процесса у славянских народов в Центральной и Юго-Восточной Европе выбрана политическая история. История экономическая, социальная (понятая как история общественных групп) и культурная составляют три других доминирующих аспекта в курсе. Меньше внимания уделяется истории церкви, демографическим процессам, исторической экологии, многим сторонам истории культуры.
Учебник снабжен списком рекомендуемой литературы, включая перечень основных публикаций источников на русском языке. Научно-техническая работа над этим изданием И.Г.Мороз и М.Н.Рацеевой.

ЧАСТЬ I. История южных и западных славян в Средние Века и Раннее Новое время

ДРЕВНИЕ СЛАВЯНЕ

Древними славянами именуется ряд народов, населявших Восточную, Центральную и Юго-Восточную Европу в V-XI вв. Они занимали обширную территорию от Эльбы на западе до Днепровского бассейна включительно на востоке , и от побережья Балтийского моря на севере до Пелопоннеса на юге. На основе диалектно-этнографических признаков славяне древности подразделяются на восточных, западных и южных. К восточным относятся русские, украинцы и белоруссы, к западным - поляки, полабско-балтийские славяне, чехи и словаки, к южным - сербы, хорваты, словенцы и болгары. Ближе к новому времени территория расселения славян постепенно сузилась . Некоторые группы западных и южных славян были ассимилированы народами германского и романского происхождения и исчезли с исторической сцены.
Источники о древних славянах делятся на три категории: письменные, археологические и лингвистические.
Письменные источники о древних славянах возникли у соседних народов. Это - произведения византийцев, авторов Запада и писателей Востока, сами же славяне в это время  своей письменности еще не имели. Первые сведения о славянах сообщили авторы первых веков новой эры: Гай Плиний Старший (23 г. н.э. - 79 г. н.э.),. написавший “Естественную историю”; Публий Корнелий Тацит (род. ок. 50 г. н.э.) - автор сочинения “О происхождении и местах обитания германцев” (“Германия”); астроном и географ Клавдий Птолемей, живший в Александрии в первой половине II в. н.э. и создавший “Географическое руководство”. Эти авторы приводят сведения о географии расселения  славян, называя их “венедами”. Более подробно рассказывает о славянах Иордан, автор одного из крупнейших произведений эпохи раннего средневековья “Гетика”, возникшего в VI в.
Наиболее основательно описывали славян византийские авторы. Самым ранним из них является Приск (ок.410-475 г.), сочинивший “Историю”, от которой до нас дошли только фрагменты, засвидетельствовавшие факт проникновения славян на Балканы. Особое значение для изучения древних славян имеет “История войны с готами” Прокопия Кесарийского (ок. 490 - ок. 562 г.). Здесь имеются сведения о занятой славянами территории, об их вторжении во владения Восточно-Римской империи, об их общественном строе, быте и религии в VI в. Ценным дополнением к этим известиям служит “Стратегикон” Маврикия, византийского полководца, а с 582 по 602 г. императора Византии. Продолжателем Прокопия в описании войн был Агафий Миринейский (537-582 гг.),  который в труде “О царствовании Юстиниана” говорит о войнах империи, в том числе и со славянами. Важные сведения о славянских племенах на Балканах в VI-VII вв. содержатся в “Истории” Феофилакта Симокатты (80-е годы VI в. - VII в.). Самым же крупным византийским историком был Константин Багрянородный (Порфирогенет; 905 или 913 - 959 г.), оставивший два важнейших сочинения, составляющих как бы единое целое - “О фемах” и “О народах”, обычно упоминаемых в литературе под общим названием “Об управлении империей”. Здесь содержатся важные сведения о западных славянах, о русских и особенно о южных славянах - сербах и хорватах. Автор дает подробный исторический и географический очерк истории хорватов и сербов со времени их прихода на Балканский полуостров в VI в. и расселения на территории бывшей римской провинции Далмации.
Сведения о славянах имеются также в сочинении византийского писателя Х в. Льва Диакона “История”, в “Хронографии” Феофана Исповедника  (IX в.), в “Церковной истории” сирийского автора Иоанна Эфесского (VI в.).
Упоминали о славянах и западные источники: “Хроника” т.н. Фредегара (VII в.), “История Лангобардов” Павла Диакона (VIII в.). Из арабских же авторов наиболее подробно рассказал о западных славянах Ибрагим ибн Якуб (Х в.).
Письменные источники о славянах повествуют главным образом о внешних событиях славянской истории - о ходе их войн, тактике их ведения, о военном устройстве, об отношениях славян с другими народами.
Что же касается внутренней жизни славян - хозяйства, быта, культуры, - то о них можно судить на основании археологических  данных. Славяне появились в Европе в итоге длительного процесса общения их между собой и с другими народами. К началу эпохи средневековья сложилось около десятка их культурных образований. По обобщенным данным археологии последнего времени основными славянскими культурами этого исторического периода являются: пражско-корчаковская, суковско-дзедзинская, пеньковская, ипотешти-кындештская, именьковская, псковских длинных курганов, носителей браслетообразных височных колец. В VII-VIII вв. к ним добавляются новые культурные образования. Изучение этих культур, а также лингвистические данные показывают, что в последние века первого тысячелетия создается несколько славянских этнических групп, а единый праславянский язык разделяется на отдельные славянские.

Общественный строй и хозяйственный быт славян в VI-VIII вв.

В соответствии с данными источников общественный строй славян напоминает строй германцев периода Тацита. Особенно много сведений об этом в 3-й книге “Готской войны” Прокопия Кесарийского, а ценным дополнением служит “Стратегикон” Маврикия. Здесь отмечено, что славяне расселялись в лесах или около рек, болот и озер, вообще же в местах труднодоступных. Возникновение особенно крупных поселков в таких местах было невозможно, поскольку примитивная эксплуатация природных богатств требовала значительного простора для каждого хозяйства. Славяне жили в хижинах, разбросанных далеко друг от друга. В одном дворе жила семья, состоящая из главы семьи с двумя-тремя взрослыми сыновьями и их семьями. Эта единица представляла собой семейную общину, объединенную общностью имущества, хозяйства и труда. Несколько семей, занимавших под хозяйства определенную территорию, образовывали общину. Ряд соседских общин составляли племя. Каждое племя занимало особый округ, который у всех южных и западных славян носил название жупы. Повсеместно существовали советы старейшин, которые частично решали дела сами, а частично готовили их для решения народного собрания. Прокопий Кесарийский указывает: “Народ этот не управляется одним человеком, но исстари живет в демократии. Поэтому все, что для них полезно или вредно, они обсуждают сообща”. Ко всем делам общественным славяне относились как к своим собственным. Но этот демократизм варварского народа отнюдь не исключал рабства. Рабы захватывались во время военных походов, чтобы получить за них выкуп или просто их продать. Но если это не удавалось, то через некоторое время  рабы отпускались на волю, поскольку уровень развития хозяйства славян не позволял их использовать как рабочую силу. Так, в “Стратегиконе” отмечено: “Находящихся у них (славян) в плену они не держат в рабстве, как прочие племена, в течение неограниченного времени, но по истечении определенного срока предлагают им на выбор: желают ли они за известный выкуп возвратиться восвояси, или остаться там (т.е. у хозяев) на положении свободных и друзей”. Таким образом, у славян существовало рабство патриархальное.
Основу хозяйства славянских племен VI-VIII вв. составляло земледелие. Но в зависимости от природных условий предпочтение отдавалось различным областям хозяйствования. Поскольку значительную часть территории расселения западных славян составляли леса, то земледелие было или подсечным или связанным с выкорчевкой леса. В речных и озерных местах значительная роль отводилась рыбной ловле, в лесных - охоте и бортничеству. В горных районах  южной части Европы значительное внимание уделялось скотоводству. К концу VI в. земледелие у славян достигло больших успехов. “Стратегикон” отмечает у славян обилие скота и “произведений земли, особенно пшеницы и проса”. Археологические данные показывают, что земля обрабатывалась быками, запряженными в плуги с железными наконечниками. Широко использовалась соха. Хлеб убирали серпами, зерно хранили в специальных ямах. Археологи обнаружили большое число зернотерок и ручных мельниц для размола зерна.
Развито было у древних славян и ремесленное производство. Они изготовляли предметы быта из глины, дерева, кости, рога. Им было знакомо текстильное производство.  Высоким уровнем отличалась обработка металла, из которого производились орудия земледелия и оружие. Славяне умели делать и украшения из цветных металлов. Те племена, которые жили на берегу моря и вообще на водных путях, умели строить лодки-однодревки, служившие для дальних путешествий. Славяне вели торговлю с неславянскими народами: продавали рабов-военнопленных, покупали оружие, украшения, драгоценные металлы. Для расчетов использовалась монета иностранного происхождения, но незначительное число найденных при раскопках монет свидетельствует о том, что деньги использовались нерегулярно. Жили славяне в хижинах, построенных из дерева и покрытых соломой, камышом или деревом. Жилище имело глиняные полы и каменные печи.
Славяне VI века обладали всеми типичными достоинствами и недостатками варваров. Византийские писатели признавали храбрость славян, их свободолюбие, честность, “демократический инстинкт”, гостеприимство, указывали на существование у них патриархального рабства. Но на войне славяне были жестоки. Личная храбрость в сочетании со свирепостью заменяли славянам то, чего им не хватало в военном искусстве и в вооружении при столкновении с Восточно-Римской империей.
Прокопий Кесарийский рисует и физический тип славян: они были высокорослые и необычайно сильные, в бой шли пешими, держа в руках щит и дротики. Некоторые воины, по словам Прокопия, не имели ни рубахи, ни плаща и вступали в бой “в одних портах”.
Как и все варвары, славяне были очень воинственны. Жажда добычи неудержимо влекла их в богатые и культурно развитые страны. Однако воевали они и с другими народами. Так, в VI веке славяне вместе с гуннами стерли с лица земли расположившееся в Причерноморье готское царство, где правил Германарих. С конца V века они выступают и самостоятельно, нападая на Римскую империю с целью грабежа. С начала VII века славяне массами переходят через Дунай и поселяются на Балканском полуострове. Первое вторжение славян в пределы Восточно-Римской империи относится к концу правления императора Анастасия, а именно к 517 году. В течение 39-летнего правления Юстиниана, как сообщает Прокопий, “склавины и анты” (под такими именами славяне упоминаются у этого византийского автора) почти ежегодно страшно опустошали Иллирию. При этом ни одно вторжение славян при Юстиниане не вело к их постоянному расселению на Балканах. Однако их набеги гибельно отражались на положении византийских провинций, лишая  их населения и превращая в “скифские пустыни”. Юстиниан соорудил многочисленные укрепления на Дунайской границе. Позади первой линии укреплений были сооружены вторая и третья в Дакии, Дардании и Мизии, а также на юге - в Эпире, Македонии и Фракии. Но уже Иоанн Эфесский в 540 г., находясь в предместье Константинополя, был свидетелем прямого нападения варваров и наблюдал из столицы за наступлением славян с Дунайской границы на Византию, что и описал в своей “Церковной истории”. По сообщению Евагрия Схоластика, в 589 г. славяне добрались до Пелопоннеса, истребив там греческое население. В VII веке Восточно-Римская империя уже не располагала достаточными силами и средствами для борьбы со славянами на Балканском полуострове, и Дунай перестал играть роль границы между варварами и Византией. Ее провинции - Фракия, Родопы и более северные - уже не контролировались империей. С VII в. славяне покрыли своими поселениями почти весь Балканский полуостров.
Непрерывные столкновения славянских племен с Восточно-Римской империей усиливали их военную организацию. Из племенных старейшин, из вождей военных дружин вырастала военно-феодальная верхушка, а захват земель и богатств, грабеж целых областей способствовали  дифференциации общества и разложению первобытно-общинного строя у славян. Славяне создают сначала племенные объединения, а затем у них возникают и первые государственные образования. Однако этот процесс происходил не везде одинаково, да и не одновременно, что объясняется рядом факторов: географическими условиями обитания, уровнем развития производительных сил, влиянием цивилизаций тех территорий, на которых оседали славяне. Раньше всех государственные славянские образования появились на территории бывших византийских провинций, позднее - в Центральной Европе. А на севере Европы полабско-балтийские славяне  вообще не создали государственных образований.
В религиозном отношении древние славяне были язычниками, поклоняясь силам природы. Наивысшего развития языческая религия достигла  у полабско-балтийских славян. Однако в VIII в. славяне стали принимать христианство, и этот процесс продолжался до XII века. Для одних славян принятие христианства означало переход к государству и укрепление государственности, другие же, как полабско-балтийские племена, погибли в борьбе против христианства, подверглись ассимиляции и исчезли с исторической сцены.

ИСТОРИЯ БОЛГАРСКИХ ЗЕМЕЛЬ В СРЕДНИЕ ВЕКА И РАННЕЕ НОВОЕ ВРЕМЯ

Образование болгарского государства и народности.

Славяне и Византийская империя в V-VII вв.

Новое государство возникло на балканском полуострове на территории между Дунаем и Балканским горным хребтом в 80-е гг. VII в. На начальных этапах формирования болгарской государственности в этом процессе приняли участие два народа - протоболгары (народ тюркской группы) и славяне. Сложный процесс развернулся на территории, где ранее обитало другое население. До конца I тысячелетия до н.э. там проживали фракийцы, оставившие новым пришельцам богатые традиции земледелия, скотоводства, торговли и оригинальной культуры. Фракийская история изобиловала многими событиями, которые повлияли и на болгарскую историю. Так, фракийские районы в VIII- VII вв. до н.э. были охвачены греческой колонизацией. Греки основали целый ряд городов по Черному морю, из которых многие по прошествии веков стали болгарскими. Среди них Аполлония (Созополь), Одессoc (Варна), Месемврия (Несебыр) и др. Во II веке до н.э. на вышеупомянутых землях появились римляне, подчинившие фракийцев. Придунайские земли образовали римскую провинцию Мезия, на Юго-Западе Балкан возникла провинция Македония, ближе к Балканскому хребту - Фракия, Несмотря на то, что в первых веках нашей эры на Балканах утвердилась преимущественно римская культура, на черноморском побережье сохранялось греческое население со своими традициями.
    Появившиеся в V веке нашей эры на Балканах славяне вошли, таким образом, в сферу влияния более высокой культуры, что несомненно имело огромное воздействие на их развитие. Славяне поменяли места своего привычного обитания, увлеченные так наз. Великим переселением народов. В V - VII вв. славянские поселения обнаруживаются у границ, а затем и на землях Византийской империи. Знакомство с Византией славяне начали с набегов на ее территорию, лишив империю покоя.
    Особенно докучали славяне Византии в период правления императора Юстиниана (527-565). Крупнейшие византийские историки V - VII вв. сочли своим долгом охарактеризовать непрошеных гостей весьма нелицеприятно. Отрицательные отзывы о славянах бесспорно преувеличены, но нет оснований вообще им не доверять, ибо оценки разных авторов, свидетелей тех далеких событий, нередко совпадают. Об одном их славянских нападений на империю (548 г.) византийский историк Прокопий Кесарийский отозвался следующим образом: ”В это время войско славян, перейдя реку Истр (Дунай), натворило ужасных бед по всей Иллирии, вплоть до Эпидавра, убивая и уводя в рабство всех, кто им ни попадался, а также грабя добро”. “В 550 году, - продолжает тот же автор, - славяне взяли после длительной осады город Топир, близ Эгейского моря, притом они убили всех до одного мужчин числом 15 тысяч”. Можно многократно умножить ссылки на такого рода свидетельства византийских, преимущественно, авторов, но в сущности характеристика “варварских злодеяний” как правило, однотипна. Кроме того, и византийцы не оставались в долгу и жестоко мстили славянам в полном соответствии с обычаями того времени.
    Однако середина VI века принесла важные изменения. От набегов славяне стали переходить к расселению на понравившихся им землях Византийской империи . К концу VI века Балканский полуостров был заполнен славянскими поселениями, колонизации подверглась и территория между Балканским хребтом и Дунаем. Именно на этой территории в 80-е гг. VII века стало формироваться болгарское государство. Славяне принесли на заселенные земли свою культуру, которая стала верхним пластом уже существовавших там культур.
    Новые поселенцы создали на Балканах военно-территориальные образования - Славинии. Одной из таких Славиний, носящей название “Семь славянских родов” суждено было сыграть важную роль в государственном формировании будущей Болгарии.
    Славяне, поселившиеся на Балканах, попали в разнообразные природно-климатические условия. Болгарское государство формировалось на Востоке и Центре Балкан. Территорию рассекали или обрамляли горные массивы - Балканский хребет, Рило-Родопский, Старо-Планинский и Пиринский. Имелась плодородная Дунайская равнина. Территорию в направлении к Черному и Эгейскому морям пересекали реки Марица и Искыр. Черное море было естественной границей Болгарии на Востоке. Сравнительно мягким был климат, преимущественно средиземноморский. Попав в новую для себя природную среду, славяне продолжали развивать привычный для себя земледельческий род занятий. Занимались и разведением скота.
    Источники, красноречиво описывающие военные успехи славян, скупы на сообщение иных сведений. И все же коллективный портрет славян нарисован византийскими авторами. “Славяне и анты, - свидетельствует Прокопий Кесарийский, - не управляются одним человеком, но издревле живут в демократии и потому как удача, так и несчастье, обсуждаются у них сообща”. Согласно отзыву византийского полководца кон. VI - нач. VII вв. Маврикия, ”по причине любви к свободе они никогда не соглашаются служить или подчиняться, и особенно, в своей собственной стране. Они многочисленны и выносливы, легко переносят жар и холод, и дождь, и наготу тела, и недостаток пищи. С гостями они кротки и радушны, у них много разного скота и продовольствия, особенно проса и жита. Их жены целомудренны сверх всякой человеческой природы”.

 Славяне и протоболгары

Балканский полуостров, особенно его Северо-Восточная часть, были весьма плотно колонизованы славянами, когда на этой же территории появились новые пришельцы. На этот раз это было тюркское племя протоболгар. Один из протоболгарских союзов обосновался в 70-х гг. VII в. в междуречье Дуная, Днестра и Прута, в районе , именуемом в источниках термином “Онгл”. Воинственным протоболгарам удалось подчинить жившие по Дунаю славянские племена. А в начале 80-х гг. ими был покорен и славянский союз “Семь родов”. Желание поскорее обустроиться и обжиться на новых землях объединило и победителей и побежденных. Славян и протоболгар сплачивала и опасность, постоянно исходившая из Византии.
Вынужденные волею судеб жить на одной небольшой территории два народа были крайне несхожи. Разные этносы имели свою специфическую культуру, привычки и пристрастия. Потому процесс создания единой славяно-болгарской народности растянулся на века. Быт, религия, способ хозяйствования - все было на первых порах различным. Протоболгары были спаяны устойчивыми родовыми связями, деспотический хан возглавлял общество резко военизированное. Славяне же отличались большей демократичностью. Достаточно вспомнить в этой связи отзывы византийских авторов о славянах. Оба этноса были язычниками, но поклонялись различным богам, каждый своему. Они говорили на разных языках, использую в качестве языка общения и письменности греческий. И, наконец, славяне были преимущественно земледельцами, а протоболгары скотоводами. Различия были преодолены примерно к середине X века, когда две народности, различные хозяйственные системы образовали единый экономический синтез, а тюркским этнонимом “болгары” стала называться единая славянская народность.

 Начало государственного строительства

Сложный этнический процесс происходил в рамках государства, возникшего на бывших византийских землях, государства, получившего название “Болгария”. Начальные шаги болгарской государственности пришлись на 681 год. В этом году Византия, безуспешно отражавшая натиск объединенных отрядов славян и протоболгар, вынуждена была заключить с ними мир, да еще на условиях выплаты ежегодной дани хану Аспаруху.
Об этих далеких событиях повествуют два византийских автора, которые, правда, не были свидетелями происходящего. Один их них, Феофан Исповедник (IX век) с горечью отмечал: ”Итак, когда они (болгары и славяне) распространились в этих местах, они возгордились и стали нападать на находящиеся под ромейским управлением крепости и деревни и порабощать их. Вынужденный этим император замирился с ними, согласившись к стыду ромеев, из-за множества грехов их, предоставлять им ежегодную дань”. Этим известиям можно верить, ибо один знатный византиец, патриарх Константинополя Никифор, сообщал примерно то же. Никифор писал: ”Укрепившись и умножившись, они стали разорять деревни и городки Фракии. Видевшего это императора необходимость вынудила заключить с ними мир на условиях выплаты им дани”. Со стороны Болгарии договор был подписан ханом Аспарухом. Началась история Первого Болгарского царства.
Государственное строительство воплотилось в деятельности первых ханов страны. Достаточно длительное время, почти два века, высшие государственные должности занимали протоболгары. Государство возглавлял хан, являвшийся верховным правителем и главнокомандующим. Обширный ряд протоболгарских ханов открывает основатель болгарского государства хан Аспарух (681-700), однако историографическая традиция возводит начало болгарской государственности к легендарным племенам вождя гуннов Атиллы (сер. V в.).
На долю первых правителей Болгарии выпали нелегкие задачи. Необходимо было переходить к оседлости и учиться жить в мире с соседями. Появилась первая государственная граница Болгарии. Во времена Аспаруха границей на Востоке было Черное море, на Юге - Стара Планина, на Западе - река Искыр, возможно Тимок, северная граница шла по Задунайским землям.
Ханы Болгарии не только воевали с соседями, но и занимались проблемой государственного устройства своей страны. Аспарух развернул строительство обширной ханской резиденции близ славянского поселения Плиска. Возникший город стал столицей Первого Болгарского царства. Площадь, занимаемая ханскими дворцовыми постройками, была огромной. Сказался восточный размах хана. Мирная деятельность по укреплению болгарского государства часто прерывалась боевыми действиями, чаще всего против Византии, не желавшей мириться с существованием нового беспокойного государства на своих бывших территориях. Именно успешные военные походы более всего оказывали воздействие на современников, запечатлевших в своих рассказах красноречивые подробности этих событий.
 

Внутренняя и внешняя политика болгарских ханов

Занявший после Аспаруха болгарский престол хан Тервель (700-721) сумел подружиться с Византией и в 705 г. оказал содействие восстановлению на престоле низложенного византийского императора Юстиниана II , явившись под стены Константинополя с большим войском. В награду за поддержку Тервель получил титул “кесаря” и область Загорье, к югу от Старой Планины. Кратковременная размолвка Болгарии и Византии из-за этой области в 708 г. не омрачила дальнейших мирных отношений. В 716 г. мы застаем Тервеля, подписывающего выгодный для Болгарии мирный договор с Византией, которым подтверждалась выплата дани Болгарии. Тервель был союзником Византии в борьбе с арабами. В целом же этот хан был яркой личностью, не чуждался он и христианских идеалов, хотя сам возглавлял языческую Болгарию. Сохранился его перстень, на котором читается надпись :”Богородица, помоги Тервелю, кесарю”. Ко времени этого хана относят сооружение впечатляющего каменного барельефа, высеченного на скале близ местечка Мадара, недалеко от Плиски. Сохранившиеся вокруг “Мадарского всадника” надписи, правда, фрагментарные и с трудом читаемые, повествуют об успехах политики Тервеля.
В 803-814 гг. на болгарском престоле хан Крум, не менее блистательный, чем Тервель. О Круме повествуют многие источники, из которых узнаем о впечатляющей внутренней и внешней политике этого болгарского правителя. Так, Крум явился первым законодателем Болгарии. Законы хана сохранились в пересказе греческого энциклопедического словаря - Суды (Х в.). Согласно данным “Суды” законы были изданы Крумом после допроса им аварских пленников, которые назвали в числе причин, повлекших гибель своего мощного государства, клеветничество, мздоимство, пьянство и рост социального неравенства. Дабы остановить развитие этих пороков в Болгарии, Крум и издал законы, регулирующие судопроизводство, ужесточающие наказания за воровство, а также приказал вырубить в Болгарии виноградники.
Хану Круму удалось провести административную реформу. Было ликвидировано деление страны на племенные единицы - “Словении”, вместо которых вводились “Комитаты” с представителями центральной власти во главе.
В законах говорилось, что “если кто-нибудь обвинит другого, не следует его слушать, а сначала связав, надо его допросить, и если окажется, что он клеветал и лгал, убить его. И пусть не будет дозволено давать пищу тому, кто ворует, и если кто-то отважится на это, то пусть будет тотчас отобрано его имущество. Каждому нищему давать не мало, а сполна, чтобы он снова не впал в нужду, иначе пусть будет отобрано имущество у того, кто этого не сделает”.
Внешнеполитическая деятельность хана Крума была не менее удачной. Болгарский хан успешно воевал с Византией., которая не оставалась в долгу. В 811 г. большое византийское войско во главе с самим императором Никифором выступило в поход против Болгарии. Византийцам удалось захватить и разграбить болгарскую столицу Плиску, после чего Никифор поспешил вернуться в Константинополь. Но путь был прегражден болгарским войском. В узком ущелье болгары устроили засаду, соорудив мощный завал из поваленных деревьев. По словам хрониста, император воскликнул: ”Даже если бы мы обрели крылья, никто не мог бы надеяться избежать гибели”. Попавшее в засаду войско было разгромлено болгарами, погиб и сам император Никифор. Как военный трофей и знак блистательной победы демонстрировал Крум окованную серебром чашу, сделанную из черепа погибшего византийского императора.
Победы болгарского хана следовали одна за другой. В его руках оказался центральный город Фракии Одрин. В начале 814 г. Крум был готов отправиться на штурм византийской столицы - Константинополя. Однако в разгар приготовлений он внезапно скончался. Реформы Крума, в частности административная, присоединение к Болгарии областей, населенных преимущественно славянами, все это ускорило процесс ассимиляции протоболгарского этноса славянским.
Болгария набирала силу. С ней вынуждены были считаться Византийская и Франкская империи. С Византией сменивший Крума хан Омуртаг (814-831) предпочитал дружить, а не воевать. Уже на следующий год после своего вступления на престол болгарский хан заключил с Византией договор о 30-летнем мире. И подтвердил верность этому договору прийдя на помощь византийскому императору Михаилу II в его борьбе с незаконным претендентом на престол Фомой Славянином. Воевать Омуртагу пришлось на Северо-Западе Болгарии, на дунайской границе и против франков в 824-825 гг.
В своей внутренней политике Омуртаг продолжил начатые его отцом меры по укреплению государственного правопорядка и центральной власти. Развернулось большое строительство. Была восстановлена столица Болгарии Плиска, разрушенная в 811 г. Никифором. Там был построен новый дворец, языческий храм, обновлены городские укрепления. Поскольку болгарский хан менял свои резиденции, дворцовые комплексы были построены и вне Плиски в разных областях Болгарии. Так, был выстроен дворец на Дунае, о чем повествует впечатляющая надпись, высеченная на колонне. Надпись гласит: ”Великий хан Омуртаг, пребывая в старом дворце своем, воздвиг преславный дом на Дунае и измерив расстояние между двумя всеславными дворцами, насыпал посредине курган. От вершины этого кургана до моего старого дворца аула - двадцать тысяч оргий, и до Дуная - двадцать тысяч оргий. Сам же курган всеславен. Как бы хорошо ни жил человек , он умирает и рождается другой. И пусть рожденный после нас, увидев это, вспомнит его создателя. А имя владетеля Омуртаг - великий хан. Да благословит его Бог прожить сто лет”. О строительстве еще одной ханской резиденции повествует и такая надпись:” Великий хан Омуртаг - Богом поставленный владетель земли, где он родился, пребывая в стане своем Плиске воздвиг аул на реке Тича... и построил искусно мост через Тичу вместе с аулом, и поставил в этом ауле 4 колонны, и на колоннах двух львов. Владея многими болгарами и покоряя врагов своих, пусть проживет от в радости и веселье сто лет, Время же, когда было все это построено по болгарскому счету первый год вола, а по греческому пятнадцатый индикт”.
Ханские надписи свидетельствуют о том, что болгарские владыки хранили протоболгарские традиции. Они сообщают и о системе протоболгарской администрации. Так, в записи о сменившем Омуртага хане Маламире (831-836) сообщалось, что “Великий хан Маламир - Богом поставленный владетель. Его старый боил-кафхан Исбул построил этот водосток и передал его владетелю. И много раз давал владетель болгарам еду и питье, а боилам и богаинам большие дары”. Еще об одном хане Пресиане (836-852 гг.) говорилось. что он послал кавхана Исбула и дал ему войско с ичергу-боилом и кана-боилом Колобером. И двинулся кавхан на смолян. Когда кто-то говорит правду, Бог видит, и когда кто-то лжет, Бог видит. Болгары сделали много хорошего христианам, а христиане забыли об этом, Но Бог видит”. Надписи свидетельствуют о том, что ханы отделяют болгар-тюрок от остального населения страны, т.е. этническая разделенность протоболгар и славян в середине IX в. еще сохранялась.
У протоболгар сохранились и свои, присущие лишь этому этносу навыки и черты. Судя по источникам IX в. , протоболгары продолжали придерживаться многих своих обычаев. Выступая в поход, они несли впереди войска вместо знамени конский хвост. Перед боем собирались в определенные дни и часы и предавались заклинаниям, играм, песням и гаданиям. Во время трапезы за стол садился лишь сам хан, а его сановники и даже жена сидели далеко от него на низких сидениях или даже на земле.
В качестве приданого невестам давали скот. Камни использовали как лекарства против различных болезней. Соблюдались и многие другие тюркские обычаи.
Едва ли возможно определить точную дату оформления болгарской народности. И тем не менее, во второй половине IX в. процесс вступил в свою завершающую стадию. Синтез двух этносов - славян и протоболгар ускоряла реально идущая со стороны Византии опасность. В течение длительного времени два народа проживали вместе на одной территории, вступая в интенсивные бытовые контакты. Объединяющую роль сыграло и общегосударственное законодательство. Постепенно и достаточно плавно процесс ассимиляции протоболгар славянами протекал еще и потому, что славян было численно больше. На Балканах славяне-земледельцы имели больше возможностей для развития хозяйства, чем протоболгары-скотоводы. Успешные войны болгарских правителей способствовали присоединению областей с преимущественно славянским населением. Существенный удар по этнической обособленности двух народов нанесли своими реформами ханы Крум и Омуртаг, поделив страну на административные округа, нарушающие прежнюю этническую замкнутость. Важнейшую роль в сплочении двух этносов сыграло последующее в 60-е годы IX в. крещение Болгарии.
Первоначальный период истории страны пришелся на 80-е годы VII в. и завершился к середине IX в. Его центральным событием стало появление на карте Европы нового государства- Болгария, созданного двумя народами - славянами и протоболгарами, образовавшими впоследствии единую славянскую народность.

Принятие христианства в Болгарии. Церковная организация.

Болгария при князе Борисе I
Крещение Болгарии, изобретение славянской письменности и формирование новой христианской духовности стало главными событиями болгарской истории второй половины IX - первой четверти X в. Путь Болгарии к христианству был длителен. Признанная еще в 681 г. Византией Болгария приняла новую религию лишь почти два век спустя, при хане Борисе (852-889 гг.). Болгарский хан, решив ввести в стране новую веру, должен был справиться одновременно с двумя сложнейшими задачами: принудительно или добровольно окрестить свой народ и в то же время найти достойное место для Болгарии в ряду христианских государств. Для христианских Европы и Византии языческая Болгария не являлась полноправным партнером.
К сер. IX в. в Европе сложилась достаточно устойчивая церковная иерархия, которая, однако, не исключала борьбы папы римского и византийского патриарха за первенствующую роль.
Хан Борис, решившийся окрестить Болгарию - личность несомненно яркая и драматичная. Язычник - хан Борис и христианин - князь Борис-Михаил - это одно и то же лицо. Смиренный монах и разгневанный правитель, приказавший уничтожить не толь ко более пятидесяти предводителей языческого бунта, но и все их семьи, а также повелевший ослепить своего сына за измену христианству - это тоже Борис I.
Поиски своего места в христианском мире Болгария начала с помощью оружия. Однако Бориса преследовали военные неудачи, не помогла и политика лавирования. Вскоре после своего вступления на престол Борис в союзе с Великой Моравией начал войну против немецкого короля Людовика, но потерпел поражение. Неудача постигла его и в борьбе с Византией в 855-856 гг. Болгария потеряла тогда область Загоры и Филиппополь. Не помог в борьбе с Византией и союз с Людовиком Немецким , снова последовало поражение. И тогда Византия предложила болгарскому хану мир и совершение в его стране обряда крещения. Введение новой религии растянулось на несколько лет, с 864 до 866 г. Почему болгарский правитель принял, наконец, решение о крещении? Возможно под влиянием серии военных неудач, а также привлеченный заманчивым предложением Византии вернуть Болгарии ряд отторгнутых у нее областей. Возобладало желание Бориса вписаться в христианскую общность европейских народов.
В начале 864 г. хан Борис был окрещен вместе с семьей и ближайшими сановниками в своем дворце в обстановке полной таинственности. Акт крещения был совершен священниками , прибывшими из Византии. Этот акт не был торжественным. Народ в целом не понимал и не принимал новую религию. Не замедлил подняться мощный языческий бунт, тотчас же жестоко подавленный Борисом. Духовный сын византийского императора Михаила III, каковым являлся теперь болгарский хан, принял титул князя и новое имя Михаил. Справившись с антихристианским движением, правитель Болгарии был еще очень далек от заветной цели устройства самостоятельной болгарской церкви.
Впереди была длительная борьба за ее автономию. Стараясь добиться самостоятельности для своей церкви, Борис лавировал между двумя могущественными христианскими центрами - Римом и Константинополем. Болгария добивалась статуса автокефалии церкви , либо патриархии. Стремясь получить необходимые разъяснения относительно положения болгарской церкви, князь Борис отправляет послания в разные христианские центры. Византийский патриарх Фотий в ответ на вопросы болгарского князя прислал морально-этическое послание, в котором, правда, ни словом не обмолвился о положении болгарской церкви в иерархии вселенских церквей. В послании он наставлял Бориса в том, что глава государства обязан заботиться не только о своем спасении, , но и вверенном ему народе, руководить им и вести к совершенству. Но вразумительного ответа о статусе болгарской церкви Борис от константинопольского патриарха так и не получил. Тогда он решил обратиться по другим адресами. Болгарские посольства были отправлены к Людовику Немецкому, в Регенсбург, а также в Рим, к папе Римскому (866 г.). Папа откликнулся объемным посланием, прислав 106 ответов на вопросы болгар. Судя по посланию папы, болгарского князя более всего интересовали проблемы учреждения в Болгарии патриархии и процедура рукоположения патриарха. Борис просил разъяснить основы новой религии, прислать богослужебные книги и проповедников. Папа разъяснил, что Болгарии пока подобает иметь епископа, а не патриарха. После рукоположения епископа можно избрать архиепископа, а уж затем и патриарха, рукоположить которого может более высокий церковный чин, т.е. кто-то из уже существующих патриархов. Глава римской церкви подробно рассказывал болгарам, какие патриархи являются истинными. При этом он не преминул подчеркнуть, что Константинопольская церковь не является апостольской и создана лишь по благоволению светских властей, в то время как римская церковь освящена апостолами Петром и Павлом. Таким образом, вновь обращенных болгар погружал в пучину длительной Римо-Константинопольской церковной распри.
В 867 г. умер папа Николай I. В этом же году был низложен с патриаршего престола Фотий. Борису пришлось иметь дело с новыми партнерами. Болгарское посольство отправилось в Рим к новому папе с просьбой рукоположить архиепископом Болгарии выдвинутого болгарами кандидата. Папа же настаивал на своем кандидате на болгарский церковный престол. История с определением статуса болгарской церкви завершилась на вселенском соборе 870 г., где болгарская церковь была поставлена под верховенство Константинопольской патриархии. Во главе церкви был поставлен архиепископ , рукоположенный Константинопольским патриархом.

Церковное строительство
Началась трудная работа по строительству болгарского клира, христианских храмов, формированию корпуса богослужебной литературы.
Тем временем в христианском мире произошли важнейшие события, прямо отразившиеся и на судьбе Болгарии и на ее церкви. Славянские просветители, святые братья Константин(Кирилл) и Мефодий в начале 60-х годов IX в. изобрели славянскую письменность, успешно перевели с греческого на славянский язык основные богослужебные книги и стали проводить богослужения на славянском языке в Великой Моравии. Ими была воспитана целая плеяда талантливых учеников и последователей. Именно этим ученикам Кирилла и Мефодия довелось сыграть огромную роль в становлении болгарской церкви и воспитании первых болгарских священников. Однако миссия славянских просветителей в Великой Моравии закончилась после смерти Кирилла (869 г.) и Мефодия (885 г.). По настоянию немецкого духовенства их ученики были изгнаны из страны. Часть их обрела приют в Болгарии.
В 886 г. князь Борис с почетом встретил в болгарской столице Климента, Наума, Ангелария, а затем Константина. Наум стал проповедовать в Плиске, Климент - в Охриде. Эти города стали важнейшими центрами по подготовке священнослужителей Болгарии.
В 889 г. князь Борис оставил трон и ушел в монастырь, посчитав свою государственную миссию выполненной. Царский трон занял старший сын Бориса Владимир-Расате. В течение почти пяти лет он пытался вернуть Болгарию к язычеству, что вынудило Бориса покинуть монастырь и вернуться к государственным делам. Владимир был отстранен от престола и ослеплен. Князем был провозглашен Симеон, один из сыновей Бориса (893 г.). Новый правитель Болгарии высокообразованный человек, отдал много сил укреплению болгарской церкви. Его острейшим желанием стало утверждение в Болгарии патриархии. с его именем связано строительство новых церквей. Была воздвигнута дворцовая церковь-ротонда в Преславе, богато украшенная и получившая с связи с этим название “золотой”. Просвещенный болгарский князь, более десяти лет обучавшийся в Византии, возглавил переводческую и книжную деятельность болгарских церковнослужителей.
В целом, в эпоху Первого Болгарского царства (681-1018) с греческого на славянский было переведено много текстов Ветхого и Нового Завета и написаны оригинальные сочинения болгарских книжников на церковную тему.
Вожделенная мечта князя Симеона об учреждении в Болгарии патриархии, однако, не сбылась. Лишь его сыну Петру (927-970) удалось возвести болгарскую церковь в ранг патриархии, когда он женился на внучке греческого императора, и Византия одобрила этот шаг Болгарии. Именно в правление Петра в стране возникло множество монастырей, появились монахи, отшельники и пустыннослужители. Наиболее заметной и впечатляющей фигурой этого времени является св. Иоанн Рильский. Этот канонизированный после смерти монах-отшельник основал монастырь в горах Рильского массива, вел высоконравственную жизнь и совершал чудесные деяния. Он встречался с самим царем Петром, давая ему наставления об управлении государством.

Богомильское движение

Казалось, ничто не омрачает плавного эволюционного развития болгарской церковной организации. Однако именно в правление царя Петра, в сравнительно мирный период истории страны, в Болгарии поднялось мощное еретическое движение, получившее название богомильского. В сущности это была первая в Европе обширная богословская ересь, оказавшая сильное влияние не только на Болгарию, но и на Европу. Найти причины этого социально-религиозного движения достаточно трудно, ведь болгарская церковь была сравнительно молода. Возможно, сказалось трудное социально-экономическое положение населения, резко ухудшившееся после непрерывных войн Симеона. Возможно, как раз молодость самой церковной организации сыграла свою роль. Миновало всего лишь несколько десятилетий после принятия христианства в Болгарии. В стране помнили и об языческих временах, и о старых религиозных течениях, проникающих в Болгарию с Востока - манихействе и павликианстве. Для этих учений был характерен крайний дуализм, т.е. признание бесконечной борьбы доброго и злого начал.
Организатором движения стал поп Богомил, давший свое имя всей ереси. Богомилом была создана своя организация. Первую группу составляли близкие последователи Богомила - теоретики движения. Это были преимущественно духовные лица. Во вторую группу вошли сочувствующие новому учению. Сторонники еретиков появились как на селе, так и в городе. Официальная церковь не могла принять развиваемого богомилами учения о происхождении вселенной и человека, а также об устройстве государственной системы. Главным в учении богомилов была критика церкви, ее устройства и порядков, выступление против служителей церкви. Особенно яростно нападали богомилы на представителей высшего клира - епископов и митрополитов. Еретики выступали не только против официальной церкви, но и против светской власти и государства. Критика богатства и восхваление бедности занимали центральное место в их проповедях.
Главным источником для изучения истории этого еретического движения в Болгарии является современное ему сочинение пресвитера Козьмы “Беседа против богомилов”. Именно это сочинение рисует живую и полнокровную панораму происходящих событий и позволяет представить их характер.
Козьма повествует, что богомилы считают все земное созданием дьявола. И не только земное, “небо, солнце, звезды, воздух, землю, человека, церковь, кресты и все Божье отдают дьяволу. И вообще все, что находится на земле - одушевленное и неодушевленное, называют дьявольским.”. Более того, ругают богатых, учат своих не подчиняться господам своим, ненавидят царя, ругают старейшин, укоряют боляр, думают, что те неугодны Богу, когда работают на царя. И каждому слуге приказывают не работать на своих господ”. Козьма пресвитер пытается и весьма удачно определяет истоки еретического движения в стране. Богомильство, по его мнению, вызвала и испорченность нравов болгарской церкви. “Откуда, - вопрошает он, - приходят эти волки, злые псы - еретические учения? Не от лености ли и невежества паствы? Пастырей? Как будет проповедовать слово Божье невежда, не знающий закона, часто поставленный законодателем за мзду? Священники пьют, грабят, тайно совершают другие плохие дела и нет никого, кто бы воспрепятствовал этим плохим делам. Нередко живут в лености”.
Распространение богомильства весьма заботило не только церковную, но и светскую власть. Дважды обращался царь Петр за советами по поводу появившейся ереси к константинопольскому патриарху Феофилакту. Гонения на еретиков начались сразу же после возникновения движения в 20-е гг. Х в. Но официальная церковь с трудом справлялась со своими духовными противниками , невзирая на то, что богомилы преследовались и изгонялись, а книги их сжигались. Притягательное для всех недовольных учение богомилов имело длительную судьбу, долгое время распространялось в Болгарии (вплоть до XV в.). Это еретическое движение встречаем далеко за пределами страны - в Византии, Сербии и особенно Боснии.

Судьба болгарской церкви в XI-XIV вв.

Отягощенная еретическими движениями и переживающая трудности болгарская церковь была по статусу автономной и свободной в решении своих дел. Сильнейший удар был нанесен ей в 1018 г., когда Болгария вплоть до 1186 г. попала под власть Византии. Болгарская патриархия была уничтожена. Церковь возглавил архиепископ, местом пребывания которого стал г. Охрид. Несмотря на то, что византийский император Василий II своими грамотами подтвердил автономию болгарской церкви, лишь первый болгарский архиепископ был болгарином,, затем высший церковный пост в Болгарии в пору византийского владычества занимали только греки.
После освобождения Болгарии от власти Византии в конце 80-х гг. XII в. в стране длительное время продолжались поиски путей укрепления болгарской церкви. Один из болгарских царей - Калоян попытался даже заключить унию с католической церковью (1204 г.), добиваясь признания патриаршего достоинства за главой болгарской церкви. Но уния продержалась краткое время. Начавшийся IV крестовый поход и борьба болгар против крестоносцев (1205), поддерживаемых главой католической церкви, сделали унию невозможной. Патриархию в Болгарии удалось восстановить лишь в 1235 г. в результате победоносных войн царя Ивана Асеня II с Византией. На этот раз это была Тырновская патриархия, деятельность которой оборвалась в связи с завоеванием Болгарии турками-османами в конце XIV в. История средневековой болгарской церкви свидетельствует о том, что ориентируясь на византийский церковный опыт, болгарская церковь стремилась к самостоятельности и независимости от духовного опыта Византии. Широкие права по отношению к болгарской церкви имели ее светские верховные правители. По повелению князей Болгарии в стране созывались церковные Соборы, сооружались церкви и монастыри, рукополагались церковнослужители. Подчинение болгарской церкви светской власти наложило печать особенности на структуру и деятельность ее церковнослужителей. Постоянное влияние на жизнь болгарской церкви оказывало постоянное соперничество с соседней Византийской империей.

Болгария в конце IX - нач. XI в.
 Правление Симеона
Этот длительный период был завершающим в истории Первого Болгарского царства. Блистательный царь Симеон, удачливый полководец и в то же время покровитель культуры, смиренный царь Петр и трагичный царь Самуил - это ряд несомненно заслуживающих внимания болгарских правителей этого периода.
В 893 г. на народном Соборе в новой болгарской столице - городе Великом Преславе князь Борис торжественно передал власть своему третьему сыну - Симеону. Симеон был великолепно образован. Более десяти лет он учился в Константинополе у патриарха Фотия. Сами византийцы называли его полугреком и надеялись на его проимперскую в дальнейшем политику. Судьба судила иначе. В истории Болгарии не было столь самостоятельного и самоуверенного, ориентирующегося только на интересы своей страны, правителя, каковым являлся царь Симеон (893-927). Была ли политика Симеона прямолинейно и сразу настроена на войну с Византией? Дать однозначный ответ непросто. Так, причиной болгаро-византийской войны 894 г. было ущемление интересов болгарской торговли в результате перенесения болгарского рынка из Константинополя в Фессалоники. Протесты болгарского царя Византия проигнорировала. Симеон двинул войска, и византийцы потерпели свое первое поражение при Одрине. Тогда Византия призвала на помощь венгров, которые тотчас же опустошили северные области Болгарии. Лишь совместные действия болгар и печенегов против венгров заставили тех отойти на Среднедунайскую низменностью Лишенные союзников византийские войска потерпели еще одно поражение в боях с болгарами (894 г.). Абсолютно ясно, что столкновения этого года были спровоцированы Византией. Ряд последующих военных конфликтов был также вызван Константинополем. Империя, видно, проверяла силы Болгарии и ее князя. Обстоятельства резко переменились в 912 г., когда умер Византийский император Лев и на престоле оказался малолетний император Константин VII Багрянородный. В новой обстановке болгарский князь решил поближе познакомиться с византийскими делами и послал в Константинополь посольство, которое было принято чрезвычайно холодно. Это обстоятельство Симеон посчитал достаточным поводом для военного похода против Византии, совершив быстрый марш, болгарские войска появились под стенами Константинополя (913 г.). Империя удовлетворила все требования Симеона. За ним был признан титул царя Болгарии, был оговорен возможный будущий брак одной из дочерей Симеона и византийского императора. Таким образом, болгарский князь был признан Византией “василевсом”, или императором Болгарии.
И вновь Византия была инициатором разрыва этого соглашения, действовавшего менее года. Мать малолетнего византийского императора Зоя объявила этот договор недействительным. Ответом явились военные действия болгарского царя. В 914 г. войска Симеона захватили Фракию, овладели Адрианополем, опустошили часть Македонии и вторглись в область Фессалоники. Ответный удар со стороны Византии не заставил себя ждать. Пучина войны все глубже засасывала два соседних народа, вызывая взаимные потери. Убеждая Симеона сложить оружие , византийский патриарх Николай Мистик посылал болгарскому царю письмо за письмом. В одном их них говорилось: “Рассуди, сын мой, который вершишь дела достойные твоего разума, о кровопролитиях между ромеями и болгарами. Подумай, какие бедствия объединили болгар и ромеев и не пожелай увидеть этот отвратительный день”.
Но прекратить приобретавшую все больший размах и ставшую перманентной войну было трудно, а усмирить разгневанного Симеона и тем более. Летом 917 г. на реке Ахелой Симеон разгромил византийские войска.В этом же году вассалом Болгарии стала Сербия. Болгарская армия вошла в Грецию, были захвачены Фивы.
Казалось, именно теперь Симеон может диктовать свою волю Византии и требовать выполнения условий договора 913 г. Но в Византии в ту пору произошли большие перемены: армянин по происхождению, командующий византийским флотом Роман Лакапин отстранил от власти мать юного императора Зою и занял византийский престол. С императором он обручил свою дочь, а в 920 г. короновался как соимператор, став фактическим правителем страны. Разгневанный Симеон тут же провозгласил себя “императором болгар и ромеев “, не признав законной власть Романа Лакапина. Успокаивая болгарского царя, Роман Лакапин предлагает ему брак своего сына и дочери Симеона. На династическом браке настаивает и константинопольский патриарх Николай Мистик. “Когда ваши дети вступят в брак, мы уповаем на Бога, что все самое доброе и самое приятное свяжет вас, а все враждебное и неприятное будет отброшено”, - писал он Симеону. Этот династический брак, казавшийся столь желанным в 913 г., теперь не устаивал болгарского правителя. Его целью было теперь овладение византийским престолом. Но его державным соперником теперь был не восьмилетний Константин Багрянородный, а дерзкий узурпатор императорской власти Роман Лакапин, с которым Симеон предпочел воевать, тем более, что военное превосходство было на стороне болгар. Уже в 921 г. болгарские войска появились во Фракии, а затем и в окрестностях Константинополя. Однако необходимость усмирить взбунтовавшихся против болгарской власти сербов помешала штурму византийской столицы. В следующем 922 г. , одолев сербов, болгарские войска вновь отправились к Константинополю, но на штурм византийской столицы болгары не отважились, не найдя надежных союзников. А затем военное счастье изменило Симеону: в 927 г. хорваты разгромили болгарские войска. Вероятно, не пережив поражения, Симеон умер в мае 927 г., оставив государство существенно расширившее свои границы на Юге, Юго-Западе и Западе.
Симеон -завоеватель, Симеон - гроза Византийской империи сумел в то же время стать покровителем культуры и искусства в Болгарии. Идея соперничества с Византией пронизывала все программы болгарского государя: военные, административные и культурные. При этом, борясь с империей и отрицая ее, Симеон не мог, даже если бы и хотел, воспрепятствовать влиянию ее многовековой культуры. Он именовал себя греческим титулом “василевс”, строил крестово-купольные храмы, бывшие самыми популярными христианскими строениями этой эпохи в Византии. Болгарский царь перенес столицу Болгарии из Плиски в Преслав, рассматривая этот город как соперника Константинополя. Там он воздвиг шикарный царский дворец с тронным залом.

Культурное развитие
Несомненно большое влияние на развитие болгарской книжности времени Симеона оказала византийская литература. Переводились сочинения древнегреческих и византийских авторов, историков, богословов, философов. Но главное в цивилизаторской миссии Симеона заключалось в том, что он выдвинул задачу создания корпуса болгарской книжности, и эта акция блестяще удалась. Начавшие работать в Болгарии еще при царе Борисе ученики Кирилла и Мефодия продолжили свою деятельность и при Симеоне. Многие сочинения писались по его поручению и при его покровительстве. В источнике X в. сохранилась Похвала Симеону как покровителю духовной культуры Болгарии , в которой он предстает “новым Птолемеем по силе желания собрать все многочестные Божественные книги, которыми он заполнил свой дворец и сотворил о себе вечную память”. При поддержке царя Симеона в Болгарии получили осуществление несколько мощных культурных акций: это были - замена греческого языка болгарским и изобретение кириллического алфавита, заменившего глаголицу. В эпоху Симеона в Болгарии творила целая плеяда болгарских книжников, блестящий ряд которых открывает Климент Охридский (840-916), ближайший ученик и сподвижник Кирилла и Мефодия. Его деятельность развернулась в Охриде, куда он был послан проповедником в конце IX в., а затем стал епископом Юго-Западной епархии болгарской церкви. Болгарскому писателю принадлежат важнейшие сочинения. Он автор службы св. Кириллу, один из составителей Пространного жития этого святого, а также отдельных Поучений и Похвальных слов для прихожан христианской церкви. Поскольку задачей этих сочинений было наставление верующих в основах христианского вероучения, они отличались простотой и ясностью изложения. Климент написал Слова на важнейшие церковные праздники и Похвалы в честь тех или иных библейских событий или деятелей христианской церкви. Климент умер в 916 г. и был погребен в монастыре в Охриде.
Еще одним талантливым деятелем Преславской книжной школы времени Симеона был Константин Преславский. Он автор сочинения, получившего название Учительское Евангелие. Этот сборник, включивший в свой состав Азбучную молитву, более пятидесяти Бесед на евангельские темы и церковные сказания, стал в сущности одним из первых в славянской письменности систематизированным сводом проповедей. Константин Преславский известен и как автор Прогласа св. Евангелия, т.е. Предисловия к славянскому переводу полного евангельского текста. Во всех своих сочинениях Константин проповедует важные идеи о пользе и значении славянских книг и славянской письменности.
Под покровительством болгарского царя Симеона развернулась творческая деятельность болгарского экзарха, писателя и проповедника Иоанна. Он перевел с греческого языка на болгарский важнейшее сочинение об основах христианской догматики - Богословие, автор которого известный византийский теолог Иоанн Дамаскин. Наиболее известен в славянской культуре труд Иоанна Экзарха - Шестоднев - это сочинение богословско-философского характера, в котором истолковывается библейский рассказ о шести днях творения. В основу своего труда Иоанн положил переработки уже существующих Шестодневов, прежде всего труд византийского богослова Василия Великого. Но наиболее ценными представляются оригинальные части Шестоднева Экзарха - описание болгарской столицы, красот царского дворца и самого царя. Все авторское предисловие к Шестодневу Иоанн Экзарх посвятил царю Симеону.
В правление Симеона в Болгарии появилось удивительное публицистическое сочинение “Трактат о письменах”, автор которого скрыл свое истинное имя под псевдонимом Черноризец Храбр. Это - полемический ответ автора на возражения противников славянской письменности, Храбр приводит их аргументы и сразу же их мастерски опровергает. Славянские буквы не были созданы Богом, как, например, еврейские, латинские или греческие, - утверждали оппоненты. Черноризец доказывает, что и эти азбуки рукотворны, более того, их сочинили язычники, в то время как отцами славянской письменности выступают святые братья Кирилл и Мефодий. Процесс создания письменности у других народов был длительным и сложным, но божественный промысел помог св. Константину-Кириллу справиться с этой задачей своими силами и даже перевести на славянский язык Писание, для чего в свое время грекам понадобилось семьдесят человек.
Несомненно при дворе Симеона болгарскими интеллектуалами была разработана и воплощалась в жизнь культурная программа, основной целью которой было создание корпуса болгарской книжности самого разного характера - церковная, светская, повествовательная и публицистическая. Реализовывалась эта программа при прямой поддержке просвещенного царя, что и отражено в целом ряде старых болгарских записей. Так, одна из них гласит, что по повелению Симеона еклессиархом болгарской церкви пресвитером Григорием были переведены с греческого язык на славянский книги Ветхого Завета. С именем царя Симеона связан ряд сборников, важнейшими из которых были Златоструй и Симеонов, или Святославов, сборник 1073 г.
Можно смело сделать вывод о культурном подъеме Болгарии в конце IX - первой трети X в.

Ослабление Первого Болгарского царства
Но кончилась эпоха Симеона и престол занял его сын Петр (927-970). Каким бы ни представал в наших глазах Петр Симеонович, несомненно положительным фактом его правления было заключение 30-летнего мира с Византией, ктороый был подписан между двумя государствами в Константнополе и Преславе вскоре после коронации Петра. Был заключен также брак между Петром и внучкой византийского императора Романа Лакапина - Марией, сменившей даже имя на Ирина, т.е. “мирная”. Совершилось то событие, о котором мечтал Симеон, царствующие особы двух государств породнились. Но это родство не стало благом для Болгарии, скорее, вело ее по пути постепенного подчинения Византии, бечцеремонно вмешивающейся в дела соседней державы.
Впрочем, осенью 927 г. новый болгарский царь праздновал победу. Он не только женился на внучке Романа Локопина, но и получил подтверждение от Византии своего титула “василевса болгар”. Но наиболее важное состояло в том, что болгарская церковь была возведена в разряд патриархии. Резиденцией патриарха стал город Доростол. Как и ранее при Симеоне, Византия обязывалась уплачивать ежегодную дань Болгарии. Однако Петр сделал некоторые территориальные уступки Византии, отказавшись от некоторых областей, захваченных его отцом, в частности, ряда черноморских городов. Казалось бы должны были установиться мир и благоденствие, равно как и взаимопонимание между породнившимися соседями. Однако тот факт, что Византия сразу же начала поддерживать потенциальных врагов Болгарии, отнюдь не свидетельствовал о благожелательном настроении Константинополя. Уже в 928 г. империя поддержала плененного Симеоном Сербского князя Чеслава, который бежал из плена и при содействии ромеев объявил себя князем Сербии. Не замедлили последовать и следующие недружественные шаги Византии. В том же году Византия приютила у себя взбунтовавшегося против законного болгарского царя брата Петра - Ивана. Он был введен в круг высшей византийской знати и всячески награжден. Византия поддержала и еще одного претендента-мятежника против болгарской центральной власти. На этот раз это был старший брат царя Петра - Михаил (930 г.). И все же худой мир длился ровно столько времени, на сколько его заключили между собой Византия и Болгария, т.е. три десятка лет, и заслуг болгарского царя Петра здесь нельзя преуменьшать.
Ситуация резко изменилась, когда на византийском престоле появился очередной узурпатор, византийский полководец Никифор Фока (963). Новый император тут же разорвал мир с болгарами. По эмоциональным описаниям современника событий византийского историка Льва Дьякона, когда “к императору прибыли послы болгар и сказали ему, что их господин хочет получить обычную дань, он вспыхнул от гнева и раздосадованный вне всякой меры, сказал более громким, чем обычно, голосом - позорно ромеям, если они победили оружием своих противников, платить дань как рабы бедному и презренному скифскому народу. После этого он приказал избить послов”. С Болгарией давно так не разговаривали: с Симеоном часто заискивали, а в начальные годы правления Петра с Болгарией, даже ослабленной богомильским движением, все же считались.
Времена изменились. Ослабевшая Болгария стояла накануне гибельных потрясений. Византия больше не старалась играть роль союзницы северной соседки. Уже в 967 г. Никифор Фока двинул войска против Болгарии, но вовремя вернул их назад, устрашившись сражения в тесных горных ущельях, коими так изобилует Болгария. Вскоре Византия прибегла к испытанному средству борьбы с соседями - нашла союзников в борьбе против Болгарии. На этот раз им стал киевский князь Святослав. Летом 967 г. русские войска появились в Болгарии, и Святослав занял города по Дунаю, включая крупнейшие - Доростол. Византия, согласно источникам, обещала русскому князю всю Болгарию. Святослав посчитал, однако, что его военные подвиги стоят дороже и отправил посла к грекам со словами:” Хочу идти против вас и взять ваши города, как взял этот город” ( не задолго перед тем был захвачен Малый Преслав).
В создавшейся непростой ситуации византийский император начал срочно искать выход и даже попытался установить мирные отношения с Болгарией. Летом 968 г. болгарское посольство с почетом приняли в Константинополе. В Византии даже вспомнили, как сообщает хронист, что “мизийцы исповедуют непогрешимое христианское учение и даже предложили женить сыновей византийского императора на болгарских девушках царской крови”.
Святослав тем временем вынужден был вернуться в Киев, дабы отогнать от своей столицы печенегов и похоронить свою умершую мать Ольгу. В начале осени 969 г. русский князь вернулся на Балканы, твердо решив на этот раз воевать с Византией. Между тем захват Восточной Болгарии столь тяжко подействовал на ее царя, что Петр оставил престол, постригся в монахи и вскоре умер (в начале 970 г.). Царем Болгарии стал его сын - Борис II.
Между тем Балканский поход Святослава продолжался. Еще осенью 969 г. им была захвачена столица Болгарии - Великий Преслав. Но болгарским царем он себя не объявил, а напротив, сохранил правящую династию страны, надеясь с ее помощью одолеть Византию.
В это же время византийский престол занял новый император - это был Иоанн Цимисхий, тотчас же двинувший против русского князя свои войска. В конце 970 г. Святослав потерпел поражение при Аркадиополе. В начале 971 г. византийцы захватили Великий Преслав и осадили Святослава в г. Доростоле. Длившаяся в течение трех месяцев осада вынудила русские войска покинуть Балканы и вернуться домой. Впрочем, до Киева Святослав так и не добрался, т.к. был убит печенегами вблизи города (весной 972 г.).
Однако уход войск Святослава из Северо-Восточной и Южной Болгарии вовсе не означал возврат этих земель самой Болгарии. Напротив, здесь тотчас же утвердилась византийская власть, законный болгарский царь Борис II был лишен престола. Сама процедура отстранения Бориса II была унизительной для Болгарии. По отзывам хрониста, Борис II и его семья были увезены в Константинополь, где болгарский царь должен был снять с себя знаки царской власти - тиару, покрытую пурпуром, золотом и бисером, багряницу и красную обувь. В качестве трофеев была увезена из Болгарии в Константинополь икона Божьей Матери. Всеми этими действиями Цимисхий подчеркивал факт прекращения болгарской государственности.
Однако Болгарское государство продолжало существовать и было вполне жизнеспособно, поскольку Византия захватила лишь его восточную часть: а западная была свободна. На западных болгарских территориях и развернулись затем важнейшие события.

В битвах с Византией и под ее властью.

Западно-Болгарское царство

Действительно, для Болгарии наступала пора драматичеcких перемен, но было бы неверно полагать, что страна уже стояла на пороге гибели после захвата Цимисхием Восточной Болгарии. Даже потерявшая значительную часть своей территории страна оставалась вполне жизнеспособной. Начался героический период борьбы за сохранение болгарского государства. К сожалению, сохранившиеся источники не позволяют воссоздать полную картину жизни болгарского общества и государства в конце X - начале XI вв. Византийский, в основном, авторы донесли до нас сведения преимущественно о столкновениях Византии и Болгарии.
Итак, после 972 г. Болгария, правда в более скромных, нежели ранее размерах, продолжала сохранять свою независимость. Ее возглавили в ту пору сразу четыре правителя - сыновья административного главы Западной Болгарии (комита) - так называемые комитопулы, четыре брата - Давид, Моисей, Аарон и Самуил. Смерть завоевателя Восточной Болгарии императора Цимисхия (976 г.) стала сигналом к согласованному (поначалу) выступлению братьев против Византии. Однако уже в этом году единоличным правителем Болгарии стал Самуил (976-1014), поскольку все три его брата погибли в эту пору при разных обстоятельствах. Новый болгарский царь достойно вписывается в ряд самых блестящих правителей средневековой Болгарии.
Почти до конца X в. , т.е. в первые десятилетия своего правления Самуил был просто грозой для византийской империи. По словам византийского хрониста, он сумел стать полновластным господином Болгарии. Более того, он существенно расширил ее пределы, захватив области во Фракии, Македонии, Фессалии, Элладе и Пелопонесе. Жителей ряда византийских крепостей он переселил во внутренние области Болгарии, зачислил в ряды своих воинов и стал использовать как союзников в борьбе против ромеев. Византийский автор повествует не только о впечатляющих победах болгарского царя, но и его внутригосударственной деятельности. Так, он перенес мощи св. Ахилла, который некогда был епископом города Лариса в Преспу, где находился его дворец. И более того, воздвиг роскошный и величественный храм в его честь.
Победы Самуила над византийцами следовали одна за другой, впечатляя современников. В 986 г. Самуил нанес поражение грекам близ Софии, в Ихтиманском ущелье. Над итогами этого сражения горестно размышляет византийский автор, посчитавший, что греки потерпели поражение потому, что византийские войска были ленивы и бездеятельны, а их начальники оказались неспособными. Кроме того, византийцы страдали от голода, поскольку чрезвычайно быстро израсходовали запасы продовольствия. В результате уцелевшее войско ромеев едва спаслось от преследовавших их болгар и, потеряв всю конницу и обоз, вернулось домой. Еще один византийский автор, поэт Иоанн Геометр, так отозвался о болгаро-византийских войнах сер. 80-х гг. X в.: ”Никогда бы не сказал, что мизийские (болгарские) стрелы сильнее авзонских (греческих) копий. Солнце, скройся под землей и скажи великому духу императора Фоки так: Истр (Дунай) захватил венец Рима. Возьми быстро оружие, т.к. мизийские стрелы сильнее авзонских копий”.
В конце 90-х годов X в. болгарские войска двинулись против Далмации и Дукли. Был захвачен в плен и отправлен в Преспу, где находился один из дворцов Самуила, дуклянский князь. В это время Самуилу удалось восстановить свое государство почти в тех же границах, в каких оно было при Симеоне.
Наступивший XI в. принес болгарам военные неудачи. В 1000 г. византийский император двинул войска против болгарских крепостей у Балкан. Византийцам удалось захватить Плиску и Малый Преслав. В следующем году болгары потеряли Видин. Наступил один из самых трагичных в истории Болгарии дней. В конце июня 1014 г. разразилась битва у горы Беласица, где были разгромлены болгарские войска. Византийский император Василий II, названный впоследствии “болгаробойцей”, совершил немыслимо жестокий акт: по его приказу было ослеплено 15 тысяч болгарских пленных и на каждую сотню слепых оставлен один одноглазый поводырь. Вся эта чудовищная процессия была отправлена к Самуилу, который, как сообщают источники, “почернел, упал на землю и спустя два дня умер”. Болгария оказалась на пороге потери своей государственности.
Множество причин сплелось в тугой узел событий, приведших Болгарию к потери своей государственности на долгие 168 лет. Это был и известный внутренний кризис страны, ослабленной еретическими движениями, внешними потрясениями, кризис, с которым центральная власть не могла справиться. Византия воспользовалась ослаблением северной соседки и захватила сначала ее Восточную, а затем и Западную части. Смерть царя Самуила, который, не сложись обстоятельства столь трагично после битвы при Беласице, возможно, сумел бы справиться со всеми трудностями, поставил страну на грань катастрофы. Сменивший на престоле Самуила его сын Гавриил Радомир, по отзывам источников, превосходил отца по силе и мощи, но далеко уступал ему по мудрости и разуму. Но он правил менее года, т.к. нашел свою гибель на охоте. С ситуацией не мог справиться и новый царь Болгарии Иван Владислав. Один город за другим попадали в руки византийцев. В 1015 г. была захвачена столица Болгарии - город Охрид, в этом же году захватили Сердику (Софию). На сторону Василия II стали переходить болгарские военачальники, и ряд городов попал в руки ромеев из-за предательства. Но согласно источникам, значительное число болгарских крепостей оказывало византийцам сильное сопротивление.
В 1018 г. погиб в бою с византийцами последний царь Первого Болгарского царства Иван Владислав. Земли Болгарии надолго вошли в состав Византии.

Установление виантийского господства
Покоренная Болгария была разделена на области (фемы), во главе которых были поставлены византийские правители. Самая обширная из фем была образована на Юго-Западе страны и названа “Болгария”, хотя ничего общего с прежней Болгарией не имела. Были существенно урезаны и права болгарской церкви. Главой ее вместо патриарха стал архиепископ, местом пребывания - г. Охрид. Несмотря на то, что византийский император Василий II в своих грамотах подтвердил автономию болгарской церкви, лишь первый охридский архиепископ был болгарином, а затем высший церковный пост Болгарии занимали только греки. Правда, в их ряду были и весьма просвещенные иерархи. Таковым, несомненно, являлся болгарский архиепископ Феофилакт, бывший высшим болгарским иерархом в конце XI - нач. XII вв.
В Болгарию переехало множество византийских поселенцев. Лучшие земли страны переходили в руки греческой аристократии. Большие богатства принадлежали церквам и монастырям, ряду из которых покровительствовала Византия. В 1083 г. высший византийский начальник, севаст, и великий доместик Григорий при покровительстве византийских властей основал монастырь св. Богородицы у села Бачково. Как повествовал сам Бакуриани в уставе основанного им монастыря, храм располагался недалеко от города Филиппополя. Ему принадлежали окрестные села, земли, пастбища. Монастырь был освобожден от уплаты налогов и был полностью автономен.
Но в целом, о владениях светских феодалов в Болгарии в XI -XII вв. и о положении местной знати известно очень немного. Территория завоеванной страны стала фондом для наделения землей византийских собственников. Их вотчины располагались главным образом к югу от Балканского хребта. Север Болгарии был менее колонизован византийцами. Наиболее распространенной формой земельной собственности стала так называемая прония - временное пожалование за военную или административную службу. Земли делились на господские и крестьянские. Зависимые крестьяне, имеющие земельные участки, были преобладающей группой населения. Оформление основных феодальных институтов в Болгарии: крупного землевладения, личной зависимости крестьян и иммунитета - произошло в Болгарии в XI -XII вв.
Сколь тяжко было господство греков и нелегким положение населения, можно представить по византийским источникам, в частности письмам архиепископа Болгарии Феофилакта, которые он достаточно регулярно отправлял из Болгарии на родину. Византийское чиновничество охарактеризовано им весьма нелицеприятно. По его отзывам, чиновники “клириков раздевают и оголяют, париков считают и пересчитывают, землю измеряют прыжками блохи. Все взвешивают, получают подарки, а получив, становятся еще более алчными, т.к. одержимы бесом лихоимства”. Положение вверенной Феофилакту Охридской области в его письмах выглядят весьма плачевным. Архиепископ пишет, что Охридское озеро в Болгарии, видимо, вскоре совсем исчезнет, поскольку о нем никто не заботится. В адрес высшего византийского начальства поступали письма, в которых сообщалось, что Охридская область мала, бедна, производит мало масла и буквально “является самой окаянной из других областей”. “Пусть твоя милостивая и заботливая власть, - обращался Феофилакт к византийскому севастократору,- смилостивится и по вопросу набора пехоты и уменьшит набор. Фема маленькая и ее расположение служит спасением для всех путешествующих. Она заслуживает быть помилованной моим господином, если не из-за нее самой, то по крайней мере для спасения проходящих”.
Положение покоренной страны привело к тому, что на ее территории обогащались византийские феодалы, чиновники, содержались иностранные воинские гарнизоны. Кроме того, в XI - XII вв. усилились грабительские набеги кочевых народов с севера, прежде всего печенегов. Усилилось и богомильское движение, теперь направленное против византийского государства и церкви.

Борьба за освобождение
В 1040 г. вспыхнуло восстание болгар против Византии. Поводом для него послужила финансовая реформа, согласно которой прежние натуральные налоги заменялись денежными. При этом размер налогов значительно вырос, а при их сборе допускался произвол. Возглавил восстание Петр Делян. Повстанческое войско, захватив города Ниш и Скопле, устремилось к Фессалонике. Тем временем поднялись жители Никопольской и Драчской фем, где проживало смешанное греческое, албанское и болгарское население. К восстанию присоединилась и Средецкая область. Слухи о грозном движении достигли самых отдаленных византийских провинций, в том числе и малоазийских. Оттуда в лагерь повстанцев прибыл один из потомков болгарской царской династии Алусиан. Получив под свое командование большое войско (ок. 40 тыс. чел.), он попытался захватить Фессалонику, однако был разбит под стенами города. После поражения он коварно ослепил Деляна и бежал в Византию. Византийские войска перешли в наступление, усмиряя одну за другою восставшие области. Наиболее сильное сопротивление каратели встретили в Средецкой области. Восстание удалось подавить. Причины подавления ясны. Слишком явственны были военное превосходство Византии и разногласия в лагере восставших.
В 1072 г. началось новое восстание против Византии, на этот раз в Юго-Западных областях Болгарии. Снова поводом для него послужило увеличение налогов. “Так как не могли выносить ненависть Никифора (министра финансов) болгары поднялись на восстание против царьградской власти”,- сообщает византийский писатель Скилица. Движение возглавил болярин из Скопле - Войтех. А на помощь ему поспешил сербский отряд во главе с Константином Бодином, сыном сербского князя. Но лишь вначале действия повстанцев были успешными. Удалось захватить города Скопле, Охрид и другие. Затем дали себя знать военная мощь еще сильной византийской империи и предательская роль части болгарской знати, сражавшейся на стороне византийцев. Повстанческое войско было разгромлено под Костуром, Скопле и на Косовом поле.
Неудача восстания 1072 г. освободительной борьбы болгар не остановила. И выступления продолжались. Правда, это были локальные разрозненные попытки сбросить иноземную власть, в частности в Придунайских городах, а также в Месемврии, Софии и ряде других. Не затухало движение богомилов и павликиан во Фракии.
Третье крупное, на этот раз победоносное, восстание болгар против Византии (1186 - 1188) развернулось в Северо-Восточной Болгарии. В этой области, достаточно удаленной от центра империи, была относительно сильна власть местной аристократии. Здесь была более многочисленной прослойка свободного крестьянства. И в целом эта часть страны имела больше сил для активной борьбы. Вождями восстания стали болгарские боляре - братья Петр и Асень, а центром движения - Тырново, тогда еще небольшая крепость. Поводом для выступления послужило буквально ограбление болгарского населения в связи с женитьбой византийского императора Исаака II Ангела. Восставшие провозгласили одного из братьев - Петра - царем. В короткое время была освобождена почти вся Северо-Восточная Болгария. Повстанцы перешли Старую Планину и начали военные действия во Фракии. Междоусобицы в Византии облегчили борьбу повстанцев.
Летом 1186 г. византийский император отправился в поход против восставших. Ему удалось проникнуть в Северную Болгарию и потеснить болгар за Дунай, после чего, уверовав, что восстание подавлено, император вернулся в Константинополь. Между тем, болгары не только сохранили свое войско, но и усилили его за счет присоединившихся кочевников и затем опять появились во Фракии. Весной 1187 г. последовал еще один поход византийского императора, который пытался овладеть городом Ловеч. Осада была снята после того, как младший брат Петра и Асеня - Иваница (Калоян) был отправлен как заложник в Византию.
Стремясь получить международное признание своей повстанческой акции, Петр и Асень обратились за помощью против византийцев к появившимся в ту пору на Балканах крестоносцам, предводительствуемым Фридрихом Барбароссой. Болгары предложили западным рыцарям военную помощь взамен на признание императорского титула Петра.
Уход войск крестоносцев вновь воодушевил византийского императора, который не замедлил появиться на территории Болгарии (1190 г.). Был осажден г. Тырново. Но и на этот раз византийцы потерпели поражение и покинули территорию Болгарии. Начиналась история Второго Болгарского царства.


Второе Болгарское царство

Социально-экономическое развитие

Восстановление национальной государственности после почти двухвекового византийского господства стало главным событием болгарской истории XIII - XIV вв. Осенью 1187 г. в городе Великое Тырново, ставшем столицей Болгарии, торжественно коронован царь Асень I, а тырновский митрополит Василий был провозглашен архиепископом. Образовалось Второе Болгарское царство.
В общественную жизнь Болгарии предшествующего периода прочно вошли византийские порядки и греческая терминология. Но восстановилось и многое из того, что ранее было привычным во времена Первого Болгарского царства. Социально-экономическую основу страны составляли преимущественно аграрные отношения. Сложившиеся еще в период византийского владычества крупные земельные владения после освобождения Болгарии поменяли своих хозяев: византийских феодалов сменили болгарские. Поместья принадлежали как светским лицам, так церквам и монастырям. Значительная часть земельного фонда страны была собственностью государства и царской семьи. Судя по источникам, земля чаще всего давалась тем, кто служил, т.е. значительной была доля условного землевладения.
Впечатляюще интенсивно развивалось церковное и монастырское землевладение. Обширными поместьями обладали более 70-ти болгарских монастырей. В Юго-Западной Болгарии располагались владения крупнейшего в Болгарии Рильского монастыря. Его вотчина насчитывала 21 село с подвластным населением. Нередко государство жаловало крупным собственникам права иммунитета - податного, судебного и административного. Богатство государства покоилось на труде зависимого населения, преобладающей группой среди которого были крестьяне-владельцы наследственных наделов. Население было внесено в податные списки и обязано платить в казну централизованную ренту в натуральной и денежной форме, причем денежные платежи занимали видное место в государственном бюджете.
Болгарская экономика опиралась не только на деревню, но и на город, которые были различных типов: морские , города, расположенные на оживленных речных торговых путях, и континентальные. Первым и главным городом Болгарии современники называли Великое Тырново, столичный город, где располагались царская и патриаршая резиденции. Значительным ремесленным центром продолжал оставаться Преслав - прежняя болгарская столица, а крупным портом на Дунае являлся Видин. Быстро развивались города болгарского Причерноморья - Несебыр, Варна, Созополь, Анхиал. В источниках часто упоминаются города и крепости Южной Болгарии, центром которой был Пловдив. На Юго-Западе Болгарии выделялся Средец (София).
Во Втором Болгарской царстве развивались различные виды городского и сельского ремесла. Обрабатывались цветные и благородные металлы. Ювелирные мастерские имелись во Враце, Ловече и других городах. В столичном Тырново в конце XII - нач. XIII вв. развернулось грандиозное городское строительство. Город превратился в неприступную крепость. На холмах Царевец и Трапезица, обнесенных мощными стенами, были воздвигнуты дворцы царя и резиденция патриарха. Там же проживала высшая военная и гражданская администрация. По обеим берегам реки Янтры располагался “внешний город”, в котором жили торговцы и ремесленники.
Болгария в XIII - XIV вв. была активным торговым партнером. В начале XIII в. страна начала чеканить собственную монету. В ходу были и византийские, и венецианские деньги. Особенно активно международная торговля процветала в Придунайских и Причерноморских областях. На внешнем рынке Болгария торговала продовольствием. Помимо продуктов питания, на внешний рынок поставлялось сырье: кожа, меха, воск. И в Византии, и в Италии было хорошо известно болгарское зерно. Особенно тесные связи установились с Итальянскими республиками - Генуей и Венецией, торговцы которых имели в Болгарии целый ряд привилегий: платили низкие торговые пошлины, имели право экстерриториальности.
Освободившись от иноземных порядков, Болгария в конце XII в. приступила к восстановлению своей государственности. Страну вновь возглавил болгарский государь, носивший титул “царь и самодержец”. Как и в Первом Болгарском царстве, власть его была наследственной и обширной: царь был верховным главнокомандующим и законодателем. Он принимал участие в решении вопросов, касающихся не только светской, но и духовной жизни. Во всех государственных делах он опирался на Совет, состоящий из “великих боляр”. Знать Болгарии, заменив греческую, быстро заняла все высшие государственные должности. Из ее среды назначали великого логофета - второе лицо после царя в государстве, а также протовестиария, ведавшего государственной казной, и великого воеводу - верховного военачальника. В областях главными чинами были дуки. Титулованная аристократия (деспоты) владела обширными территориями и зачастую проводила самостоятельную политику.

Восстание Ивайлы
Социальная жизнь была достаточно напряженной. В 1277-1280 гг. в Болгарии развернулось движение, в котором приняли участие почти все слои тогдашнего болгарского общества, хотя поначалу оно носило демократический характер. Восстание возглавил крестьянин Ивайло, выходец из самых низов общества: он был свинопасом. Это обстоятельство стало основанием для вывода, господствующего в историографии, о крестьянском характере всего движения. Хотя эти весьма сложные события едва ли возможно назвать крестьянским восстанием или, тем более, крестьянской войной. Движение началось в 1277 г. на Северо-Востоке Болгарии. Свое войско Ивайло первоначально составил из “простых и буйствующих”, как об этом повествует византийский историк Григора, но затем оно быстро возросло за счет присоединившейся к войску оппозиционной знати. Ведомые Ивайло войска совершили то, что было не под силу правительственным силам центральной власти. Ими были несколько раз разгромлены грабившие Болгарию татары. Именно эти победы сделали имя Ивайло популярным в стране. В 1277 г. мятежникам удалось разгромить под Тырново царские войска. В сражении погиб сам болгарский царь Константин Тих. Уцелевшие в бою правительственные части присоединились к восставшим. Весной 1278 г. ворота болгарской столицы открылись перед Ивайло, который занял царский престол, женившись на овдовевшей царице. Впрочем, пестрая оппозиция центральной власти не всегда была однозначно предана царю-крестьянину. Вожделенный престол стремился занять еще один претендент, ставленник Византии, сын болгарского вельможи, провозглашенный Иваном Асенем III. Теперь Ивайле предстояло сражаться не только с татарами, но и с византийскими войсками. В это же время часть болгарской знати поддержала еще одного претендента на тырновский трон - Георгия Тертерия. Именно ему то и было суждено стать болгарским царем (1280-1292).

Болгария в XIII в.
Болгария в XIII - XIV вв. являлась централизованной монархией. В ряду правителей Второго Болгарского царства есть очень яркие фигуры. Конец анархии и периоду многочисленных дворцовых переворотов был положен царем Калояном (1197-1207), которому удалось значительно раздвинуть границу его страны. Были освобождены от власти Византии Черноморские города, ранее принадлежавшие Болгарии, присоединены области близ Видина, Белграда и Браничева, а также часть Македонии.
Стремясь восстановить в Болгарии патриархию и не получая на это “добро” Константинополя, Калоян решил обратиться к папе, стремясь добиться желаемого путем заключения унии с католической церковью. В начале своего правления Калоян вступил в интенсивные переговоры с папой Иннокентием III. В 1204 г. Калоян получил от папского посланника в Тырново подтверждение титула “короля Болгарии”, архиепископ же был признан “примасом”. Была заключена и уния (1204 г.), которая была лишь кратковременным эпизодом в истории страны. Конец ей быстро положило нашествие крестоносцев на Балканы, падение Константинополя под их ударами (1204 г.) и борьба Болгарии против незваных рыцарей. Уже в 1205 г. болгары успешно разгромили войска крестоносцев под Одрином. В плен был захвачен сам “латинский император” Балдуин Фландрский. В сложившихся условиях уния с католиками стала бессмысленной и перестала существовать.
Могущественный Калоян был насильственно отстранен от власти заговорщиками-болярами, которые возвели на престол его племянника Борила (1207-1218). Это был достаточно слабый, по сравнению с Калояном, правитель, переносящий поражение за поражением от внешних врагов. Правда, он прославил себя борьбой против так и не угомонившихся в стране еретиков. Именно этот царь созвал в 1211 г. в Тырново антибогомильский Собор, о чем свидетельствует дошедший до нас источник - Синодик царя Борила. Этот царь, являвшийся в сущности узурпатором, был отстранен от власти в 1218 г., и престол перешел к законному наследнику - сыну царя Асеня I - Ивану Асеню II.

Иван Асень II
 В его лице Болгария получила блестящего правителя, которому многое удалось в плане устройства государственных дел в стране. При нем стихли внутренние междоусобицы и укрепилась центральная власть, и далеко раздвинулись государственные границы. Воинственный и могущественный болгарский владыка остался в памяти современников и как гуманный правитель, который, одерживая военные победы, отпускал захваченных в боях пленных по домам. Добрую память по себе болгарский царь оставил не только в своей стране, но и у соседей.
Видимо, Ивану Асеню II способствовала удача. Вскоре после своего вступления на престол (1221 г.) он вернул Болгарии ранее захваченные венграми области близ Белграда и Браничево, и добился этот мирным путем, женившись на дочери венгерского короля. В 1225 г. болгарский царь сделал еще один удачный дипломатический шаг - он отдал одну их своих дочерей замуж за брата Федора Комнина - могущественного правителя Эпирского деспотата. В эту же пору Иван Асень II получает заманчивое предложение от самих латинян, властвующих в Константинополе, заключить мирный договор с Латинской империей, а заодно скрепить его браком Балдуина II с дочерью болгарского царя. Обзаведясь, таким образом, могущественными союзниками, Иван Асень II сумел в конце 20-х годов XIII в. вернуть Болгарии часть Фракии с Пловдивом. И тогда недавний союзник болгарского царя и его близкий родственник Федор Комнин весной 1230 г. двинул против Болгарии войска. А до этого почти десять лет , благодаря дипломатическому искусству своего царя, страна жила в мире. Военное столкновение с греческими войсками произошло близ Пловдива, в селе Клокотница. Тотальный разгром войск Комнина и пленение его самого открыли путь победному маршу болгарских войск. Болгары овладели Западной Фракией, всей Македонией, частью Адриатического побережья, частью Фессалии и Албанией. Одержавший столь впечатляюшие победы болгарский царь посчитал необходимым сменить титулатуру верховной власти и отныне стал именовать себя “царем болгар и греков”. Сведения о своих военных успехах Иван Асень II повелел запечатлеть надписях, выбитых на твердых материалах. Одна их таких красноречивых надписей обнаруживается на каменной колокольне в церкви “Св. сорока мучеников” в Тырново. Надпись гласит: ”В лето 6738-е (1230), индикт третий, я, Иван Асень, во Христе Боге верный царь и самодержец болгар, сын старого Асеня, от основ воздвиг и до верха росписью украсил эту церковь во имя святых Сорока мучеников, помощью которых в двенадцатое лето моего царствования, когда расписывался этот храм, я двинулся на войну в Романию и разбил греческое войско. Самого же царя, кира Феодора Комнина, пленил со всеми его болярами и занял Греческие земли от Одрина до Драча, а также земли Арбанасские и Сербские. Франки владели только городами вокруг Царьграда и этим городом тоже, но и они повиновались деннице моего царства, ибо не было у них иного царя, помимо меня, и благодаря мне влачили они дни свои”. Согласно другой надписи 1231 года, Иван Асень II имеет уже другой титул и зовется “Асень, Богом поставленный царь болгар и греков, а также иных стран”.
Каковы в сущности цели этого без преувеличения великого болгарского правителя? Создание великой империи? Возможно. Но постоянно присутствует забота о восстановлении болгарской патриархии. И снова дипломатические, прежде всего, успехи помогли этой акции. В 1235 г. состоялось обручение дочери Ивана Асеня II с наследником Никейского престола. И затем на состоявшемся в том же году церковном Соборе была учреждена болгарская патриархия. Первым патриархом Второго Болгарского царства стал архиепископ Тырнова Иоаким. Вскоре Никейский император Ватац и болгарский царь стали союзниками в борьбе против латинян. Но последующие события показали, что на сей раз шаги Ивана Асеня II, пожалуй, не были просчитаны им тщательно, как ранее, или были просчитаны им ошибочно. Болгарский царь внезапно расторг союз с Никейской империей и, более того, заключил союз на этот раз с латинянами, находящимися в Константинополе (1237 г.). Видимо, слишком велико было его желание занять Константинопольский престол. Однако когда союзники двинулись против Никеи , царь получил известие, что в Тырново от чумы скончались его жена, сын и патриарх Болгарии Иоаким I. Иван Асень вернулся в Болгарию, разорвав союз с латинянами, а в 1241 г. Иван Асень II умер. Этот болгарский царь был неординарным и просто редким для эпохи средневековья правителем. О нем одинаково хорошо и с почтением отзывались не только соотечественники, что естественно, но и бывшие враги. Во множестве источников отмечено, что после битв от отпускал на волю пленных и не притеснял оппозицию. О нем хорошо отзываются даже византийские хронисты.
После эпохи Ивана Асеня II в Болгарии не было столь блистательных правителей. Под управлением многих, ничем себя особенно не прославивших царей Болгария больше теряла, нежели приобретала.
 Иван Александр
И все же в достаточно длинной череде болгарских царей заслуживает быть отмеченным царь Иван Александр, который правил страной в 1331-1371 гг. и который достаточно успешно справился с трудными проблемами, стоящими перед Болгарией. Действовал он зачастую путем мирной дипломатии. Так, он заключил мирный договор с Византией, скрепленный династическим браком. Были восстановлены добрососедские отношения между Болгарией и Сербией. Сестра Ивана Александра Елена вышла замуж за могущественного сербского правителя Стефана Душана. Почти десять лет Болгария жила в мире и спокойствии, а царь, подобно Симеону, развернул в это время культурную деятельность, покровительствуя наукам и искусству. Об этой его просветительской миссии болгарский народ не забыл и отозвался на нее торжественными похвалами, запечатленными в письменных памятниках. Как военные успехи, так и просветительская деятельность болгарского царя вдохновила автора XIV в. на такого рода строчки: “Воспоем хвалу Вседержителю, давшему нам великого воеводу и царя царей, великого Иоанна Александра, православнейшего среди всех старейшин и военачальников, стойкого в битвах, рачительного и благоприветливого, румяного и доброзрящего, ликом прекрасного, станом стройного, походкой уверенного, сладко очами на всех взирающего, неизреченного праведного судью вдовам и сиротам. По мощи своей в битвах напоминает он мне второго Александра. Кажется мне, что явился нам этот царь вторым царем Константином по вере и благочестию, сердцу и нраву. Никого, я думаю, не было среди первых царей, подобного этому великому царю Иоанну Александру, хвале и славе болгарской”.
Между тем, государственные события разворачивались следующим образом. В 1344 г. Ивану Александру удалось вернуть ранее захваченные Византией, девять болгарских городов, включая Пловдив. В начале 50-х гг. XIV в. был заключен договор Болгарии с Венецией. Но 50-60-е гг. не были для Болгарии успешными. Государство уже перестало представлять собой единое целое. Между нижним течением Дуная и Черным морем власть принадлежала Балику. Наследовал ему Добротица , чьим именем была названа эта область (Добруджа). В сер. XIV в. Иван Александр разделил государство на два удела: Тырновское царство во главе со своим сыном и соправителем Иваном Шишманом и Видинское, которое он отдал другому своему сыну - Ивану Срацимиру.

Османское завоевание
Но главная трагедия была впереди. В XIV в. у Болгарии появился грозный и опасный сосед - османские турки, захватившие византийские владения в Малой Азии. Уже в 20-е годы XIV в. они стали совершать свои опустошительные набеги на Балканский полуостров, а в 1352 г. овладели первой крепостью на Балканах - Цимпе. К сожалению, туркам противостояли лишь разрозненные силы соперничавших между собой балканских правителей. Попытки образовать союз для совместной борьбы против турок не увенчались успехом. В начале 60-х годов османы овладели почти всей восточной Фракией с городом Одрин. После смерти Ивана Александра (1371 г.), которому удавалось поддерживать мирные отношения с турками, началось завоевание ими Второго Болгарского царства.
В 1371 г. на р. Марица при Черномене турки нанесли поражение войскам двух македонских правителей, братьев Вукашина и Углеши. Путь в Сербию и западные болгарские земли был открыт. Иван Шишман вынужден был признать себя вассалом султана Мурада и даже отдать свою сестру Тамару в султанский гарем. В это же время все болгарские земли к югу от Балканского хребта попали под власть турок. Началось османское наступление на другие болгарские области. В 1385 г. пала София. Султан Мурад решил вначале разделаться с Сербией, но в битве на Косовом поле с сербами он погиб (1389 г.). Натиск на Болгарию продолжил султан Баязид. Летом 1393 г., осажденная турками, пала столица Болгарии Великое Тырново. Последний патриарх средневековой Болгарии Евфимий Тырновский был изгнан из города и отправлен в ссылку. Болгарский царь Иван Шишман находился в это время в г. Никополе, где был арестован и обезглавлен (1395). В это же время была захвачена и Добруджа. В 1396 г. пало Видинское царство, и Болгария перестала существовать как самостоятельное государство на долгие пять веков.

Развитие культуры
Сражения и битвы, потери и успехи на ратных полях несомненно, важная, но не единственная сторона жизни общества и государства. Постоянным явлением, наряду с обычной жизнью простого народа , было развитие культуры в средневековой Болгарии.
Аккумулировала культурную жизнь Болгарии XIII - XIV вв. ее столица - Великое Тырново. Именно этот город стал колыбелью удивительного феномена - тырновской книжной школы, возглавил которую болгарский патриарх Евфимий.
Евфимий (род. ок. 1320 г.) был выходцем из столичной знати, получил великолепное образование на родине и в Византии - в Константинополе и на Афоне, а в 1375 г. стал патриархом болгарской церкви. В начале 70-х гг. XIV в., вернувшись из Византии на родину активным приверженцем религиозно-философского учения исихастов, Евфимий основали вблизи Тырнова монастырь св. Троицы, ставший крупнейшим культурным центром. При монастыре велась переписка книг (Евфимий стремился вернуть болгарскому православию изначальную чистоту, исправив богослужебные тексты по греческим оригиналами приблизив нормы литературного языка к классическим кирилло-мефодиевским образцам), был составлен цикл житийных и агиографических произведений, посвященных местным и чтимым в Болгарии святым. Сам Евфимий принял в переработке богослужебной и агиографической литературы активнейшее участие, составив на основе старых текстов обновленные жизнеописания и похвалы святым болгарской церкви, подчеркнув в них идеалы исихазма и придав изложению возвышенные и патетические черты через особый стиль, названный современниками “плетение словес”. Так, житие Иоанна Рильского Евфимия насыщено новыми чертами: подчеркивается мощь и значение болгарских городов Средеца и Тырнова, в уста болгарского аскета вкладываются актуальные поучения болгарскому царю Петру: ”Богатство ... следует тратить не на удовольствия, но на оружие и войско” или “валяйся в ногах у твоей матери,церкви! ... Склоняй голову перед ее первопрестольником!”.
В житии болгарского подвижника XII в. Иллариона, рукоположенного в 1134 г. византийским архиепископом Евстафием Охридским в епископы г. Меглен, Евфимий обращается к теме антиеретической борьбы. Илларион, краткое житие которого имелось в распоряжении Евфимия, был яростным противником богомилов, а также сторонников другой восточной ереси - манихейства - получившего распространение в болгарских землях в X - XII вв. Основные факты, сообщаемые Евфимием относительно деятельности Иллариона, достоверны и восходят к его более древнему житию. Однако развернутое описание диспута мегленского епископа с манихеями и армянами-монофизитами опирается в основном на антиеретический трактат византийского богослова начала XII в. Евфимия Зигавина “Догматическое всеоружие” и едва ли может считаться изложением реальных споров. Завершает житие сюжет о перенесении царем Калояном мощей Иллариона в Тырново после одержанной победы над византийцами.
Перу Евфимия принадлежит жизнеописание популярной в Болгарии святой Параскевы (Петки), которая считалась небесной заступницей болгарского царства и его столицы. Ее мощи с XIII в. также хранились в Тырнове. В житие включен подробный рассказ о перенесении мощей святой, восходящий к более раннему житию Петки, но расширенный и дополненный Евфимием. Здесь подробно рассказывается об Иване Асене II, который, одерживая военные победы, “занял всю македонскую землю и Сер, да еще всю Афонскую или, точнее сказать, Святую гору и, кроме того, славный город Солунь и всю Фессалию, и Триволию, именуемую Сербией, и Далмацию, и державу, называемую Арбанасской, до самого Драча. И поставил в этих землях святых и благочестивых епископов и митрополитов, о чем явственно свидетельствуют его высочайшие хрисовулы, хранимые в святой Святогорской Лавре в Простате”. Евфимий сообщает, что мощи св. Параскевы в болгарскую столицу сопровождал преславский митрополит Марко, а встречали Иван Асень II с царицей Анной и вельможами, а также болгарский патриарх Василий с церковным причетом и бесчисленными толпами народа”. Особенностью сочинений Евфимия является великолепный стиль. Вот его обращение к св. Параскеве: “Ты - болгарская красота, заступница и хранительница! Тобой величают себя наши цари! Твоим заступничеством все воюющие против нас останавливаются” Тобою земля наша утверждается и одерживает светлую победу!”.
Сочинения ученика Евфимия Григория Цамблака (род. в 60-е гг. XIV в. - ум. в 1420 г.) идейно и стилистически выдержаны в традициях тырновской школы. Помимо характерных риторических оборотов и следования византийским агиографическим канонам их отличает обилие конкретно-исторических сведений, что делает сочинения Цамблака важнейшим источником по болгарской истории конца XIV в. Цамблак продолжил написанное Евфимием житие св. Петки ярким и насыщенным историческими подробностями рассказом о перенесении ее мощей из Тырнова в Видин, а затем в Сербию в конце XIV в. Самое важное среди сочинений Григория - Похвальное слово Евфимию Тырновскому - произведение ярко выраженной болгарской тематики, посвященное жизни и деяниям последнего патриарха тырновской церкви. Писатель подробно останавливается на просветительской деятельности Евфимия, школа которого в монастыре св. Троицы близ Тырнова “привлекала множество людей не только болгарского рода ... но и от всех стран - на север до Океана и на запад до Иллирика...”. Большое внимание уделяется антиеретической борьбе Евфимия, причем подробно описываются еретические движения, часто возникавшие среди жителей болгарской столицы в тревожной обстановке надвигающегося османского нашествия. В отношении Цамблака к Византии просматривается некая двойственность, объясняемая перипетиями церковно-политической борьбы в православном мире конца XIV в. Упрекая за “ненасытное златолюбие” императора Иоанна V Палеолога, Цамблак противопоставляет ему “константинопольских любомудрых мужей” - высшее столичное духовенство. Труд Цамблака - это произведение яростной и непримиримой антиосманской направленности. К числу наиболее ярких страниц принадлежит рассказ об осаде и взятии Тырнова турками, о героическом поведении Евфимия перед иноземными поработителями и его изгнании из столицы. “Есть ли что-либо горше изгнания и разлуки с родными, когда воспоминания об отечестве и близких жалом пронзают сердце!” - искренне восклицает автор, сам испытавший горечь разлуки с родиной.
Цамблаку пришлось жить и работать в Валахии и Молдове, в Сербии и на Руси, но болгарские сюжеты появляются и в его произведениях, посвященных другим странам. Так, в житии сербского царя Стефана Дечанского Григорий осуждает былые раздоры между болгарами и сербами, а в надгробном слове московскому митрополиту Киприану описывает болгарскую столицу времен своего детства, когда знаменитый подвижник проезжал через нее по пути в Константинополь.
Григорий Цамблак - историк последних драматических десятилетий истории Болгарского царства. В основе его произведений лежат не только собственные впечатления, но и рассказы очевидцев. Он сообщает читателю, что пользовался свидетельствами монахов Студийского монастыря в Константинополе, афонской лавры св. Афанасия и других святогорских иноков. Автор весьма ответственно относится к своей работе историка, напоминая, а иногда клятвенно заверяя, что все сообщаемое им достоверно и истинно.
Гибель жизнеспособного славянского государства, каковым являлось Второе Болгарское царство, стала трагедией не только болгарского народа, но и всего славянского мира.

Болгарский народ под властью Османской империи (XV - XVII вв)

Османское завоевание и его последствия.

Падение болгарских столиц Тырнова (1393) и Видина (1396), пленение последних представителей династии Асеней Ивана Шишмана и Ивана Срацимира означали гибель средневекового болгарского государства. Однако османский султан Баязид (1389-1402) напрасно праздновал победу. Пока прозванный современниками “Молниеносным” турецкий государь успешно воевал в Европе, с востока на его владения напали войска среднеазиатского эмира Тимура, в 1402 г., нанеся османам сокрушительное поражение под Анкарой, Баязид был взят в плен и казнен. Турецкие владения стали ареной междоусобной борьбы его родственников. Смутой в Османском государстве попытались воспользоваться сыновья двух последних болгарских царей Константин и Фружин, которые выступили против турок в союзе с сербским деспотом Стефаном Лазаревичем, валашским господарем Мирчей и Боснией. С прекращением османских междоусобиц в начале 20-х гг. XV в. власть турок над болгарскими землями была восстановлена. Последней попыткой болгар вернуть себе независимость стало их участие в крестовых походах против османов, организованных Венгрией в 1443 и в 1444 г. Разгром последнего из них под Варной (10.XI.1444 г.) и гибель короля Польши и Венгрии Владислава IV положили конец и этим последним усилиям. Османское завоевание Болгарии, длившееся восемь десятилетий, завершилось.
Последствия многолетних опустошительных походов и войн для болгарского народа были крайне тяжелыми. Погибли сотни тысяч людей, запустели многие плодородные земли, были до основания разрушены крупнейшие города. В боях с османами было либо физически уничтожено, либо обращено в ислам большинство болгарской знати. Из многих городов, особенно на северо-востоке страны, жители или были выселены, или бежали в горы, основав там новые поселения (Габрово). При этом вряд ли есть особые основания говорить о демографическом коллапсе болгарских земель - уже с 20-30-х гг. XV в. начинается интенсивное восстановление экономической и социальной жизни и в городах, и в селах, о чем недвусмысленно свидетельствуют ранние османские регистры - описи городских и сельских хозяйств болгар. Более того, немногие сохранившиеся болгарские источники этого времени говорят о достаточно быстрой адаптации болгар к изменившимся политическим условиям и признании ими власти османских султанов в качестве преемников местных государей. Таким образом, в эпоху турецкого завоевания болгарский народ в разумной степени проявил и свой потенциал сопротивления захватчикам, и способность выживать в новой обстановке.

Этнополитический механизм османского господства.

Отечественная и болгарская историографии, во многом следуя традициям православной агиографии и балканского национального романтизма, нередко рисовали не совсем адекватную картину этнополитической организации балканского государства, в частности, приписывая ему мощные ассимиляторские и исламизаторские тенденции. Между тем, османы изначально ставили своей целью создание на Балканах государства, которое бы обеспечивало господство мусульманского меньшинства, открытого для местной элиты, над большинством христианского населения. При этом, особенно в XV в., турки действительно переселяли болгарское население в обезлюдевшую Анатолию, а в Болгарию прибывали мусульмане (чаще всего татары и исламизированные малоазиатские греки). Однако при устройстве этнополитического механизма европейских владений, созданного в результате завоевания Балкан, Османской империи были восприняты многие черты административного и фискального устройства доосманской эпохи. Завоеванные болгарские территории составили Румелийское бейлербейство, образованное при Мураде I (1362-1389)) и разделенное при Мехмеде II (1451-1481) на восемь санджаков разной величины. В каждый из них были включены земли, завоеванные в результате одного из балканских походов османов, и поэтому очертания большинства из них воспроизводили границы существовавших на Балканах до прихода турок феодальных уделов. Так, крупнейшие в болгарских землях Никопольский, Видинский и Силистренский санджаки в XV в. соответствовали территориям бывших Тырновского, Видинского царств и Добруджанского деспотства. Отсюда следовало и частичное сохранение сложившейся в XIV в. административной и хозяйственной структуры. Существуют прямые свидетельства преемственности городской жизни - сложившиеся до османов городские территориальные общины-приходы во главе со священниками сохранялись в XV - XVI вв. как махаллы - конфессиональные и социальные общности, на которые делился османский город. От болгарской феодальной практики сохранялись, часто под прежними названиями, старые налоги, повинности и рыночные пошлины.
Правовое положение болгар в Османской империи определялось мусульманским частным правом - шариатом. Все христианское население, составлявшее часть немусульманских подданных султана-райи (буквально - стадо, пасомые), входило в т.н. “рум миллет” - общность православных народов - болгар, сербов и греков - главой и представителем которых перед султаном являлся вселенский патриарх в Константинополе (Стамбуле). Болгарская патриархия с центром в Тырнове была ликвидирована османами еще в конце XIV в. , а ее епархии - переподчинены Константинополю. До 1767 г. сохраняла свои полномочия над некоторыми болгарскими диоцезами Охридская архиепископия. Османские власти признавали за епископами право представлять перед ними православное население своих епархий, но возлагали на них ответственность за поведение паствы. Известны случаи, когда местные епископы подвергались жестоким репрессиям за неповиновение населения их епархий туркам. Так, в 1598 г. был зверски убит османами охридский архиепископ Варлаам, а в 1670 г. - предан мучительной казни смолянский епископ Виссарион.
Помимо использования в интересах управления болгарскими землями епархиальной и приходской систем конфессиональной организации, есть основания говорить о сохранении с доосманских времен сельских общин, поставленных под контроль турецкой администрации. Главы болгарских сельских общин  (кметы, кехаи, чорбаджии, кнезы) участвовали в сборе налогов и решали отдельные судебно-правовые вопросы в рамках своих общин. Особенно усилилась их роль в социальной жизни в XVII в.
Османская власть не обладала разветвленным провинциальным аппаратом, и даже сбор налогов осуществлялся не централизованно и унифицированно, а разными способами и с помощью разных должностных лиц и откупщиков ( в XVI - XVII вв. ими нередко становились новообращенные в ислам болгары, а позднее христиане). Центральными фигурами османской провинциальной администрации были судьи (кади), резиденции которых располагались в городах. А в их компетенцию входила и городская округа, составлявшая каазу или кадилук. Кади рассматривал судебные дела (в том числе и касающиеся христиан), контролировал местный военный и фискальный аппарат, издавал распоряжения, основанные на актах центральной власти, и надзирал за исполнением последних на месте. Слабость провинциального аппарата способствовала его дополнению в конце XVII в. институтом аянов - представителей местной османской верхушки, которые набирали собственные вооруженные отряды и “явочным порядком” утверждали свою власть над окрестным болгарским населением, творя грабежи и насилия.
Характерной чертой османского государства была религиозная дискриминация христиан. Они платили особый налог за пользование землей (испенче), подушную подать для мужчин (харадж), им были запрещены ношение оружия, верховая езда, одежда синего и зеленого цветов и т.д. Наиболее тяжелым и оскорбительным для христиан был т.н. девширме - налог кровью - существовавшая с XV по начало XVIII в. практика насильственного изъятия из тех семей, где было несколько сыновей, мальчиков для помещения в специальные военные школы в Стамбуле, Смирне и Эдирне, где их готовили для службы при дворе и в элитном султанском войске янычаров. Особые тяготы болгарам приносило юридическое неполноправие с мусульманами - показания трех “неверных” могли быть опровергнуты одним мусульманином.
Неравноправие христиан с мусульманами благоприятствовало переходу части болгарского населения в ислам. Еще во второй половине XIV - первой половине XV вв. добровольно приняли ислам многие представители болгарской знати, а в последующие века этот процесс продолжался, хотя и не столь интенсивно, но в более широких социальных рамках. Однако массовой исламизация болгарского населения не стала ни в ее добровольном варианте, ни вследствие насильственных действий, предпринимаемых османами в XVII в. в некоторых наиболее нестабильных районах страны - в Северо-Восточной Болгарии, в Родопах, в окрестностях Пловдива. Не исключено, впрочем, что и в указанных районах, где в доосманское время население веками сопротивлялось официальному православию, принятие ислама проходило не в столь жестоких и насильственных формах, какими под влиянием романтической историографии и политической конъюнктуры его рисовала недавняя болгарская историческая литература.

Социально-экономическое положение болгарских земель в XV - XVI вв.

Наиболее значительные изменения в социально-экономическом положении болгарских земель после турецкого завоевания связаны со становлением на Балканах системы землевладения, в корне отличной от доосманской. Все завоеванные турками болгарские земли первоначально подчинялись казне и приобретали статус государственной (мирийской) собственности. Во время ранних османских завоеваний некоторые земли давались наиболее заслуженным военачальникам в полную собственность (мюльк). Султану в качестве апанажа (хасс) выделялись наиболее обширные и богатые владения. Часть земель их пользователям разрешалось превращать в вакуфы - владения, передаваемые в вечное пользование мусульманской церкви и ее институтам - школам (медресе), странноприимным домам и прочим благотворительным учреждениям. Большая часть завоеванных земель делилась на участки-тимары и раздавалась бойцам османского войска(людям меча) и чиновникам (людям пера). Тимариотская система - стержень османского землевладения - полностью сложилась к концу XV в. Тимары подразделялись не по площади обрабатываемой земли, а по приблизительно оцениваемому годовому доходу от владения, которым мог быть не только земельный участок, но и мельница, рыбная ловля, сбор с какой-либо деятельности и пр. Этот доход должен был обеспечивать прокорм и снаряжение воина и его вооруженной прислуги и в XV - XVI вв. составлял от одной до пяти тысяч акче (серебряных монет). Тимар не мог быть продан, отменен или отчужден иным способом, его нельзя было также передать по наследству. Скорее всего, в первые века османского господства обладание тимаром не означало постоянного проживания в нем владельца (спахии) и сводилось к получению им из казны определенной суммы денег.
Такое положение значительно сужало сферу личных контактов крестьянина с держателем тимара - главный источник конфликтов в средневековом обществе - и было в известной мере выгодным для болгарских селян. Крестьянин по османскому праву являлся наследственным держателем земельного участка, он мог с согласия епархии и местных властей продать его или передать родственникам, ему лично принадлежали дом, постройки, скот и орудия труда. Хозяйство (хане) облагалось многочисленными податями, но большинство их носило традиционный характер. Это были десятина (ушур), взимаемая в пользу держателя тимара со всего урожая и приплода; налог на государственные нужды (авариз). К ним добавлялась и уже упоминавшаяся подушная подать - джизье. Выполняло население и разного рода трудовые повинности - извоз, строительство и ремонт крепостных стен и дорог и пр.
Часть крестьян имела особые обязанности по отношению к османскому государству. Это были служба во вспомогательных войсках (войнуклук), охрана дорог и горных проходов (дервентджийство), заготовка угля (кюмурджийство), выращивание соколов для султанской охоты (доганджийство) и пр. Хотя для некоторых категорий этого населения и существовали определенные привилегии - например, войнуки и доганджии получали в наследственное пользование наделы, свободные от обычных налогов и повинностей - в целом выполнение особых обязанностей ложилось тяжким бременем на болгарское население.
Болгары, составлявшие большинство населения городов, частично несли те же повинности, что и селяне, т.к. занимались по преимуществу сельскохозяйственным производством. Ремесло и торговля строго регламентировались османским законодательством. С XVI в. начинается практика объединения ремесленников и торговцев в корпорации - эснафы, организованные также по конфессиональному признаку. Члены эснафа составляли самоуправляющуюся общину с характерной для средневековой цеховой организации иерархией - мастер (майстор), подмастерье (калфа) и работник (чирак). Они имели общее преимущество - казну, склады, лавки, мастерские и пр. Власти строго регламентировали объем производства, качество производимого товара и цены на них.
В целом города, в особенности в XV в. испытывали определенный хозяйственный подъем, прежде всего связанный со стабилизацией положения Балкан как глубокого тыла османских завоеваний, далеко продвинувшихся в Центральную Европу. Оживилась дунайская и черноморская торговля, восстановились внутренние и внешние связи, активизировалось ремесленное производство, в особенности, те его отрасли, которые были связаны со снаряжением и снабжением османского войска. Особый подъем испытало горнорудное дело на западе и юге Болгарии.
Таким образом, в первые века османского владычества болгарские земли не только восстановили свой хозяйственный потенциал после опустошительного турецкого нашествия, но и значительно нарастили его. Возникли и развились новые городские центры (Габрово, Пазарджик, Карлово и др.), приобрели новый облик лишившиеся крепостных стен и сконцентрировавшие вокруг рынка конфессионально обособленные кварталы - махаллы - старые города (Тырново, София, Пловдив), а также дунайские порты, связанные с торговлей по реке и с задунайскими землями - Трансильванией и Валахией. Болгарская аграрная провинция, в особенности плодородные придунайские и подбалканские земли, стала надежным источником сельскохозяйственной продукции для огромных османских войск, масс оседавших в городах деклассированных мусульман и вечно испытывающего недостаток продовольствия османской столицы - Стамбула, где к концу XVI в. проживало не менее полумиллиона человек. Не будет преувеличением сказать, что именно болгарские земли в первые века османского владычества были основным источником финансовых и материальных ресурсов для продолжавшейся турецкой экспансии в Центральную и Восточную Европу.

Кризис Османского государства и болгарские земли в XVII в.

Однако уже в конце XVI- начале XVII в. потенциал казавшегося всесильным Османского государства начал иссякать. Первым проявлением начавшегося упадка стало сокрушительное поражение турецкого флота в битве с объединенными морскими силами христианских государств (Венеции, папства, Испании, Генуи, Савойи, Мальтийского Ордена и др.) при Лепанто в 1571 г. Хотя вплоть до 80-х гг. XVII в. военные действия османов в Центральной и Юго-Восточной Европе развивались в целом успешно, суть их состояла уже не в расширении границ империи, а в противостоянии Габсбургской монархии, Речи Посполитой, а с 70-х гг. XVI в. - России. В 1683 г. турки были наголову разбиты под австрийской столицей Веной войсками польского короля Яна Собеского, а в 1684-1698 гг. Порта проиграла войну Священной лиге (Австрия, Польша, Венеция, Россия). Заключенные в 1699г. в Карловцах (Словения) мирные договоры Турции с державами Лиги положили конец многовековой экспансии османов в Европу.
Внешнеполитические неудачи Османской империи были непосредственно связаны со сложившимися в течение XVII в. кризисными явлениями в экономике и политике. Во-первых, перестала нормально функционировать тимарная система землевладения. Несмотря на попытки государства увеличить число спахий-тимаристов за счет массовой раздачи новых наделов в Румелии, положение держателей тимаров заметно ухудшилось. Средний размер спахийского тимара в XVII в. не превышал трех тысяч акче, чего в условиях “революции цен” уже не хватало для снаряжения воина и вооруженных слуг. Наряду с сокращением общего фонда земель, раздаваемых спахиям, тимариотское владение испытывало натиск со стороны османского чиновничества и мусульманского духовенства, которые в это время активно расширяли свои земли при содействии государства. Часть земельных наделов превращалась в фактически наследственные владения - чифтлики, - обрабатываемые крестьянами-издольщиками.
Вторым фактором кризиса Османского государства, имевшим особое значение для болгарских земель, стал упадок провинциального управления. Его функции все более переходили к местной феодальной верхушке - аянам, а сбор налогов сосредоточивался в руках откупщиков, с конца XVII в. приобретавших пожизненные права на фискальную деятельность взамен регулярных взносов в казну. Упадок провинциальной администрации способствовал произволу чиновничества и аянов, бандитизму обнищавшего спахийства и деклассированных мусульман, во все больших масштабах выталкиваемых переживавшим кризис османским государством на балканскую периферию своих владений.
Кризисные явления XVII в. тяжело сказались на развитии болгарской деревни. Увеличились в денежном выражении государственные налоги, прежде всего - джизье, была введена система принудительных закупок у крестьян по низким ценам сельскохозяйственной продукции. Тимариоты-спахии, чифликчии-аяны и откупщики стремились увеличить свои доходы, взимая в свою пользу государственные налоги, что не освобождало крестьян от обязательств по отношению к власти.
В болгарских городах до конца XVII в. еще продолжался подъем ремесленного производства и торговли, начавшийся в предыдущем столетии. София, Пловдив, Видин, Силистра, Русе, Варна, Шумен, Сливен были крупнейшими центрами Европейской Турции, в Чипровцах Самокове, Чирпане процветали горнорудное дело и металлургия. В городах росла доля болгарского населения. Однако в конце XVII в. кризис коснулся и городской жизни. Политическая нестабильность в стране и начало активного проникновения на османские рынки европейских товаров как следствие включения в мирные договоры христианских государств с Османской империей т.н.капитуляций - прав на торговые привилегии для европейских купцов - создавали в целом неблагоприятные условия для развития болгарских городов. Однако процесс накопления болгарским зажиточным населением денежных и материальных ценностей не прекращался и в это время. Наряду с многочисленными ярмарками в болгарских землях местные купцы участвовали в международной торговле, прочно удерживая авторитет в снабжении Стамбула и городов Румелии продовольствием и вывозя сельскохозяйственную продукцию (кожи, шерсть, воск, зерно) в Центральную и Восточную Европу.

Борьба болгар против османской власти в XV - XVII вв.

Сопротивление болгарского населения османскому владычеству составляет важнейшую тенденцию истории Болгарии в позднем средневековье. На протяжении веков изменялись его формы, социальное содержание и активность, но именно сопротивление османам сформировало специфические черты складывавшейся болгарской нации и ее самосознания.
В первые десятилетия османского владычества наиболее заметной формой противостояния были вооруженные выступления болгар под руководством последних представителей высшей болгарской знати. В 1408 - 1422 гг. имел место ряд вооруженных попыток восстановить суверенитет болгарских земель под предводительством Константина и Фружина - сыновей последних правящих в Болгарии представителей династии Асеней - Ивана Срацимира и Ивана Шишмана. В 1443 - 1444 гг. болгары приняли весьма активное участие в крестовых походах против османов, организованных Венгрией. К этому же времени относятся и первые сведения о распространении в болгарских землях гайдучества - действий вооруженных отрядов из местного населения, нападавших на османских чиновников, сборщиков податей, торговцев и пр. , а иногда совершавших нападения и на крупные населенные пункты. Так, одно из первых болгарских сведений о гайдуках гласит, что в 1454 г. “Царь Мехмед пленил в Софии болгарского воеводу Радича”. Особенно активным было гайдуцкое движение в гористых и покрытых лесом районах Западной Болгарии, а наибольшие масштабы оно приняло в конце XVI в., с началом военных неудач Турции и нарастанием кризисных тенденций в османской системе управления болгарскими землями.
С этого же времени берет начало новая форма антиосманской борбы болгар - массовые восстания в поддержку антитурецких войн европейских держав. Первым их них стало восстание 1598 г. в древней болгарской столице Тырнове . Его подготовила группа болгарских “первенцев” во главе с никопольским торговцем Тодором Балиной и тырновским митрополитом Дионисием, происходившим из знатного греческого рода Ралли. Болгарские заговорщики действовали в тесном контакте с дубровницкими торговцами Павлом Джорджичем и братьями Соркочевичами, которые связали их с австрийским императором Рудольфом II и государем Валахии, Трансильвании и Молдовы Михаем Храбрым. Подготовка восстания завершилась к 1598 г., когда со вступлением войск Михая в османские владения тырновцы восстали и провозгласили царем Шишмана, якобы являвшегося потомком Асеней. Однако восстание было подавлено османами, а его руководители и участники - вынуждены бежать за Дунай. Важнейшим результатом восстания было то, что оно вновь обратило внимание Европы на болгар - народ, который до того воспринимался не только европейцами, но и османами как безликая часть христианского населения империи.
В XVII в. вероятного союзника в лице болгар активно ищет папский престол - один из основных центров организации антиосманских действий европейских держав. Иерархия образованных в болгарских землях епархий католической церкви занималась подготовкой новых выступлений и обеспечением их международной поддержки. Новые восстания вспыхнули в конце столетия в обстановке решающей схватки между европейскими государствами и Турцией за османские владения в центре Европы. Поздний русский источник легендарного характера содержит сведения о восстании в Тырнове в 1686 г. во главе с объявившим себя потомком болгарских царей Ростиславом Срацимировичем, но считать это восстание историческим фактом нет достаточных оснований. В 1688 г. ареной нового болгарского восстания стала Северо-Западная Болгария, а центром - горнорудный центр Чипровцы. Вооруженные отряды чипровских болгар, значительная часть которых исповедовала католичество, во главе с Георгием Пеячевичем и Богданом Мариновым выступили в поддержку австрийских войск, в очередной раз вторгшихся в османские владения. Восстание в Чипровцах было подавлено османами совместно с восставшим против Габсбургов венгерским феодалом Имре Текели, а значительая часть местного болгарского населения эмигрировала в Австрию. Отдельные отряды повстанцев продолжали борьбу до 1689 г. Вместе с чипровскими болгарами против турок сражались крестьяне Македонии во главе с гайдуком Карпошем и гайдуцкие отряды из Южной Болгарии, предводительствуемые воеводой Страхилом.
Наряду с вооруженной борьбой решающую роль в формировании болгарской нации и сохранении самобытности болгар играло их пассивное сопротивление османам, очагами которого были семья, сельская и городская общины, церковный приход и монастырь. Сопротивление болгарской семьи культурному и демографическому натиску османов способствовало сохранению “чистоты крови”, христианской веры, языка и самобытности болгар. Богатый фольклор болгарского народа, корни которого восходят к XV-XVII вв., сохранил массу примеров верности болгарских женщин домашнему очагу, стойкости в вере духовенства и мирян. В то же время вряд ли стоит принимать на веру сложившиеся в основном в XIX в. легенды о сопротивлении болгар якобы массовому насильственному обращению в ислам или считать показательными единичные случаи принудительной исламизации болгарских горожан, зафиксированные в житийной литературе.
Как вооруженная борьба болгар, так и их пассивное сопротивление османскому гнету сыграли свою роль в сохранении болгарской народности и ее вызреванию в европейскую нацию.

Быт и культура болгар в XV-XVII вв.

Установление османской власти над османскими землями нанесло тяжелый удар средневековой культуре болгар. Уничтожение болгарского государства, ликвидация самостоятельности болгарской церкви, истребление, исламизация и деклассирование знати лишили культуру поддерживающих ее развитие институтов и деформировали ее социальный механизм. К этому добавились прямой натиск иноверного государства-угнетателя и его элиты на конфессиональные устои болгарской средневековой культуры. Непосредственные ограничения налагались на храмовое и монастырское строительство. Даже на ремонт и восстановление ранее существовавших церквей и монастырей требовалось особое распряжение властей, вновь же возводимые храмы не могли иметь колоколен и куполов и не должны были заслонять мусульманам вид на мечеть с любого угла зрения. Церкви становились меньше размерами, иногда частично зарывались в землю, монастыри вытеснялись из городов и их округи и прятались в отдаленных местностях, горах и их предгорьях, в лесах. В XV-XVI вв. уже начинает ощущаться и культурное давление греческого духовенства, представители которого преобладали в церковной иерархии болгарских земель.
В первые десятилетия османского господства ряд блестящих представителей болгарской культурной элиты покидают родные места и находят убежище в Сербии, Валахии, Великом Княжестве Литовском и в Московской Руси. Наиболее видный последователь Евфимия Тырновского Григорий Цамблак внес большой вклад в развитие сербской, славяноязычной валашской и древнерусской книжности. Одной их самых ярких фигур в культуре Сербии эпохи Стефана Лазаревича стал болгарин Константин Костенецкий - автор уникального в православной книжности ученого трактата “Разъясненное сказание о письменах” и пространного жития сербского деспота. Крупнейшим очагом болгарской культуры в XV-XVII вв. оставался Рильский монастырь, где в середине XV в. трудился Владислав Грамматик - автор “Повести о перенесении мощей св. Ивана Рильского из Тырнова в Рильскую обитель” и ряда рукописных сборников , в том числе Рильского панегирика, содержащего более ста произведений средневековых болгарских и византийских писателей.
Важнейшим центром болгарской культуры XV - XVII вв. была София. Здесь в первой половине - середине XVI столетия были созданы два пространных жития болгарских новомучеников - софийских ремесленников Николы и Георгия, отказавшихся от ислама и растерзанных мусульманскими фанатиками. Эти памятники, написанные местными священниками Матеем и Пейо, следуют средневековому канону и, в то же время, несут новое идейное содержание, утверждая верность православию как основе болгарского самосознания. Акцент в этих памятниках переносится с характерного для XIII - XIV вв. этноцентрического восприятия общественно-политической ситуации в общехристианский и общебалканский контексты. Уже в произведениях Владислава Грамматика в центре внимания находится не болгарский народ, а балканский православный мир, противостоящий как иноверным завоевателям, так и “латинству”. Аналогичные тенденции воплощают произведения Димитрия Кантакузина - образованного и знатного грека, чья деятельность была связана с Болгарией, автора Похвал Димитрию Солунскому и Николаю Мирликийскому, Жития и Службы Ивану Рильскому и др. произведения. В окрестностях Софии располагались многочисленные монастыри - Драгалевский, Кремиковский, Лозенский - где переписывались книги, создавались иконы и фрески и обучались грамоте юные болгары.
    В XVII в. на развитие болгарской культуры оказывает все большее влияние современная ей русская книжность. Проникновение на Балканы русской старопечатной книги наряду с усилившимися церковными связями болгарского духовенства с Россией обеспечивали широкие и активные возможности культурного взаимодействия двух славянских народов. В это время в культурном сознании болгар возникают надежды на освобождение от турецкого гнета в помощью “Деда Ивана”, в образе которого прочитываются представления о крепнувшем Российском государстве.
    Особым явлением в духовной жизни болгар XVI XVII вв. стало распространение в ограниченной несколькими католическими болгарскими общинами (Чипровцы, София, Никополь и др.) среде литературы, созданной получившими католическое образование болгарскими клириками. В 60-70-е гг. XVI в. в Венеции печатал книги на церковнославянском языке болгарин Яков Крайков. В середине XVII в. в Риме подобную деятельность развил никопольский епископ-католик Филипп Станиславов, издавший в 1651 г. “Абагар” - первое печатное сочинение, отражавшее нормы разговорного литературного языка XVII в. и представлявшее собой свиток из пяти листов в текстами молитв. Католический архиепископ Софии Петр Богдан Бакшев издал в Риме в 1637 и в 1643 гг. две книги на т.н. “иллирийском языке” - славянском наречии, использовавшемся католическим духовенством для проповеди в православных славянских землях. П.Богдан был автором первой “Истории Болгарии”, написанной им по-латыни в 40-60-е гг. XVII в. и частично дошедшей до наших дней.
    Однако католическая книжность осталась изолированным явлением в развитии болгарской культуры XVI-XVII вв. В целом же болгарская культура первых трех веков османского ига в новой, крайне тяжелой и сложной исторической обстановке продолжала развивать традиции, созданные в средневековой Болгарии. Ее основой оставалась православная вера, постепенно дополнявшаяся болгарским самосознанием через влияние народной Среды, сочетавшей ортодоксальные представления с верованиями, коренившимися в языческих и еретических традициях, и взращивавшей в противостоянии османам новую, этнически ориентированную идентификацию болгарской народности.


История Польши


История Польши – это не совсем то же самое, что история Польского государства. Когда мы говорим об истории Польши, мы имеем в виду историю польских этнических земель: Великой Польши, Малой Польши, Силезии, Восточного и Западного Поморья, Мазовии, Куявии. От польского же государства, с одной стороны, уже в XIII-XIV веках оказались оторваны Силезия и Западное Поморье, с другой, в XIV – XVI вв. благодаря присоединению ряда украинских земель и унии с Великим княжеством Литовским польская государственность простерлась на огромные новые и этнически непольские территории. Сложилась Речь Посполитая, объединявшая собственно польские, украинские, белорусские, литовские и даже часть русских земель. Этот, так сказать, "дрейф" от запала к востоку оказался чрезвычайно весомым геополитическим фактором польской истории, породил массу сложнейших проблем, которые дают о себе знать вплоть до сегодняшнего дня.
Что касается периодизации полькой истории, то ее можно выстраивать различным образом. Если мы возьмем социально-экономический критерий, то весь период IX – XVIII вв. будет покрыт понятием "феодализм", "феодальная общественно-экономическая формация", прошедшая стадию становления до XI-XII вв., стадию зрелости и расцвета в XIII-XV вв., стадию трансформации в фольварочно-крепостническую систему и упадка в XVI – XVIII вв. XVIII в. с этой точки зрения есть век генезиса капитализма в польских землях.  
Применяя социокультурный критерий, мы станем говорить об эпохе Средних веков (IХ – XV вв.), Возрождения и Реформации в XVI в., Барокко и Контрреформации (XVII – начало XVIII вв.) и Просвещения (с середины XVIII в.).
Вооружившись социально-политическими критериями, мы получим самую дробную и, пожалуй, самую ясную периодизацию истории Польши: догосударственный период (вплоть до IX – X вв.), период централизованной монархии (Х – начало XII вв.), два века политической раздробленности (ХII – ХIII вв.), за которыми следуют два века единой сословно-представительной монархии, отмеченные прогрессирующим сближением с Литвой (XIV – XV вв.), эпоха так называемой "шляхетской демократии" (XVI – середина XVII вв.), которую сменяет режим магнатской олигархии (середина XVII – середина XVIII вв.). Вторая половина XVIII века имеет все права быть выделенной как отдельная полоса социально-политического развития Польши, прошедшая под знаком кардинальных политических реформ, первого национально-освободительного восстания и разделов Речи Посполитой.

                            

Польские земли в древности


Если под "древностью" мы будем понимать первобытно-общинный строй, то эта эпоха для Польши будет тянуться приблизительно до 500 г., то есть как раз до конца европейской античности. С VI века начинается складывание государственности и дифференцированных социальных структур, от IX – X вв. отсчитывается история средневекового польского государства и феодализма. Но где начинается древность? Какое время можно принять за стартовую точку истории польских земель? Одно из возможных решений – признать в качестве такого рубежа появление первых следов пребывания человека в виде каменных орудий около 200 тыс. лет назад. Антропологически первые обитатели польских территорий были близки неандертальцам.
Большая часть из этих двухсот тысячелетий приходится на палеолит и мезолит, черты которых одинаковы в любой части Европы и мира. "Неолитическая революция", то есть переход от присваивающего хозяйства к производящему, от собирательства к земледелию и от охоты к животноводству докатывается до польских земель в V тысячелетии до н.э. и длится приблизительно до 1700 г. до н.э. Эпоха бронзы (1700 г. до н.э. – VII в. до н.э.) приносит не только новые фундаментальные перемены в орудиях труда (переход к металлу, бронзе), но и важные социальные и культурные изменения: накопление богатств сопровождается формированием племенной аристократии, которая постепенно концентрирует власть в своих руках. Соответственно, в языческом пантеоне Перун становится как бы старшим богом, подчинив себе других и оттеснив на второй план богиню-мать. Социальные перемены отражаются и в появлении полубогов – героев того или иного племени, погребенных в громадных курганах. К той же эпохе бронзы относится и формирование двух археологических культур и двух предположительно соответствующих им этнических групп – западнолужицкой культуры венетов и восточнолужицкой культуры невров. Этническая атрибуция лужицкой культуры – предмет давних и незавершенных споров историков. Одна из существующих историографических традиций считает ее носителей праславянами, с которых начинается отделение славян от других индоевропейских народов. Другие ученые считают отождествление лужицкой культуры с культурой праславян необоснованной.
Но даже безотносительно к этим спорам судьба лужицкой культуры загадочна. Дело в том, что в 650 – 500 гг. до н.э. она переживает расцвет, связанный с переходом от бронзовых орудий к железным, ростом обмена с соседними племенами, разложением племенного эгалитаризма и отчетливым выделением военно-племенной верхушки, чьим местом пребывания становятся укрепленные поселения – грады, некоторые из которых достигают весьма внушительных размеров. В качестве примера хорошо известен реконструированный археологами град в Бискупине, площадью в 2 гектара, окруженный земляным валом, насчитывавший 12 вымощенных бревнами улиц, сходившихся к центральной площади. Население Бискупина составляло около 1000 человек, что было очень много для той эпохи. В целом, все говорит в пользу того, что в середине первого тысячелетия до н.э. прапольские племена стояли на пороге образования собственного государства и социальных структур феодально-средневекового типа. Однако этого не произошло. После 500 г. до н.э. на несколько веков лужицкая культура погружается в глубокий упадок, вызванный скорее всего климатическими причинами, резким похолоданием: сокращается производство металлов и керамики, качество изделий становится много более грубым, чем прежде, голод заставляет население уходить с насиженных мест и обработанных земель, на этой почве умножаются и ожесточаются межплеменные столкновения. Лишь к концу первого тысячелетия на н.э. (около 125 г.- 25 г. н.э.) наблюдается некоторая стабилизация на более низком уровне, положившая начало двум новым археологическим культурам, пришедшим на место лужицкой – оксывской и пшеворской. Первые пять веков нашей эры характеризуются польскими историками как период римских влияний.
Для этого времени характерно восстановление железоделательного производства, подъем домашнего ремесла, постепенный, хотя и чрезвычайно медленный, прогресс земледелия и животноводства. Население снова сосредотачивается не в градах, а в деревнях, по 6-7 семей. Эти поселения нестабильны: после истощения почв жители покидали их, чтобы снова вернуться на старое место через 20-30 лет. Социальная дифференциация снова достигает известной глубины, выделившаяся племенная аристократия опирается на типичный для всех народов на этой стадии развития режим "военной демократии". Этнически население польских земель состоит на 90% из славянских племен, которые принято называть прапольскими. Общеславянский фонд языческих религиозных представлений питает духовную культуру населения будущей Польши. Приблизительно с VI века начинается новая эпоха в истории страны. приведшая к складыванию государства и средневекового общества в IX – X вв.

                             

Польские племена в VI – IX вв.


Практически невозможно подсчитать, какова была численность населения польских земель в VI – IX вв. Согласно одним оценкам, к концу VIII века на территории Польши проживало около 500 тыс., так что средняя плотность населения составляла 2 человека на кв. км. Если верить другим гипотетическим подсчетам, населения было больше – 750 тыс. человек и плотность его, соответственно – выше, 3 человека на кв. км., в плодородных же районах – 4 человека на кв. км.
Базовую демографическую, производственную, социальную ячейку общества составляла большая патриархальная семья, объединявшая под одной крышей или на одном дворе несколько поколений родственников. Главной ее потребностью, продиктованной стремлением к элементарному выживанию и стабильности, было приобретение рабочей силы, а не материального богатства как такового. Отсюда – институт патриархального рабства, ранние женитьбы сыновей, сопровождавшиеся традицией снохачества, терпимое отношение к детям, рожденным вне брака и вместе с тем жестокое отношение к старикам, которые превращались в ненужный балласт для семьи, балансировавшей на грани голода.
Двумя основными типами поселений были деревни и грады. Деревня при этом была совсем не похожа на знакомое современному человеку под там же названием селение. Она объединяла в лучшем случае несколько дворов (а часто состояла и вовсе из единственного двора), по 12-20 жителей в каждом. Дворы эти, возникавшие вокруг избы или полуземлянки, редко образовывали улицу, размещаясь чаще всего весьма хаотично. Десяток соседствующих деревень такого типа составляли ополе – социальную и хозяйственно-политическую структуру общинного типа.
Гроды выступали главным образом как оборонные и административные центры, самый размер и местоположение которых от четверти до трех четвертей гектара, на холмах, в излучинах рек или на мысах) говорит, что они служили резиденцией дружины и убежищем для окрестного населения в случае внешней угрозы. Грод, конечно, был защищен частоколом, валом, рвом, в центре его обыкновенно находилась маленькая мощеная деревом площадь для собраний, церемоний, встреч и торговли, дома же довольно беспорядочно группировались вокруг этой площади, а единственной улицей была та, которая вела к ней от ворот града.

                                            

Хозяйство


Начиная с VI века в польских землях распространяется стабильное пашенное земледелие, главным орудием в котором служит соха. Новые территории осваиваются при помощи выжига леса, соха позволяет поднимать ранее недоступные почвы. Каждая семья имела в пользовании (но еще не в частной собственности) 40-50 га земли, из которых вспахивали на волах около 10 га, в то время как оставшийся клин лежал под паром или был занят угодьями. Самой популярной зерновой культурой было просо, а не рожь или пшеница, потому что именно просо давало максимальный урожай, который составлял от сам-два до сам-четырех. Животноводство было представлено в основном крупным рогатым скотом, постепенно распространялось и свиноводство, причем пасти скот приходилось еще в лесу, кормить в зимний период в основном собранной загодя листвой. В ремесле главную роль играло пока домашнее производство тканей и керамики, только кузнецы начинали обособляться благодаря важности и сложности их профессиональных навыков в отдельную и весьма уважаемую группу. Что касается торговли, то она велась в основном иностранными купцами и местной племенной аристократией. Вывозили мех, воск, рабов, янтарь, иногда соль, ввозили вооружение и предметы тогдашней роскоши – хорошие ткани, украшения, вина.

                 

Социально-политическая структура польских племен


В догосударственную эпоху, какой для Польши оставался период VI – IX вв. социальные структуры невозможно отделить от политических (властных, потестарных). Сама власть, ее распределение и разделение внутри семьи, общины, племени, союза племен выступает структурообразующим фактором социальной дифференциации. В известном смысле власть оказывается первичнее и экономики, и социальных отношений.
Семья составляет первый и базовый уровень социально-политической организации общества. Первенство и власть мужчины – главы семьи неоспоримы. Его авторитет и воля служат главной гарантией и хозяйственного преуспеяния, и внутрисемейного согласия, и статуса семьи внутри общины. Это не означает однако, что власть семейного лидера непременно деспотична и жестока. Его главная задача, как подчеркивают некоторые историки, – не столько командовать, судить и наказывать, сколько примирять, объединять, консолидировать, поскольку семейная солидарность служит оплотом благополучного существования каждого члена семьи. Функции и труд женщины в этом социальном организме не менее важны, чем трудовой и организующий вклад мужчины. Поэтому патриархальность социальных устоев не означала угнетенного и приниженного положения женщины в семье. Скорее наоборот, вследствие жизненной важности женского труда и заинтересованности семьи в детях как будущей рабочей силе, женщины занимали самостоятельное и достойное место в древнепольских племенах. Плохо было только слабым, неработоспособным и бесплодным, которым грозило самое страшное из всех возможных несчастий – изгойничество, изгнание из семьи, что означало неминуемую скорую кончину. Отсюда же и упомянутое выше жестокое отношение к старикам.
Кровная связь и потребность выживания и трудовой солидарности были главным интегрирующим механизмом большой семьи, препятствуя ее распаду на малые, нуклеарные семьи. На втором уровне социальной организации древнепольских племен – на уровне общины-ополя – интеграция обеспечивалась уже иными потребностями – нуждой в коллективном освоении новых земель, согласованной хозяйственной деятельности всей общины, в совместной борьбе с грозящими каждой семье опасностями (агрессивные соседи, разбойники, голод, болезни), психологическими и религиозно-культовыми факторами.
На уровне ополя властные функции руководителей уже отделялись от хозяйственных. Главой общины выступал избираемый на общинном собрании (вец, вече) жулан. Он возглавлял ополчение, руководил судом, созывал собрания, представлял общину в ее внешних связях. Что представляла собой при этом внутриобщинная племенная "демократия"? Ее центральным институтом был, видимо, не вец, собрание всех взрослых мужчин общины, а сход глав семейств, которые только в случае затруднений или очень важных вопросов обращались к созыву веца, во время которого участники криками одобрения или неодобрения реагировали на предлагаемые решения.
Наряду с интегрирующими силами внутри общины действовали и дифференцирующие, разлагающие общинно-родовую солидарность факторы. Отдельные семьи занимали со временем лидирующее положение, опираясь, однако, не столько на накопленные богатства, которые в любой ситуации в то время оставались вполне эфемерными, сколько на численность членов семьи, преобладание в ней мужчин, приобретенный во время военных столкновений авторитет, в конце концов просто на превосходство физической силы и силы характера. Именно из таких семей рекрутировалась общинно-племенная аристократия, в руки которой соплеменники передавали функции регулярной военно-политической деятельности. Выделявшаяся на этой скорее функционально-психологической чем экономической основе элита составляла ядро дружины, чьим местом пребывания становились гроды. Дружина же в свою очередь становилась ядром государственного аппарата и будущего военно-феодального сословия.
Каково было соотношение коллективных и индивидуальных начал в древнепольской общине? Разложение уравнительно-коллективистских традиций выражалось не только в социальном выдвижении некоторых семей, но и в обособлении отдельных индивидов. Изгоями из общины становились не только самые слабые, но и некоторые выдающиеся по силе или умениям люди, которые или образовывали элитарную профессиональную группу (как кузнецы, ювелиры, наиболее искусные гончары и ткачи, волхвы) или, нарушив принятые в общине нормы, бежали в лес и становились бандитами. Соседнее племя могло завербовать их на военную службу, поместив в гроде, снабдив средствами к существованию и обязав защищать племенные территории. Такие изгои как раз и создавали. по всей вероятности, основную массу профессиональных дружинников.
Провести границу между общиной и малым племенем, составляющим третий уровень социально-политической организации древнепольского общества в догосударственный период, довольно трудно. Можно предположить с большой степенью уверенности, что его составляли 20-30 общин, объединенных общей территорией проживания, общим языческим культом племенных предков и тотемов, общими особенностями языка и общими интересами в отношениях с соседями. Географические описания IX – X вв. и некоторые другие источники позволяют насчитать в общей сложности 40-50 таких малых племен на польской территории. Политическим институтом самоуправления были вечевые племенные собрания, объединявшие жуланов и глав семейств, в случае же нужды – и всех взрослых и лично свободных мужчин племени. Этот племенной вец избирал князя, главной задачей которого было предводительствовать дружине и племенному ополчению. Он же был хранителем племенной казны, если таковая существовала, и мог в некоторых случаях вершить суд от имени племени. Однако во всем этом – равно как и во всем остальном – он сильно зависел, с одной стороны, от веца, с другой – от племенной аристократии. Власть князя зиждилась не на собственности или богатстве и даже не на насилии как таковом, а на личном признаваемом племенем авторитете.
Наконец, четвертую, высшую ступень организации польских славян в VI – IX вв. составляли так называемые "большие племена" или союзы племен. Это были очень непрочные военно-политические объединения ряда племен одной территории, ведшие войны друг с другом и с соседями вне польских земель. Именно они, однако, стали зародышем общепольской государственности. Каждое из этих "больших племен" тяготело к одной из польских исторических областей: висляне и лендзяне к Малой Польше, поляне – к Великой Польше, мазовшане к Мазовии, гоплане – к Куявии, слензяне – к Силезии, поморяне – к Поморью. Собрание вождей "малых племен", жупанов и старейшин общин, то есть вец "большого племени", избирало "великого князя", который возглавлял дружину и ополчение и не обязательно должен был быть выходцем из польских племен. Союзы племен можно рассматривать как протогосударственные образования на территории Польши.
Скудость источников не позволяет сказать, насколько зрелыми были социально-политические структуры древнепольского общества к X веку, как именно они складывались и функционировали. Так или иначе, в середине X века мы сталкиваемся с уже достаточно развитой дружинно-государственной организацией в польских землях – и это дает право предполагать, что уже в IX веке Польша перешагнула рубеж, отделяющий догосударственный, общинный строй – от государственного, феодального.

                       Культура древнепольских племен
Материальная культура древних поляков ничем существенным не отличалась от материальной культуры других европейских "варварских" народов на той же ступени развития. Что же касается духовной культуры – она строилась на общеславянской языческой основе, включая культ основных языческих богов и божеств, существ низшего порядка (лешие, водяные, домовые и пр.), почитание племенных и родовых героев и предков, большую и весьма сложную систему ритуальных действий. Искусство носило, разумеется, прикладной характер, подчиняясь или практическим, или религиозно-магическим нуждам.

       Польша в X – начале XII вв.: государство и политическое развитие
В предшествующие десятилетия отечественная наука рассматривала любое государство как машину для подавления одного класса другим. Нельзя сказать, что это полностью неверно. Однако верно и то, что природа государства не исчерпывается одной лишь репрессивной функцией. Государство выступает и как мощная творящая сила в истории. С точки зрения самоорганизации общества государство есть важнейшая ступень в обуздании стихийных сил социального развития, существеннейшее завоевание прогресса. Поэтому есть все основания вести отсчет собственно исторического бытия того или иного народа с момента складывания государственности.

                           Генезис польской государственности
В польском прошлом государство вступает на историческую арену в IX – X вв., однако первые десятилетия его существования не освещены источниками, которые позволили бы описать генезис польской государственности. Во второй же половине X века государство первой династии польских правителей – Пястов – предстает как уже сложившаяся и достаточно развитая военно-административная машина. Основной источник для восстановления польской истории этого времени – Хроника Галла Анонима, написанная только в начале XII века – доносит некоторые отголоски событий и процессов IX – начала X вв. Из нее видно, что уже в IX веке произошла консолидация великопольского "большого племени" полян, которые стали покорять соседние племена. Одновременно с завоеваниями шло строительство гродов, формировалась постоянная и довольно многочисленная дружина, вместе с дружиной обособлялась в особую социальную группу племенна аристократия, чьим источником существования становилась собираемая с подвластного населения дань.
Хроника Галла Анонима доносит до нас предания, из которых мы узнаем о легендарном родоначальнике польских правителей, простом крестьянине Пясте, вознесенным промыслом божьим на престол, и о трех его полулегендарных преемниках – Земовите, Лешке и Земомысле. Они сумели подчинить своей власти не только Великую Польшу, но и Мазовию, Куявию, часть Поморья, земли лендзян. Их резиденцией был грод Гнезно, который разрастался по мере военных успехов полян.

                  Организация польского государства в X – XI вв.
Первым монархом, о котором сохранились более достоверные данные, был Мешко I (около 960 – 992 гг.). Западноевропейские и арабские источники X века описывают его государство как сильный и разветвленный организм, опирающийся на сеть гродов, которые перестали быть центром племен или ополь, став опорой власти польского князя, центрами сбора дани и резиденциями небольших дружинных гарнизонов во главе с княжескими наместниками. Со временем эти гроды превращались в феодальные замки. При наследнике Мешка I, Болеславе Храбром (992-1025), по сведениям Галла Анонима, в ряде наиболее крупных центров (Гнезно, Познань, Влоцлавек, Гдеч), были сосредоточены многочисленные дружинные отряды (в общей сложности больше 10 тыс. рыцарей и щитников). Такое войско могло существовать только благодаря системе централизованной государственной эксплуатации зависимого населения, которая состояла в регулярном сборе дани-налога. Вся подчиненная князю территория рассматривалась соответственно как его собственное владение (патронимиум), единый хозяйственный домен, управляемый представителями княжеской администрации и поделенный на ряд административных округов (Великая Польша, Силезия, Краковская, Сандомирская, Мазовецкая, Ленчицко-Серадзская, Куявская и Поморская земли). При великокняжеском дворе сложилась система государственных должностей (канцлер, воевода, казначей, чашники, стольники, конюшие и пр.), которая в основных своих элементах воспроизводилась и на уровне локальной администрации в крупнейших градах. Глава округа, будущий каштелян, при помощи своих подчиненных собирал подати, организовывал дружину, вершил суд от имени князя. Как и все раннесредневековые правители, польский монарх проводит едва ли не всю жизнь в седле, перемещаясь со своей дружиной из одной земли в другую и утверждая тем самым свою власть и авторитет на местах. После принятия христианства Польше в 966 году рядом со светской администрацией стала складываться и церковная.
Характерная особенность такой системы государственной организации в том, что именно государство в лице князя и его дружинников выступает феодальной корпорацией, централизованным образом эксплуатирующей подвластную князю страну. Лишь постепенно, по мере наделения представителей князя на местах иммунитетными привилегиями дружинник из представителя государства превращается в феодала, получающего в частное условное владение, за которое он должен служить князю, те или иные заселенные территории. Государственная организация, таким образом, предшествуют феодальной, а вся общественная система может быть определена и как система государственного феодализма.

                      Основные вехи политического развития
Главное организующее начало политической жизни всякого раннесреднекового общества – это война. Внутриполитические перемены и события выступают чаще всего как следствие военно-политических конфликтов. Не является исключением и Польша X начала XII веков.
Правление Мешко I (до 992 г.) ознаменовано территориальной экспансией великопольского государства, которое подчинило себе Силезию, Поморье, часть Малой Польши. Другое важнейшее событие этого времени – продиктованное во многом политическими соображениями принятие христианства в качестве государственной религии в 966 году и символическая передача польских земель под опеку римского престола. Еще одним рубежом в правлении Мешко I стало оформление системы военно-государственных институтов польской монархии, установление системы централизованной государственной эксплуатации населения.
Правление Болеслава Храброго (992 – 1025) отмечено присоединением к его державе Кракова в 999 г., заключением тесного военно-политического союза с императором Священной Германской империи Оттоном III во время так называемого Гнезненского съезда 1000 г. Этот союз сопровождался и созданием самостоятельной гнезненской архиепископии, что гарантировало Польше церковно-политическаю независимость от немецкой церкви. Сближение с Германией сменилось периодом длительных войн с преемниками Оттона III в 1002 – 1018 гг. После заключения Булишинского мира с Империей в 1018 г. Болеслав предпринял победоносный поход против Киевской Руси и присоединил к Польше ряд городов в Галицкой Руси (1018 г.). Апогеем политической деятельности Болеслава стала его коронация в 1025 г.
На правление Мешко II (1025 – 1034 гг.) пришелся ряд поражений: корона и часть приобретенных земель были потеряны, в стране вспыхнули внутренние усобицы, принудившие Мешко II к бегству из Польши, монархия погрузилась во политический и социальный кризис.
Апогей этого кризиса падает на правление Казимира I Восстановителя (1034 – 1058): едва ли не всю территорию Польши в 1037 г. охватило народное восстание, направленное и против шедшей полным ходом феодализации и против пустившей корни в стране церкви. В польской историографии оно называется иногда социально-языческой революцией. Последствия этого социального взрыва были катастрофическими: сложившаяся государственно-административная и церковная системы были почти разрушены, чем воспользовался чешский князь Бржетислав, предприняв в 1038 году опустошительный поход против Польши. Тем не менее Казимиру удалось отстоять независимость польского княжества, успокоить страну и восстановить поколебленный социальный, государственный и церковный порядок.
Правление Болеслава II Смелого или Щедрого (1058-1081) ознаменован участием Польши в конфликте папы Григория VII и германского императора Генриха IV, принесшим Болеславу королевскую корону в 1076 г. Однако в 1079 г. он столкнулся с феодальным заговором, возглавленным его братом Владиславом и, возможно, краковским епископом Станиславом. Хотя Болеслав решился даже на казнь Станислава, силы его оказалось недостаточно, чтобы удержать власть в стране, и он вынужден был бежать в том же 1079 г. в Венгрию.
Переход власти к его брату Владиславу I Герману (1081-1102) означал победу центробежных сил феодальной оппозиции над центральной властью. Фактически от имени Владислава страной правил его воевода Сецех, что означало вступление Польши в полосу новых политических усобиц и феодальной раздробленности.
Правление Болеслава III Кривоустого (1102-1138) привело к временной победе над силами оппозиции в ходе борьбы с Сецехом и братом Болеслава Збигневом. Во многом это было результатом успешных войн за воссоединение и христианизацию Поморья. В своем завещании в 1138 г. Болеслав пытался предотвратить распад страны на отдельные княжества и уделы, вводя правило принципата в наследование великокняжеского престола, то есть передав верховную власть старшему из четырех сыновей. Однако этот государственный акт уже не мог остановить неизбежных процессов децентрализации, и после смерти Болеслава Польша вступает окончательно в период феодально-политической раздробленности.

Польша в X – начале XII вв.: экономическое и социальное развитие
                        Население и внутренняя колонизация
Основная польская территория в это время охватывала около 250 тыс. кв. км. На ней проживало к рубежу X – XI вв. от 750 тыс. до 1 млн. человек. Плотность заселения была, естественно, неравномерной. Плотнее других были заселены центральная Силезия, центр Великой Польши, запад Малой Польши, Куявия и Поморье. Леса снимали в то время громадные пространства, а незаселенные области были особенно обширны на границах между регионами.
Гроды, становясь военно-административными центрами Польского государства, постепенно обрастали ремесленными слободами и давали приют рынкам, деревни оставались небольшими, но все-таки крупнее прежних, объединяя до 10-15 дворов. Их местоположение по-прежнему не было стабильным, поскольку население осваивало все новые и новые земли. Базовой производственной и социальной ячейкой вместо большой семьи становилась  малая, обрабатывавшая в двух полях 8-9 га земли.
Эта внутренняя колонизация, как установили в последнее время историки, началась сравнительно рано – уже в XI-XII вв., то есть еще до того, как развернулась так называемая "немецкая колонизация". С одной стороны, первопроходцами, выжигавшими и корчевавшими лес выступали люди или целые семьи, по тем или иным причинам оказавшиеся вне общины. В ходе такой стихийной крестьянской колонизации могла переместиться на новое место и целая деревня. С другой стороны, монастыри использовали зависимое население для организованного освоения новых земель. Когда рабочих рук не хватало для расчистки новой пахоты, светские феодалы и церковь приглашали переселенцев, предоставляя им – в отличие от остальной части зависимых крестьян статус "свободных гостей", госпитов. Они несли определенные повинности в пользу владельца земель, но могли в любой момент его покинуть, не имея, однако, никаких прав на обработанный надел. Разработка юридических норм для "свободных гостей" привела к фиксации правового статуса и других крестьян. Подчеркнем, впрочем, что в XI – XII вв. все эти процессы только разворачивались, приобретя действительный размах лишь в XIII – XIV вв.

                                    Сельское хозяйство
Земледелие и скотоводство развивались с X века не только в крестьянских хозяйствах, но и в феодальных вотчинах. Именно последняя составляет новшество, не знакомое предшествующим эпохам. Ее предназначение было в том, чтобы обеспечивать всем необходимым дружину великого князя и обеспечить сбор государственной ренты-налога с крестьянства. Грод и княжеская вотчина были тесно связаны друг с другом. Вотчины X – XI вв. были исключительно княжескими, в XII веке они стали переходить в руки отдельных семей формирующегося феодального сословия.
Главное место при этом в княжеском, а позднее частнофеодальном вотчинном хозяйстве занимало не земледелие, а животноводство, которым занималась часть из живших в вотчине крестьян. Наряду с этим специальные люди отвечали за организацию охоты, которая была не только спортом и развлечением, но и важным подспорьем в снабжении дружины мясом, особенно солониной накануне больших походов. Еще одну группу работников вотчины составляли ремесленники, чаще всего имевшие и свой надел земли. Возникавшие вслед за княжескими частновладельческие вотчины были организованы схожим образом, хотя и в меньшем масштабе.
В традиционном крестьянском хозяйстве подсечно-огневая система постепенно в X – XII вв. уступила место стабильному пашенному земледелию, хотя на периферии колонизация сопровождалась и выжигом леса. Господствующей системой землепользования было двухполье, только в XII веке ей на смену начинает приходить трехполье (выделение наряду с яровой пашней и паром озимого поля). Единственной системой удобрения было сжигание стерни, которая после сбора урожая оставалась очень высокой, так как во время жатвы обрезали серпом лишь колоски. Навоз использовался только в огородах.
Основным орудием труда оставалась соха с железным наконечником, серпы были железными, цепы – деревянными, жернова вплоть до XII в., когда стали появляться первые мельницы – ручными. В качестве тягловой силы использовали волов, а с XII века – и лошадей.
Основной зерновой культурой оставалось просо, но рядом с ним стало расти значение и ржи. Пшеницу сеяли реже, в основном на хороших землях южной Польши. Из других культур был распространен ячмень, который предназначался для приготовления каши и пива, уже в XI в. вытеснявшего мед в качестве основного хмельного напитка. Сеяли также горох, бобы, чечевицу, из огородных культур – репу, морковь, огурцы, из технических – лен и коноплю. Аккультурация фруктовых деревьев только начиналась, поэтому фруктами пока почти не баловались. Отдельные княжеские и церковные вотчины имели виноградники, но производимое вино было плохого качества и служило, главным образом, для литургических нужд. По подсчетам Г. Ловмяньского 60% потребностей крестьянской семьи в пище покрывались за счет хлеба, каш и других зерновых продуктов, около 25% – за счет мяса, 10% – за счет молочных продуктов, остальное – медом, пивом и овощами.
Животноводство в крестьянском хозяйстве было представлено волами, свиньями (которых пасли в лесу), овцами, коровами. Разводили также птицу. В вотчинах, в первую очередь княжеских, большую роль играло специализированное животноводство, в котором особое место занимало разведение лошадей. Крупный рогатый скот разводили для обеспечения мясом стола сеньора и его дружины. Долгое время могущество и богатство феодала измеряли не столько количеством земли или зависимых крестьян, сколько многочисленностью табунов и стад.
Наряду с земледелием и скотоводством велик был по-прежнему удельный вес собирательства в деревенском хозяйстве. Большое значение приобрели пасеки и медоварение, поскольку мед заменял и алкогольные напитки, и сахар, а после принятия христианства насущной потребностью стало производство восковых свечей, За использование бортей и пасек вносили землевладельцу специальную дань, пасечники составили привилегированную профессиональную группу. Не меньшим уважением пользовались бобровники, потому что разведение и лов бобров требовали также специальных навыков. Мед, воск и меха были существенной статьей экспортной торговли. Сохраняло, разумеется, свое значение и рыболовство. По мере развития феодальных отношений землевладельцы стремились ограничить права крестьян на использование леса, рек и водоемов.

                                Ремесло и торговля
В течение X – XII вв. в польских землях наряду с традиционным домашним ремеслом развивается ремесло профессиональное, специализированное, постепенно концентрируясь в складывающихся вокруг гродов городах и крупных феодальных вотчинах. В XII веке в польских источниках мы уже встречаем упоминания об угольщиках, плотниках, корабельщиках, бондарях, портных и пр. В вотчинах складывались деревни, специализирующиеся в том или другом ремесленном производстве – села, где жили кузнецы или варщики соли, плотники или кожемяки, бочары или ткачи. Следы таких поселений остались в дошедших до нас топонимах: Сольники, Бовары, Колоджейе, Щитники, Санники и т.п. С XII века стала развиваться и горнодобыча: для добычи свинца, серебра, золота создавались примитивные шахты, где трудились, видимо, княжеские невольники; железную руду добывали в неглубоких ямах. На севере Польши возникли простейшие солеварницы, в малопольских селениях Бохня и Величка стали добывать каменную соль из-под земли.
Постепенно центрами ремесла и торговли становились города, но вплоть до XII века они еще очень мало напоминали города зрелого средневековья: юридически они полностью зависели от князя, в пользу которого собирались торговые пошлины и ремесленные налоги. Горожане были обязаны нести и отработочную (подводную) повинность. Хотя в XII веке собственная монета вытеснила из обращения иностранную, роль города во внутрипольской и локальной торговле была еще очень невелика, а внешняя торговля была монополизирована дружинно-феодальными слоями. Быстрее других развивались западнопоморские города (Волин, Щецин, Колобжег), росло значение Вроцлава и Кракова как посредников между Центральной Европой и древнерусскими землями; Познани и Гнезно – как звена между Поморьем и южной Польшей.
В целом, до XIII века польская экономика сохраняла глубоко натуральный характер, с абсолютным преобладанием аграрного сектора.

                Социальная структура и социальные отношения
В X – XII вв. в Польше шел процесс феодализации, то есть возникновения системы вотчинного землевладения и складывания двух основных социальных групп средневекового общества: зависимого крестьянства и феодалов. Вопреки господствовавшем долгое время в отечественной научной литературе мнению, до XII века польский феодализм зиждился не на частной крупной феодальной вотчине, которая до этого времени попросту не существовала как сколько-нибудь значительное явление, а на централизованной системе государственной эксплуатации зависимого населения. Соответственно, дружинник был феодалом лишь постольку, поскольку оставался членом этой военно-политической корпорации. Феодалом в собственном смысле слова выступало само государство в лице великого князя. Крестьяне, в свою очередь, сохраняли личную свободу и неоспариваемое право пользования землей как подданные государя. С государством их связывала централизованно собираемая рента, которая оказывалась одновременно налогом.
Эта раннесредневековая система социальных отношений, типичная для большинства "варварских'' обществ, врастающих в феодализм, в XI – XII вв. уступала место классическому, "нормальному" феодализму. Суть этого процесса была в том, что государство передавало право использовать часть централизованной ренты отдельным представителям военно-дружинной верхушки, раздавая в условное держание государственные земли с сидящими на них крестьянами. Со временем эти земли – через наделение их налоговым, судебным и административным иммунитетом – превращались из, так сказать, служебных резиденций в частные феодальные вотчины. Процесс феодализации шел, таким образом, не снизу (путем социальной дифференциации общины и возникновения частной собственности на землю, на основе которой позднее вырастало государство), а сверху – через раздачу государственных земель в сначала условную, а затем безусловную собственность членов военно-феодальной дружинной корпорации.
Первыми негосударственными феодальными вотчинами стали вотчины церкви. Самой крупной из них стала вотчина главы польской католической церкви Познанского (Гнезненского) архиепископа, которая, как видно из папской буллы 1136 года, насчитывала около 150 поселений, 1000 крестьянских хозяйств, более 6 тыс. крестьян. Разумеется такой комплекс не мог сложиться в два счета, поэтому можно предполагать, что первые церковные вотчины стали появляться уже вскоре после принятия христианства Мешка I. Это не значит, что церковь сразу же приобрела независимую материальную базу. Напротив, духовенство оставалось вплоть до XII века в такой же зависимости от князя, как и его собственные дружинники. Тем не менее, именно духовенство раньше других приобретает статус сословия, то есть наделяется рядом прав и привилегий, которые делают его в большой степени неподвластным княжескому произволу и независимым от светской феодальной знати. XI – XII вв. стали временем складывания духовенства в качестве первой сословной группы в социальной структуре польского средневекового общества.
Светская феодальная вотчина складывается в Польше позже церковной. Процесс этот лишь разворачивается во второй половине XI – XII вв. и расширяется только вместе с утверждением режима феодальной раздробленности. Поэтому главным критерием, отделяющим феодалов от остальной массы населения и одну группу феодалов от другой выступает не земельное богатство, Можновладство, высший слой среди военно-дружинной аристократии, выделяется благодаря политико-психологическим, а не экономическим и социальным факторам: оно опирается на приобретенный данным родом военно-политический авторитет, престиж в дружинной среде, близость в самому князю, характер исполняемых при дворе и в дружине функций, отчасти движимое имущество, например, количество принадлежащего тому или иному можновладцу скота и лошадей. Эти люди фигурируют в источниках как "лучшие люди", optimates. Корни этой группы восходят к бывшей племенной верхушке. В Польше первых Пястов можновладцами становятся военачальники, командиры гарнизонов (каштеляны), ближайшие советники князя.
Рыцарство, nobiles составляют основна массу военно-служилой среды. Оно уже совершенно не схоже с дружиной племенных времен, поскольку не консолидировано ни родством, ни единой территорией. Рыцарь полностью зависит от князя, который обеспечивает ему пропитание, одежду, жилище, экипировку и даже занимается его брачными делами. Вокруг самого князя концентрируется дружинная элита, а рыцари, сидевшие под началом княжеских наместников в локальных гарнизонах, мало чем отличались по образу жизни от крестьян или ремесленников. Рядом с рыцарями в источниках XII века мы встречаем и третью категорию военно-служилых людей – влодык, то есть крестьян, призываемых время от времени на военную службу. Это маргинальная группа, которая указывает на незрелость сословно-классовых структур и которая позднее рассосется между дворянством и крестьянством. Начиная с XI века развернулся процесс оседания дружинников на земле в результате княжеских земельных пожалований, что и создало предпосылки для феодальной раздробленности.
В целом, ни можновладство, ни рыцарство даже в XII веке еще не приобрели черт и статуса средневекового служилого дворянства и феодальной аристократии, не составили пока сословия. В то же время они уже далеко не похожи на племенную аристократию и воинов племенных времен. С этой точки зрения, X – XII вв. составляют переходный период между феодальным и дофеодальным строем.
Польское крестьянство в X – XII вв. оставалось лично свободным, объединенным в традиционные общины, гмины. По мере развертывания процессов феодализации из однородной среды крестьянства выделялись группы, попадавшие в зависимость от отдельных землевладельцев. Этот процесс отразился в диверсификации терминологии источников, касающихся крестьянства. Однако преобладание форм государственного феодализма и потребности внутренней колонизации способствовали сохранению польским крестьянством традиционного статуса лично свободных подданных князя. В княжеских и церковных вотчинах наряду с крестьянами можно было встретить и безземельных холопов-невольников, роль которых в хозяйстве и удельный вес в социальной структуре не были велики.
Что касается польского бюргерства, то в XI – XII вв. оно начинает только-только складываться как обособленная социальная группа, поскольку даже специализированное ремесло оставалось занятием сельских жителей, а торговля – монополией дружины. Однако, в XII веке – особенно в Силезии и Поморье – начинают складываться зрелые формы городской организации и бюргерское сословие начинает выступать как особый слой в социальной структуре общества.
Таким образом, Польша X – XII вв. была обществом, в котором только наметилось деление на социальные группы, характерные для зрелого феодализма, и сами процессы феодализации были еще далеко не завершены.

                            Культура Польши в X – XII вв.
X – XII вв. -  время приобщения Польши к латинской культуре Запада, стадия, так сказать, ученичества, когда польское общество осваивало достижения средневековой христианской цивилизации, прежде чем внести свой собственный оригинальный вклад в европейскую культуру. Естественно, центральным процессом здесь стала постепенная христианизация польского населения, поскольку на протяжении всего средневековья культура и религия были неразлучно соединены.

                      "Крещение" и христианизация Польши
Как и во многих других случаях, например, при "крещении" Руси, непосредственным толчком к провозглашению христианства государственной религией послужили политические обстоятельства. Ведя борьбу за Западное Поморье и столкнувшись с угрозой немецкой политико-религиозной экспансии, Мешко I стремился найти союзника в лице чешских правителей и встать на равную ногу в политических и дипломатических отношениях с Германией. Союз с Чехией был подкреплен браком с чешской княжной Дубравой, который сопровождался крещением самого Мешко I и его ближайшего окружения. По всей видимости, сам акт крещения произошел не в Польше, а в Баварии.
Перед Мешко I и другими польскими правителями встала сложная двоякая задача: внедрить христианство в практику каждодневной жизни и в сознание польского общества; обеспечить возникшей польской церкви независимость от немецкой иерархии. Последняя потребность была особенно настоятельной, так как Польша в качестве поля деятельности христианских миссионеров, должна была бы попасть в церковно-административную зависимость от Магдебургской архиепископии. Первым польским монархам удалось, однако, избежать этого: сначала прибывшее в Польшу духовенство возглавлял прибывший из Чехии епископ Иордан (итальянец по происхождению), позднее, в 1000 году была создана подчиненная непосредственно Риму Познанская архиепископия во главе с Гаудентым, представителем чешской аристократии и чехом по крови.
Сеть приходов сложилась, разумеется, далеко не сразу.  Первоначально главными оплотами христианства становились монастыри, которые обращали в новую веру местное население и были центрами подготовки польского духовенства. Польские же епископы, видимо, долгое время оставались генералами без армии, а сама церковь – фактической частью государственного аппарата, полностью зависимого от князя. Только в XII в., после распространения на Польшу реформ знаменитого папы Григория VII духовенство приобрело сословные привилегии и права, дававшие церкви независимость от государства.
Восстание 1037 года свидетельствует, с каким трудом христианство проникало в народные слои. Христианизация основной массы населения, действительно, была делом не одного десятилетия и, может быть, даже не одного столетия. Даже в дружинно-княжеской среде христианские нормы и верования утвердились далеко не сразу. Сам Мешко I после смерти Дубравы женился на монахине, Болеслав Храбрый был женат много раз и имел наложниц; при Болеславе Смелом за мясоядение во время постов выбивали зубы; сами церкви первоначально были очень маленькими и могли вместить во время богослужения лишь представителей элиты. Даже такие фундаментальные для христианства обряды как крещение, венчание и погребение исполнялись очень нерегулярно, детей если и крестили, то делали это через несколько лет после их рождения; покойников продолжали сжигать, в могилы клали предметы быта и пр. Сами священники мало чем отличались от своих прихожан: были очень часто неграмотны, имели жен и детей, пахали и охотились наравне с крестьянами. Епископская власть оставалась номинальной, христианизация вплоть до XII века была заботой государства. Вместе с тем процесс преобразования религиозных обычаев и норм поведения шел, народная языческая культура вытеснялась христианской, новые верования сплавлились со старыми, годовой цикл христианских праздников и постов совершался со все большей регулярностью. Словом, в X – XII вв. польская культура переживала процесс глубокой внутренней трансформации, становясь частью западного христианства.

                          Образование, просвещение, искусство
Распространение образования и книг теснейшим образом, как и повсюду в "варварской" Европе, было связано с утверждением христианства. Поэтому возникновение первых школ и библиотек, от которых не оставалось документальных следов в источниках, следует относить ко второй половине X века, хотя вплоть до конца XI века польское духовенство получило образование в большинстве случаев вне пределов Польши. Первая собственно польская школа для духовенства известна по источникам конца XI века. В XII веке школы существовали при всех кафедральных соборах Польши. Нет сомнения, что одна из школ существовала и прежде при княжеском дворе. Про Мешко II известно, что он знал не только греческий, но и латинский языки; его дочь Гертруда владела латынью. В краковском кафедральном соборе в начале XII в. имелась библиотека из почти что 50 томов; нужно думать, что аналогичные библиотеки существовали в Гнезно и в Плоцке, где в конце XI – начале XII в. размещалась резиденция монарха.
Первыми памятниками польской литературы были, соответственно, жития и хроники, создаваемые в монастырях и при княжеском дворе. Житийная литература представлена житием знаменитого миссионера св. Войцеха, созданным уже в X веке и повествованием о жизни и мученичестве 5 других монахов, принимавших участие в миссионерстве на территории Польши. Автором последнего произведения и одной из редакций жития св. Войцеха был Бруно из Кверфурта. С конца XII в. стала формироваться и рукописная традиция жития св. Станислава, краковского епископа, казненного Болеславом Смелым.
Светская литература этого времена представлена хроникой Галла Анонима, написанной в начале XII в., первыми рочниками и так наз. "Песней Маура" XII в., воспевающей деяния воеводы польского короля Владислава Изгнанника, старшего сына Болеслава Кривоустого.
Разумеется, как и во всяком обществе, в Польше сохранялись на протяжении всего средневековья богатейшие фольклорные традиции, отразившиеся и в ряде повествовательных источников XII и последующих веков.
Польская архитектура XI - XII вв. представлена в основном церковными памятниками романского стиля, хотя известны и следы первых княжеских замков, восходящие к рубежу X и XI вв. В романском стиле были построены или перестроены соборы в Гнезно, Познани, Кракове и Плоцке, монастырские храмы в Тынце, Крушвице, церковь св. Андрея в Кракове, храм в Стшельно. Самый приметный памятник искусства этой эпохи – бронзовые двери Гнезненского кафедрального собора (вторая половина XII в.), украшенные 18 скульптурными сценами из жития св. Войцеха. Известен и ряд других скульптурных памятников этих веков и многие произведения мелкой пластики и прикладного искусства. В XII веке начинают складываться и традиции книжной миниатюры в польской культуре.

                   Польша в XIII – XV вв.: политическое развитие
Четыре основные тенденции определяли политическое развитие Польши в XIII – XV вв.: 1) преодоление феодальной раздробленности и складывание единого централизованного государства в течение XIV - XV вв., которое во второй половине XV в. стало приобретать черты "шляхетской демократии"; 2) становление институтов сословной монархии на протяжении XIV – XV вв.; 3) сближение Королевства Польского с Великим княжеством Литовским, которое привело к политическому объединению двух государств; 4) возрастание политического значения и мощи Польско-Литовского государства, которое в XV веке стало доминирующей силой в Восточной Европе.
Две хронологические цезуры имеют особое значение для политической эволюции Польши в этой время: 1300 год, когда процессы объединения явственно возобладали над центробежными процессами; 1385 год, когда была заключена так наз. Кревская уния, в результате которой династия литовских монархов Ягеллонов оказалась во главе как Польши, так и Великого княжества Литовского.

          Основные вехи политического развития Польши в XIII – XV вв.
Период между смертью Болеслава Кривоустого (1138 г.) и началом XIV в. прошел под знаком феодальной раздробленности и сопровождавшей ее ожесточенной политической борьбы между удельными княжествами.
Старший сын Болеслава Кривоустого Владислав Изгнанник (1138-1146) потерпел поражение в военно-политическом столкновении с младшими братьями и был вынужден бежать из Польши. Его преемником на великокняжеском престоле стал Болеслав Кудрявый (1146-1173), при котором борьба между наследниками Болеслава Кривоустого продолжалась. После смерти Болеслава Кудрявого на несколько лет формальным верховным правителем Польши стал Мешко III Старый (1173 - 1177), но был свергнут Казимиром Справедливым. Ленчицкий съезд польской знати санкционировал захват власти Казимиром Справедливым вопреки принципу сеньората. Это означало, что феодалы не были заинтересованы в восстановление власти единой и сильной династии. После смерти Казимира Справедливого в 1194 г. (возможно, он был отравлен) малопольские можновладцы еще раз подтвердили отказ от идеи сеньората, поддержав не законного претендента Мешка Старого, а его противников.
В XIII век Польша вступила как конгломерат воюющих между собой княжеств. Но именно внутри отдельных княжеств шло складывание тех институтов, которые позднее послужили социальной основой единого Польского королевства. Зрелый облик приобрели феодальная вотчина и сопутствующие ей вассально-ленные отношения. Для установления контроля над удельным князем феодалы использовали традицию вечевых собраний – прообраз будущих сеймов. Вече, в котором принимали участие и мелкие рыцари, а иногда и крестьяне, решали обширный круг вопросов: о налогах, о должностях, о спорах между отдельными феодалами и между ними и князем, о спорных судебных делах, о военных действиях и пр. Благодаря вечевым институтам удельные княжества становились похожи на небольшие сословные государства. Объединив польские земли, будущий общепольский монарх мог превратить эту традицию в общепольскую.
Несколько претендентов (Лешек Белый, Владислав, Мешко, Конрад Мазовецкий) продолжали борьбу за краковский престол. К середине XIII в. обозначилась новая объединительная тенденция – связанная на этот раз с именами силезских князей Генриха Бородатого (1230-1238) и Генриха Благочестивого (1238-1241), однако вторжение татар и поражение польской армии в сражении под Легницей в 1241 г., где погиб и Генрих Благочестивый, привели к новому витку феодальных раздоров. Во второй половине XIII века политическая раздробленность достигла апогея – ибо каждая из польских исторических земель оказалась в свою очередь поделена на отдельные княжества. На краковском престоле сменили друг друга Конрад Мазовецкий (1241-1243), Болеслав V Стыдливый (1243-1279), Лешек Черный (1279-1288), Генрих IV Честный (1288-1290), но их политическое влияние ограничивалось Малой Польшей.
К концу XIII века, однако, складываются предпосылки для объединительных процессов. Рыцарство становится надудельной социальной силой; в среде можновладства появляются группировки, заинтересованные в восстановлении единой монархии; духовенство, по природе своей тяготеющее к централизации, более других правящих групп страдающее от усобиц, становится опорой центростремительных тенденций; на арену политической жизни выступают города, чья роль в условиях укрепления товарно-денежных отношений становится все заметнее. Наконец, внешним фактором, торопящим объединение, стал орден крестоносцев, призванный на польские земли в 1230-е годы Конрадом Мазовецким. Крестоносцы (орден Девы Марии, действовавший сначала на Ближнем Востоке, затем перемещенный в Венгрию) были приглашены для содействия христианизации Пруссии и Литвы и пользовались активной поддержкой польских князей. Со временем, однако, их сила возросла настолько, что орден превратился в существеннейший фактор польской политической жизни. Борьба с ним подталкивала польских князей друг к другу.
Объединение польских земель связано с именем Владислава Локетка, который в борьбе с Генрихом Честным, Пшемыслом II Великопольским и Вацлавом II Чешским уже в 1290-е годы дважды захватывал краковский престол. Но это не значит, что только он был способен довести объединительные процессы до конца. Даже тогда, когда престол оказывался в руках его противников, центростремительные силы явно одерживали верх над феодальным сепаратизмом. Это выразилось в том, что уже Пшемысл II сумел на короткое время объединить Великую Польшу, Малую Польшу и Восточное Поморье и был коронован в 1295 г. гнезненским архиепископом Якубом Свинкой. Пшемысл II был отравлен соперниками, но объединительные тенденции снова победили: тот же Якуб Свинка в 1300 г. короновал Вацлава II, который первым сумел подчинить своей власти практически все польские территории, за исключением Силезии и Добжинской земли. Именно поэтому 1300 год можно считать переломным рубежом в истории средневековой Польши.
Однако власть Вацлава II оказалась непрочной. Рост политического влияния Чехии и пришедших с чехами немцев привел к мятежу против Вацлава незадолго перед его смертью. Дальнейшие события привели на краковский престол в третий раз Владислава Локетка (1305-1ЗЗЗ). Под его контролем первоначально оказалась Малая Польша, часть Великой Польши и Восточное Поморье. Но удержать власть и единство польских земель оказалось очень нелегко. Сначала Локеток с трудом подавил сопротивление краковского епископа Мускаты и поддержавших последнего немецких жителей города; затем ему пришлось бороться с Бранденбургской маркой,  захватившей Гданьск и Восточное Поморье. Вернуть эти владения удалось только при помощи крестоносцев, которые, однако, отказались передать Восточное Поморье Локетку. Поскольку Орден был специфическим государством, подчиненным напрямую Риму, Локеток добился папского посреднического суда, который принял решение о возвращении Поморья полякам и наказал крестоносцев штрафом в пользу польского правителя. Но крестоносцы не выполнили ни первого, ни второго решения. Борьба с ними, вылившаяся в ряд войн, стала отныне одной из важнейших задач польской внешней политики. Потеря Восточного Поморья была, однако, в какой-то степени компенсирована расширением владений Великой Польши, все территории которой в 1313-1314 гг. подчинились Владиславу Локетку.
Борьба за объединение польских земель завершилась в 1320 г. коронацией Владислава Локетка. Он стал именоваться королем и господином всех польских земель, которые отныне все чаше и чаше выступают в источниках и, следовательно, мыслятся как нечто единое и неделимое – Королевство Польша (Regnum Poloniae). Тем не менее, во-первых, за пределами созданного им общепольского государства оставались Мазовия, Поморье, Силезия и часть Куявии; во-вторых, само государство, объединенное личностью короля и его короной, не было крепко интегрировано изнутри единой правовой системой, единой администрацией, едиными государственными институтами; в-третьих, над этим государством висел дамоклов меч крестоносцев. Поэтому вслед за формальным объединением Польша нуждалась в централизации и укреплении внешнеполитических позиций. Эта миссия выпала на долю сыну Владислава Локетка Kaзимирy III Великому, которому в 1333 г. было 23 года.
Этот польский правитель, правивший весьма долго, с 1333 по 1370 год, пожалуй, в самом деле заслужил прозвище "великого". Его молодость и репутация легкомысленного и немужественного женолюбца, правда, вовсе не обещали больших государственных дарований. Однако в действительности Казимир оказался ловким, энергичным и последовательным политиком. На международной арене ему удалось дипломатическими методами урегулировать отношения с Орденом. Хотя Польша вынуждена была отказаться от Поморья, она вернула себе Куявию и Добжинскую землю. Казимир стремился всячески расширить связи с Западным Поморьем и вернуть под власть Польши часть Силезии. Решающий поворот произошел в восточной политике. После пресечения династии Рюриковичей в Галицко-Волынском княжестве, Казимир вмешался в борьбу претендентов на эти земли и, предприняв ряд военных походов, в 1340-е годы присоединил Галицкую Русь к Польше. Эта акция положила начало польской политической, хозяйственной и культурной экспансии на Украине, которая, по сути, стала решающим фактором государственно-политического развития Польши в последующие столетия.
Так или иначе, унаследовав от Владислава Локотка территорию в 102 тыс. кв. км, Казимир увеличил ее почти в два с половиной раза, до 244 тыс. кв. км. Резко возрос вес Польши в международных отношениях и ее авторитет в Европе.
Однако главной исторической заслугой Казимира стала его внутренняя политика, приведшая к интеграции польского государства и общества. Принятием т.н. Статутов Казимира Великого в 1347 г. был сделан решающий шаг по пути кодификации права в обшепольских масштабах. Сложилась крепкая и централизованная система администрации: в центре ее возглавляла королевская канцелярия и королевский совет; на местах носителями авторитета центральной власти стали старосты, не зависимые от местной знати и всем обязанные милости короля. Созданная при Казимире в результате финансовых реформ (введение единой монеты и регулярного налогообложения, систематический сбор торговых пошлин, государственная эксплуатация соляных копей, систематический сбор доходов от королевщин) богатая государственная казна обеспечивала ему независимость в политических действиях. Королевский совет, хотя и состоял в основном из малопольских можновладцев, играл роль общепольского государственного органа и фактически не ограничивал власть Казимира. Впоследствии из него вырос сенат. На основе придворных должностей бывших удельных княжеств складывалось земское рыцарское самоуправление, а удельные вецы стали превращаться в земские суды и органы местного сословного представительства. Были подтверждены и укреплены привилегии церкви. Особое значение имела политика Казимира по отношению к городам: они получили широкие права самоуправления по немецкому образцу, если не имели их прежде, и находились под фактической опекой государства. При королевской резиденции был создан высший суд по делам городов. Не менее важной была политика последовательной и активной поддержки внутренней колонизации на немецком праве, на основе грамот, выдаваемых королевской канцелярией.
В целом, внутренняя и внешняя политика Казимира Великого завершила процессы объединения и централизации польских земель. Был заложен фундамент крепкой внутренне и могущественной в отношениях с соседями сословной монархии. Власть короля, однако, в эпоху Казимира была еще практически не ограниченной ничем, кроме обычая. Специфически польская модель сословного государства "шляхетской демократии" пока еще не сложилась.
В последующем ослаблении королевской власти большую роль сыграли династические кризисы. Первый из них произошел после смерти Казимира, не оставившего сыновей. Согласно воле самого Казимира его трон занял венгерский король Людовик Анжуйский. Он мало интересовался собственно польскими делами, стремился восстановить позиции венгров в Галицкой Руси, не предпринимал никаких шагов для возвращения в состав Польши Поморья и Силезии. Но для того, чтобы заручиться поддержкой в Польше, он предоставил ряд привилегий шляхте (Кошицкий привилей 1274 г.), духовенству, споспешествовал торговле городов.
Смерть Людовика в 1382 г. привела к новому династическому кризису, поскольку польская знать была против перехода короны к наследнице, старшей дочери Людовика Марии, чьим женихом был Карл IV Люксембургский, владевший и Брандендругом и потому опасный для польских интересов в Поморье. Было решено передать корону младшей дочери Людовика, 11-летней Ядвиге, а в супруги ей пригласить великого князя Литовского Ягайло (Ягелло). Соглашение об этом браке было заключено в 1385 г. в Крево и стало именоваться Кревской унией, установившей тесные связи Польши с Литвой. Личная уния с Венгрией была, соответственно, разорвана.
Kpeвская уния открыла новый этап в политической истории Польши. Основным мотивом, который привел к ней польских и литовских политиков, было стремление к совместной вооруженной борьбе с крестоносцами. Эта цель была в итоге достигнута под Грюнвальдом в 1410 г., и Тринадцатилетняя война с Орденом в середине XV века (1454-1466) окончились поражением крестоносцев и воссоединением Восточного Поморья с Польшей. Однако другие последствия Кревской унии оказались еще более весомыми. Польско-литовские отношения на два столетия сделались главным нервом политической жизни, а позднее Речь Паслолитая оказалось включенной в новое геополитическое пространство, где главными факторами стали отношения с Россией и Крымом.
В конце XIV века Великое княжество Литовское представляло собой молодое и воинственное феодальное государство, подчинившее огромные территории западно- и южнорусских княжеств (Белоруссии и Украины). Древнерусские традиции оказали решающее воздействие на формирование социальных, политических, культурных отношений в Великом княжестве. По существу, это государство правильнее называть Литовско-Русским, как это было принято в дореволюционной историографии. Кревская уния привела к росту польских влияний. Ее условия предусматривали фактическую инкорпорацию Литвы в состав Польского государства, обращение литовцев-язычников в католицизм, создание сети католических епископств, приходов и монастырей, предоставление широких привилегий всей католической знати и, соответственно, дискриминацию православных. Однако пропольская политика Ягайло вызвала поддержанное Орденом сопротивление его двоюродного брата Витовта и значительной части литовской аристократии. В 1401 году условия унии были пересмотрены и Витовт был провозглашен пожизненным независимом правителем Литвы. Инкорпорация должна была произойти после его смерти. Но и после смерти Витовта в 1430 г. судьба унии оказалась нелегкой. Борьба ее сторонников и противников продолжалась не одно десятилетие, и противоречия разрешались таким образом, что избранный литовско-русской знатью независимый от Польши великий князь всякий раз позднее избирался и польским королем.
Во внутренней политике Владислав Ягайло продолжал линию Казимира Великого, хотя и должен был идти на все новые и новые уступки шляхте. Его главным внешнеполитическим достижением была успешная дипломатическая и военная борьба с Орденом и усиление польского влияния в Силезии и Чехии. Близок к осуществлению был даже план литовско-польско-чешской унии под эгидой династии Ягеллонов. Однако сближение с гуситской Чехией вызывало яростное сопротивление католических кругов во главе с краковским епископом Збигневым Олесницким и было ими предотвращено.
Эта же группировка фактически оказалась у власти после вступления на престол в 1434 г. десятилетнего Владислава III. В 1440 г. Владислав был коронован венгерской короной и вновь появилась возможность заключить и польско-чешскую унию. По сути речь шла о перспективе политического доминирования Ягеллонов во всей Центральной и отчасти Восточной Европе. Ягеллоны, таким образом, имели шанс занять место, приобретенное позднее в этом регионе Габсбургами. Однако эта альтернатива не была осуществлена. Владислав III под давлением Римской курии и польского епископата ввязался в войну с Турцией, потерпел поражение и погиб в битве под Варной в 1444 г.
Преемником Владислава после трехлетних предвыборных интриг стал его брат. выбранный прежде великим князем литовским Казимир Ягеллончик (1447-1492). Ему удалось добиться решающей победы над Орденом и заключения Торуньского мира в 1466 г. Польша возвращала себе Восточное Поморье с богатыми городами Гданьском, Торунем, Эльблонгом и Мальборком. Столицей Ордена, отныне ленника Польши, становился Кролевец (Кенигсберг). Однако согласие шляхты на участие в войне с Орденом было куплено ценой предоставления ей новых обширных привилегий, главной из которых было признанию за шляхетскими сеймиками роли органов сословного представительства.
После смерти Казимира Ягеллончика снова оказалась под угрозой уния с Литвой, поскольку власть в Польше перенял старший его сын – Ян Ольбрахт (1492-1501), а в Литве стал править младший Александр. Однако начавшиеся московско-литовские войны заставили литовскую знать укрепить отношения с Польшей: в 1499 было договорено о совместных выборах нового короля, а в 1501 г. им стал Александр.
Во внутренней политике главным событием стало принятие Петрковских статутов в 1496 г. Они ограничивали право крестьянского выхода, запрещали горожанам владеть землей, предоставляли ряд экономических привилегий шляхте.

               Государственное устройство Польши в XIV -XV вв.
Период с середины XIV до конца XV вв. принято выделять как время существования в Польше сословной монархии, которой на смену в XVI – XVIII вв. пришел режим "шляхетской демократии", которая, в сущности, тоже была моделью сословного устройства государства, но с совершенно особыми чертами, которые позволяют противопоставить ее "нормальной" сословной системе.
Каковы были основные институты сословной монархии XIV XV вв., как они сложились и как на их основе выросли институты "шляхетской демократии"?
Центральным институтом была королевская власть. При короле существовал королевский совет, объединявший высших светских и церковных сановников, выходцев чаще всего из аристократии.
Среди органов центрального управления главным была королевская канцелярия, руководимая канцлером и подканцлером. Очень важным институтом было казначейство во главе с королевским подскарбием. В XIV веке государственная казна не была еще отделена от королевской, но в XV веке последняя отделилась от государственной и во главе ее был поставлен надворный подскарбий. Управление двором и его делами осуществлялось маршалком. В XV веке как и в случае с казной рядом с королевским (коронным) маршалком появился и надворный. Их функции, однако, не были четко разграничены. Существовал и ряд придворных должностей, которые имели скорее церемониальный. чем управленческий характер: подкомории, кравчии, конюшии, постельничии и т.д.
Главной опорой королевской власти в провинции были старосты. которые пришли на место прежних каштелянов. Старосты выступали представителями короля на местах и как бы за меняли его во всех вопросах региональной администрации. В руках старосты была сосредоточена судебная власть (первоначально даже над рыцарями), организация обороны и шляхетского ополчения (посполитого рушения), полицейские функции, сбор податей, налогов и пошлин. Старосты управляли и имуществом короля на данной территории. Они были как правило выходцами из небогатой шляхты, были лично очень тесно связаны с королем, которому были всем обязаны и до поры до времени служили верно и ответственно.
Наряду с государственными должностями и органами администрации существовали и земские должности и институты, первоначально ликвидированные Владиславом Локетком, затем восстановленные Казимиром Великим и получившие широкое развитие в XV веке. Это воеводы, каштеляны, земские подкомории, войские, хорунжии и т.п. Они чаще всего не имели реального административного веса, но были привлекательны и важны для шляхты, так как составляли форму ее участия в государственной и общественной жизни. На эти должности дворяне пожизненно назначались королем. Постепенно они становились наследственными.
Главным элементом военной организации со времен Казимира Великого было посполитое рушение, то есть ополчение, в котором обязаны были принимать участие все, кто владел землей на рыцарском праве. В посполитом pyшении участвовали также солтысы и войты поселений. основанных на немецком праве. Ополчение делилось на хоругви, каждая из которых представляла определенную землю. Отдельные хоругви приводили с собой магнаты.
Таким образом, в XIV – XV вв. существовали опоры для создания сильного централизованного государственного аппарата. Однако с конца XIV в. (условным рубежом можно считать Кошицкий привилей 1374 года) начался процесс сужения прерогатив королевской власти за счет расширения прав и привилегий шляхты. Это ставило под вопрос централизацию государства. Ограничение власти короля в XV веке выразилось в том, что стало падать значения старост как королевских наместников в регионах. Должность старосты становилась пожизненной, переходила в руки местной знати, теряя тем самым тесную связь с центральной администрацией. Постепенно суд старосты как представителя центральной власти стал уступать место земскому суду, который становился еще более независим от воли королевских администраторов.
Королевский совет в XV в. приобретает все больший вес и значение. Если раньше он был чисто совещательным органом, назначавшимся королем, то теперь в него по должности и по традиции входят епископы, виднейшие представители местной администрации, некоторые придворные чины. Совет становится рупором и органом земельной аристократии.
Самой же важной стороной трансформации органов государства в XV в. стало складывание институтов польского парламентаризма – общепольского (вального) сейма, провинциальных и земских сеймиков. Именно на их фундаменте в конце XV – XVI вв. складываются базовые институты польской "шляхетской демократии".
Генезис основных институтов "шляхетской демократии" достаточно ясен. Менее ясны причины, вызвавшие к жизни эту специфическую модификацию сословно-представительной монархии. Сказать, что ее появление с неизбежностью детеминировано какими-либо предшествующими процессами в польском обществе и государстве было бы неверно. Скорее наоборот, "шляхетская демократия" составляет некую не укладывающуюся в жесткие схемы аномалию на европейском фоне. Самый факт ее существования на протяжении нескольких веков показывает, что отклонения от "нормы", аномалии и альтернативы в истории не менее закономерны, чем то, что является "нормальным".
Система "шляхетской демократии" опиралась на сейм, сеймики и разветвленное древо земских должностей.
Общепольский вальный сейм или парламент с конца XV века состоял из двух частей: посольской палаты (избы) и сената. Происхождение сената не ставит никаких загадок: он развился из королевского совета, который из совещательного органа при короле постепенно превращается в фактически независимый орган, участие в котором стало не только правом, но и обязанностью высших лиц государства и церкви: епископов, канцлера, подканцлера, гетмана, подскарбия, маршалка, воевод и каштелянов. Частота заседаний сената сначала зависела исключительно от короля, потом стала определяться традицией и ритмом работы сейма в целом.
Сеймы – общепольские (вальные), провинциальные и поветовые – возникли на основе удельных вечевых собраний рыцарства, но в чем состояла их роль в XIV веке, в эпоху единовластного правления королей, сказать трудно. Известно, например, что статуты Казимира были приняты на раздельных съездах великопольской и малопольской шляхты. В XV веке их деятельность прослеживается с большей отчетливостью. В это время созыв общепольских съездов шляхты стал регулярным фактом польской общественно-политической жизни. Однако каких-либо строгих правил созыва и проведения сеймов и сеймиков не существовало. Ведущую роль играли члены королевского совета, представители местной администрации и носители земских должностных титулов. Выборных шляхетских депутатов не было, для участия в сеймах и сеймиках съезжалась в основном шляхта того региона, где проходил сейм. Не было и отрегулированной процедуры голосования: рядовые участники собрания шумом, гулом и криками выражали свое одобрение или неодобрение.
Компетенция и состав провинциальных сеймов были такими же, как и у вальных сеймов, с тем только, что их решения имели силу только в пределах данной земли. Сам факт существования этих сеймов делал их известным противовесом вальному сейму и король мог опереться на их авторитет в случае несогласия с общепольским рыцарским собранием.
Что касается местных, земских сеймиков, они развились в XV веке, главным образом, в противовес власти старосты и деятельность их сосредотачивалась в основном на локальных проблемах – в первую очередь судебных, а также административных, полицейских и финансовых. Шляхта здесь имела перевес над магнатами и ее участие в выработке решений было более деятельным и весомым, не сводясь к крикам одобрения или несогласия.
Важнейшая особенность сеймов и сеймиков – их односословность. Хотя представители некоторых городов и капитулов принимали участие в заседаниях, доминирование шляхты было неоспоримым. В XVI-XVIII вв. городские делегации нескольких крупнейших городов имели право лишь совещательного голоса в решении тех или иных вопросов, касавшихся городской жизни.
Польские сеймы и сеймики XV века еще не приобрели той формы и значения, какими они обладали в XVI-XVIII вв. Во-первых, не проходили пока выборы шляхетских депутатов из числа участников сеймиков на провинциальный или вальный сейм, что стало правилом лишь в течение XVI в. Во-вторых, только в конце XV в. стала складываться двухпалатная структура сейма, в то время как раньше сенат действовал вне сейма и независимо от него. Первым сеймом, на заседаниях которого сенат и посольская изба объединились, состоялся в 1493 г. после смерти Казимира Ягеллончика. Правда, сенат в это время и в начале XVI в. количественно превосходил посколькую избу, которая была очень немногочисленна. В-третьих, полномочия сеймов и сеймиков в XIV – XV вв. были много более уже, чем позднее, когда именно они стали определять ход политической и общественной жизни в Польше.

              Польша в XIII – XV вв.: экономическое развитие
                        Развитие феодальных отношений
Период феодальной раздробленности (то есть XII-XIII вв.) стал тем временем, когда в Польше, как и во всякой другой средневековой стране, развились и стали зрелыми феодальные отношения. Именно в это время в Польше сложилась крупная феодальная вотчина и соответствующее социальные, политические и культурные институты. Складывание классической вотчины и политическая раздробленность взаимообусловленные процессы. Вотчина создавала экономическую основу для политической и правовой самостоятельности отдельных крупных землевладельцев, а политическое обособление, которое сопровождалось наделением феодала иммунитетными привилегиями, способствовало укреплению вотчины как независимого социально-хозяйственного организма. При этом основным путем генезиса и развития феодальной вотчины в Польше стали королевские и княжеские пожалования земель рыцарству и духовенству (а не генезис вотчины на основе разложения общины). Старый принцип централизованной эксплуатации земель и сидящих на ней крестьян при помощи обложения их государственной податью постепенно сходил на нет. Монарший домен становился все меньше, превращаясь в сеть таких же вотчин, что и вотчины феодалов.
Иммунитет был и следствием, и основой развития феодальных отношений. Он состоял в освобождении земельных владений феодала от государственных повинностей и переходе судебной власти над крестьянами в руки вотчинника. Долгое время считалось, что первые иммунитетные привилегии были предоставлены рыцарству в 118О г. на Ленчицком съезде, а церкви – в 1215 году. Однако сегодня можно считать доказанным, что процесс начался в спорадической форме раньше. Иммунитетные привилегии церкви в целом складывались быстрее и были полнее, чем у рыцарства. Колонизация на немецком праве, проходившая в XII-XIV вв., привела к массовой раздаче иммунитетных грамот и завершила, таким образом, становление феодальных отношений на польских территориях.

             Формы колонизации и перестройка аграрных отношений
Колонизация выражалась не только в освоение новых территорий, но и в перестройке правовых и экономических отношений на уже освоенных землях. Были распространены несколько систем таких отношений. Уже в XII веке было распространено "право свободных гостей", фактически означавшее аренду земель феодала крестьянами: крестьяне несли определенные повинности в пользу землевладельца, но могли покинуть его в любое время по исполнении обязательств в отношении феодала. Такой тип отношений позднее получил название "польского права". Другим вариантом было "право ратаев", в рамках которого крестьянин, не имевший ни земли, ни инвентаря обрабатывал на условиях найма часть домениальной земли.
Однако самой массовой формой колонизации была колонизация на т.н. "немецком праве". Его распространение было связано с появлением немецких переселенцев на польских землях, однако позднее немецкое право использовалось крестьянами и других национальностей, которые стали составлять большинство среди переселенцев.
Колонизация на немецком праве развернулась в XIII веке. Она означала изменение структуры землевладения и перестройку юридических и хозяйственных отношений. На осваиваемой территории или на земле нескольких объединяемых деревень пахотные угодья делились поровну на наделы (ланы) между крестьянами, так что каждая семья получала от 30 до 43 моргов. Крестьяне освобождались от повинностей в пользу феодала на период от 8 до 24 лет в зависимости от условий хозяйствования. Основным видом ренты по истечении этого срока становился чинш, то есть денежная выплата, в то время как продуктовая рента приобретала чисто символический характер (поставка продуктов к праздникам; устройство пиров во время судебных сессий в деревне). Отработочная рента ограничивалась несколькими днями в году. В пользу церкви вносилась натуральная подать ("мошне").
Организатором поселения на немецком праве был солтыс, который в отличие от других крестьян получал не один, а несколько наделов земли. Ему же шла часть чинша и судебных пошлин, а по отношению к крестьянам он выступал как бы наместником, решая от имени землевладельца все текущие вопросы и верша суд. В судебных и административных вопросах его власть была. правда, ограничена крестьянской лавой, аналогичной городскому совету в городах не немецком праве. Солтысы, таким образом, составляли маргинальный слой между феодалами и крестьянством.
Пик колонизации на немецком праве приходится на эпоху Казимира Великого, когда королевская власть стала целенаправленно осуществлять перестройку аграрных отношений в стране. Королевская канцелярия издала за это время несколько сот локационных грамот для вновь создаваемых сельских поселений. Ту же политику центральная власть проводила и во владениях церкви, забирая их на время в королевский домен для проведения переустройства и возвращая обратно в руки церкви.

                     Развитие городов, торговли, горнодобычи
XIII - XV вв. – время урбанизации польских земель. Развитие городской жизни опиралось на установление в городах немецкого права, образцом для которого служило право города Магдебурга. Оно предполагало создание институтов городского самоуправления: городских советов и городских судов. Однако, если на Западе города становились независимы в результате борьбы городских общин с феодалами (так наз. коммунальные революции), то в Польше городское право предоставлялось сверху – по решению короля или князя. Часто вопрос о городской самостоятельности решался компромиссно – наряду с городским советом широкие полномочия сохранял и королевский наместник – войт. В XIII веке в Польше было уже около 100 городов на немецком праве. По темпам урбанизации лидировала Силезия, где в XIII веке было основано 100 поселений на городском праве, а в XIV – 20. В Малой Польше в XIII веке было основано 30 городских поселений, а в XIV – 50. В Великой Польше соответственно 40 и 60, в Мазовии – 4 и 36. Правда, нужно иметь в виду, что многочисленность городов не означает многочисленности городского населения. Гданьск и Вроцлав насчитывали в XIV веке по 50 тыс. жителей; Краков – 14, Познань – 4, а несколько других считавшихся крупными городов (Калиш, Гнезно, Сандомир) по 2-2,5 тыс. Преобладали же города с несколькими сотнями жителей, а многие из них практически ничем кроме правового статуса не отличались от деревень.
В XIV – XV вв. городская жизнь Польши достигает расцвета. Цеховая организация еще не стала тормозом для развития ремесленного производства. В крупнейших городах насчитывалось до 40 ремесленных специальностей. Ведущей отраслью было сукноделие. Внутренняя торговля быстро росла вследствие развития чинша, внешняя развивалась успешно во многих направлениях: на юге с Чехией и Венгрией; на севере – со всей Европой через Балтику, где торговля регулировалась Ганзейским союзом. в который входили Гданьск, Торунь и Эльблонг. Объединение с Литвой привело к активизации восточной торговли, а с XV века успешно развивается и черноморское торговое направление при посредничестве итальянских городов Причерноморья.
При Казимире Великом была проведена денежная реформа, поскольку рост товарно-денежных отношений требовал ввести более крупную монету (грош, от латинского grossus) вместо прежнего мелкого динара.
Существенным фактором экономического подъема в XIV – XV вв. было и развитие горнодобывающей промышленности. Речь идет прежде всего о добыче соли в Бохне и в Величке в Малой Польше. Разработка соляных копей началась в XIII веке, а в XIV веке по инициативе Казимира было организовано большое государственное предприятие (краковские жупы) и соль стала одним из важнейших источников поступлений в государственную казну. Была издана специальная грамота, определявшая порядок соледобычи и торговли солью.
В районе Олькуша и Бытома, на запале Малой Польши, добывали свинец, который также составлял предмет вывоза за границу. Добыча велась частными лицами на основе лицензий, выданных королем и местным епископом.
В XIV - XV вв. известного размаха достигла и добыча железа, в основном в Малой Польше.

                     Польша в XIII – XV вв.: социальная структура
Если в X - XII вв. польское общество, уже перестав быть родоплеменным, не стало еще сословным, то в XIII – XV вв. в Польше шаг за шагом складывается сословная структура, типичная для всякого западного средневекового общества. Основой для складывания сословных структур и отношений было наделение всех основных социальных групп определенным правовым статусом, передаваемым от поколения к поколению по наследству. Реальнoe содержание социальных связей и отношений оставалось, конечно, богаче и сложнее правовых форм, ибо внутри каждого сословия были разные по реальному статусу группы, а границы между сословиями оставались проницаемыми. Однако господствующей тенденцией было выравнивание правового статуса всех представителей данного сословия и установление возможно более четкой границы между сословиями. Тем не менее, вплоть до конца XV века, по мнению польского историка Г. Самсоновича, "в каждодневной практике сословная структура не функционировала". С другой стороны, невозможно говорить и о какой-либо однородности польского общества в конце средневековья. Социальные структуры переживали процесс перестройки, находились в движении, порожденном экономическим ростом и бурными политическими и культурными переменами. Шляхта обособилась в правовом отношении только к концу XV века, тогда же под западным влиянием стало укореняться представление о крестьянах и горожанах как сословии. Но границы между отдельными группами по-прежнему оставались очень подвижными, между различными по статусу социальными слоями сохранялись прочные родственные и территориальные связи, шляхта была перемешана с нешляхтой, а герб еще не стал отличительным признаком дворянского сословия. Территориальные надсословные связи в целом преобладали над раннесословными. Все это в свою очередь было связано с особенностями развития феодальных отношений в предшествующий период, который не знал широкого распространения фьефов, вассальных связей и иерархии, так что рыцарь напрямую зависел от монарха, а всякий герб был настолько вместителен, что включал десятки семей и с легкостью принимал новые. Это позволило влодыкам – слою промежуточному между рыцарством и крестьянством – влиться в ряды дворян, чем некоторые историки (например, К. Бучек) объясняют многочисленность польской шляхты на пороге Нового времени.

                                        Духовенство
Прежде других в сословие замкнулось духовенство. В предшествующий период оно еще очень сильно зависело от государства и было внутренне неоднородно. Феодальная раздробленность повсеместно в Европе привела к укреплению сословных позиций духовенства. Это произошло и в Польше в первой половине XIII века, при архиепископах Генрихе Кетличе и Пелке Лисе, которые использовали феодальные усобицы для достижения полной автономии польской церкви. Эта автономия выразилась, во-первых, в том, что духовенство было исключено из сферы действия княжеской автономии по всем вопросам за исключением имущественных. С другой стороны, судебные полномочия духовенства распространились на мирян в целом ряде вопросов, какие трактовались каноническим правом. Во-вторых, светские власти лишились права назначать новых епископов и аббатов, которые отныне избирались капитулами и монастырскими конвентами. Даже в частных владениях феодал мог лишь рекомендовать кандидата в священники или аббаты. В-третьих, церковные земельные владения были наделены административным, судебным, налоговым иммунитетом.
Серьезные преобразования были осуществлены во внутрисословной жизни духовенства. Была введена более жесткая дисциплина, соответствующая нормам канонического права, введен целибат, регулярно стали созываться синоды польского духовенства для решения вопросов внутренней жизни церкви, была проведена реформа капитулов, члены которых отныне должны были проживать совместно и ежедневно собираться на молитву. Реформы XII-XIII вв. как и во всей Европе были результатом клюнийского движения. Они привели к сословной консолидации духовенства и росту его независимости в отношениях с другими социальными группами.

                                       Крестьянство
Формирование крестьянства как сословия польского средневекового общества означало его внутреннюю консолидацию и унификацию в результате перестройки отношений в аграрной сфере, вызванной колонизационными процессами XIII-XIV вв. Это не означает, что не было внутренней дифференциации крестьянства. Напротив, она даже усложнялась в связи с наличием разных форм и режимов колонизации. Но тем не менее статус крестьянства как особой сословной группы стал вполне определенным и находил ясное отражение в том, как они воспринимались окружающим обществом.
Положение крестьян регулировалось государственным законодательством и традицией. Но это не означало, что крестьяне были бесправным сословием. Напротив, XIII-XV вв. были эпохой наибольшей стабильности и защищенности крестьянского быта. Крестьяне поселений, основанных на немецком праве, обладали соответствующими правами самоуправления и фактически вполне самостоятельно распоряжались своей землей, передавая ее по наследству от поколения к поколению, хотя не были собственниками наделов.
Что касается степени эксплуатации крестьянства, то чинш оставлял много простора для хозяйственной инициативы и не был разорительным для крестьян. Господские же хозяйства были вплоть до XVI века невелики и поэтому не требовали широкого применения барщинного труда. Поэтому крестьянское хозяйство на протяжении XIII-XV вв. развивалось успешно.
Важным правом крестьян было право покинуть земли феодала. Оно стало особенно важным со второй половины XIV в., когда после общеевропейской эпидемии чумы потребность в рабочей силе возросла. Поэтому государство, идя навстречу нуждам землевладельцев, стремилось прикрепить крестьян к тем наделам, на которых они сидели. Рубежом здесь стали Петрковские статуты 1496 года, согласно которым в течение года только один крестьянин и один из крестьянских сыновей данной деревни могли покинуть деревню. Долгое время этот закон трактовался как провозглашение крепостного права. Однако можно взглянуть на него и совсем иначе – как на государственную гарантию права крестьянского выхода. Кроме того, следует учесть, что деревни в то время были очень небольшими, по 10-12 дворов, так что все крестьяне в течение 10-11 лет могли легально покинуть землевладельца.
Другой тенденцией в изменении положения крестьянства был рост барщинных повинностей начиная со второй половины XIV века. И снова мы видим, что государство не только поддерживало эту тенденцию, но и стремилось ей воспротивиться. Так в 1423 году эдикт Владислава Ягеллы установил потолок барщины в 14 дней в году. Тем не менее уже в XV веке в церковных владениях мы встречаемся с барщиной в 1 день в неделю. Такая же норма отработочной ренты становится характерной для имений бедного мазовецкого рыцарства.
Ответом крестьян на ограничение права выхода и рост барщины было бегство. И тут государство оказывалось бессильным его остановить, поскольку многие землевладельцы, особенно на окраинах Польши, были заинтересованы в привлечении новых рабочих рук.
Каков был уровень материальной обеспеченности крестьянских хозяйств? Хотя точные размеры крестьянских наделов определить трудно, ибо часто крестьяне распахивали не только свои, но и пустующие земли, в среднем каждый хозяин двора использовал от 16 до 24 гектаров пашни, то есть обрабатывал полный лановый надел. Правда, уже в XV веке мы встречаем немало малоземельных крестьян в Малой Польше и Мазовии. Движимое имущество крестьян тоже было немалым: несколько коров или волов, 1-2 лошади, значительные запасы зерна, все необходимые орудия – это то, что, судя по инвентарным описаниям рубежа XV и XVI вв. встречалось во многих крестьянских семьях.
Что касается стратификации крестьянства, то полнонадельные крестьяне – кметы – преобладали в деревне, составляя около 85-90% крестьян. Загродники, халупники и коморники, то есть те, кто имел меньше четверти дана земли или не имел ее вовсе, составляли 5-7% населения деревни. Остальные несколько процентов приходились на корчмарей, мельников и солтысов. Однако в XIV XV вв. в Польше появляется немало и люзных людей – то есть разорившихся крестьян (или крестьянских детей), которые покидали деревни, переселялись в города или нанимались в батраки к богатым односельчанам или солтысам. В конце XV века они стали серьезной социальной проблемой, к которой неоднократно обращались польские законодатели, изыскивая способы прикрепить люзных людей к земле или к городским корпорациям.

                                   Рыцарство – шляхта
Шляхта как сословие сформировалась в XIV веке, но основной круг ее сословных привилегий стал определяться уже в XIII веке. Эти привилегии ("рыцарское право") подразумевали аллодиальный статус рыцарских земельных владений; особые позиции в уголовном праве, прежде всего высокий штраф за убийство, ранение или оскорбление шляхтича; право "свободной десятины", то есть возможность отдать ее тому церковному институту, какой выберет сам шляхтич; денежное вознаграждение за участим в военных походах; юридический иммунитет. Однако границы рыцарского сословия в XIll-XV вв. еще не замкнулись. Значительную часть господствующего социального сословия составляла пока еще шляхта, не наделенная всеми преимуществами "рыцарского права".
Первым общесословным привилеем польской шляхты стал Кошицкий привилей 1374 г. короля Людовика Анжуйского. Рыцарские земли отныне освобождались от каких бы то ни было податей за исключением "порадльного" в размере 2 грошей с лана обрабатываемой крестьянами земли; земские должности должны были замещаться исключительно местной шляхтой; земельные владения рыцарей становились наследственными. За Кошицким привилеем последовал ряд других (Корчинский 1386 г., Петрковский 1388 г., Червинский 1422 г., Вартский 1423 г., Едлинско-Краковский 1430-1433 г.), которые ограничивали власть королевских наместников (старост) в отдельных землях, выводили шляхту из-под судебной юрисдикции монарха, предоставляли ей ряд финансово-экономических преимуществ, в угоду рыцарству дискриминировали в правах другие сословия. Во внутрисословную борьбу включаются постепенно и феодалы Великого княжества Литовского, стремившиеся к тем же привилегиям, что и польская шляхта.
В борьбе за правовые преимущества шляхта выступала долгое время вместе с магнатами, как единая и весьма сплоченная сословная сила. Однако в XV веке нарастают противоречия между шляхтой и магнатерией. Первым острым конфликтом стала конфедерация (то есть объединение шляхты для достижения определенных политических целей) под руководством Спытека из Мельштына, испытавшая сильное воздействие идеологии гусизма. Наиболее отчетливо шляхетско-магнатский антагонизм выявился в 1454 г., когда собранное для похода против Ордена рыцарство добилось принятия Нешавских статутов. Они вели не только к ограничению прерогатив королевской власти, но и усиливали позиции шляхты в конкуренции с магнатами. Это выявлялось в первую очередь в резком возрастании роли и полномочий сеймов и сеймиков. Отныне король не мог созвать шляхетское ополчение (посполитое рушение), принять новые законы, ввести новые пошлины и налоги без согласия вального сейма; высшие сановники государства ( то есть представители магнатерии) не могли становиться старостами.  Земские судьи должны были выбираться королем из четырех кандидатов, предложенных местным шляхетским сеймиком. Шляхта получала ряд хозяйственных привилегий и компенсацию за участие в заграничных походах.
Петрковские статуты 1496 года еще более расширили шляхетские привилегии и ударили по другим сословиям. Шляхта получала монопольное право занимать высшие церковные должности; горожанам было запрещено владеть землей; крестьяне лишились права свободно покидать землевладельца.
Итогом всех этих законодательных шагов было формирование корпуса шляхетских сословных привилегий: освобождение шляхты от каких бы то ни было материальных обязательств в отношении государства за исключением выплаты небольшого налога на землю (порадльного); гарантия неприкосновенности имущества и личности шляхтича; монопольное право владеть землей и занимать государственные  и церковные должности - то есть полное господство шляхты в государственном аппарате и церкви; хозяйственно-торговые преимущества; господство шляхты над крестьянами и дискриминация в ее пользу горожан; особый статус в уголовном праве; ослабление власти короля;  подчинение воли магнатов общесословным интересам шляхты благодаря особой роли сейма и сеймиков.
Таким образом, в Новое время польская шляхта вступала с такими привилегиями и правами, какими не обладало дворянство ни одной другой страны.
Промежуточным слоем между рыцарством и крестьянством были солтысы и влодыки. Последние исчезают в течение XIII - XV вв., или сливаясь с крестьянством, или превращаясь в малоземельную загоновую шляхту  - мало отличимую по образу жизни и достатку от кметов, но наделенную шляхетскими привилегиями. Иной была судьба солтысов. Законодательство Казимира Великого закрепляло за ними особое положение и обязанность нести военную службу, что сближало солтысов с рыцарством. Роль солтыса как старосты поселения на немецком праве, который располагал немалым наделом и значительными доходами, мог основать мельницу, корчму, лавочку или бойню, не платил чинша, делали его опасным конкурентом для рыцаря. В XV веке солтысы сумели первыми воспользоваться благоприятной хозяйственной конъюнктурой, создать фольварки и резко увеличить свои доходы. Поэтому шляхта увидела в них конкурентов и добилась ряда королевских постановлений о принудительном выкупе солтыств.  Тем не менее еще долгое время солтысы продолжали оставаться значительной маргинальной группой полушляхты.
                                     Горожане
В XIII - XIV веках шел процесс обособления польских горожан от других социальных групп. Это выражалось в наделении горожан правами самоуправления и складывании особой городской цивилизации. Однако коммунальных революций Польша не знала. Городское сословие возникло здесь не в результате борьбы с крупными феодалами и монархом, а во многом при их поддержке. Это было обусловлено и примером западных соседей, и очевидной выгодой, приносимой развитием городов.
Характерным знаком обособления и независимости города стало возведение городских стен, явственно противоставивших горожан остальной части общества. Эта перемена произошла в годы правления Казимира Великого, о котором польские источники говорят, что он застал Польшу деревянной, а оставил ее каменной.
Как и повсюду на Западе, важную роль во внутренней жизни города играли цеховые организации ремесленников. Они не были монолитны, и конфликты между мастерами и подмастерьями были частым фактом. Купеческие же корпорации в Польше, в отличие от большинства стран Запада, не сложились. Интересы купцов представляли городские советы, в которые ремесленники не входили.
Особенностью польских средневековых городов был и пестрый этнический состав горожан. Не желая лишать себя рабочей силы, землевладельцы и король приглашали для заселения вновь основанным городов колонистов из Германии. Те составляли городскую верхушку,  забирая в свои руки городской совет и суд лавников. Они же привлекали в город и других переселенцев из Германии. В польские города нередко переселялись и немецкие рыцари, в то время как польская шляхта удалялась в свои деревенские вотчины. Польские же горожане во многих городах оказались как бы оттесненными на периферию, иногда даже за пределы городских стен. Отсюда возник антагонизм между немецким патрициатом и польским бюргерством (поспольством) городов. К этому добавлялось присутствие в городе многочисленных еврейских общин-кагалов, имевших автономный статус, пользовавшихся поддержкой монархии и противостоявших остальной массе горожан. В Галицкой Руси и на территории Великого княжества Литовского эта картина осложнялась присутствием в городе и украинско-белорусского православного населения. Кроме того, здесь и в Малой Польше во многих городах проживали и армяне. Таким образом, этноконфессиональная структура городского населения Польши оказалась очень сложной и противоречивой.
Город не был, конечно, изолирован от сельской округи. Несмотря на то, что феодалы стремились воспрепятствовать уходу крестьян в города, эта возможность была легально санкционирована законодательством и приток крестьян в город был постоянным. С другой стороны, и городские общины получали довольно обширные сельские угодья, что также делало осуществимой постоянную циркуляцию населения между городом и деревней.

                             Польская культура XIII - XV вв.
Если в X – XII вв. Польша усваивала культурные достижения латинского Запада, то в XIII – XIV вв. она уже сумела "на равных" включиться в общеевропейский культурный процесс, а в XV веке вносила уже особый оригинальный вклад в европейскую культуру. Этот же XV век стал мостом, ведшим от средневековья к Новому времени в истории польской культуры: христианство достигло того уровня зрелости, какой подготавливал рождение новых, реформационных течений; начался процесс секуляризации культуры; с конца XV века в Польше появляются первые кружки гуманистов.

Образование, просвещение, наука
Важнейшим событием в истории польской культуры этого времени стало основание Краковского университета в 1364 году. Он был создан по образцу итальянских университетов, где университетскую корпорацию составляли студенты, как бы нанимая профессоров на службу. Главной задачей университета была подготовка людей для государственной службы, поэтому первоначально в Кракове не было теологического факультета, зато на факультете права было целых 8 кафедр. Правда, в конце XIV века характер Краковского университета переменился: папская булла санкционировала создание в Кракове теологического факультета, университет был реорганизован по парижскому образцу (то есть корпорацию отныне образовывали профессора, а не студенты), перед ним была поставлена новая задача подготавливать духовенство и содействовать христианизации Литвы. XV и первая половина XVI века стали временем расцвета Краковского университета; позднее он отстал от современной ему европейской науки и культуры.
Вторым звеном в системе образования были школы, создаваемые при епископских кафедрах и в городах. В них преподавались науки не только тривиума (грамматика, диалектика, риторика), но и квадривиума (арифметика, геометрия, астрономия, музыка).
Третий и базовый уровень системы образования составляли приходские школы, которых в Польше XV века было около 3000. В них давались элементарные навыки чтения и счета в рамках тривиума.
Польские юноши из шляхетских, купеческих и даже некоторых крестьянских семей пополняли образование в поездках по зарубежным университетам. В XIII веке такие выезды были еще редки; в XIV – их были сотни, и главной их целью была Прага; в XV веке они стали массовым явлением и курс их лежал чаще всего в Италию. Наряду с молодежью такие поездки часто предпринимали монахи, особенно доминиканцы, славившиеся своей ученостью.
В целом, благодаря развитию системы образования в Польше XIII - XV вв. возникла своя средневековая "интеллигенция".
Как и повсюду в Европе языком образованных людей был латинский. Польскому языку отводилась функция средства устного общения. В письменности он использовался только в проповедях, в предназначенных широкой публике рассказах о чудесах, в некоторых литературных произведениях. Однако в XIV - XV вв. заметно возрастание роли польского языка в обществе: уже в конце XIII века синод польской церкви требовал преподавать латынь в приходских школах по-польски; в конце XIV века развернулась работа по переводу на польский язык латинских сочинений; в первой половине XV века Якуб из Паршовиц приступил к составлению грамматики польского языка.
Огромным событием в истории просвещения стало появление в Польше книгопечатания в последней четверти XV века; помимо польских типографий потребность в печатной книге покрывали зарубежные, прежде всего германские, издатели.
XV век стал временем складывания собственных научных школ в Польше. Разумеется, главным научным центром стал Краков. Здесь особое развитие получили математические и астрономические исследования (Мартин Круль из Журавицы, Мартин Булиц из Олькуша, Ян из Глогова, Миколай Будка, наконец, учитель Николая Коперника Войцех из Брудзева). Поэтому есть все основания считать, что гениальные открытия Коперника в XVI веке были подготовлены польской ученой традицией.
В Кракове успешно развивались также юриспруденция, философия и теология. Особенно известным философом и теологом XV века был Матвей из Кракова, который выступал против спекулятивных подходов в этих науках и развивал принципы критического рационализма в своих сочинениях.
Среди польских ученых XV века нельзя не поставить на одно из центральных мест Яна Длугоша, создавшего одно из крупнейших произведений европейской средневековой историографии ("Хроники славного Польского королевства" в 12 книгах).

                                   Общественная мысль
Развитие общественной мысли в средневековье выражалось в трансформации религиозных идеалов. Поэтому едва ли не самым характерным явлением были ереси и различные формы религиозного разномыслия. Польша XIII – XV вв. знала по крайней мере четыре волны еретических движений. В середине XIII в. в Силезии, Великой и Малой Польше появились группы флагеллантов. Они, отражая распространение эсхатологических страхов и нарастание покаянных настроений в обществе, бродили группами из города в город, занимались самобичеванием и обличали греховность посюсторонней жизни, провоцируя по временам истерии массовых покаяний. Наибольший размах это движение приобрело во второй половине XIII в. после монголо-татарского нашествия, а в XIV веке возобновилось с новой силой в связи с эпидемиями середины столетия.
В XIII веке в Польше появились и группы вальденсов, для борьбы с которыми была приглашена инквизиция, и десятки еретиков были сожжены.
Тогда же в Польше появились и общины бегардов и бегинов, которые первоначально проповедовали францисканские идеалы бедности и оставались лояльны к церкви, но позднее преступили границы ортодоксии, стали отрицать необходимость существования духовенства и претендовать на обладание святым духом, который наделяет человека непосредственным знанием и пониманием истин веры. Их учение подготавливало рождение протестантских доктрин всеобщего священства.
Наконец, в XV веке в Польше появилось немало сторонников гусизма, в том числе и в шляхетской среде. Хотя в 1420 г. был принят специальный эдикт о преследовании гуситов, их влияние росло и сказалось в идеологии шляхетского антимагнатского движения 1430-х годов, возглавленного Спытком из Мельштына.
Наряду с ересями в Польше XV века развернулось и внутрицерковное реформаторское движение, получившее название конциляризма (от латинского concilium, то есть собор). Центром его стал Краковский университет. Ведущей идеей этого движения, порожденного кризисом католической церкви во времена так наз. "великой схизмы", была идея превосходства церковного собора над папой и отказ признавать последнего высшим авторитетом в церковных делах. Польские деятели этого движения (Матвей из Кракова, Павел из Ворчина, Станислав из Скарбимежа, Павел Влодковиц, Ян из Людзиска, Бенедикт Гессе, Якуб из Парадижа) внесли большой вклад не только во внутрицерковные споры, но и в развитие правовой мысли, философии и теологии, этических и социальных идей. Они провозглашали, что подлинная церковь есть верующих, а не иерархическая структура; что вера не может быть предметом прямого церковно-административного контроля; что насильственная христианизация в связи с этим недопустима и что принципом отношения к другим конфессиям должна быть веротерпимость; что философия должна обратиться к этическим проблемам человеческого существования, а не заниматься только абстрактными вопросами онтологии, гносеологии и логики. Особым вниманием польских мыслителей пользовались проблемы общественной справедливости и тех правовых гарантий, которые могли бы ее обеспечить. Одним из логических выводов таких размышлений стало требование зашиты крестьян от произвола господ и чрезмерной эксплуатации, о чем первым стал писать Ян из Людзиска.

Литература и искусство
В XIII - XIV вв. главным литературным жанром были жития святого Станислава, святых Ядвиги, Кинги, Соломеи, в развитии которых заметно нарастание интереса к человеческой индивидуальности. В XV веке литература становится много более разнообразной, появляются сборники проповедей, стихотворные легенды о святых, послания, религиозные песни и гимны. В литературу проникают мотивы христианского народного фольклора, апокрифические мотивы, светские элементы. Важнейшими памятниками литературы были исторические сочинения – "История Польши" Яна Длугоша, хроника Винцента Кадлубка, Великопольская хроника, хроника Янко из Чарнкова и другие.
В архитектуре XIV – XV вв. утверждается готический стиль, распространяясь в том числе и на гражданское строительство. Ярким выражением так наз. готического гуманизма в скульптуре стали статуи мадонны и святых и многофигурные композиции на евангельские сюжеты. Среди последних выделяется алтарь Мариацкого костела в Кракове, созданный в последней четверти выходцем из Нюрнберга Витом Ствошем.
Живопись развивалась не только в иконографии, но и в книжной миниатюре, представленной многими великолепными памятниками – такими как Флорианская Псалтырь и градуал Ольбрахта.
В развитии материальной культуры, техники, строительства XIII – XV вв. также отмечены значительными достижениями. Стали распространяться водяные мельницы, развивались сложные ремесленные производства, например стеклодувное дело, польские мастера освоили сложнейшие инженерные работы в горнодобыче, в городах высокого уровня достигло строительство не только храмов, но и жилых домов и мостов.
В целом, в XIII – XV вв. польская культура становится органической частью развитой, зрелой культуры европейского средневековья.

                  Политическое развитие Польши в XVI -  XVII вв.
Принято считать, что в XVI веке Польша (точнее Речь Посполитая, плод государственного объединения Польши и Великого княжества Литовского в 1569 г.) вступила в эпоху так называемой "шляхетской демократии", которую можно определить как своеобразную модель сословно-представительной монархии, для которой характерна слабость королевской власти, децентрализация, очень широкие права и привилегии шляхты, односословность представительного органа – посольской избы сейма. Польская "шляхетская демократия" с неизбежностью перерождалась в режим магнатской олигархии, который установился в Польше приблизительно с середины XVII века. Условной цезурой можно считать начало правления короля Яна Казимира в 1648 году. Реформы второй половины XVIII века знаменовали попытку вывести польско-литовскую государственность из затяжного кризиса. Они доказывают, что сословно-представительная система Речи Послолитой была способна к внутренней трансформации и модернизации. Однако вмешательство соседних государств остановило этот процесс.

             Проблема абсолютизма в политической истории Польши
Как и большинство стран Европы, Польша в начале XVI в. стояла перед проблемой централизации административной системы и создания эффективного государственного аппарата. Однако если в других странах Запада королевская власть в борьбе за централизацию могла опереться на растущее влияние городов и горожан, то в Польше мещанство было фактически отлучено от какой бы то ни было политической роли и вопрос о централизации решался исключительно в рамках отношений между монархом и шляхтой. Шляхта же не была однородна. Если в XV веке средняя шляхта еще не сумела оформиться в самостоятельную политическую силу, то в течение первой половины XVI в. она выступает на политической арене как соперник и даже противник магнатерии. В 1520-е годы шляхта добилась права избирать на сеймиках послов в польский сейм, и постепенно посольская изба получила численное преобладание над сенатом (в 1511 г. в посольской избе насчитывалось 34 посла, а в 1528 уже 88). Сейм стал сценой политической борьбы между шляхтой и магнатами. Король стоял как бы "над схваткой" и мог опереться на шляхту в стремлении укрепить центральную власть. Но шляхта, поддерживая короля, очень опасалась его абсолютистских поползновений, и поэтому не могла стать надежным союзником короля. Многое в этих условиях зависело от личности монарха. Однако последние представители династии Ягеллонов Сигизмунд I Старый (1506 -1548) и Сигизмунд II Август (1548-1572) оказались неспособны твердо и ловко вести политику централизации. Политическая борьба в годы династических кризисов 1570-1580-x годов, из которой королевская власть вышла резко ослабленной, сделала окончательно невозможным переход к абсолютизму в Речи Посполитой. А отсутствие абсолютизма предопределило дальнейшее ослабление польско-литовской государственности в XVII – XVIII вв.

"Экзекуционистскoe" движение шляхты в первой половине и середине XVI в.
"Экзекуционистским" движением называют шляхетское движение за государственные реформы в Польше XVI в., нацеленные на укрепление администрации, финансов, армии, за оттеснение от власти аристократии и укрепление политического влияния шляхты в государстве. Название подразумевает "исполнение" (executio) законов, которые должны обеспечить Польше благосостояние.
Первые шаги в борьбе за ограничение власти магнатерии средняя шляхта делает уже при короле Александре (1501-1506), чье правление открылось принятием Мельницкого привилея 1501 г. который поставил политику короля в зависимость от сената, то есть органа, выражавшего волю магнатов. Борясь за пересмотр Мельницкого привилея, шляхта, возглавленная Яном Ласким, добилась запрета передавать в держание королевские земли без одобрения сейма и занимать одновременно несколько высших государственных постов. В 1505 г. была принята знаменитая сеймовая конституция "ничего нового" (nlhil novi), которая запрещала принимать какие-либо законы без одобрения сейма. В 1506 г. были напечатаны и разосланы по судам так наз. Статуты Лаского - подготовленный Яном Ласким свод правовых норм, который должен был лечь в основу кодекса польского права.
Однако приход к власти Сигизмунда I Старого переменил ситуацию. Король отстранил от политических дел Яна Лаского, и стал опираться в своей политике на магнатов, то есть попробовал вернуться к традиционной манере действий. Король сам стал инициатором ряда реформ, выражавших его абсолютистские стремления.
Во-первых, он (а точнее сказать, его очень энергичная, властолюбивая и ловкая жена, итальянка Бона Сфорца) принялся наводить порядок в королевском имуществе, которое включало 1/6 пахотных земель Польши, поступления от соляных копей, торговые и судебные пошлины, с целью увеличить его доходность. Во-вторых, была проведена денежная реформа и восстановлен краковский монетный двор. В-третьих, король попытался ввести налог на шляхетские владения, В-четвертых, королевская семья покусилась и на принцип "свободных выборов" ("вольной элекции") монарха, добившись в 1529 признания наследником Сигизмунда его малолетнего сына. Все эти меры призваны были обеспечить резкое обогащение и укрепление казны, создание постоянной армии вместо посполитого рушения, усиление власти короля. И то, и другое, и третье означало бы кардинальное изменение роли шляхты и ее сейма в общественной жизни. Результатом было формирование дворянской оппозиции, которая обвиняла магнатерию в пагубном влиянии на короля, требовала созвать "сейм справедливости", который добился бы строгого исполнения действующих законов, ограничил бы влияние магнатов и остановил бы притязания короля на полноту власти и независимость от сейма. Вместе с тем, шляхетские лидеры признавали необходимость военной, финансовой и юридической и ряда других peформ.
Конфронтация привела к прямому столкновению короля и шляхты. В 1537 году собранное под Львовом для похода на Молдавию посполитое рушение отказалось повиноваться королю и потребовало преобразований в государственной жизни и перемен к политике двора. На последовавших сеймах был выработан компромисс: шляхта согласилась на обложение налогом ее имений, но добилась подтверждения принципа "вольной элекции".
Патовая ситуация продолжалась вплоть до вступления на престол Сигизмунда II Августа. При нем разрыв короля и шляхты первоначально приобрел еще большую глубину. Монарх не принимал программы экзекуционистов, а после того как сейм в 1559 отказался утвердить налоги для ведения Ливонской войны, король в течение 4-х лет его не созывал. Тем временем экзекуционистское движение стало влиятельной силой среди шляхты, выдвинуло своих идеологов, а в сейме сложилось что-то вроде “партии” экзекуционистов. В развитом виде программа этой "партии" предполагала: а) восстановление королевского земельного домена, который в значительной части был роздан в держание магнатам; б) укрепление королевской казны благодаря этой мере и реформе налоговой системы; в) дополнение посполитого рушения созданием небольшого наемного войска; г) укрепление системы исполнительно-административной власти; д) правовая интеграция земель в Польше и консолидация Польско-Литовского государства путем заключения новой унии; е) проведение церковной реформы; ж) упорядочение законов и деятельности судов.
Таким образом, эта программа была нацелена на укрепление государства в рамках той сословно-представительной системы, которая уже сложилась. Трудно сказать, насколько такая программа была реалистичной, насколько утопической. Так или иначе, лагерь экзекуции заявлял о своей готовности взять на себя ответственность за судьбы государства и общества; шляхта оказалась способной выдвинуть программу, которая не была подчиненна исключительно ее сословным интересам. С другой стороны, ни в коей мере не ставилось под сомнение господство дворянства в обществе и его ведущая роль в управлении государством.
Поворотный момент в истории экзекуционистского движения наступил в начале 1560-х годов. Сигизмунд II Август убедился, что война с Россией из-за Ливонии стала затяжной и что сил Великого княжества Литовского для ее ведения не достает. Поддержка польского сейма, где в это время экзекуционисты играли ведущую роль, стала необходимой. Поэтому король вынужден был пойти на компромисс. После четырехлетнего перерыва сейм был созван и на ряде его сессий в 1562-1565 г. были приняты решения о реформах. Во-первых, решено было провести инвентаризацию ("люстрацию") всех королевских земельных владений с тем, чтобы восстановить монарший домен и обеспечить тем самым казну необходимыми средствами. Все земли, отданные в держание начиная с 1504 г. подлежали возврату. Во-вторых, отныне все доходы от королевщин делились на 5 частей, одна из которых отдавалась держателю королевщины, а остальные шли в казну. Четвертая часть поступлений в казну – "кварта" сосредотачивалась в специальной кассе и предназначалась исключительно для найма постоянного войска. В-третьих, отныне ни один из высших сановников не мог назначаться на две и более государственных должностей. Предполагалось также ввести должности своеобразных ревизиров, которые от имени сейма должны были контролировать деятельность высших должностных лиц государства. В- четвертых, в рамках предпринятых реформ осуществлялась интеграция всех территорий Польши и Литвы в единое государство. Важнейшим шагом здесь было заключение в 1569 Люблинской унии между Королевством Польским и Великим княжеством Литовским. Условия унии в этот раз предусматривали объединение сеймов двух стран, совместные выборы короля, введение единой монеты, проведение единой внутренней и внешней политики. Украинские земли включались в состав Короны, то есть земель Польского королевства. Великое княжество отныне состояло из Белоруссии и собственно Литвы. В нем сохранялись отдельная армия, казна, судебная система, традиционные государственные и земские должности, старые законы. Шляхта, однако, наделялась теми же правами, что и шляхта Польши. Наконец, была предпринята церковная реформа: было решено прекратить выплату так наз. аннат Римской курии, отменить сбор десятины с шляхетских имений, освободить шляхту от церковной юрисдикции по каким бы то ни было вопросам, обложить церковные владения налогом на военные нужды государства.
Таким образом, экзекуционистское движение добилось значительного успеха. Однако принятые решения носили непоследовательный характер. Не удалось добиться создания сильной исполнительной власти, дееспособной постоянной армии, кодификации права, реального ограничения политической роли магнатерии, предотвратить династические кризисы, на долгое время оздоровить государственные финансы. Не был выработан механизм выборов нового монарха. Не был создан эффективный орган высшего апелляционного суда (эта функция оставалась у королевского надворного суда, но он работал очень нестабильно, сотни дел годами оставались без рассмотрения и решения). Реформы остановились на полпути. Да и сам союз монарха и шляхты оказался непрочным. Король был раздосадован и разочарован отказом шляхты пойти на обложение налогом ее имений; шляхта была недовольна отказом короля сосредоточить все властные полномочия в руках сейма.

                             Политический кризис 1570-х годов
Отсутствие прямых наследников в момент смерти Сигизмунда II Августа в 1572 году привело к новому бескоролевью и глубокому политическому кризису. Избрание нового монарха - представителя французского королевского дома Генриха Валуа - в 1573 году сопровождалось выработкой и принятием знаменитых Генриховых артикулов, которые стали синонимом “золотых шляхетских вольностей”. В чем они состояли? Незыблемым провозглашался принцип свободных выборов короля; сейм должен был созываться не реже одного раза в два года и продолжаться 6 недель; король не имел права самостоятельно вводить новые налоги или созывать посполитое рушение; внешняя политика монархии была поставлена под контроль сената; шляхта получала от казны вознаграждение за участие в заграничных походах; постоянная армия содержалась только за счет кварты; наконец, шляхте было гарантировано право отказаться от послушания королю в случае неисполнения им законов Речи Посполитой ( jus de non praestanda oboedientia). Кроме того вводился институт сенаторов-резидентов. Это были 16 назначенных сеймом сенаторов, которые в период между сессиями сейма должны были контролировать деятельность монарха. Фактически у короля оставалось только одно существенное право: назначать на государственные должности.
Генриховы артикулы составили рубеж в политической истории Польши и всей Речи Посполитой. Они закрепили те начала политического устройства страны, которые впоследствие привели к её краху. Это, однако, не значит, что разделы Польши в конце XVIII века были запрограммированы Генриховыми артикулами. Более того, созданная в течение XVI  века политическая модель оказалась и достаточно устойчивой, и дееспособной. Лишь эпоха Просвещения выявила ее историческую бесперспективность.
Генрих Валуа правил в Польше около года, а в июне 1574 г., оказавшись наследником французского престола, покинул беспокойную шляхетскую монархию-республику, чтобы взойти на более солидный и престижный французский трон.  Шляхта на пошла на объединение  в руках Генриха польской и французской корон и избрала в 1576 году новым монархом Стефана Батория. Будучи сторонником сильной центральной власти и крупной личностью Стефан Баторий не мог одобрить польских государственным порядков и пытался восстановить нарушенное равновесие между королем и сеймом. Однако переломить ход политической эволюции Польши ему не удалось. Новый компромисс шляхты и короля привел к созданию в 1578 г. Коронного трибунала - высшего апелляционного шляхетского суда, чьими членами были выбранные шляхтой представители. Это судебный орган взял на себя рассмотрение тех дел, которые прежде поступали в королевский надворный суд и лежали там годами без движения. Кроме того, было сформировано, наконец,  небольшое наемное войско. На на этом государственные преобразования, которые могли бы внутренне укрепить Речь Посполитую, остановились.
Сама шляхта, прежде ратовавшая за перемены, удовлетворилась достигнутым - главным образом тем, что ей, шляхте, были обеспечены такие привилегии и такие позиции в обществе и государстве, какими не могло похвастаться дворянство ни одной другой европейской страны. Идеологи экзекуционистского движения слились с магнатерией и из поборников реформ и идеи общественного долга превратились в глашатаев и ревностных защитников шляхетских вольностей. Показательна в этом отношении судьба Яна Замойского - в прежние времена одного из лидеров экзекуционистов, вождя средней шляхты, “трибуна шляхетского народа”, как его называли. Теперь он стал обладателем громадных латифундий, держателем обширных королевщин, видным сановником и полноценным представителем магнатской элиты, защитником сложившихся порядков. Экзекуционистское движение себя исчерпало, и тем самым открылась дорога для трансформации “шляхетской демократии” в магнатскую олигархию.

Экономическое развитие Польши в XVI -первой  половине XVII в.
XVI - первая половинаXVII в. составляют первую фазу в по существу едином цикле социально-экономического развития Польши, охватывающем  время от второй половины XV до середины XVIII века. Эта эпоха в целом может быть охарактеризована как  время господства барщинно-фольварочной системы и крепостничества, которые не только определяли ход развития экономики, но и накладывали глубокий отпечаток на социальные отношения и культурную жизнь страны. Однако основы этой системы хозяйствования и социальных связей были заложены именно в XVI веке.
Экономическое и социальное развитие Речи Посполитой было неотрывно связано с демографическими процессами, а они изучены пока недостаточно. Общие его черты однако известны. Население Речи Посполитой составляло 7,5 млн. человек в 1500 г., 11 млн. в 1650 г. и 14 млн. в 1772 г. Плотность населения возрастала соответственно с 6,6 чел. на кв. км в 1500 г. до 11,1 в 1650 г. и 19,1 в 1772 г., с учетом сокращения территории Польши и Великого княжества Литовского в этот период. Не только восточные территории Речи Посполитой, но и западные части ее коронных земель не достигли в XVI-XVIII вв. того уровня плотности населения, какой был характерен для стран Западной Европы. На территории Речи Посполитой в XVI – XVIII вв. продолжались колонизационные процессы, что усиливало неравномерность в развитии отдельных регионов. Кроме того в эту эпоху Речь Посполитая пережила две подлинные демографические катастрофы: в годы шведского "потопа, польско-казацких и польско-русских войн, и в период северной войны. Во многих регионах эти события унесли около 1/3 населения и уничтожили более половины производственного потенциала.

           Генезис барщинно-фольварочной системы хозяйствования
Фольварочное (поместное) хозяйство, ориентированное на рынок и основанное на крепостном труде стало главным фактором развития польской экономики, начиная с XVI в. Переход к баршинно-фольварочной системе и "второе издание крепостничества", то есть рефеодализация, были явлением, характерным для многих стран Восточной, Центральной и Юго-Восточной Европы. В Западной Европе восторжествовали капиталистические тенденции и развитие экономики пошло, как известно, другими путями. Существует несколько объяснений этих различий в социально-экономической эволюции Восточной и Западной Европы, равно как и генезиса капитализма в целом. На сегодняшний день ясно, что причины такого поворота в развитии Европы были многообразны, что социокультурные и политические факторы играли здесь не меньшую роль, чем собственно экономические или технологические (развитие производительных сил). Общим для всей Европы было то, что дворянство оказалось в состоянии кризиса и его уровень жизни и потребления быстро падал на фоне роста благосостояния и социально-политической роли бюргерства. Наиболее предприимчивые из дворян прореагировали на это относительное снижение социального статуса переходом к новым формам хозяйствования, приспособленным к  рыночной конъюнктуре. С этой точки зрения, процессы на западе и востоке Европы были одинаковы. Однако в западноевропейских странах в силу сложившегося к XVI веку соотношения сил уже невозможно было ни закрепостить крестьян, ни подчинить города интересам дворянства, ни поставить государство на службу одному сословию. Дворянству не оставалось ничего другого кроме как включиться самому в раннекапиталистическое предпринимательство. В Восточной Европе, в частности в Польше, ситуация была иной. С одной стороны, развитие рынка в самой Польше, спрос на польское зерно на Западе, падение стоимости монеты и тем самым чинша подталкивали к развертыванию крупного фольварочного хозяйства, ориентированного на рынок. С другой стороны, доминирующие социально-политические позиции шляхты и неспособность слабой королевской власти обеспечить баланс сословных интересов создавали искушение и возможность удовлетворить новые потребительские запросы дворян за счет крестьянства и горожан. Фольварк складывался. таким образом, не в результате действия абстрактных сил рынка или перемен в состоянии техники и агрикультуры, а вследствие и экономических, и политических, и социокультурных перемен в Речи Посполитой и всей Европе.
В принципе, фольварк, то есть хозяйство при помещичьей усадьбе. существовал и прежде XVI века. Но он был очень небольшим, обслуживал лишь потребительские потребности феодала и его семьи, не будучи вовлеченным в рыночные связи. Однако уже в XV веке фольварочная запашка (прежде всего в церковных владениях) стала расширяться, а годовая норма барщины – заметно расти. Эти тенденции в полную силу развернулись в XVI веке. На сеймах 1520 и 1521 гг. она была законодательно закреплена, причем определен был не максимум, а минимум отработок – 1 день в неделю с крестьянского двора. Шляхетские фольварки стали расти как на дрожжах и требовали все более широкого использования барщинного труда. Отсюда – постоянные постановления сеймов о необходимости задерживать и прикреплять к земле "люзных людей", которые тем не менее не исчезали, потому что те же самые шляхтичи с готовностью принимали таких бродяг и переселенцев в своих владениях.
Первоначально расширение фольварков осуществлялось не за счет сгона крестьян с земли, а за счет использования пустошей, освоения новых земель и выкупа солтыств – а размеры барщины были, как видим, умеренные. Поэтому рост фольварка мог сочетаться с относительно благополучным развитием крестьянских хозяйств. Это хрупкое равновесие сохранялось на протяжении всего XVI в. Фольварк охватывал в среднем 60-80 га земли, засеянной зерновыми. Урожайность поднялась до 5-6, и в лучшие годы и до 7-9 центнеров ржи или пшеницы с гектара и достигла тем самым рекордного для всей эпохи польского феодализма уровня. Наряду с земледелием развивалось животноводство, создавались крупные рыбные пруды, интенсивно эксплуатировался лес. Большая часть продукции всех отраслей фольварочного хозяйства шла на рынок.
Рост доходов шляхты был поистине феноменальным. Один лан фольварочной земли приносил в 15-20, а иногда и в 30 раз больше денег, чем лан крестьянина, платившего землевладельцу чинш. Разумеется, такая конъюнктура не могла держаться очень долго. Уже в конце XVI века доходность фольварка начинает сокращаться, первые признаки близящегося кризиса барщинной системы дают о себе знать. Но вплоть до середины XVIl века фольварк позволял среднему шляхтичу если не процветать и быстро обогащаться, то жить безбедно и устойчиво, не мучаясь чрезмерно завистью к богатому горожанину или соседу.

                         Крестьянское хозяйство в XVI в.
Долгое время отечественная историография утверждала, что на протяжении всей феодальной эпохи положение крестьян ухудшалось, крестьяне влачили жалкое существование и подвергались возрастающей эксплуатации. Этот взгляд оказался неверным, и опыт польского крестьянства XVI века – один из весомых доводов против традиционной и устаревшей картины. Как ни парадоксально, но крестьянское хозяйство в XVI веке переживало период подъема вместе с шляхетским фольварком. Доходность одного дана крестьянского надела хотя и была вдвое ниже, чем в фольварке тем не менее заметно возросла. Улучшалась агрикультура, росла урожайность, крестьяне наряду с феодалами использовали выгоды товарно-денежных отношений. Барщина еще не подрывала сил крестьянской семьи, фольварк рос не за счет сокращения крестьянского надела, прибавочный продукт обеспечивал земледельцу рост уровня жизни, наличие свободных денег позволяло и крестьянину участвовать в торговле. Несмотря на рост крепостнических тенденций крестьянин мог и уйти от феодала, и сохранить известную свободу хозяйствования.
Интересы фольварка и крестьянина пришли в противоречие лишь в XVII веке, когда шляхта, желая в условиях уже неблагоприятной конъюнктуры сохранить прежний уровень доходов, стала захватывать крестьянские наделы, стремилась вытеснить крестьян из торговли с городом, повышала норму отработок до такой величины, какой не позволял земледельцам сохранить собственное производство и доходы на прежнем уровне. Государство не было способно остановить эти процессы, да и просто не замечало их. Правовое же бесправие крестьян лишало их возможности сопротивления. Однако в XVI в. все эти противоречия были еще скрыты, и это столетие может быть названо эпохой процветания крестьян,

Перемены в хозяйственной конъюнктуре в первой половине XVII века.
В третьей четверти XVI века сельскохозяйственное производство в Польше достигло апогея. После этого темпы развития аграрного сектора экономики замедлились и наметилась тенденция к общему хозяйственное спаду. Однако в конце XVI в. почти ничто еще не предвещало грядущего кризиса. Напротив, экспорт зерна продолжал возрастать и достиг высшей точки в 1618 году. Однако за сохранение динамики польского зернового экспорта пришлось заплатить довольно дорогую цену. Чтобы компенсировать падение цен на зерно и, соответственно, своих доходов, шляхта стала увеличивать фольварочную запашку, отнимая землю у крестьян. Расширение запашки требовало новых рабочих рук, и поэтому в имениях шляхты стала расти барщина. Ради экономии средств и зерна шляхтичи отказывались от применения наемного труда и сокращали поголовье скота. Все это давало краткосрочный эффект, но вело к истощению почв, ухудшению агрикультур, падению урожайности и валового сбора зерна. Эта тенденция прослеживается как устойчивая с 1570-х годов. Стагнация стала нарастать особенно заметно после 1520 года, когда в результате общеевропейского монетного кризиса (в частности, вызванного постоянным притоком золота и серебра из испанских колоний) началась инфляция.
Однако вплоть до середины XVII в. все эти колебания еще не приобрели необратимого характера и польская экономика оставалась в целом здоровой. Подлинный кризис разразился после потрясений "потопа" и казацких войн.

                     Развитие города, ремесла и торговли
Интересы фольварочного хозяйства рано или поздно должны были столкнуться с интересами горожан. Однако и в этом отношении XVI век создавал иллюзию благополучия. Общая экономическая обстановка благоприятствовала развитию ремесла и торговли, хотя рост цен на городскую продукцию был далеко не так стремителен, как рост цен на зерно. Тем не менее наличие денег и у шляхтичей, и у крестьян обеспечивало сбыт городской продукции по выгодным ценам, а государственная политика регулирования городского рынка пока еще не сказалась негативно на торгово-ремесленной деятельности бюргеров.
Ремесло весьма динамично развивалось в городах и местечках. Особенно выделялись в этом отношении Краков, Гданьск и Познань, а за пределами коронных земель -  Вроцлав, Вильно и Львов, то есть крупнейшие городские центры. Более того, в Великой Польше появились первые рассеянные мануфактуры, а кое где возникали весьма крупные сукновальни, красильни, кирпичные и металлургические мастерские, которые применяли и наемный труд. Совершенствовалась технология, возникали новые отрасли (такие как книгопечатание и бумажное производство). Наряду с железом росла добыча меди, свинца, серебра, а в соляных копях Бохни и Велички было занято около 1000 человек.
Перелом обозначился в конце XVI - начале XVII вв., когда шляхта стала систематически законодательно ограничивать рост цен на городские продукты, выкупать кузницы и использовать в них крепостной труд и вообще всячески тормозить развитие городского ремесла и торговли, считая, что фольварочное производство (при котором часто существовали и ремесленные мастерские) способно и тут заменить городское хозяйство.

Польша XVI – первой половины XVII вв.: сословия и социальные группы
В XV – XVIII вв. в Западной Европе сословные отношения стали постепенно уступать место иному типу социальных связей, для которых определяющим моментом был уже не правовой статус того или другого слоя, а его материальное могущество, экономическая роль, место и роль в системе производства. Это не значит, что традиционные сословные критерии потеряли свое значением но их влияние становилось все более ограниченным. Польша же вплоть до конца XVIII века оставалась страной, в которой сословные перегородки были главным фактором социальных отношений. Главной тенденцией их развития было не разложение сословных структур, а, напротив, их окостенение, взаимное отдаление и внутренняя консолидация сословий. В этом социальная эволюция общества Речи Посполитой противоположна тому, что мы наблюдаем на западе Европы. Иными словами, вместо социальной модернизации мы наблюдаем здесь консервацию средневековых начал общественной жизни.
Польские историки (например, Я. Мачишевский) предлагают следующую периодизацию эволюции социальных отношений в Речи Посполитой этого времени. Период между Нешавскими статутами (1454 г.) и Генриховыми артикулами (1573 г.;) характеризовался ростом влияния шляхты и был временем расцвета польской государственности. В 1573 – 1648 гг. могущество шляхты обернулось упадком горожан как сословия, началом разорения и деградации крестьянства, ослаблением государства, быстрым возрастанием роли магнатов в обществе и торжеством консервативных тенденций в культуре. Между 1648 и 1764 годами именно магнатерия определяет тонус общественной и политической жизни в Речи Посполитой, что влечет за собой нарастание анархии, катастрофическую децентрализацию, кризис основных институтов государственной власти; в культурном плане это время безраздельного господства католической реакции. На последние десятилетия XVIII века (1764 – 1795) приходится начало перестройки социальных отношений, оздоровление государства, регенерация культуры и ее приобщение к достижениям Просвещения.
При этом главной силой, определявшей направление, темп и характер социальных перемен оставалась деятельность и политика шляхты.

                Шляхта Речи Посполитой в XVI -  XVII вв.
Речь Посполитая вместе с Испанией принадлежала к тем регионам Европы, где дворянство было очень многочисленным и имело большой удельный вес в социальной структуре общества. В последней четверти XVI в. шляхта составляла 5,6% населения в Великой Польше, 4,6% в Малой Польше, 3,0% в Королевской Пруссии и целых 23,4% в Мазовии. Обыкновенно считается, что в целом 8-10% населения Речи Посполитой принадлежало к шляхте. Для сравнения укажем, что во Франции дворянство составляло 1% населения, в Англии 3,7% вместе с духовенством, в Испании 10%. Уже одни эти цифры заставляют обратить внимание на то, насколько своеобразна была польская шляхта и насколька трудно зачислить без оговорок всю ее массу в эксплуататорский класс.
Речь Посполитая, за исключением некоторых территорий, на которых в позднее средневековье и раннее новое время произошла как бы запоздавшая феодализация, не знала типичной для Запада иерархической лестницы, составленной из сеньоров и вассалов.
Внутри шляхты выделяют три слоя: магнатерию, среднюю и мелкую шляхту. Каковы критерии их взаимного обособления? Их определить весьма непросто, поскольку очень велики были региональные отличия. С одной стороны, в Великой Польше среди средней шляхты преобладали владельцы одной деревни, а магнатом считался тот у кого было 20 и больше деревень. С другой стороны, на юго-востоке Речи Посполитой, на Украине "средним" был владелец 5-10 деревень, а магнатские латифундии включали не только сотни деревень, но и десятки городов. Очень неопределенным является и понятие "мелкая шляхта". В нее входили и не только владельцы маленьких фольварков, но и те, кто имел лишь часть фольварка и деревни, или надел равный одному или нескольким крестьянским ланам, или вовсе не имел земли, довольствуясь принадлежностью к клиентеле того или другого магната. Таким образом, имущественный критерий недостаточен для описания не только внутренней стратификации шляхты, но и для обособления шляхты от других сословий.
Наряду с имущественным положением, громадное значение для статуса семьи или индивида внутри шляхетского сословия имела принадлежность к той или иной магнатско-шляхетской группировке, генеалогические и родственные связи, роль в сейме и на сеймике, связь с церковными кругами, обладание государственной или земской должностью. Все это делает условным разделение шляхты на сколько-нибудь четкие, взаимно обособленные социальные слои. Тем не менее глубокие различия в положении магната и провинциального безземельного шляхтича-"гречкосея" совершенно очевидны. В то же время и тот, и другой принадлежали к одному сословию. Что же их объединяло и интегрировало шляхту в целом?
Объединяющей и интегрирующей силой выступала не столько феодальная собственность на землю, сколько сложившиеся в Польше правовые и социокультурные институты и традиции. Прежде всего это та совокупность публично-правовых и частно-правовых привилегий, которыми было наделено шляхетское сословие независимо от социального и имущественного статуса его отдельных представителей. "Золотые вольности" обеспечивали шляхте как сословию не только монопольное право владеть землей, но и безусловное господство в церкви и государстве, доминирование в торговле, особые позиции в уголовном праве, неограниченную власть над крестьянином, фактическую независимость от королевской власти и право контролировать при помощи представительных институтов все действия органов высшего государственного управления, в том числе и самого монарха. Все это законодательно закреплялось в "шляхетском праве".
Другим критерием принадлежности к шляхетству было происхождение и определенный образ жизни. Радомский сейм 1505 г. ввел этот критерий даже в законодательство: “лишь тот может считаться шляхтичем, каждый из родителей которого шляхтич и происходит из шляхетской семьи. И он, и его родители должны проживать как прежде, так и в настоящее время – в своих имениях, градах, местечках или деревнях в соответствии с обычаем отчизны и привычкой шляхты, живя по уставам и законам, принятым среди шляхты нашего королевства". Эта норма прочно вошла в общественное сознание и юридическую практику Речи Посполитой в XVI – XVIII вв.
Наряду с сословными привилегиями, происхождением и особым образом жизни большое значение для интеграции шляхты как сословия имела и сама традиционная практика публичной жизни, создававшая иллюзию участия всей шляхты in согроге в управлении государством. Особенно важным это было для мелкой и беднейшей шляхты, которая не упускала случая подтвердить свое исконное шляхетство участием в выборах поветового чиновника, в съезде, в сеймике, в ежегодных военных смотрах, в посполитом рушении. Каждый шляхтич стремился иметь хотя бы самую маленькую, хотя бы и заведомо фиктивную, но признанную в общественном мнении должность (уряд). Эти должности были очень разнообразны и чаше всего не были сопряжены ни с какими реальными обязанностями, но тем не менее среди шляхты бытовало убеждение, что шляхтич без должности все равно что пес без хвоста.
Наконец, громадное значение и в глазах современников, и в реальной жизни имели родственные связи и такое специфическое выражение общности шляхты данной территории как соседство (это понятие было введено в польскую науку А. Зайончковским). Соседство - это та совокупность связей общения, которая объединяла территориально компактную группу дворянства. Реализовывалась эта связь преимущественно во взаимных визитах и совместном времяпрепровождении, влекущим за собой, разумеется, и установление родственных отношений. "Соседство" сочеталось, таким образом, с установлением более широких родственноклановых объединений, которые консолидировали шляхту.
Но и на этом не кончается перечень интегрирующих факторов в жизни польского шляхетства XVI – XVIII вв. Чрезвычайно существенной была субъективная сторона дела. Шляхетство было носителем особой субкультуры с присущими только ей представлениями о мире, специфической этикой, эстетикой, аксиологией и самосознанием. Эта субъективная исключительность ярко запечатлена в шляхетской ментальности. Шляхетство рассматривалось как некий особый, едва ли не божественный дар. Польский поэт XVI в. Николай Рей писал, что "истинное шляхетство – это какая то чудесная сила, гнездо добродетелей, славы, всякой значительности и всякого достоинства". Истинный шляхтич как бы генетически наследует весь возможный спектр достоинств и прежде всего prudentiam, temperantiam, fortitudinem, justitiam. Польскому шляхтичу был присущ сословный нарциссизм. Благородное происхождение придавало ему в собственных глазах как бы особо психофизиологическое состояние, которое делало его духом и телом отличным от плебея. Умственные и физические достоинства, добродетель и сила, свобода и ответственность находили в нем, как думали шляхетские идеологи, гармоническое соединение. Один из публицистов писал: "Польский шляхтич от природы обладает всеми талантами и добродетелями, и никто в целом мире не может с ним сравняться". Недостатки шляхтича – и те! - рассматривались как продолжение его достоинств, некий преизбыток сил и способностей, дарованных ему небесами.
Замкнулись ли сословные границы польской шляхты в XVI – XVII вв.? Тенденция к превращению шляхты в сословную касту, безусловно, существовала. Законодательство не раз пыталось установить крепкие и непроницаемые сословные перегородки. Однако сама многочисленность постановлений сеймов по этому вопросу показывает, насколько неэффективным оказывалось такое законодательство. В 1496 г. на Петроковском сейме горожанам было запрещено приобретать землю. В 1532 году этот запрет был подтвержден, и исключение было сделано только для Королевской Пруссии и нескольких крупнейших городов других польских земель. Конституции 1505, 1550, 1565, 1637, 1677 гг. запрещали шляхте под угрозой потери герба и связанных с ним привилегий селиться в городе, заниматься ремеслом, торговлей, принимать назначения на городские должности. Но уже во второй половине XVII в. этот запрет перестал действовать не только de facto, но, судя по всему, и de jure, хотя формально он был отменен лишь в 1775 г. Причиной неуважения к принятому закону было то, что переход шляхтича в город, угрожая ему потерей социального статуса, во-первых, сопровождался чаще всего улучшением материального положения; во-вторых, далеко не всегда заставлял расставаться с сословными привилегиями. Даже становясь горожанами по роду деятельности и месту проживания, шляхтич сохранял особые права и значительную часть "золотых вольностей".
Шляхта смешивалась с другими слоями населения также и в деревне. Сам сельский уклад жизни исключал изоляцию шляхты особенно мелкой и безземельной – от крестьянства, хотя в правовом отношении дистанция постоянно оставалась весьма велика.
Церковный приход был крепким интегрирующим звеном. Он включал фольварк как свою органичную часть, и в повседневной жизни не могло идти и речи об изоляции рядового шляхтича от крестьянина. Нередкими были и случаи социально и формально-правовой деградации шляхты, превращения ее не только реально, но и номинально в крестьян.
Но более характерна для межсословных отношений противоположная ситуация – проникновение крестьян и городских плебеев в ряды польского дворянства. Хотя в 1578 г. сейм попытался остановить процесс расширения рядов шляхты лишив короля права нобилитации плебеев, количество парвеню, видимо, не уменьшилось, хотя и росло вопреки законам. Поэтому сейм 1601 г. вынужден был вернуться к этому вопросу и принять специальное постановление "о новой шляхте", закрепив еще раз исключительно за сеймом прерогативу возводить и утверждать в шляхетстве. Однако в 1626 налоговый универсал сейма фактически признал статус "новой шляхты", возложив на нее дополнительные налоги.
Многочисленными были шляхетские мезальянсы, в которых шляхтич осчастливливал своим благородством дочь богатого или просто зажиточного купца, ремесленника или крестьянина. Ярким памятником, отразившим эти процессы, стала составленная Валерианом Некандой-Трепкой в первой половине XVII в. т.н. "Книга хамов" – перечень приблизительно 2400 фамилий, носители которых жульническим путем узурпировали шляхетство. Книга составлена автором в результате изучения судебных записей, гербовников, локальных хроник, просто собирания сплетен и слухов. И хотя не всякому конкретному известию "Книги хамов" можно доверять, историки признают, что в целом она верно отразила межсословную мобильность в польском обществе. К шляхетскому гербу вело много путей. Во-первых, взяв в услужение крестьянского сына, шляхтич мог по своей инициативе приставить к его прозвищу облагораживающее окончание -цкий или -ский; во-вторых, из алчности шляхта отдавала своих дочерей замуж за крестьян и те, в обход закона, начинали именовать себя дворянами; в-третьих, какой-нибудь смышленый плебей устраивался стряпчим в суд или канцелярию, изучал все уловки и крючки делопроизводства и потом тайком вписывал в земские книги и свое имя с обозначением "nobilis". В-третьих, и это был очень распространенный способ стать мещанином во дворянстве, можно было подкупить какого-нибудь пана, который обвинял плебея в узурпации шляхетства, а два других подкупленных свидетеля опровергали эту "клевету". Инициатор этой махинации в итоге бывал записан в судебные книги как шляхтич, подтвердивший свое дворянское достоинство. Были и другие, более или менее рафинированные способы пролезть в дворянство.
Наряду с такими незаконными уловками существовал и традиционный путь нобилитации за заслуги перед государством. Волна аноблирования, которая была характерна для Европы XVI – XVIII вв. не обошла стороной и Польшу. Особенно высокой она была во второй половине XVII и второй половине XVIII вв. В первом случае это было связано с борьбой против шведов; во втором – с общей переменой отношения к шляхетству. Если в первой половине XVII века произошло только 20 нобилитаций, то в период с 1669 по 1764 г. – 205, а за 31 год правления Станислава Августа Понятовского было произведено около 900 нобилитаций и частично восстановлено право короля на нобилитацию без санкции сейма.
В целом, польская шляхта так и не стала замкнутым сословием. Отсутствие феодальной иерархии внутри шляхты, единственный в своем роде статус в обществе и государстве, односословность сейма показывают, что само понятие сословие с его классическом смысле, видимо, не вполне адекватно отражает социальную природу польского шляхетства.

                          Шляхетская идеология "сарматизма"
Ощущение сословного превосходства было характерно для самосознания всего европейского дворянства в XVI – XVIII вв. И все-таки польская шляхта своим гонором, национальной мегаломанией и "сословным расизмом" (А. Зайончковский) выделялась на этом фоне. Специфическая идеология и образ жизни, система ценностей и жизненных установок, выросшая на почве сословного самосознания шляхты и того исключительного положения, какое она занимала в Речи Посполитой, обозначают как "сарматизм". Логическим центром идеологии сарматизма был этногенетический миф о происхождении польской шляхты от сарматов, завоевавших в незапамятные времена славянское население польских земель. К этому мифу приплетался ряд других, составивших вместе совершенно уникальный комплекс представлений, которые нашли отражение практически во всех проявлениях польской шляхетской культуры XVII - XVIII вв. Среди мифологем шляхетского социального самосознания – миф шляхетского равенства, особой шляхетской доблести и политической ответственности, миф о жизненной важности польского хлеба и польского шляхетского в фольварка для существования Западной Европы, миф об особом историческом призвании поляков как защитников Европы от турецкой опасности, миф о рыцарственности польского шляхтича и одновременно миф о шляхтиче как добродетельном земледельце.
Среди всех этих идей особо следует выделить представление о полном равенстве всех польских дворян. Оно имело громадное значение и для консолидации шляхетского сословия, и для политической жизни, и для дестабилизации польского государства. Этот миф выражался не только в сеймовых декларациях подобных той, какую оставил Ст. Ожеховский в середине XVI в. “Равенством поляки превзошли все иные королевства: нет в Польше никаких князей, ни графов, ни княжат. Весь народ и вся масса польского рыцарства включается в это слово "шляхта"“. Ему сопутствовал также особый стиль организации социальных связей и общения в шляхетской среде, принимавший иногда совершенно неожиданные формы. Например, магнат или просто богатый шляхтич мог подвергнуть телесному наказанию служащего у него собрата по сословию. Однако экзекуция осуществлялась крестьянами, и ради обережения достоинства шляхты был разработан целый ритуал ее битья. Шляхтича секли на специальном ковре, без брани, обращаясь к нему не на "ты", а "пан..." Или другой пример: дабы отразить существующую в обществе реальную иерархию и в то же время не ущемить ничьего достоинства, был принят особый церемониал жестов при встречах и прощаниях. Иерархия поцелуев (знак равенства!) нисходила от поцелуя в щеку, в плечо, в руку в локоть – к поцелую в живот и вплоть до падения ничком перед приветствуемым. Это все не мешало сохранять уверенность в прирожденном равенстве всех шляхтичей. Как только дело доходило до хотя бы мельчайших перемен в официальной идеологии или терминологии, шляхетские сеймики начинали кипеть и бурно протестовать. Так было, например, в 1699 году, когда шляхта обнаружила, что в сеймовые конституции 1690 г. по недосмотру проскользнуло выражение "меньшая шляхта", в чем было немедленно усмотрено покушение на шляхетскую aequalitas. Так было и в начале XVII века во время рокоша Зебржидовского, когда один из шляхетских полемистов узрел корень начавшегося кризиса в получении некоторыми магнатами графских титулов от Габсбургов или римских пап. Он ясно выразил присущую всей польской шляхте резкую неприязнь ко всякому титулованию, написав: "иностранные титулы противны польским законам и вредны шляхетскому сословию Польши и соединенных с нею земель. Такие титулы уничтожают равенство шляхетского сословия, каковое имеет первенство в Польше". Один из шляхтичей, принявший титул маркграфа и приобщенный к гербу мантуанских Гонзагов, навлек на себя вал негодования и ненависти: "Ты стремился к иноземным титулам, по своей амбиции пренебрегая шляхетским достоинством, и оскорбил его своими развратными желаниями, поставив итальянского пса выше десятка польских шляхтичей... Получив их, ты, иноземец, стал еще больше унижать шляхетство, попирая наш народ, его старые обычаи и законы".
Сарматская мифология усиливала наряду с сословным и родовое самосознание польской шляхты. XVI - XVII вв. принесли громадный интерес к генеалогии. Шляхтич бывал чрезвычайно горд, если находил упоминание о своем гербе или роде в "Истории славного Польского королевства" Яна Длугоша. Но и тот, кто не мог этим похвастаться, не унывал. В изобилии стали создаваться ложные и фантастические генеалогии. В первом своде генеалогических преданий у Б. Папроцкого было помещено описание гербов Ноя и его сыновей, прямыми наследниками которых (точнее, Яфета) были объявлены польские шляхтичи. Литовская шляхта ответила на это легендой о своем римском происхождении. Многие знатные роды шляхты занялись поиском пращуров в Древнем Риме, в библейских временах, и, наконец, даже среди строителей Вавилонской башни. Следует, однако, отметить, что этот генеалогический зуд был чем-то большим, чем простое увлечение. В XVI в. шляхетский герб стал знаком принадлежности не столько к роду, сколько к сословию. Генеалогическое сознание шляхты расширилось. Самый узкий его круг – семья, ближайшие родственники и предки. Самый широкий – "паны-братья" всей Польши и в какой-то степени  Речи Посполитой. Генеалогические розыскания, сдобренные искренней верой в сарматский миф, становятся путем формирования не только сословного, но и национального самосознания. Таким образом, из сарматизма рождается представление о польском "народе-шляхте", в котором шляхта узурпирует права национального представительства.

                                        Духовенство
Духовенство оставалось самым стабильным и наиболее ясно отделенным от других сословием. Оно охватывало менее 0,5% населения, насчитывало в XVI веке около 30 тыс. человек, но его политическое, культурное и экономическое значение было очень велико. Духовенство рекрутировалось из разных слоев, однако его высший слой подвергался прогрессирующей аристократизации. В 1496 – 1538 гг. был принят ряд сеймовых постановлений, которые закрепили за шляхтой монопольное право занимать высшие церковные должности (епископ, прелат, каноник, аббат). Много перемен в жизнь духовенства внесла Контрреформация и Католическая реформа.

                                     Крестьянство
Сословный статус крестьянства в XVI – XVII вв., несомненно, ухудшался. Практически каждый сейм, начиная с 1436 г., принимал постановления об ограничении права крестьянского выхода и права посылать крестьянских детей в город, о поимке беглых, о прикреплении к земле так наз. люзных людей. Барщина получила законодательна санкцию. Другой стороной ухудшения сословного статуса крестьян было развитие вотчинного домениального суда: крестьян лишили права апеллировать к королевскому суду, в гродских и городских судах крестьянин мог выступать только в присутствии своего пана. Постепенно были ограничены права крестьян и на ту землю, которой они пользовались. Если раньше она была практически неотчуждаемой, то теперь землевладелец получил право отнимать у крестьянина часть надела, перевести его с одной территории на другую.
Ответом на все это были крестьянские побеги. Они вели к сохранению социальной мобильности крестьян и способствовали колонизации новых территорий. По приблизительным подсчетам, в XVI – XVII вв. около 10% крестьян постоянно находились "в бегах".
Внутри крестьянства с XVI века стали преобладать крепостные, хотя сохранялась и прослойка крестьян, плативших чинш. Главной тенденцией в изменении имущественного положения крестьян было уменьшения числа полнонадельных кметов, рост удельного веса малоземельных и безземельных крестьян – загродников, коморников, халупников.
Несмотря на ухудшение условий жизни и рост эксплуатации в XVI – XVII вв. в Польше не было широких крестьянских восстаний (казацкое движение – явление особого рода). Небольшое по масштабу восстание крестьян в Подляшье в 1592 г. и присоединение крестьян к религиозным движениям начала XVI века в Поморье (восстание в Самбии в 1525 г.) не меняют общей картины.

                                           Горожане
XVI век – время продолжения роста городского населения, поскольку продолжалась локация новых городов. Во времена Стефана Батория в землях Короны было около 1000 городов, среди которых преобладали, конечно, маленькие, с одной-двумя тысячами жителей. Городское население Малой Польши составляло около 20% общей массы, в Великой Польше около 30%. Самым крупным городом был Гданьск, в котором жило около 50 тыс. человек. Краков, Познань, Торунь, Львов, Люблин и некоторые другие города насчитывали по 10-20 тыс. жителей. Внутренняя структура городского населения оставалась почти неизменной, поскольку Польша не переживала процессов, сходных с раннекапиталистической трансформацией городской жизни в Западной Европе.
Сословный же статусе горожан ухудшался в результате политической и хозяйственной экспансии шляхты. Последняя стремилась закрыть доступ горожанам в свои ряды и дискриминировать их в политической жизни. Поэтому сейм в 1496 году запретил мещанам приобретать землю, затем закрыл им доступ сначала к государственным а позже и к высшим церковным должностям. Наконец, горожане были лишены права быть представленными в сейме. Краковские послы, допущенные в сейм в 1505 г. в 1565 г. были лишены права голоса в любых вопросах, кроме городских. С 1569 г. с такими же полномочиями в сейм были допущены депутаты Вильно. Некоторые другие крупные города посылали в сейм своих наблюдателей. Кроме того, шляхта регламентировала цены на городских рынках, вводила дискриминационные торговые пошлины, ограничивала внешнеторговую деятельность купечества. Особенно заметным был диктат шляхты в маленьких городах и местечках.
Поэтому XVI век вопреки всем признакам внешнего благополучия стал временем начала деградации городского сословия в Речи Посполитой.

              Польская культура в XVI – первой половине XVII вв.
Какую бы область польской культуры XVI века мы ни взяли, всюду заплетен подъем и активное участие поляков в общеевропейских культурных движениях эпохи зрелого Возрождения и Реформации.
Особенностями Ренессанса в Польше было сравнительно позднее вступление Польши в эту полосу культурного развития; обретение им почвы преимущественно в шляхетской, а не в городской или клерикальной среде; одновременное развертывание в польском обществе гуманистических и реформационных веяний; известная вторичность Ренессанса в Польше, громадная роль западноевропейских влияний.
В последней трети XVI века наметились, а с первой половине XVII века развернулись иные тенденции прокладывавшие путь культуре Барокко и католической Контрреформации. Вопрос об их соотношении с гуманизмом и Реформацией остается дискуссионным, но ясно тем не менее, что полярно противопоставлять друг другу эти две эпохи было бы неверно. В истории Польши роль и весомость католической реставрации и Барокко были больше, чем роль гуманизма и протестантизма.

                                  Гуманизм в Польше
Первые ростки гуманистической образованности можно заметить в польской культуре уже в середине XV века, хотя интерес к античным традициям и филологическим штудиям проявлялся и раньше, например, в творчестве Винцента Кадлубка, чья хроника в XV веке сама стала предметом гуманистических толкований в университетской среде. Первыми людьми гуманистической культуры в Польше считаются дипломат Николай Лясоцкий, профессор Краковского университета Ян из Людзиска, почитатель Цицерона, включивший в программу обучения тексты из античных писателей, львовский архиепископ Гжегож из Санока. Тем не менее поворотным моментом стал приезд в Польшу к королевскому двору поэта и дипломата, итальянца Филиппа Буоноккорси, прозванного Каллимахом, которому было доверено воспитание сыновей Казимира Ягеллончика. Вокруг Каллимаха, который прожил в Польше без малого тридцать лет сложился первый кружок польских любителей studia humanitatis. Другой кружок любителей латиноязычной поэзии в течении нескольких лет существовал вокруг немецкого поэта Конрада Цельтиса. Под влиянием Цельтиса, Каллимаха и других гуманистов в Польше сложилась своя латиноязычная поэзия (Клеменс Яницкий, Ян Дантышек, Анджей Крицкий). Исследователи, например говорят о двух кругах представителей гуманистической культуры в Польше: один был связан с Краковским университетом, с людьми науки и просвещения. Другой – был представлен дипломатами, политиками, некоторыми епископами (епископы Ст. Чолeк, А. Мазовецкий, 3. Олесницкий, дипломаты Николай Лясоцкий, Ст. Собневский, Петр Вольфрам из Львова). Так или иначе, исследования последних десятилетий показали, что польский гуманизм не был феноменом "завозным", но имел корни в самой польской культуре XV века.
           Развитие образования, науки и общественной мысли
Отличительная черта эпохи Возрождения – быстрый рост престижа образования. Потребность в знаниях, грамотности, расширении кругозора ощущалась в каждом социальном слое. Мартин Кромер во второй половине века констатировал, что все большее число молодых людей, особенно среди горожан посещает школы. Исследования подтверждают это мнение. В конце XVI века школы существовали практически во всех приходах. Считается, что не менее 12 % населения умело читать и писать, а в городах число грамотных приближалось к 1/4.
Особенно заметным был прогресс в среднем образовании. В XVI веке в Польше возник ряд городских гимназий, созданных протестантами. Эти учебные заведения отличались особенно высоким уровнем, в них преподавали не рядовые учителя, а крупные деятели культуры. Во второй половине XVI века в соревнование с гимназиями протестантов вступили иезуитские коллегии, которых к концу века было уже около 10. Они унаследовали достижения протестантской и гуманистической педагогики, соединив их с идеологией католической церковных реформ. Вплоть до середины XVII века уровень всех этих учебных заведений оставался весьма высок.
Главным центром высшего образования оставался Краковский университет, но и у него стали появляться конкуренты: с 1540-х годов действовал университет в Кенигсберге (Крулевце); в 1570-е годы иезуиты основали в Вильно свою академию, из которой позднее вырос университет; в 1594 году Ян Замойский основал частную Академию в Замостье. По-прежнему сотни поляков выезжали на учебу в зарубежные университеты, особенно в Италию (только в Падуе в XVI в. побывало в качестве студентов полторы тысячи поляков).
Как и всей Европе, XVI век принес Польше своего рода информационный взрыв, порожденный открытием книгопечатания (в 1580-е годы в Польше работали печатные станы 20 типографий, выпустивших к тому времени несколько тысяч изданий, совокупный тираж которых составил около 2 млн. экз.;). Одновременно с печатной продукцией росло и число читателей. Во многих зажиточных шляхетских и бюргерских домах появлялись библиотеки.  
XVI век принес быстрый рост гуманистических интересов и настроений в элитарных образованных кругах польского общества. Это коснулось не только литературы и искусства, но и философии, научной мысли, историографии. Николай Коперник (1473-1543) так же неотделим от истории польского Возрождения как и знаменитый на всю Европу поэт Ян Кохановский. Коперник был сыном торуньского купца, учился в Кракове, а затем в Италии, и стал ученым энциклопедического профиля. Он вошел в историю науки не только как создатель гелиоцентрической системы, но и как математик, экономист, медик. Главное произведение Коперника – книга "Об обращении небесных сфер" – составила переворот не только в астрономических знаниях, но и в научном мышлении как таковом, став одной из главнейших вех в развитии новоевропейской культуры.
Имя Коперника не должно заслонять другие достижения польской науки XVI - первой половины XVII в. Польские ученые этого времени создали немало важнейших трудов по медицине (например, Юзеф Струшь), математике (Станислав Гжебский), прикладным наукам, географии, которая была тесно связана с историей. Среди польских историков и географов стоит выделить имена Матвея Стрыйковского, автора "Хроники польской, литовской, жмудской и всей Руси" (1582 г.), Матвея Меховского ("Трактат о двух Сарматиях", 1517 г.), Мартина Кромера ("Польша" и "О происхождении и деяниях поляков"), Мартина Бельского ("Хроника всего мира"), Бернарда Ваповского, известного своими картами славянских стран.
В политической и правовой мысли выдающимся представителем Возрождения стал Анджей Фрич Моджевский (1503-1572), чьи радикальные идеи (например, о равенстве всех подданных государства перед лицом права) настолько опередили свое время, что вызывали недоумение даже у самых просвещенных современников Моджевского. Главным сочинением Моджевского стали "Пять книг комментариев об исправлении Речи Посполитой". Здесь Моджевский выступил против исключительных сословных привилегий шляхты, потребовал заменить барщину чиншем, разрешить горожанам владеть землей и наделить их политическими правами, защитить права крестьян на землю и дать им возможность выступать наряду с другими сословиями в суде, провести фундаментальные административные, военные и финансовые реформы, создать независимую от Рима национальную церковь и обеспечить с стране веротерпимость, распространив ее и на крестьян и т.д. Идеал Моджевского - сильная монархия, управляемая королем при помощи ученых мужей и ограниченная строгими и рациональными законами. Несомненно, политические проекты Моджевского сродни современным ему утопиям.
Ярким политическим деятелем и мыслителем другой ориентации был Станислав Ожеховский. Этот блестящий публицист и энергичный сеймовый деятель выступал против программы экзекуции, проповедовал идею о безусловном превосходстве шляхты над любым другим сословием, восхвалял принципы польского государственного строя и вместе с тем был горячим поборником теократии, требуя чтобы именно церковь стала высшим авторитетом в обществе. Идеи и сочинения Ожеховского послужили становлению идеологии сарматизма.
Условия "шляхетской демократии" способствовали бурному развитию политической публицистики, и даже перечислить тех, кто оставил заметный след в этой области, было бы нелегко. Среди наиболее заметных публицистов назовем Ст. Заборовского, который отстаивал идею высшего авторитета права, которому должен был подчиниться и монарх; Якуба Пшилуского, который призывал к кодификации права, поощрению городского сословия, развитию торговли; Шимона Марциуса, выступавшего за усиление королевской власти, которая должна была быть, однако, ограничена коллективным авторитетом народа-шляхты. Периоды бескоролевий или обострения сеймовых споров вызывали к жизни целые потоки памфлетов и брошюр, в которых шляхетские идеологи выражали господствовавшие в тот момент умонастроения. Громадное количество религиозно-полемической и богословской литературы было порождено Реформацией.

                                  Развитие литературы
XVI – первая половина XVII вв. – время расцвета польской литературы. Начало ее подъему положили гуманисты, из-под пера которых вышли блестящие образцы прозы и поэзии на латинском языке.
Новая линия в развитии польской литературы представлена теми, кто писал по-польски и тем самым заложил основы современного литературного польского языка, помог становлению именно национальной польской культуры. Это Бернат из Люблина, Миколай Сеп-Шажинский, Лукаш Гурницкий, Николай Рей, Ян Кохановский. Творчество двух последних особенно значительно.
Миколаю Рею принадлежит знаменитая фраза: "Поляки – не гуси, у них есть свой язык!". И все творчество этого писателя (и одновременно публициста) было подчинено этому лозунгу. М. Рей написал множество сочинений, в том числе и на религиозные темы, и во всех них последовательно выражал установки шляхетского мировоззрения. Его идеалом был шляхтич-помещик, ведущий размеренный образ жизни в своем имении, но в то же время не забывающий о своих гражданских обязанностях: участвовать в военных кампаниях, исполнять ту или иную должность в шляхетском самоуправлении, быть активным участником сеймов и сеймиков.
Вершиной литературы польского Возрождения считается творчество Яна Кохановского, который заслуженно обрел всеевропейскую славу. Особенно ярким произведением стали его "Трены" – цикл стихотворений, посвященных умершей дочерки Урсуле. В сочинениях Кохановского переплетаются жизнеутверждающие мотивы возрожденческой культуры с первыми нотами драматического надлома, отражавшего кризис гуманизма и переход к поэтике Барокко в эпоху конфессиональных распрей.
Польскоязычная литература XVI века способствовала сближению народной культуры с культурой элит и тем самым формированию общенационального культурного фонда. С другой стороны, Возрождение принесло смену ценностных ориентаций литературных произведений: вместо религиозных идеалов пришли идеалы светские; главным положительным героем вместо рыцаря стал помещик или придворный; в литературе утверждалась этика индивидуализма, личностное начало. Вместе с тем и старые религиозные ориентации давали о себе знать: многие страницы произведений Рея посвящены религиозным темам, Бернат из Люблина писал наряду с баснями религиозно-назидательные стихи, Ян Кохановский постоянно обращался к религиозным вопросам.

             Перемены в материальной культуре и стиле жизни
Динамичное развитие экономики, развертывание торговли, накопление богатств в разных общественных слоях сопровождалось формированием новых потребительских потребностей и изменениями в каждодневном укладе жизни.
Гуманистические интересы и занятия элитарных слоев польского общества, польской интеллигенции, были самым заметным выражением перемен, охвативших все стороны культуры.
Религиозная мысль – а вместе с ней общественное сознание очень широких социальных слоев – была разбужена и обогащена влиянием протестантизма. Одновременно нарастали секуляризационные тенденции в обществе, мировосприятие все более освобождалось от религиозных элементов. Менялся стиль жизни и склад мышления людей: стало цениться и точно измеряться время; культура стала ориентироваться не столько на прошлое и освященные им образцы мышления и поведения, сколько на будущее; рационалистические критерии и индивидуализм значили все больше и больше, разрушая власть прежних авторитетов и догм. Стала больше цениться красота в повседневном быту. Заметно более богатым, сложным и утонченным стал наряд представителей зажиточных слоев шляхты, горожан и даже крестьян. В домах шляхты и бюргеров появились зеркала, постельное белье, стены, обитые обоями, картины, книги, музыкальные инструменты, много более изящная, чем прежде, мебель. Богаче и разнообразнее стал и их стол. Этические идеалы аскетизма уступали место восхвалению радости жизни и гедонизму. Характерно, что развлечение перестало расцениваться как грех. Танцы, игра в кости и карты вошли в практику повседневной жизни. Вырос интерес поляков к самим себе, отразившись, в частности, в появлении дневников и автобиографических сочинениях. Менялась, таким образом, не только культура ученых клириков и придворных кругов, но и сама атмосфера повседневной жизни.

Реформация в Польше
В XVI веке Польша вместе со многими другими европейскими странами стала ареной острой конфессиональной борьбы. Главной особенностью польской Реформации было то, что она опиралась главным образом на шляхту. Это предопределило и быстрый успех реформационных движений в середине XVI века, и их неустойчивый характер, поскольку шляхта оказалась не столь надежным социальным оплотом протестантизма как бюргерство. Другими специфическими чертами Реформации в Польше были существование здесь в течение длительного времени политики религиозной терпимости и укоренение благодаря этому в довольно широком масштабе радикально-реформационных течений (антитринитарии, анабаптисты).
Первым среди протестантских вероисповеданий в Польше распространилось лютеранство. Оно нашло приверженцев преимущественно среди городского немецкого бюргерства Силезии, Великой Польши, Поморья. В Поморье религиозные конфликты тесно переплелись с социальными, что привело к народным восстаниям в Гданьске и в Самбии в 1525 г. В 40-е годы XVI века в Польше появились общины Чешских братьев, наследников гуситской традиции, занявших особое место в центральноевропейском протестантизме. В середине XVI в. прочное место в шляхетской среде завоевал кальвинизм. Популярность именно кальвинизма среди шляхты может быть объяснена, возможно, особым, как бы демократическим строем кальвинистских общин, который должен был импонировать польскому дворянству. Успехи же польских кальвинистов в борьбе против католической церкви объясняются их тесной связью с лагерем экзекуционистов. Программа реформы церкви, которую отстаивали кальвинисты, стала частью программы экзекуционистского лагеря. Наибольшего успеха в борьбе за удовлетворение своих требований протестанты достигли тогда же, когда Петрковский сейм 1562/63 гг. предпринял ряд государственных реформ. Было решено прекратить выплату так наз. аннат Римской курии, отменить сбор десятины с шляхетских имений, освободить шляхту от церковной юрисдикции по каким бы то ни было вопросам, обложить церковные владения налогом на военные нужды государства. Горячо обсуждался также вопрос о созыве в Польше национального церковного собора и выходе из-под церковной власти Рима.
В целом, казалось, что Польша потеряна для Рима. Однако, успехи реформационного движения оказались непрочными. Шляхта, удовлетворившись достигнутым, стала охладевать к протестантскому учению, религиозно-культурный смысл которого оставался ей малопонятен. В самом реформационном лагере произошел раскол: из кальвинистской церкви выделились общины антритринитариев (реформаторов, отрицавших христианское учение о Троице). С другой стороны, с 1560-х годов во всей Европе католическая церковь перешла в контрнаступление. Духовенство было мобилизовано на активную борьбу с протестантами, был предпринят ряд дисциплинарных и других реформ внутри церкви, созданный недавно орден иезуитов стал ударным отрядом Контрреформации. С 1564 года иезуиты развернули деятельность и в Польше.
В этих условиях протестанты вынуждены были перейти к обороне. В 1570 г. кальвинисты, лютеране и чешские братья заключили союз для противодействия натиску католицизма, а в 1573 г. в момент вступления на престол Генриха Валуа им удалось добиться принятия сеймом и королем акта так наз. Варшавской конфедерации, которая гарантировала предоставление протестантам и вообще иноверцам религиозных свобод. В дальнейшем именно акт Варшавской конфедерации позволял в течение десятилетий ставить преграду развертыванию религиозных преследований в Речи Посполитой. С последней четверти XVI века начинается спад реформационного движения в Польше. В течение первой половины XVII в. католическая Контрреформация постепенно отвоевывает (преимущественно мирными средствами) позиции, а в середине XVII в. одерживает окончательную победу. Культурное значение Реформации в истории Польши состояло прежде всего в формировании нового типа религиозности. Кроме того, протестанты внесли большой вклад в развитие образования, книгопечатания, развитие научной мысли, религиозной философии и литературы. Наконец, велико было и косвенное воздействие реформации на польскую культуру: вызов, брошенный протестантами, привел к оживлению католицизма, перестройке традиционной образовательной системы, пробуждению в ходе полемики новаторства в религиозной проповеди и философии.
Особую роль в развитии польской христианской культуры сыграли антитринитарии (которых называли также Польскими братьями или арианами). Дело заключалось не только в том, что их учение отличалось большой смелостью и новизной, утверждая принципы рационализма в религиозном мышлении, но и в том импульсе, который они придали развитию научных, политических, социальных идей, учению о человеке. Польские братья стали активными защитниками идей веротерпимости и одними из первых в Европе и теоретически обосновали учение о свободе совести.

           Польша во второй половине XVII-XVIII вв.: политическое развитие.                    

Новая в политическом отношении эпоха в истории Речи Посполитой началась после смерти Сигизмунда II Августа, на котором оборвалась династия Ягеллонов. Краткое правление Генриха III Валуа означало торжество режима “шляхетской демократии”. Попытки проабсолютистски настроенного Стефана Батория укрепить королевскую власть ни к чему, по сути, не привели. Конец XVI - первая половина XVII века прошли под знаком дальнейшего ослабления центральной власти, что обернулось жесточайшим политическим кризисом и - практически - параличом польских государственных институтов во второй половине XVII - начале XVIII вв. - то есть в то время, когда в Западной Европе и в России торжествовал абсолютизм. Но тем не менее в середине и второй половине XVIII вв. польская государственность начинает усиливаться. Реформы в годы правления Станислава Августа Понятовского открыли новую полосу в истории Речи Посполитой. Но она не стала еще настолько сильна, чтобы противостоять агрессивным соседям - Пруссии, России и Австрии, которые не желали снова увидеть на своих границах могучего соседа. Третий раздел Польши в 1795 г. завершил более чем 800-летнюю эпоху существования независимого польского государства, которое было восстановлено только в 1918 году.

Основные вехи внутриполитического развития Речи Посполитой в конце XVI - первой половине XVII вв.
Смерть Стефана Батория в 1586 г. ввергла Речь Посполитую в очередной политический кризис. Главными претендентами на престол были Сигизмунд III Ваза, представитель шведской королевской династии, эрцгерцог Максимилиан Габсбург. За каждым стояла своя шляхетская группировка и оба были выбраны на польский престол. В ходе военных столкновений победила партия сторонников Сигизмунда III Вазы во главе с Яном Замойским, канцлером и в прошлом лидером движения экзекуционистов. Парадокс последующей политической истории времени Сигизмунда III состоит однако в том, что лагерь экзекуционистов, который прежде главной целью считал укрепление государства через укрепление королевской власти, теперь выступил против попыток Сигизмунда расширить полномочия короля. Ян Замойский, бывший “трибун шляхетского народа”, стал во главе тех политиков, кто стремился предотвратить движение в сторону абсолютизма. В 1606 году на этой почве в Речи Посполитой вспыхнула гражданская война: значительная часть шляхты образовала антикоролевскую конфедерацию (рокош) в ответ на предложения Сигизмунда III ввести в сеймовой практике принцип голосования большинством вместо liberum veto, увеличить армию и пополнить казну. Рокошане потребовали детронизации Сигизмунда III. Регалисты создали свою собственную конфедерацию и в конце концов к 1609 году победили в войне против рокошан. Но  реформы были тем не менее сорваны.
Оставшаяся часть правления Сигизмунда III прошла без больших внутренних потрясений. Институты сеймовой демократии функционировали относительно исправно, а  события начала века сделали невозможным утверждение абсолютизма в Польше. Главной проблемой внутренней политики становились отношения с украинскими казаками, которые добивались отмены Брестской церковной унии и распространения на казачество шляхетских привилегий.
Правление преемника Сигизмунда III короля Владислава прошло под знаком тех же противоречий. Очередные попытки усилить королевскую власть окончились ничем. На Украине было жестоко подавлено крестьянско-казацкое восстание 1637-38 гг. и на 10 лет воцарился обманчивый покой.

Внешняя политика Речи Посполитой в конце XVI - первой половине XVII вв.
В конце XVI  века, после победы в Ливонской войне, внешнеполитические позиции Речи Посполитой казались очень прочными. Она была одной из европейских держав, соперничавшей с Габсбургами за лидерство в Восточной Европе. Однако на протяжение первой половины XVII  в. положение дел стало меняться. Польско-шведская война 1600-1605 гг. несмотря на военные успехи Сигизмунда III, стремившегося овладеть шведским престолом, окончилась безрезультатно.  Начавшаяся в 1609 году открытая военная интервенция в России привела к присоединению Смоленска и Черниговских земель (?) к Речи Посполитой, не не усилила ее политического влияния. В 1611 году польский сейм передал наследственные права на Восточную Пруссию Бранденбургу, и в 1618 г. две территории объединились под властью Гогенцоллернов, снова поставив Польшу перед той же угрозой, с какой она боролась в годы Грюнвальдской битвы. В 1620 г. польская армия потерпела тяжелое поражение от турок под Цецорой, а последующая победа под Хотином в 1621 г. была обеспечена участие в битве Запорожского войска, что породило череду социально-политических конфликтов в украинско-белорусских землях. Новая война с Швецией была безрезультатной. В 1632 -1634 в успешной войне с Россией Речь Посполитая отстояла права на Смоленк.

Внутри- и внешнеполитический кризис середины XVII в.- начала XVIII вв.
Несмотря на борьбу с казаками, правление Владислава IV  было одним из самых благополучных в истории Речи Посполитой. Зато при Яне - Казимире - пожалуй, самом, “невезучем” короле во всей польской истории - разразился острейший внутри- и внешнеполитический кризис. Украина взорвалась и казачьи полки под руководством Б. Хмельницкого нанесли ряд поражений польской армии. Шляхта взяла реванш под Берестечком в 1651 году, но война затянулась на долгие годы. Богдан Хмельницкий обратился за помощью к России, и та начала военные действия против Польши. В 1655 году в войну вступила Швеция, и почти вся Польша оказалась залита шведским “потопом”. Значительная часть магнатов, шляхты и армии перешла на сторону шведов. Слабостью Речи Посполитой попробовали воспользоваться еще два ее противника - Бранденбург и Трансильвания. Впервые был поставлен вопрос о разделах Речи Посполитой, которая из субъекта международной политики стала преврщаться в ее объект. Государство и независимость были спасены почти что чудом. Подобно России в 1612-1613 гг. широкое общенациональное движение помогло Яну-Казимиру не только вернуть трон, но и восстановить многие утраченные позиции. Война со Швецией завершилась Оливским миром 1660 г., с Россией - Андрусовским перемирием 1667 и переходом части Украины под власть России. Однако победа далась очень дорогой ценой. Речь Посполитая  вышла из потрясений середины XVII века очень ослабленной во всех отношениях - политическом, экономическом и демографическом. И несмотря на это предпринятые в 1660-е годы попытки укрепить королевскую власть и государственные институты снова встретились с сопротивлением шляхты и магнатов,  в очередной  раз выступивших под знаменем “золотых шляхетских вольностей”  ( рокош Любомирского) против даже очень несмелых попыток  политических реформ.
Пик внутренних политических раздоров пришелся на правление безвольного Михаила Корибута Вишневецкого (1669-1674), который был выбран на престол именно потому, что устраивал всех своей неспособностью изменить что-либо в сложившейся ситуации. Его преемник Ян Собеский (1674-1696), был напротив, личностью выдающейся, правителем волевым и энергичным. Он пытался осуществить ряд реформ, направленных на усиление королевской власти, но и  ему не удалось остановить нарастание политичекой анархии в Речи Посполитой. Сеймы срывались один за другим, центральная власть оказалась почти парализованной. В то же время польская армия под руководством Яна Собеского разбила турок-османов под Веной, положив тем самым конец османской экспансии в Европе.
После смерти Яна Собеского на трон был избран представитель саксонской династии Август II (1697- 1733), при котором  Польша потерпела сокрушительное поражение в Северной войне, и попала после ее окончания в сферу политических влияний России. В ходе Северной войны часть польской шляхты избрала на королевский престол Станислава Лещинского, смещенного затем сторонниками Августа II и русской армией.
Во второй период правления Августа II  и при его преемнике Августе III (1733-1763) в Речи Посполитой стали складываться два политических лагеря, которые возглавлялись магнатскими семьями  Чарторыйских и Потоцких. Первая группировка объединяла сторонников реформ и вошла в историю под названием “Фамилия”. Вторая представляла интересы той части магнатерии и шляхты, которая стремилась сохранить в неприкосновенности политические и культурные устои Речи Посполитой.

Эволюция государственного строя Речи Посполитой в XVII в.
XVII  века - эпоха абсолютизма и в истории европейских государств. Одновременно рождались и принципиально новые модели политического устройства (Англия после революции 1640-х годов и Нидерланды). В некоторых странах продолжала господствовать политическая раздробленность (Германия и Италия), встречались и образцы “дворянских республик” (Трансильвания, Венеция). Речь Посполитая в этом отношении стоит совершенно особняком. Польская “шляхетская демократия” в конце XVI - XVII вв. постепенно перерождалась в магнатскую олигархию, которая, однако, была очень несхожа с олигархическими режимами других стран (Швеции, например).
 Вплоть до потрясений 1648-1668 гг. польская политическая система сохраняла дееспособность, которая обеспечивалась не столько политическими институтами самими по себе, сколько традицией уважения к королевской власти и политической ответственности. Анархизация политической жизни начинается с середины XVII века. “Шляхетская демократия” становится  лишь прикрытием магнатской олигархии, а магнатские группировки действуют уже в интересах не Речи Посполитой, а своих собственных. Дестаблизация и анархизация политического строя нарастала от десятилетия к десятилетию. В чем это выражалось?
Господствующая тенденция состояла в прогрессирующем ослаблении королевской власти. Властные прерогативы короля растворяются в полномочиях сейма, сената, сеймиков, центрального и местного административного аппарата (канцлер, гетман, подскарбий, воеводы, старосты и каштеляны). Начало этому процессу  было положено в 1570-е годы Генриховыми артикулами, введением института сенаторов-резидентов, подписанием “пакта конвента” при вступлении на престол очередного монарха, созданием коронного трибунала, который лишил короля права быть верховной апелляционной инстанцией в судебных спорах. Со временем было ограничено право короля производить нобилитацию, усилены контрольные функции сенаторов-резидентов, была сокращена королевская гвардия, королю было запрещено без разрешения сейма выезжать за границу. Даже матримониальные дела королевской семьи были поставлены под сеймовый контроль.
Фактически, в XVII  веке орудиями королевской политики могли быть только личный авторитет, раздача должностей и королевщин и апелляция к традициям “доброго старого времени”. И польская государственная машина справлялась со своими задачами влпоть до 60-х годов XVII  века, когда равновесие между шляхетским сословием и королевской властью было нарушено и в политическо выигрыше оказались одни лишь магнатские группировки.
По мере ограничения полномочий короля, все более обширными и многочисленными становились функции сейма. В то же время, он начинал работать все менее и менее эффективно, потому что сеймовая трибуна становилась чаще всего ареной столкновения своекорыстных интересов магнатских кланов. Постепенно складывалось убеждение ( и соответствующая практика), что шляхетская посольская изба есть наивысший орган власти, стоящий и над королем, и над сенатом. Характерно при этом, что именно многолюдная и внешне очень “демократичная” посольская изба, а не сенат становилась проводником магнатских влияний. Это делало политическую жизнь Польши особенно неустойчивой, потому что “чистая” и институализиованная магнатская олигархия могла бы управлять страной более эффективно, чем интригующие в пользу своих группы шляхетских депутатов посольской избы.
Постепенно крепло убеждение, что задача сейма не в установлении новых законов, не в изменении уже существующего права, а только в том, чтобы обеспечивать нерушимость и исполнение принятых когда-то правовых норм. Нет нужды говорить, сколь пагубно это сказывалось на состоянии польской государственности. Сложившиеся же традиции были закреплены в общественом сознании и политической практике использованием знаменитого принципа “либерум вето”, который приобрел в XVII веке самодовлеющее значение и стал рассматриваться как краеугольный камень польской “шляхетской демократии”. Хотя впервые он был открыто применен в 1652 году, когда шляхтич Сицинский своим единоличным вето воспрепятствовал продолдежению сеймовой сессии, уже в конце XVI  в. случались сеймы, разъезжавшиеся без утверждения свода решений (конституций). В первой половине XVII  века это стало случаться все чаще и чаще. А в 1669 г. сейм был сорван до того, как истек даже предписанный законом 6-недельный срок его работы, в 1688 г. по причине применения “либерум вето” сейм прекратил деятельность даже ее не начав - то есть до того, как был избран маршалок сейма. В 1558-1668 гг. из 19 сеймов смогли принять решение лишь 12, в 1669-1685 - лишь 9 из 14, в 1688-1695 - лишь один из 6.
Какая роль отводилась в этой системе учреждений сенату? Теоретически, именно он мог бы сосредоточить в своих руках всю полноту государственной власти и обеспечить ее эффективность в рамках олигархического режима правления. Но в Польше сенат был постепенно подчинен котролю нижней палаты парламента и стал рассматриваться как посредник между шляхтой и королем, осуществляющий решения сейма, следящий за их исполнением королем, но не претендующий на подлинно самостоятельную роль.
Вместе с  тем не были определены принципы соотношения власти сейма и сеймиков, которые снабжали послов инструкциями, как решать тот или иной вопрос. Сейм оказывался не состоянии добиться исполнения своих решений на местах, где вся реальная власть сосредоточилась в руках сеймиков и стоящих за ними магнатских групп. Сеймики стали играть роль органов местной власти, вершить суд, вводить налоги, принимать обязательные для данного повета постановления.  С другой стороны, и сеймики не могли добиться решений, которые имели бы обязательную силу на всей территории Речи Посполитой. Результатом была не только анархизация, но и регионализация польской политической жизни, нарастание в ней центробежных тенденций.
Что касается исполнительной власти, то в то время, как в других странах она усиливалась, в Речи Посполитой центральная администрация становилась все более бессильной. Главные государственные должности, будучи пожизненными, фактически обеспечивают независимость и неподконтрольность их обладателям. Институт старост, который прежде был опорой королевской власти в регионах, становится институтом земского самоуправления. Власть канцлера и подканцлера становится все более призрачной, финансовое ведомство выходит из под контроля короля, гетманы становятся все более и более независимы от кого бы то ни было. Суд слыл своей продажностью, а исполнять судебные решения было некому.
Таким образом, в течение XVII  века государственный аппарат Речи Посполитой приходил в негодность. События Северной войны и последовавшее за ней превращение Речи Посполитой в объект постоянного вмешательства извне и политического манипулирования ставили со всей остротой вопрос о государственных преобразованиях.

Государственные реформы второй половины XVIII в. Разделы Речи Посполитой.
В 1750-е годы группировка Чарторыйских вынашивала планы детронизации Августа III и осуществления реформ при поддержке России. Смерть Августа III перечеркнула эти планы.  Надежды на реформы стали связываться с новым королем. Чарторыйские опираясь на прямую поддержку России сумели обеспечить избрание на престол своего ставленника - тридцатилетнего Станислава Августа Понятовского, человека очень образованного, прекрасно знакомого с Европой, убежденного сторонника преобразований, но политика мягкого и непоследовательного.
Некоторые преобразования удалось осуществить непосредственно после избрания Станислава Августа. Была создана “конференция” короля и министров (институт, напоминающий правительственный кабинет), канцлером стал последовательный идеолог реформ Анджей Замойский, под его руководством специальные комиссии стали разрабатывать новое законодательство для городов, удалось заметно пополнить казну, для подготовки офицерских кадров была создана Рыцарская школа.
Россия и Пруссия были обеспокоены начавшимися реформами и использовали как предлог для вмешательства в польские дела так наз. диссидентский вопрос - то есть вопрос о правах некатоликов (“диссидентов”) в Польше - воспользовавшись как предлогом ограничением их прав в середине XVIII века. Понятовский и Фамилия отказались выполнить требования России и Пруссии о гарантиии прав диссидентов, опасаясь потерять поддержку католической шляхты. В ответ при поддержке извне были созданы православная конфедерация в Слуцке и протестантская - в Торуни. Был разработан план детронизации Понятовкого, который в этих условиях вынужден был уступить. На сейме 1768 г. права диссидентов были восстановлены и одновременно сейм подтвердил и гарантировал соблюдение так называемых “кардинальных прав” (либерум вето, свободная элекция монарха, право неповиновения королю). Гарантом неизменности этих законов была провозглашена Екатерина. В ответ католическая шляхта объединилась в Барскую конфедерацию под лозунгом защиты государственной независмости, шляхетских привилегий и прав католической церкви. Движение получило широкий размах, борьба русской армии с ним продолжалась несколько лет и показала, что Россия не в состоянии держать Польшу под единоличным контролем. Итогом стал первый раздел части территорий Речи Посполитой. Пруссия получила Вармию и Поморье (без Гданьская и Торуня) с более чем полумиллионом жителей; Австрия - галицкие земли и часть Малой Польши с 650 тыс. населения, Россия - восточную Белоруссию с 1 млн. 300 тыс. чел.
Первый раздел был ратифицирован на сейме 1773, который был преобразован в генеральную конфедерацию ( это позвляло решать вопросы большинством голосов) и работал до 1775 г. Ему удалось инициировать ряд новых важных реформ - образовать зачаток дееспособного правиительства в виде Постоянного совета; начать военно-финансовую реформу с целью создать постоянную 30-тысячную армию; учредить Комиссию национального просвещения - фактическо первое в Европе министерство народного образования.
1770-1780-е годы прошли под впечатлением, оставленным первым разделом Речи Посполитой. Общество встряхнулось. Огромное влияние приобрела политическая публицистика - особенно голоса Станислава Сташица и Гуго Коллонтая. Очень заметно активизировалась деятельность масонских лож. Сформировались две программы выхода из кризиса. Так наз. патриотическая партия рассчитывала опереться на англо-прусский союз в борьбе против Австрии и России и вернуть Польше хотя бы галицийские территории. Пророссийски настроенная группировка  рассчитывала создать в Польше усилить власть аристократической олигархии в Польше. Созванный в 1788 был как и сейм 1773 г. преобразован в конфедерацию и оставался ареной политической борьбы вплоть до 1792 г. Ему удалось провести ряд сущесвеннейшх реформ и поэтому войти в историю под названием Великого сейма.
Была предпринята реформа городского права, что стало ответом на “черную процессию” 1789 г., когда в Варшаву съехались представители 141 города Речи Посполитой и потребовали допустить горожан к участию в работе сейма, разрешить владеть землей и занимать государственные должности, обеспечить правомочность в суде и неприкосновенность личности. Эти и ряд других прав были Великим сеймом даны польскому бюргерству.
Реформа сеймиков состояла в том, что права голоса в них были лишены безземельные шляхтичи, что наносили сильный удар по магнатской олигархии, поскольку лишало ее поддержки клиентелы.
Самым же главным достижением Великого сейма стало принятие Конституции 3 мая 1791 года, которая реформировала основны социального и государственного строя Речи Посполитой. Конституция исходила из понятия “гражданства”, а не сословных прицнипов, хотя шляхте было зарезервировано первенствующее место среди других социальных групп. Дарованные горожанам права были подтверждены. Крестьяне, вотчинная власть шляхты над которыми сохранялась, рассмаривались отныне слой, находящийся под специальной государственной опекой.
В области государственного управления перемены коснулись и сейма, и королевской власти, и суда, и адмнистративного аппарата в центре и на местах. Приинцип либерум вето отменялся, полномочия сената была ограничены, сеймиковые инструкции потеряли обязательную силу. Компетенцией сейма стало законодательство, налоги и контроль за исполнительной властью. Последнюю должны были осуществлять ответственные перед сеймом министры, составлявшие вместе с королем  и примасом католической церкви правительственный кабинет. Сеймовые комиссии должны были играть роль министерств, а на местах учреждались в качестве административных органов военно-гражданские комиссии порядка. Королевская власть становилась наследственной, король освобождался от ответственности за сохранение “золотых шляхетских вольностей”. Суд становился коллегиальным и в нем была усилена роль средней шляхты.
Таким образом, Конституция 3 мая 1791 года провозглашала создание в Речи Посполитой конституционной монархии и многими своими нормами радикально укрепляла государственный аппарат.
Деятельность сейма и Конституция 3 мая  вызвали острое сопротивление в магнатских кругах и недовольство Екатерины. В Петербурге был подписан акт конфедерации, официально провозглашенный в Тарговице. Русская армия и сторонники Тарговицы начали военные действия против сторонников Конституции 3 мая. Король, желая спасти хотя некоторые из реформ, перешел на сторону конфедератов. Гродненский сейм под прямым давлением России отменил конституцию 3 мая 1791 года  принял новую, которая в основных чертах повторяла решения 1775 г., сохраняя однако и ряд реформ Великого сейма и положений из консттитуции 3 мая. Тот же сейм подтвердил раздел между Россией и Пруссией еще части территорий Речи Посполитой. Пруссия получала Гданьск, Торунь, Великую Польшу и Мазовию с более чем миллионом новых подданных; Россия- Белоруссию, поднепровскую Украину и Подолию с 3 млн. населения. Сама Польша, в которой оставалось 4 млн. человек на 212 тыс. кв. км, оказывалась фактически под политическим контролем России. Оставшиеся в Польше и оказавшиеся в эмиграции противники тарговичан не могли смириться с таким положением и восстание под руководством Тадеуша Костюшки стало последним  актом борьбы за государственные реформы и независимость Польши.
Оно началось с марша одной из бригад польской армии на Краков в марте 1794 года.  Костюшко встал во главе  мятежной армии, провозгласил акт восстания и подписал Поланецкий универсал, которым крестьяне освобождались от личной зависимости и получали гарантии неприкосновенности их земельных наделов. Первая значительная победа была одержана под Рацлавицами. Восстание было активно поддержано в Варшаве и Вильно. Значительная часть территории Польши оказалась под полным контролем правительства Костюшко, который на время военных действий получил диктаторские полномочия. Ряд активных деятелей Тарговицкой конфедерации был казнен. Среди польской шляхты и горожан сложилась партия польских якобинцев во главе с Гуго Коллонтаем, которые были сторонниками использования французского опыта революционной борьбы - включая террор. Правительство сумело обеспечить широчайшую мобилизацию средств и ресурсов и в короткое время создать большую и боеспособную армию. Но силы были неравными. После многомесячных боевых действий Варшава была взята русской армией под командованием А.В. Суворова. Костюшко попал в плен. Польские территории были разделены между Пруссией, которая получила еще часть Мазовии (с Варшавой) и литовских территорий; Австрией, получившей Маулю Польшу и часть Подляшья, и Россией, получившей украинские земли.
Станислав Август Понятовский переехал в Петербург и умер там в 1798 г.
Польское государство перестало существовать.



Польша во второй половине XVII-XVIII вв.: экономическое развитие.

Вторая половина XVII - XVIII вв. - время, когда польская экономика прошла полосу глубочайшего кризиса (1650-e - 1720-e гг.), стагнации (приблизительно вторая четверть XVIII века и подъема во второй половине XVIII в. Чем был вызван  кризис? В чем он выразился? Почему и как польская экономика сумела его преодолеть? Каковы были главные тенденции хозяйственного развития Польши накануне разделов? Таковы вопросы, на которые нужно ответить.

Причины хозяйственного кризиса второй половины XVII - начала XVIII вв.
В историографии сложились два основных подхода к объяснению причин экономического упадка в Польше во второй половине XVII - начале XVIII вв. Одни историки усматривают их в военно-политических факторах - разрушениях, принесенных шведским “потопом” 1655-1660 гг., войной с Россией и украинским казачеством, Северной войной. Этот тезис утвердился в польской довоенной историографии. В послевоенной историографии он был первоначально отвергнут. Главная причина кризиса была усмотрена в самой природе барщинно-фольварочной системы. Начало  ее упадка и разложения историки относили к концу XVI  в., войны же и разрушения, по их мнению, лишь усугубили начавшийся кризис. Эта концепция была выдвинута историками марксистской ориентации. Ими же она была и частично пересмотрена в 1960-70-е годы. Этому послужили масштабные исследования демографических и материальных потерь, вызванных военными действиями, эпидемиями, миграциями, контрибуциями и просто мародерством. С другой стороны, выяснилось, что все европейское хозяйство в XVII веке переживало депрессию, и в то же время в некоторых районах распротсранения фольварочной системы кризис не разразился. Значит ли это, что тезис о негативном влиянии на экономику барщинно-фольварочной системы должен быть отвергнут? Скорее всего нет. Истина, как обычно, лежит посередине между соперничающими концепциями.
Фольварочное хозяйство дало первоначально блестящий, но непрочный экономический эффект. Само по себе оно оказалось очень ненадежным фундаментом для экономического роста. Первые признаки стагнации ( но еще не кризиса) стали заметны в конце XVI в. В XVII в. началось падение цен на сельскохозяйственную продукцию. Шляхта ответила увеличением массы экспортируемого зерна. Ради этого  были увеличены барщинные повинности. В 1618 году объем хлебного экспорта через Гданьск достиг апогея. Но вместе с тем была нарушена та мера эксплуатации крестьян, которая обеспечивала поступательное развитие и фольварка, и крестьянского хозяйства, и города. Потенциал экстенсивного развития был исчерпан. Для повышения производительности труда и эффективности фольварочного хозяйства нужно было изменить стиль и принципы хозяйственной деятельности. Может быть, шляхта и оказалась бы способна на это, но начавшаяся с 1648 года полоса военно-политических потрясений создала совершенно норвую ситуацию, когда главной проблемой стал не экономический рост, а элементарное выживание. В течение 70 лет Речь Посполитая была ареной войн, которые разворачивались не только на периферии государства, но и в самой сердцевине польских земель. При этом самый принцип содержания воюющих армий, - “война должна сама себя кормить”- опробованный в широком масштабе в годы Тридцатилетней войны, предполагал  широкое использование денежных контрибуций и продовольственных конфискаций, то есть фактически грабеж и разорение территории противника. Важно подчеркнуть, что это были не отклонения от нормы, а последовательная и сознательная военная политика.
Эффекты такой политики были самыми разрушительными. В 1661 году в районе Варшавы из 467 поселений 46 были полностью уничтожены; из 101 фольварка в королевщинах Мазовии 13 были полностью опустошены; в 27 были сожжены все строения, в 20 - истреблен весь скот. В Восточном Поморье третья часть деревень прекратила существование; другая треть потеряла половину населения. Подолия и Галицкая Русь лишилась 53-58 % крестьянских хозяйств. В королевщинах Великой Польши к 1661 году количество полнонадельных крестьянских хозяйств сократилось на 65%, количество загродников - на 28%. Число крестьян в целом сократилось на 51 %. В Восточном Поморье этот показатель составлял 60%. Результатом было запустение земель. Во владениях гнезненского архиепископа пустоши составляли в 1685 году 40% всех земель. Но еще более тяжелый удар был нанесен польским городам. К 1661 году 60% городских домов в Великой Польше были заброшены. Городское населениеМазовии уменьшилось к этому времени на 70%. Нет нужды говорить, что и в городах и в деревнях были разорены ремесленные мастерские, уничтожены инструменты и инвентарь, разрушены мельницы. В среднем число уничтоженных войной деревень и местечек в разных районах Речи Посполитой колебалось от 10% до 30%. Одним из итогов было то, что в начале 1660-х годов валовой сбор зерна не превышал 40% довоенного уровня.
Разорительные последствия Северной войны были не меньшими по масштабу. Особенно тяжелым ударом для польского хозяйства в это время стали денежные контрибуции, которые составили в общей сложности 60 млн. талеров - эквивалент двух годовых национальные доходов в масштабе 1717 года.
Войны сопровождались эпидемиями. Они - вместе с военными действиями и голодом - унесли к 1660-м годам приблизительно третью часть населения Речи Посполитой. После Северной войны население сократилось на 20%. Нетрудно заметить, что в пропорциональном измерении эти потери были много более чудовищны, чем в годы Второй Мировой войны!
Можно ли после этого сомневаться, что войны были главной причиной хозяйственного кризиса Речи Посполитой в эту эпоху!? Ответ однозначно ясен, но это вовсе не доказывает и того, что барщинно-фольварочная система сама по себе не привела бы польскую экономику к упадку.

Сельское хозяйство во второй половине XVII - начале XVIII вв.
Как в условиях кризиса развивалось сельское хозяйство? В середины XVII века и вплоть до 20-х годов XVIII века оно находилось в состоянии глубокого упадка. Прекратилась колонизация новых земель, и, напротив, запустевали многие прежде освоенные территории. Из-за нехватки рабочих рук, резкого ухудшения технической оснащенности крестьянских хозяйств (достаточно сказать, что в Польше этого времени в некоторых районах отмечено возвращение от железных орудий - к деревянным!), деградации агротехники, просто физического истощения крестьян быстро снижалась производительность труда и урожайность. Если в XVI веке она достигала уровная сам-5, сам-6, то теперь этот показатель стагнировал на уровне сам-3.
Историки не располгают данными, чтобы количественно оценить глубины спада сельскохозяйственного производства. Отчасти об этом позволяет судить состояние хлебного экспорта через Гданьский порт. Во второй половине XVII он составлял около 50%  того, что было вывезено в первой половине столетия; в первой четверти XVIII века - только треть того же уровня. При этом цены на импортируемые товары росли много быстрее, чем на польский хлеб, поэтому финансовое положение шляхты становилось все более сложным.
Владельцы фольварков пытались противостоять падению доходов, увеличивая норму эксплуатации, то есть принуждая крестьян ко все более продолжительной барщине и сокращая крестьянские наделы. Тем самым они попадали в порочный круг, потому что крестьянский труд становился все менее и менее производительным. В итоге доходы землевладельцев не росли, а крестьяне разорялись дотла. В некоторых случаях шляхта пыталась заняться разведением скота и торговать шерстью ( как это было в Великой Польше), иногда - заменяла барщину чиншем. Но это перемены были спорадическими и недологовременными. Более устойчивой тенденцией  - в сочетании с ростом барщины - был рост  производства пива и водки, за которую крестьяне расплачивались последними деньгами и просто-напросто здоровьем. Гибельность этой тенденции была очевидна, но монопольное право пропинации приносило доходов не меньше, чем продажа хлеба и продуктов животноводства.

Структурная перестройка землевладения: : фольварки и латифундии.
В этих условиях выживали только сильнейшие. Поэтому если в XVI веке преобладающей формой организации землевладения был шляхетский фольварк, то теперь ею стала магнатская латифундия. Наряду с разорением шляхестких хозяйств причинами такой перестройки феодального землевладения можно считать освоение в течение XVI - XVII вв. украинских территорий, где латифундия в отличие от Польши с самого начала преобладала над фольварком. Другой дополнительной причиной  аграрной перестройки было поражение экзекуционистской программы, которая так и не сумела остановить сосредоточение королевщин в руках магнатов.
Магнатские латифундии  превращались по сути дела в мини-государства. Они имели свой центр (столицу!) с главным управителем и его аппаратом, со своим двором и придворными, с военными отрядами а иногда даже с собственной дипломатической службой. Отсюда управлялись отдельные территории латифундии - ключи. В местечке, составлявшем центр ключа, велась торговля и работали ремесленники. Здесь приказчик или арендатор магната со своими присными управлял  10-15 деревенями и фольварками, входившими в ключ и отданными в свою очередь в аренду. Магнаты вели войны  и переговоры друг с другом, захватывали чужую землю и крестьян, а в эпоху паралича центральных государственных институтов стали как бы местными князьями, сосредочив в свох руках всю полноту административной, судебной и даже законодательной власти. В итоге складывалась как бы  на новой основе квазифеодальная иерархия, состоявшая из людей, меньше всего заинтересованных в процветании Речи Посполитой и  в поддержании крестьянского благосостояния.
Тем не менее именно латифундии не позволяли сельскому хозяйству окончательно рухнуть. Более того, именно амдминистраторы магнатских владений, распоряжаясь относительно обширными ресурсами, в случае крайней нужды спасали крестьян от голода и полного краха, давая им зерно, скот, инвентарь и утварь. Именно в магнатских владениях до того, как на  Речь Посполитую обрушилась волна военных бед и невзгод, и после того, как эта полоса миновала, предпринимались попытки завести новые производства, выписать из-за границы специалистов и даже особое оборудование, развернуть горнодобычу или масштабное животноводство. Например, в украинской Подолии выращивали волов на экспорт, Лещинские в XVII веке пытались оранизовать ткаческие мануфактуры в своих великопольских владениях, Сенявские - добычу цинка в Малой Польше, Радзивиллы создали в XVIII веке ряд мануфактур в своих литовских землях и т.д. Конечно, все эти инициативы предпринимались на феодальной, а не капиталистической основе, но так или иначе магнатские латифундии позволяли “перезимовать” некоторым начаткам нового производственного уклада, который смог обеспечить весьма быстрый экономический подъем Польши в середине и второй половине XVIII в.
 
Кризис города, ремесленного производства, финансов и торговли.
Военные разорения и экономический упадок в целом наиболее катастрофически сказались на состоянии польских городов. Даже во второй половине XVIII века города и городское производство еще не достигли уровня начала XVII века. Причиной столь глубокого и продолжительного упадка были не только военные потрясения, но и разорение крестьян, которые оказались не в состоянии покупать ремесленные товары и участвовать  городской торговле, и потребительская ориентация  шляхты на много более качественные западную, а не польскую городскую продукцию, и отсутствие политики государственного протекционизма, и, наоборот, продолжавшаяся в интересах шляхты дискриминация горожан в экономической сфере, и, наконец, очень неблагоприятная для Польши международная экономическая конъюнктура, порожденная общеевропейской хозяйственной депрессией XVII  века.
Результатом было сокращение городского населения, деградация ремесленного производства, общая аграризация города. В особенно тяжелом положении оказались малопольские города, в том числе Краков. Быстрее других из кризиса стали выходить Гданьк и Варшава, а также города западной Великопольши. Горнорудные промыслы не пришли в полный упадок благодаря как раз тому, из-за чего разорялись города - военных потребностей, заставлявших королевский двор во что бы то ни стало поддерживать добычу металлов  и соли.
Внешнеторговые обороты резко сократились  из-за и военных действий на Балтике, и состояния западного рынка,  и роста конкуренции со стороны России. Попытки активизировать торговлю с Востоком оказались безуспешны. Этому сопутствовал и кризис денежного обращения. В 1688 г. было прекращено литье собственной монеты, а качество той, как была в обращении, постоянно ухудшалось, что усугубляло инфляцию.

В целом, какую бы сферу хозяйственного развития во второй половине XVII - начале XVIII века  мы ни взяли, всюду оно было отмечено печатью глубокого упадка. Однако в XVIII веке польская экономика стала постепенно выбираться из этого критического состояния.

Хозяйственная стабилизаиция и подъем в XVIII  веке.
После окончания Северной войны Речь Посполитая в течение полувека не испытывала сколько-нибудь значительный военно-политических потрясений. Разоренная экономика достигла такого уровня в своем падении, после которого дальнейший упадок означает смерть. Государство с одной стороны не было способно остановить деградацию, с другой стороны - не было способно выкачивать средства из страны путем налогов. Польша осталась практически без армии. Поэтому те деньги, какие были, не съедались административным аппаратом и войском. Наступила стагнирующая стабилизация. Это относительное благополучие эпохи Августа III было запечатлено  в пословице: “При короле-саксонце ешь, пей и расслабляй ремень”.
В середине века стагнация стала сменяться хозяйственным оживлением. Более чем вдвое вырос объем гданьского хлебного экспорта. Во многих районах, особенно в Великой Польше, помещики переводили крестьян с барщины на чинш. Стала расти произвозительность труда и урожайность, увеличились объемы внутренней торговли. В магнатских латифундиях снова стали создаваться мануфактуры.
Экономическое развитие Речи Посполитой заметно ускорилось и позитивные тенденции укрепились во второй половине XVIII века, особенно начиная с 1760-х годов. Стал быстро расти объем зернового экспорта. Правительству удалось стабилизировать кредитно-денежную систему, открыв монетный двор в Варшаве. Стали появляться польские банки  и возникать полугосударственные компании и королевские мануфактуры. Особенно заметны были хозяйственные успехи Великой Польши, где особенно быстро росло текстильное производство.  Впечатляющим был и рост Варшавы, чье население выросло в последние десятилетия XVIII в. с 30 до 100 тыс. человек. Благодаря государственной поддержке начался подъем горнодобычи, создавались новые шахты и восставливались старые, развернулась добыча каменного угля.
Характер, масштаб и причины этого позитивного сдвига по-разному объясняются историками. Одни считают его вовсе не значительным, учитывая глубину и разрушительность предшествовавшего хозяйственного упадка  и понятие кризис распространяют на весь период вплоть до конца XVIII века. Другие, напротив, подчеркивают быстроту и значительность происходивших перемен, обеспечивших быстрый подъем Польши и усиление государства во второй половине XVIII в.  Так или иначе, подсчеты Е. Топольского показывают, что средний ежегодный рост производства составлял в XVIII в. 0,3 -0,4 % , что дает 30-40% для всего столетия. Это вдвое ниже, чем аналогичные показатели для Англии и Франции, но большой шаг вперед по сравнению с упадком второй половины XVII -  начала XVIII в.

Сельское хозяйство в XVIII в.
Новыми явлениями в сельском хозяйстве Речи Посполитой в XVIII веке были перевод крестьян с барщины на чинш и применение наемного труда в помещичьем хозяйстве. Это было вызвано тем, что старая система экслуатации крестьянского труда себя исчерпала.  Объем сельскохозяйственной продукции стал возрастать. Наметился прогресс в состоянии орудий производства (снова стали появляться косы вместо серпов,  в деревянном инвентаре становилось все больше железных деталей), расширился масштаб животноводства, появились новые культуры ( табак и картофель), улучшилась агротехника. Однако трудно сказать, был ли подъем производства достигнут за счет роста производительности труда или за счет повторного введения в оборот когда-то заброшенных земель. Известно также, что иногда вводимый чинш был настолько велик, что крестьяне отказывались от него и просили снова вернуться к барщине. В целом, достигнутые в XVIII веке экономические успехи вырастали по-прежнему на феодальной почве и обеспечивадись в основной массе крепостным трудом фольварочного крестьянства.

Развитие ремесленно-промышленного производства, торговли и финансов.
XVIII век - эпоха индустриализации в истории Западной Европы. По сравнению с этим процессом развитие ремесленно-промышленного производства в Польше выглядит весьма скромно. Но тем не менее в малопольских владениях магнатского рода Малаховских возникли первые металлургические мануфактуры, объем продукции которых был весьма значителен. К концу XVIII века производство железа в Польше составило 1,8 кг на душу населения, в то время как в Германии - 1,2 ( а в Англии - 3,7). В Великой Польше наряду с железоделательными возникли текстильные, фаянсовые, кожевенные предприятия. В 1788 г. в Великой Польше около 2 тыс. ткачей были объединены в нескольких мануфактурах, причем часть их продукция шла на экспорт. Кроме того возникала масса небольших полу-мастерских, полу-мануфактур в сельской местности - мельниц, пивоварен, мастерских по обжигу кирпича. В одной только Великой Польше к концу 1780-х годов насчитывалось 4200 таких предприятий. То или иное мануфактурное предприятие возникало практически в каждой магнатской латифундии. Пример подавали Радзивиллы, в чьих владениях были предприятия по производству полотна, керамики, ковров и пр. Королевская власть предпринимала попытки создать сеть своих собственных мануфактур (особенно знамениты были мануфактуры Тизенгаузена в литовских королевщинах), но эта инициатива оказалась успешной только в добывающей промышленности, прежде всего в соледобыче. Королевская власть выступила и инициатором создания первых акционерных компаний - Компании шерстяных мануфактур, Общества полотняных заводов.
Мануфактуры, как и сельскохозяйственное производство, опирались главнмы образом на крепостной труд. Большинство из них просуществовало недолго, а рынок сбыта их продукции оставался очень узким. Экономика как и прежде оставалась аграрной. Но тем не менее мануфакутуры были принципиально новой формой хозяйствования - предпряитиями, во-первых, несравненно более крупными, чем средний фольварк, во-вторых, работающими прежде всего на рынок, в-третьих, ломавшими старые цеховые структуры производства. Даже крепостной труд в них по некоторым параметрам сближался с трудом намных рабочих, создавая тем самым предпосылки для появления в обществе новой социальной группы.
Вместе с мануфактурами, работавшими на рынок, формировался и сам рынок, предполагавший достаточно интенсивную торговлю и денежное обращение. Для его обслуживания нужны были банки - и они стали формироваться в Польше XVIII в.  Создателями их были купцы, и первоначально - иностранные.  В 1723 г.  гугеноты  основали в Варшаве банк, обладавший большим по тем временам капиталом,  ставший во второй половине  XVIII одним из крупных даже по европейским масштабам финансовых учреждений. Вслед за ним стали возникать и другие банки. Финансовая ситуация Речи Посполитой в целом становилась все более устойчивой.
Создателями мануфактур, пайщиками первых акционерных компаний и банков выступали в основном магнаты, поскольку только они обладали достаточным капиталом. Рядом с ними в качестве основателя новых предприятий выступала и королевская власть. Такого типа предпринимательство вряд ли можно назвать капиталистическим или протокапиталистическим. Но встречались и купеческие, и даже крестьянские по капиталу мануфактуры, которые использовали наемный труд и которые без натяжен могут быть названы капиталитическими. Поэтому невозможно отрицать присутствие в Речи Посполитой второй половины XVIII в. элементов будущего капиталистического уклада в экономике.

Каков был общий итог экономического развития Речи Посполитой к концу XVIII века? Этот вопрос имеет значение не только сам по себе, но и в связи со спорами о причинах разделов Речи Посполитой. Несомненны позитивные изменение и обретение польской экономикой положительной динамики. Несомненно и зарождение элементов нового - капиталистического - уклада в недрах феодального хозяйства. Но не менее несомненно, что все успехи польской экономики выглядят внушительными на фоне предшествовавшего разрушительного кризиса. Кроме того, нужно иметь в виду, что Речь Посполитая складывалась из многих регионов, одни из которых, действительно, двинулись вперед (например Великая Польша), другие оставались глубоко отсталыми (значительная часть Мазовии, Малой Польши, восточных земель). В целом, и в конце XVIII века Речь Посполитая оставалась слабой в экономическом отношении и отсталой с точки зрения социально-производственных структур державой.


Польша во второй половине XVII-XVIII вв.: социальная структура.                    

Экономический и политический кризис, в который погрузилась Речь Посполитая в середине XVII в. сопровождался кризисом традиционных социальных структур. Главной чертой социального кризиса можно считать дезинтеграционные процессы в межсословных и внутрисословных отношениях, а также  в связях  между территориями Речи Посплитой, между центром и периферией.  В середине же и второй половине XVIII века вместе с экономическим подъемом и политическими реформами традиционная сословно-классовая структура общества стала перестраиваться. Стал меняться облик главных социальных групп, появились новые социальные слои, стал меняться характер межгрупповых связей и отношений между регионами Речи Посполитой.

Крестьянство во во второй половине XVII-XVIII вв.
Едва ли не главная характеристика в эволюции крестьянства как сословия во второй половине XVII - первой половине XVIII вв. - резкое ухудшение его материального и правового статуса и внутренняя дифференциация. В эти годы заметно увелдичился удельный вес наиболее бедных слоев деревни - загродников, халупников и коморников. Несмотря на законодательные запреты принимать крестьян без земли, в деревне становилось все больше “люзных людей”, в использовании рабочей силы которых были заинтересованы землевладельцы. С другой стороны, из-за сокращения сферы товарно-денежных отношения и  сужения контактов с городом ослабли связи крестьян с окружающим миром.
Все это сопровождалось усилением власти землевладельца над крестьянами и ограничением их нефиксированных традиционных сословных прав. Связь крестьянина с землей всё чаще рассматривалось не как эмфитевтическое право (право неотчуждаемого и наследственного пользования), а как бессрочная аренда.  Это позволяло феодалу сгонять крестьян с земель, продавать их без надела, хотя последнее не получило широкого распространения. Чаще всего такие случаи были как бы наказанием за самовольный уход. Преступлением считался и не санкционированный брак - землевладелец считался вправе распоряжаться жизнью крестьян и в этом отношении. Община как форма корпоративной организации крестьян практически перестала существовать.
В условиях военных разорений и общего хозяйственного упадка заметно понижалась материальная культура деревни.  Заметно ухудшилось качество жилья и питания, привычным стал голод, о гигиене быта не приходилось и говорить ( скотину снова стали содержать в избах), повысилась заболеваемость и смертность, крестьянство просто напросто физически деградировало от недоедания, болезней и чрезмерного труда (барщина доходила до 12 дней с лана в неделю).  
Все это вело к росту напряженности и социальных конфликтов в деревне. Но до сколько-нибудь сильных и продолжительных классовых конфликтов в собственно польских землях дело не дошло. Даже тогда, когда на Украине вспыхнула крестьянско-казацкое восстание под руководством Богдана Хмельницкого, оно практически не распространилось на польские территории. Правда здесь, в Подгалье в 1651 году действовали отряды крестьян под руководством Костки Наперского,  и в этом движении некоторые историки видели продолжение украинского крестьянского восстания. Однако позднейшие исследования (А. Керстена) опровергли мнение об отрядах Наперского как антифеодальном крестьянском движении.
Известны и некоторые другие случаи столкновения крестьян и землевладельцев (например, коллективные отказы исполнять повинности, акты вооруженного сопротивления крестьян произволу землевладельца, организованные совместные уходы  на новые территории), однако в целом польская деревня не столкнулась в годы даже самого жесточайшего кризиса с серьезными крестьянскими выступлениями. Причиной была, видимо, возможность уйти на восточные территории, на которых польское государство было бессильно контролировать крестьянские передвижения.
В середине и второй половине XVIII века по мере преодоления хозяйственного положение крестьян стало улучшаться, хотя и очень медленно. Вместе с тем продолжалась социальная дифферециация деревенского населения. Халупники и коморники, которых становилось все больше, иногда уже выступают в качестве рабочей силы в хозяйствах зажиточных крестьян и помещиков. Снова со всей остротой встала проблема “люзных людей”. С другой стороны, стал формироваться слой богатого крестьянства, способного даже участвовать в предпринимательстве. Все это было еще далеко от капиталистического расслоения деревни, но ясно говорило о кризисе феодальных структур и формировании новых социальных групп на селе.

Польские горожане во второй половине XVII - XVIII вв.
Экономический, политический и военный кризис этого времени еще сильнее ударил по горожанам. Число их в это время заметно сократилось, так как приток новых переселенцев был очень незначительным и никак не восполнял демографических потерь городов. Участие в политической жизни было практически сведено к нулю, хотя Краков, Вильно и Гданьск ( а со второй половине XVII века также Львов, Люблин и Каменец-Подольский) имели право посылать своих наблюдателей в сейм и сеймики.  Города оказались практически в полной зависимости от шляхты, потому что большая часть их лежала в частных владениях, а в городах на королевских территориях значительная часть земли принадлежала феодалам. В правовом отношении горожане оставались также дискриминированы как и прежде.
Города Речи Посполитой были очень неоднородны в этническом и конфессиональном отношениях. Здесь были представлены поляки и литовцы-католики, православные украинцы и белорусы, немцы, могие из которых были протестантами, евреи, армяне. Одной из особенностей этого периода было быстрое возрастание удельного веса еврейского населения в городах.  И именно этно-религиозные конфликты, а не столкновения патрициата и плебса или всех горожан - с феодалами стали преобладающей формой внутренней социальной конфронтации в польском городе.
Материальная культура городов в эти годы деградировала едва ли не больше, чем в деревне. Впрочем многие местечки мало чем отличались от сел. Невежество, жестокость, голод, болезни, страх, темные суеверия стали культурными доминантами городской жизни во второй половине XVII - начале XVIII вв.
Вторая половина XVIII в. принесла стремительное возрастание социального, экономического, политического и культурного значения городского сословия в жизни Речи Посполитой. Это производит особенно сильное впечатление, когда мы сравниваем начавшиеся процессы с кризисом польского города в прежнюю эпоху. Особенно заметна была роль Варшавы. В ней и нескольких других крупных городах стал формироваться с одной стороны, пролетариат (или продпролетариат), с другой - слой зажиточных купцов, предпринимателей, банкиров, по стилю жизни близких магнатерии. Одновременно формировались специфические профессиональные группы учителей, врачей, адвокатов, людей искусства - то есть будущая интеллигенция. В годы Великого сейма и по Конституции 3 мая 1791 года польские горожане получили, наконец, ряд важнейших сословных прав - право владеть землей и занимать государственные должности, неприкосновенность личности, ряд новых прав в судопроизводстве.

Шляхта и магнатерия во второй половине XVII - XVIII вв.
Социальный облик шляхетского сословия  переменился в годы кризиса  в двух отношениях. С одной стороны, магнаты все более и более отрывались от основной массы шляхты, среди которой все более многочисленной становилась прослойка безземельной или малоземельной шляхты - голоты. Она поподала в прочную зависимость от магнатов и составляла их клиентелу в политической жизни. Но и средняя шляхта в условиях драматического кризиса фольварочного хозяйства оказывалась в жесткой зависимости от магнатов и составлялал другую часть магнатской клиентелы. Та часть средней и мелкой и мельчайшей шляхты, которая оказывалась связана с той или иной латифундией образовала новую группу так называемой “дворской шляхты”.   При этом шляхта одной земли оказывалась оторванной от шляхты других территорий, региональные социальные связи усиливались в ущерб общенациональным.
С другой стороны, в шляхетском самосознании все более усиливалось представление об едином “народе-шляхте”. Всякие указания на реальные социальные различия между бедной шляхтой и магнатами тщательно искоренялись из сеймовых документов и официальной политической риторики. Правовая унификация статуса шляхты была доведена до всех мыслимых пределов. Отмена “русского языка” в судах и канцеляриях Великого княжества Литовского сняла последнюю препону на пути полного слияния дворянства двух частей Речи Посполитой. Католическая культура барокко, однородная система воспитания и образования, светская мифология сарматизма и вообще вся сословная субкультура шляхетства обеспечивали живучесть и прочность интегрального шляхетского самосознания. И вместе с тем события первой половины XVIII в. показали, что шляхта как сословие уже не способна управлять Польшей и обеспечить суверенитет польского государства.
Середина и вторая половина XVIII в. принесли быстрые перемены. Стала формироваться так называемая “новая шляхта” и “новая магнатерия”. То, что отличало их от “старого” дворянство состояло не столько в правовом статусе или экономической роли, сколько в культуре, укладе жизни, мировоззрении. Интеллектуально и ценностно это дворянство было ориентировано на Запад. Именно эти социальные группы составили главную опору предпринятых в Польше преобразований.

                     Польша в XVII - XVIII вв.: культура.

Большая часть  XVII и XVIII вв. в истории Польши приходится на период, когда господствовала культура барокко и Контрреформации. С 30 - 40-х годов XVIII века можно отсчитывать эпоху Просвещения в истории польской культуры. И в то, и в другое время польская культура была включена в общеевропейские культурные процессы, представляя их региональный вариант. Культура Барокко была теснейшим образом связана с Контрреформацией и Католической Реформой в Европе; культура Просвещения - с секуляризацией и дехристианизацией.

Контрреформация и Католическая Реформа в Польше.
Понятие Контреформации традиционно и издавна употребимо. Оно обозначает борьбу католической церкви против Реформации и протестантизма. Понятие Католической Реформы, напротив, сравнительно ново, особенно для отечественной историографии. Под Католической Реформой понимаются преобразования внутри католической церкви, которые развертывались параллельно протестантской Реформации и в известном смысле были схожи с ней - настолько, насколько способствовали, как и протестантизм, модернизации религиозной культуры.
Контреформация развернулась в Польше с 1560-х годов, сразу вслед за завершением последней сессии Тридентского собора католической церкви (1545-1563). Не то, чтобы до этого католичекая церковь не пыталась остановить наступление протестантизма, но только после Тридентского собора эти действия приобрели последовательный и программный характер и развернулись по всей Европе.
Польская Контрреформация ассоциируется с двумя именами - кардинала Станислава Гозия и иезуита Петра Скарги. Оба действовали в одном направлении, мобилизуя церковь и особенно монашество на борьбу с протестантизмом всеми доступными средствами. Какими именно?
Особенность Польши была в том, что здесь невозможно было полагаться на методы прямого насилия и принуждения, поскольку свобода вероисповедния была гарантирована шляхте Варшавской конфедерацией в 1573 г. Поэтому для того, чтобы вернуть в католическую церковь дворян и их подданных, нужно было опираться прежде всего на пропаганду, убеждение, полемику с протестантизмом. Главную роль в этой работе по “перевоспитанию” общества и отвращению его от протестантизма играли иезуиты. А одним из самых эффективных орудий их борьбы с протестантизмом оказались  созданные иезуитским орденом школы - коллегии, в которых были введены новые принципы и программы обучения, впитавшие лучший опыт европейской педагогики того времени. Высокий уровень преподавания и бесплатность привлекали в коллегии многих протестантов, многие из которых впоследствие обращались в католицизм.
Чрезвычайно разнообразны были используемые Контрреформацией методы пропаганды. Тут и издание многочисленных полемических произведений и агитационных брошюр, и организация диспутов, и создание религиозных братств, и проведение пышных праздничных процессий, и прямое массированное миссионерство, и насаждение культа католических святых, и использование театра и живописи для пропаганды программы Контрреформации.
Наряду с этими ненасильственными методами борьбы с Реформацией, использовались и приемы прямого административного давления на протестантов. Сигизмунд III Ваза под влиянием иезуитов раздавал государственные должности и королевщины прежде всего католикам. Католики, заседавшие в судах, издавали решения, дискриминаровавшие протестантов. В сейме католическая партия торпедировала всякую попытку придать Варшавской конфедерации силу незыблемого закона. Во многих городах протестантам был закрыт доступ в цехи и к должностям в городском самоуправлении. В деревне крестьян обязывали посещать церковь, принимать участие в процессиях, регулярно исповедоваться и причащаться. Не обошлось разумеется и без ряда погромов протестантских общин.
Результатом всех этих целенаправленных действий было формирование в Польше конфронтационной атмосферы и воспитание нового поколения шляхты, искренно религиозной и преданной католицизму.
Борьба с  протестантизмом сопровождалась внутренними преобразовани-ями в католической церкви - Католической Реформой. Эти перемены коснулись всех уровней и структур церкви. В приходах священники стали регулярно читать проповеди, создавать религиозные братства, побуждать прихожан в частой исповеди и причащению, устраивать впечатляющие процессии, проводить систематическую катехизацию молодежи. Делая всё это, они в случае необходимости обращались за помощью к землевладельцу и местной администрации.
Монашество, казалось бы пришедшее в упадок в XVI  веке, стало не только возрождаться, но приобретать новую силу. Стремительно росло число монастырей и монахов ( в три раза между 1600 и 1700 годами!), расширяли деятельность старые и разворачивали деятельность новые ордена. Монахи становились главными организаторами религиозной пропаганды, полемики и церковного книгоиздания. Из них же рекрутировались учителя в церковные школы.
Епископы стали совершать регулярные инспекционные поездки по своим епархиям, обязаны были не отлучаться из них на долгий срок, создавали семинарии для подготовки низшего духовенства. Образовательный уровень духовенства повысился, дисциплина существенно укрепилась, моральный облик не вызывал стольких нареканий, как прежде.
Укрепились связи польской церкви с Римом, папский нунций с 1556 г. постоянно находился в Польше, а епископы должны были регулярно отчитываться в Риме о своей деятельности. Церкви удалось установить теснейщий союз с государством, который на протяжении XVII  века усиливался с каждым десятилетием.
Вместе с тем по мере того, как ослабевало сопротивление протестантов и гоподство католицизма в Польше становилось всё более бесспорным, польский католицизм терял свою энергию, наступательность, силу. В конце XVII - первой половине XVIII вв., в условиях монопольного владычества и внешнего триумфа в Польше, католическая культура снова начинает клониться к упадку. Религиозная жизнь наполняется невежественными суевериями, интеллектуальная культура духовенства примитивизируется, церковь становится косной и малоподвижной, не умеющий ответить на новые культурные потребности общества.

Культура барокко в Польше.
Культурную эпоху, наступившую в Европе вслед за Ренессансом называют эпохой барокко. Само происхождение термина до сих пор неясно. Он был заимствован историками от искусствоведов, в чьих трудах этот неологизм обозначал художественный стиль, отмеченный вычурностью, дисгармоничностью, любовью к контрастам и гиперболам и противопоставлялся эстетике Ренессанса. Долгое время в барокко видели только деградацию возрожденческой культуры, эпоху, не имевшую собственных отличительных характеристик, некий культурный провал между Ренессансом и Просвещением. Со временем взгляд историков  переменился и эпоху барокко стали рассматривать как оригинальную и имеющую громадное значение полосу в истории европейской культуры.
Культура барокко в Польше, как и в других странах, теснейшим образом связана с Контрреформацией и Католической Реформой.  Однако ошибкой было бы приравнять культуру барокко к культуре католицической церкви, а всю польскую культурную историю XVII - первой половины XVIII  вв. рассматривать в связи с историей католицизма. Большой вклад в культуру Польши внес и протестантизм, а значительный сектор культуры оставался вообще вне существенных религиозных влияний.
Культура барокко была связана с определенным типом мироощущения, выразившимся и в литературе, и в искусстве, и в общественной мысли. Оно было построено на контрастах. Жизнелюбие сочеталось в нем с обостренным вниманием к теме смерти, радостные мотивы - со скорбными, обостренная религиозность с разнузданным гедонизмом,  смирение - с гордыней,  насилие и грубость - с любовью к утонченным формам, восхваление героизма - с проповедью квиетизма.
Наиболее полное выражение эти черты мировоззрения барокко получили в польской литературе, которая представлена целым созвездием ярких имен. Среди писателей раннего барокко наибольшую известность приобрел Николай Сеп-Шажинский, а в эпоху расцвета барочной литературы - католики Матвей Сарбевский, Самуэль Твардовский, Веспасиан Коховский и  Ян Морштын, ариане Вацлав Потоцкий и Збигнев Морштын. Но это имена  писателей и поэтов только первого ряда. За ними стояли многие другие. Литературное творчество, сочинение стихов, составление дневников и воспоминаний, компилляция компендиумов семейных преданий, обращение друг к другу с длинными посланиями стало широко распротсраненным явлением в шляхетской среде. Среди дневников этого времени особо следует выделить записки  Яна Хризостома Пасека, заурядного польского шляхтича XVII, наделенного незаурядным литературным дарованием, который прекрасно выразил характерные черты шляхетского менталитета.
Наряду с литературой искусство заняло особое место в культуре польского польского общества. Дело в том, что переменилось само отношение к искусству. Его стали ценить. Не только король, но магнаты, зажиточные шляхтичи и горожане стремились привлечь художников, скульптуров, архитекторов, труд которых стал очень высоко цениться. Возросла роль искусства в каждодневной жизни. В магнатских резиденциях и при королевском дворе устраивались театральные представления и музыкальные концерты. Для больших религиозных праздников писались стихи,  создавались музыкальные композиции, декорации и росписи. Устройство свадеб и похорон включало в качестве непременного компонента пышные процессии, орации и исполнение сложных театрализованных ритуалов.
Ученые занятия становятся профессией и польская наука эпохи барокко развивается в русле общеевропейских научных исканий. Она тяготеет к энциклопедизму. Примером ученого-энциклопедиста этого времени был Шимон Старовольский. Но были и ученые, работавшие в отдельных областях научного знания - например Коханский (?) в механике, Брожек в математике. Традиционно большое место занимала связанная с теологией философия. Расцвет переживала историография.
Продолжало возрастать значение образования и просвещения в обществе. Церковные школы существовали практически в каждом приходе, а в городах, монастырях, при епископских кафедрах открывались школы повышенного уровня и семинарии для подготовки духовенства. Особенно большое значение в системе образования, как говорилось выше, приобрели иезуитские коллегии. Наряду с ними существовали и протестанские школы аналогичного уровня. Краковский университет по-прежнему был главным центром высшего образования, но стал очень консервативен и потерял былой авторитет. Рядом с ним возникли сначала  коллегии, а затем сходные с университетами академии в Вильне,  в Замостье, во Львове. Протестантским центром высшего образования, привлекавшим многих поляков был Кенигберг в Восточной Пруссии. Ариане создали свою академию в Ракове, которая приобрела славу “Сарматских Афин”. Большое значение, как и прежде имело продолжение образования за границей.
Разумеется, польская культура этого времени оставалась сословно дифференцированной. Крестьянская жизнь текла в стороне от придворных празднеств в магнатских резиденциях. С другой стороны, философы-энциклопедисты мало что понимали в культуре “подлого сословия”. Шляхта выработала особую субкультуру сарматизма (см. выше). Кроме того, в течение XVII - первой поволовины XVIII вв. польская культура не стояла на месте, а пережила период подъема и спада. Не говоря уже о том, что и Польша, и Речь Посполитая в целом включала представителей многих этносов и конфессий. Все это нужно иметь в виду, когда мы говорим о польской культуре барокко в целом.

Культура Просвещения в Польше.
На смену барокко в истории польской культуре пришло Просвещение. Это была культурная эпоха выраставшая не столько из собственно польской почвы, сколько привнесенная в Польшу извне, поскольку во второй половине XVII - первой половине XVIII вв. в культурном развитии Польша сушественно отстала от  Запада.
Идеология и ценностные ориентиры Просвещения начинают проникать в Польшу при Августе III, но по-настоящему культура Просвещения укореняется в годы правления Станислава Августа Понятовского. Новые веяния вступают в конфликтные отношения с традициями католического барокко и сарматизма. Совремменики аллегорически описывали этот кофликт как кофликт усов и парика. За сарматскими усами стояли “старые добрые” традиции. За париком - прежде всего французские влияния, которые породили в Польше своего рода галломанию, которой были недовольны ревнители старины.
Галломания выражалась в широком распространении французского языка, который стал занимать место латинского; в переводе на польский французских книг; в волне французской моды; в частных путешествиях в Париж и переписке деятелей польской культуры с деятелями французского Просвещения и вообще в популярности всего французского. Конечно, это не значит, что много менее интенсивными были связи с Германией или Италией.
Под влиянием интенсивных связей с Западом в Польше стали распространяться идеи и настроения, характерные для культуры Просвешения.  Вместе с тем, деятели польского Просвещения старались синтезировать западную культуру с польскими национальными традициями. Характерен пример Яна Потоцкого, который был воспитан за границей, сводобно говорил по-французски, но в 1780-е годы демонстративно отказался от французского платья и стал носить польский шляхетский кунтуш.  Новую идеологию и связанное с ней культурное движение называют “просвещенным сарматизмом”. Как пишут польские историки, в споре усов и парика “польские идеологи выбирали не первое, и не второе, а голову”.
Вместе с новой идеологией распространялись и новые вкусы, и новый уклад жизни. На место пышной величавости в обращении приходили элегантность и светский лоск,  танцы и игра в карты заменяли обильные возлияния за долгими обедами и игру в кости, стала высоко цениться  способность вести остроумный галантный разговор, отношение к религиии становилось все более критическим и даже насмешливым, в моду входило вольтерьянство с его антиклерикализмом, чай, кофе и шоколад стали приходить на смену старым польским напиткам, адюльтер и едва ли не открытые внебрачные связи стали восприниматься в высшем обществе как нормальное явление. Конечно, все эти перемены затронули лишь верхние слои общества, но именно они образовывали общий вектор культурной перестройки. Духовная же культура большинства населения, особенно крестьянства, еще долгое время оставалась во власти прежних традиций.


Перемены в образовании, науке, литературе и искусстве.
Новые веяния дали о себе знать практически в каждой области культурной жизни. Особенно заметны были их плоды в сфере образования. Здесь, начиная уже с 1740-х годов, стала меняться та модель образования, которая была внедрена в польскую культуру иезуитами в эпоху Контрреформации. Первыми стали менять программы и методы обучения монахи-театинцы, вслед за ними - пиары, один из которых,  Ст. Конарский, создал новую по типу школу - шляхетский корпус (Collegium Nobilium). В 1765 году была создана первая светское высшее учебное заведение - Рыцарская школа, которая готовила офицеров для польской армии. К реформам приступили  и иезуиты, но их орден был распущен в 1772 году, имущество и школы переданы в распоряжение Комиссии национального просвещения, которая развернула реформу образовния на всех уровнях. Это коснулось прежде всего Краковского и Виленского университетов, в которых было ограничено преподавание теологии, место латинского языка в преподавании  занял польский, были расширены кафедры точных и естественных наук. Второй уровень в системе представлен был отныне 74 средними школами, в которых вводилась новая программа обучения, отменено преподавание теологии, сокращен курс латыни, зато  были введено преподавание истории, географии, иностранных языков. Приходские школы были оставлены в ведении церкви, но для них стали издаваться специальные учебники.
Эпоха Станислава Августа Понятовского была слишком коротка, чтобы предпринятые реформы успели принести конкретные результаты в масштабе всей страны. Однако повышение уровня грамотности и образованности городского населения стало очевидно еще до конца XVIII века.
Вместе с реформами в области образования большой прогресс был достигнут в науке. Появились первые научные периодические издания (например, “Новые экономические и ученые ведомости, или собрание вещей, для счастья человеческой жизни необходимых” или “ Собрание разного рода сведений из области свободных наук, философии, естественного права, истории и моральной политики”) и научные общества. Крупными учеными стали братья Ян и Енджей Снядецкие (первый - в астрономии, математике, географии; второй - в химии, биологии и медицине). В философии особенно велика была роль Гуго Коллонтая и Станислава Сташица. Они же были выдающимися польскими публицистапми той эпохи. Адам Нарушевич создал монументальную “Историю польского народа”, заложив основы современной научной историографии истории Польши.
Польская литература переживала быстрый подъем и обновлялась во многих отношениях. Широкое распространение получили комедийные и сатирические жанры, и на этом поприще особенно прославились Игнаций Красицкий и Франтишек Богомолец. Станислав Трембецкий и  Каэтан Венгерский открыли новую эпоху в истории польской поэзии. Войцех Богуславский стал основателем польского оперного театра и постановщиком первой польской оперы “Осчастливленная нищета”. Труппа Богуславского стала называться “Национальный театр”. В 1790-е годы были написаны первые полонезы Михаила Огинского.  Таким образом, складывалась польская национальная музцкальная школа.
В живописи, скульптуре и архитектуре ведущую роль играли французы и итальянцы мастера, рядом с которыми в конце XVIII века стали появляться и яркие польские мастера. Француз Норблин оставил ряд очень выразительных и точных зарисовок варшавской жизни начала 1790-х годов и времени национального восстания 1794 г.
В целом, польская культура второй половины XVIII развивалась в общеевропейском русле и ритме и переживала очевидный подъем.


ИСТОРИЯ ЧЕШСКИХ ЗЕМЕЛЬ В СРЕДНИЕ ВЕКА И РАННЕЕ НОВОЕ ВРЕМЯ

Дофеодальный период истории Чехии и Словакии

Первобытно-общинный строй


Территория современных Чехии и Словакии была населена еще в период древнего палеолита, о чем свидетельствуют данные археологии. Первыми людьми на этой территории, о которой сохранились письменные источники, были кельты, пришедшие сюда в IV-II вв. до н.э. Одно из этих племен - бои - заняло северную часть Чехии и Моравии, а впоследствии проникло и на юг. В южной части Словакии осело другое кельтское племя - котини. Кельты достигли высокого уровня развития производительных сил. Они добывали металл из руды, использовали железные земледельческие орудия. Ремесло начало отделяться от земледелия. Были развиты религия и искусство. На заре нашей эры кельтов вытеснили германцы, пришедшие с севера и запада. Чехию заняли маркоманы, Словакию - квады. С I по IV вв. н.э. в Подунавье располагались римские легионы. Они вели постоянные войны с германцами. В IV -V вв. маркоманы ушли в Баварию. Через Чехию прошли в Италию лангобарды, а через Словакию - готы. В конце V и в VI в. на территорию Чехии и Словакии пришло славянское население. По существу это была земледельческая колонизация почти опустевших удобных земель. Главным занятием славян было земледелие и разведение скота, они занимали ранее обжитые территории, а также расширяли их  корчеванием лесов. Земледельческая техника славян была достаточно развита для обеспечения жизни и некоторого роста популяции. Славяне выращивали пшеницу и просо, а также рожь, горох, чечевицу, коноплю, овощи, собирали и дикорастущие плоды. Они разводили преимущественно рогатый скот, знали обработку дерева, глины, кости и рога, элементарное текстильное производство. Довольно высокого уровня достигла обработка металла. Славяне жили преимущественно в селениях деревенского типа, но по истощении почвы (15-20 лет) перемещались на другие участки.
Что касается общественного строя, то славяне, видимо, переживали период перехода от родового строя к военной демократии. Основной ячейкой общества являлась община из нескольких семей, всего 50-60 человек. Характер общины не определен.

“Держава” Само


В начале VI в. в Центральную Европу проникли кочевники авары. Во второй половине века они заняли римскую провинцию Паннонию, откуда напали на франков, Византию и особенно на славян, с которых брали трибут, вынуждали их принимать участие в своих военных акциях и т.д. В 623-624 г. славяне восстали. К ним присоединился франкский купец Само со своей дружиной. Единственный источник об этих событиях - хроника Фредегара (ок. 660 года) повествует о поражении аваров и избрании Само вождем славян. В 631 г. возник конфликт между Само и франкским королем Дагобертом I (629-638), в результате которого славяне разгромили франков и их союзников лангобардов и алеманов, вторглись во франкское королевство  и привлекли на свою сторону князя лужицких сербов Древана. Держава Само, располагавшаяся частично на территории Чехии а также лужицких сербов, представляла собой племенной союз, как оборонявшийся против врагов, так и совершавший грабительские набеги на соседей. Судя по хронике Фредегара, Само правил в течение 35 лет. В настоящее время высказывается мнение, что ядром территории державы была Южная Моравия и смежные с ней части Нижней Австрии. Вопрос пока остается открытым.
В течение VIII  и IX в. область расселения славян расширяется. Наиболее развитой становится Южная Моравия, где создаются укрепленные грады и целые округи. Округа с центром в Микульчицах была, вероятно, княжеским центром, важна была также  округа Нитры в Словакии. Между территориями Чехии и Словакии имелся широкий пояс незаселенных земель. В чешской области тоже возникали укрепленные грады, в частности Пражское укрепленное городище в IX в. Это свидетельствует о стабилизации заселения территории и дальнейшем развитии производительных сил. Судя по данным археологии, в VIII-IX в. высокого уровня достигло земледелие, что обеспечивалось и развитием ремесла, вышедшего на европейский уровень. Археологи обнаружили 24 печи для выплавки стали, в градах развивалось кузнечное ремесло и обработка дерева, из которого уже строились жилища. Получили распространение бондарное и гончарное производство. Существовало также производство украшений из золота, серебра, стекла, сосредоточенное в основных центрах. Украшения и мелкие предметы бытового назначения делались из кости и рога, ткани - из льна, конопли, шерсти. В IX в. развилось строительное дело. Известно 18 каменных церквей той эпохи.
Все это предполагает значительную имущественную дифференциацию общества, о которой свидетельствует и развитие внутреннего обмена и торговли. Предметами ввоза были драгоценные металлы, янтарь, дорогие ткани, оружие - для богатых слоев общества. Ввозилась также соль. Деньги уже использовались, но нерегулярно, а цена выражалась, вероятно, в весовых единицах драгоценного металла (солид). Главная торговая магистраль Дунай соединяла Кордовский халифат через Франкскую империю с землями Азии. Археологические и письменные источники дают основание предполагать, что в обществе IX в. формировались высшие слои из членов княжеских дружин и представителей администрации. Но в рамках родового строя классообразование только начиналось.

Великая Моравия и ее культурное значение


О политической истории общества на территории Чехии и Словакии после исчезновения племенного союза Само сведений нет. Славяне этих регионов принадлежали к одной этнической группе, но, расселившись в различных местах, развивали общественные отношения с некоторыми различиями. Наиболее благоприятны  были условия в Моравии.
В письменных источниках IX в. мораване всегда выступают под единым именем и во главе с единым князем, власть которого была наследственной. Правил род Моймировцев (по  князю Моймиру, ок. 830-846 г.). В 822 г. моравские и чешские вельможи участвовали уже во Франкфуртском сейме, находясь однако еще в зависимости от Франкской империи.
В Западной Словакии возникло княжество Прибины в Нитре. В результате борьбы Моймира и Прибины Нитранское княжество ок. 833 - 836 г. было присоединено к владениям Моймира, и Прибина изгнан из Нитры. Это завершило интеграцию владений к северу от среднего течения Дуная. Началась кристаллизация государства, названного позже Великой Моравией. Людовик Немецкий, считая Великую Моравию областью своего влияния, посадил на ее престол после смерти Моймира (846 г.) его племянника Растислава, воспитанного при восточнофранкском дворе. Растислав (846-870) стремился однако освободиться от опеки. Он воспользовался тем, что против короля выступили несколько графов, да и сын Людовика Карломан, и оказал им поддержку. В 853 г. Людовик Немецкий начал войну против Растислава, а в 855 г. франкское войско вторглось в Моравию и опустошило ее. Однако Растислав, отсидевшись в укреплении, перешел в контрнаступление и выгнал войско Людвика. Чтобы получить поддержку против этого короля Растислав установил контакт с византийским императором Михаилом III, которого попросил также выслать миссионеров для объяснения населению сущности христианской веры. Он стремился к созданию в Моравии местного духовенства, подчиненного непосредственно князю. В 863 и 864 г. в Моравию прибыли Константин Философ и его брат Мефодий, оба родом из Солуни. Они знали славянский  язык, а Константин составил особый алфавит, отвечающий структуре звуков славянской речи.
В 864 г. Людовик Немецкий вновь вторгся с войском на территорию Моравии и на этот раз вынудил Растислава признать его зависимость от Франконии. Впрочем моравский князь верности Людвику не хранил. При этом Растислав еще и вступил в конфликт со своим племянником Святополком, который управлял Нитранским княжеством на правах удельного князя. В 869 г. сын Людовика Карломан разорил Нитранский удел, а Святополк решил свергнуть своего дядю с престола. В 870 г. он захватил Растислава в плен и выдал  Карломану. Моравский князь был ослеплен в Регенсбурге, а Святополк уже на правах франкского вассала стал править в Моравии. Однако в 871 г. Карломан посадил Святополка в темницу, объявил Моравию частью Восточной марки, передав управление ею графам Енгелшалку и Вильгельму.  Мораване против наместников восстали и, считая, что Святополка уже нет в живых, избрали князем его родственника Славомира. Тогда Карломан пошел на сговор со Святополком, выпустил его из заключения и  послал в Моравию. Тот однако уничтожил баварские гарнизоны в Моравии. В 872 г. сам король Людовик Немецкий во главе саксонского и тюрингского войска вторгся в Моравию, но потерпел жестокое поражение. В 874 г. был заключен мир. Святополк присягнул на верность королю и обязался платить трибут, то есть определенные суммы денег за сохранение мира. Но фактически Людовик примирился с независимостью Моравии, а после его смерти держава Святополка достигла наибольшего расширения своей территории. В его государство входили Моравия, Западная Словакия, Чехия, сербские племена по р. Сала, сербы лужицкие, силезские племена, висляне Краковской земли, славяне Паннонии. Но государство не было централизованным и не имело единой системы управления. Святополк правил лишь на собственно моравской территории, на остальных - местные князья, которые однако Святополку подчинялись, платили ему трибут и по его требованию выставляли военные силы. Таким образом, Великая Моравия была конгломератом зависимых территорий, объединенных вокруг центральной части военно-административными связями.
Восточнофранкская империя была не в состоянии воспрепятствовать росту могущества Святополка, его власть оставалась незыблемой вплоть до его смерти в 894 г.
Великая Моравия представляла собой одну из форм раннего средневекового государства. Во главе стоял князь, имелись вельможи с собственными дружинами; остальное население именовалось “народом”. Это были свободные землепашцы с еще слабой социальной дифференциацией. Государственность была представлена моймировской династией обладавшей наследственными правами княжения. Одной из главных функций государственного аппарата был сбор дани и налогов. Членами управленческого аппарата являлись вельможи. Главной опорой и органом исполнительной власти была хорошо вооруженная княжеская дружина сосредоточенная в главных центрах: Микульчицах, Бржецлаве=Поганско, Дуцове, Старом Месте и др. Существовали дружины и при дворах вельмож. Они содержались за счет военных трофеев и дани с населения.
По социальной структуре Великая Моравия предствляется образованием переходного типа, приближавшимся к раннефеодальным государствам.
Что касается христианизации, то Константин и Мефодий были уже не первыми миссионерами на этой территории. В 831 г. в Регенсбурге крестились несколько моравских князей, а в 845 г. то же проделали 14 чешских князей вместе с их дружинами. Но миссионерская деятельность тех десятилетий была тесно связана с укреплением франкского политического влияния, и,  поняв это, Растислав принял меры к созданию собственного клира. Константин и Мефодий за короткое время подготовили группу кандидатов в священники. В 867 г. Константин, Мефодий и группа их учеников отправились в Рим, и кандидаты были рукоположены. Константин в 868 г. ушел в монастырь  и принял монашеское имя Кирилл, в январе 869 г. умер. Папа Гардиан II разрешил в Моравии славянскую литургию и назначил там главой церкви Мефодия. Но баварские епископы отрицательно отнеслись к славянской литургии, ведь собственное духовенство предоставляло мораванам возможность отказаться от баварских миссионеров. Мефодия заключили в темницу и продержали там три года. После вмешательства нового папы Иоанна VIII Мефодий был отпущен, а затем, уже в сане архиепископа прибыл в Великую Моравию. Однако между Святополком и Мефодием возник конфликт: в 879 г. князь обратился к папе с жалобой, что архиепископ “учит неправильно”. Но Мефодий был оправдан. В 880 г. вышла папская булла с одобрением письменности, созданной покойным Константином, и приказом, чтобы Христа славили на славянском языке, а также читали на нем в церквах Евангелие. Мефодию папа подчинил двух епископов - нитранского Вихинга и еще одного, имя которого нам неизвестно. Немец Вихинг интриговал против Мефодия, доносил на него папе, подделывал документы. Мефодий перед своей смертью в 855 г. проклял Вихинга, назначив своим преемником Горазда. Смерть Мефодия означала конец славянской миссии. Святополк уже не имел интереса ее поддерживать, ученики Мефодия были изгнаны из страны, ушли в Чехию и Болгарию.
Славянская миссия продолжалась 21 год, но деятельность Кирилла и Мефодия имела большое влияние на начало славянской образованности. Константин-философ создал “глаголицу”, а в X в. в Болгарии возникла “кириллица”. Обе они происходили из разных вариантов греческого письма и долгое время использовались параллельно, особенно у восточных и южных славян. Константин перевел на славянский язык литургические тексты, написал предисловие к переводу Евангелия, в котором защищал необходимость письменности на национальных языках. Он работал над переводом всей Библии, законченным Мефодием. Так были заложены основы всей славянской письменности. Впоследствии Мефодий написал еще “Об обязанностях правителей”, его же авторство признается за памятником “Закон судный людям”. Первые жития обоих просветителей - моравского происхождения, это источники и  по истории Великой Моравии. Основой языка древней славянской литературы было македонское наречие, на котором говорили в районе Солуни. Этот первый славянский литературный язык является одним из главных источников познания закономерностей развития отдельных славянских языков. Таково культурное значение Великой Моравии.
После смерти Святополка в 894 г. государство стало распадаться. Святополк разделил державу между сыновьями Моймиром II и Святополком II. Но вскоре отпала Паннония, затем часть Нитранского удела, где правил Святополк младший. В 895 г. вне великоморавской территории оказалась Чехия. В 897 г. отошли от Великой Моравии и сербы. Процесс разложения державы был следствием как внутренних так и внешних причин. В частности кочевники-мадьяры в течение IX в. продвинулись на Запад и в последующие десятилетия стали нападать на славянские области. Это был союз из 8 племен. Славянские области Великой Моравии они захватили в 907 г., а позднее опустошили также и Чехию. Но моравская культура не исчезла. Мадьяры переняли от славян многие сведения и быстро адаптировались в новых местах. Ликвидация Великоморавского государства привела к политическому разъединению чехов и словаков. Чешское государство стало развиваться в западной части бывшей державы, Словакия же вошла в состав возникавшего государства венгерского.
Великоморавская эпоха представляет собой один из прогрессивных этапов в истории славян, когда была создана собственная культура, равная по зрелости тогдашней западноевропейской цивилизации. Великая Моравия сыграла также важную роль в историческом развитии Европы IX в. в целом.

Чехия в период раннего феодализма (X-XII вв.).

Формирование государства Пржемысловцев
Славянское население на территории Чехии франкские хроники XI в. обозначали термином “богеми”. Здесь осело несколько племен. В Пражской котловине жили чехи, в районе позднейшего г. Жатец - лучане, на севере Чехии, в бассейне р. Билины - лемузы, в районе г. Мельник - литомержицы и пшоване, в восточной части Чехии - харваты, в южной - дулебы. В IX - X в. у этих племен происходит распад родового строя и формируются раннефеодальные отношения. Племенные вожди, вельможи и другие могущественные личности захватывали общее родовое имущество и с помощью дружин обращали в свою собственность целые селения, связанные между собой роды и целые племена, заставляя жителей работать на себя, содержать дворы и дружины. Между феодалами происходили кровавые столкновения, владения побежденного часто присоединялись к владениям победителя, так что шел процесс объединения мелких территориальных и этнических  единиц, особенно интенсивный в Средней Чехии, где правили князья династии Пржемысловцев. Первым упоминаемым в источниках князем этого рода - под 872 г. - был Борживой, которому подчинялись чехи, лучане, лемузы и литомержицы. В 884 г. Борживой подчинился Святополку Моравскому. В 885 г. Борживой с женой приняли христианство, а крестил их моравский архиепископ Мефодий. После этого в Праге был построен костел. Борживой, как и другие князья, понимал значение христианства для укрепления власти.  В 895 г. Чехия вышла из состава Моравии, а сын Борживоя Спытигнев, видимо, отдался под покровительство династии франкских Каролингов. В течение 40 лет после этого между соседями не было серьезных конфликтов.
Пражская земля отличалась активной экономической жизнью, древними традициями производственной деятельности и торговых отношений. Потенциал чешского князя быстро рос, а Пражский Град выделялся на фоне остальных племенных градов Чехии.
Однако Чехию теснили мадьяры, а в 929 г. в страну вторгся король Генрих Птицелов, который вынудил князя Вацлава, внука Борживоя, подписать мир с установлением вассальных отношений.
В позднейшей чешской историографии Вацлав очень популярен. Правил он, видимо, с 921 по 935 г., насаждая в своей стране христианство, взыскивая с подданных обычные поборы, ведя вооруженные конфликты с противниками. Однако после смерти он был канонизирован.
Дело в том, что в стране были еще сильны элементы язычества, и против князя возникла оппозиция, в которой важную роль играли мать Вацлава Драгомира и его младший брат Болеслав. Последний, удельный  князь в земле пшован, желал большей власти. Его поддерживала воинственная дружина, жаждавшая военных трофеев. В результате заговора Вацлав был  в  935 г. убит, а в последующем канонизирован как мученик за христианскую веру.
Болеслав I, вступив на престол, отказался платить дань германскому королю и в течение 14 лет успешно отражал натиск преемника Генриха Птицелова - Оттона I (936-973). Однако в 950 г. Болеслав был все же вынужден признать германский патронат. В 955 г. чешский князь помог германскому королю разгромить венгров и присоединил к своим владениям Силезию и княжество вислян с Краковом. Не исключено, что Болеслав овладел также Моравией и частью Словакии. В 965 г. Болеслав выдал замуж за польского князя Мешко I из династии Пястов свою дочь Доубравку, которая сыграла большую роль в укреплении христианства в Польше. Внутри страны Болеслав ввел новую монету - серебряный денарий, просуществовавший до 1300 г. Прага стала значительным торговым центром. Выросло число крепостей, замков, поселений.
При Болеславе I и его преемниках значительно изменилась система управления государством. Племенные вожди и старейшины родов, если они не подчинялись князю, были истреблены. Государство  разделилось на области, управлявшиеся из княжеских замков, где помимо служилых людей во главе с бургграфом находились гарнизон и челядь. На всей территории страны действовали постановления, исходившие от Пражского Града. На важные административные должности - главного бургграфа, верховного канцлера, главного писаря и др. - князь назначал своих дружинников, награждая их также землями с крестьянами, деревнями, крепостями, которыми они сначала пользовались как ленными владениями, а потом стали передавать по наследству. Так сформировался класс феодалов. Был учрежден первый государственный налог “дань с мира” и установлены земские повинности.
Болеслав I решил основать Пражское епископство, но умер 15 июля 972 г., не успев осуществить свое намерение. Князем стал его сын Болеслав II, который в 973 г. получил официальные регалии для епископа Пражской епархии Дитмара - саксонца, жившего в Чехии и знавшего славянский язык. Епископство укрепило могущество Пржемысловцев, а церковь полностью подчинилась князю. Он назначал и отстранял с должности священников, собирал с верующих  церковную десятину, основал три монастыря и был назван “Благочестивым”. Однако в политике он ничем не отличался от других современных ему правителей. Военными походами он захватил части Верхней Лужицы и Галицкой земли, подавлял всякие мятежи, грабил урожай и скот.
В центре чешской котловины стоял замок Либице, где стал формироваться политический центр. Владел замком князь Славник, считавший себя равным по знатности Пржемысловцам и им не подчинявшийся, чеканивший собственную монету и самостоятельно сносившийся с иностранными правителями. Пржемысловцы видели в этом угрозу своему могуществу. В 982 г. сын Славника Войтех стал пражским епископом и вступил в какой-то чисто религиозный спор с Болеславом II. Этот конфликт был перенесен на отношения между Славниковцами и Пржемысловцами вообще. 28 сентября 995 г. дружина Болеслава II захватила Либице и перебила всех его обитателей. Епископ Войтех отбыл в Польшу, позднее стал миссионером и был убит пруссами в 997 г. Уничтожив Славниковцев, Болеслав II объединил всю Чехию под властью Пржемысловцев. Наследовал ему Болеслав III (999 - 1003), при котором Чешское государство вступило в полосу кризиса. Началась междуусобная борьба членов рода Пржемысловцев. В нее вмешались  соседние государства, в том числе германский император Генрих II, принудивший чешского князя признать вассальную зависимость. Чешский князь Вратислав II (1061-1092) за верность императору Генриху IV получил титул короля, правда, без права наследования. Потомки Вратислава тоже вели борьбу за трон. При этом ленные отношения Чехии к империи имели ряд особенностей. Имперские законы в Чехии не действовали, но правителями страны империя признавала только тех лиц, которых избирали дружинники, и которые имели реальную власть.
Чешские князья оставались союзниками германских императоров и в XII в. Так, Владислав II (1140-1173) участвовал во втором крестовом походе, поддерживал и Фридриха Барбароссу (1152-1190) в его борьбе в Италии и был провозглашен королем с правом передачи этого титула наследникам.
Последняя четверть XII в. - период глубокого упадка чешского государства. Фридрих Барбаросса пытался оторвать от Чехии Моравию и поставил моравским маркграфом Конрада Оту (1182), который стал непосредственным ленником империи, был в 1189 г. избран на чешский трон и управлял обеими  землями до 1191 г. Конец XII в. ознаменовался упадком могущества германского императора и династии Штауфенов, что позволило чешскому государству сохранить независимость.

Социально-экономическое развитие и административное устройство чешского государства
Географические условия Чехии способствовали развитию в стране производительных сил. Было много лесов, а в окружающих страну со всех сторон горах много полезных ископаемых. Население сосредотачивалось по долинам крупных рек. В экономике преобладало земледелие. Увеличение сельскохозяйственной продукции зависело от расширения посевных площадей, затрудненного из-за недостатка людей. Ремесленное производство удовлетворяло лишь местные потребности. К середине XII в. Чехия отставала от стран Западной Европы по экономическому положению. Причина лежала в медленном развитии феодального поместья и земледельческого производства. Процесс разделения труда и установления активного контакта городского производства с торговлей опоздали в Чехии на столетие.
С конца IX до начала XI в. в Чехии завершалось  формирование феодального общества. Начиная с X в. чешский князь, а потом король, обладал многими правами. В числе его владений были обширные области, принадлежавшие ему как феодалу, все независимые земли страны, а также земли, выделенные церкви и дарованные шляхте за ее службу, то есть он не имел права верховной собственности лишь на наследственные земли шляхты. На всех территориях князь был наделен правом использования леса, водных пространств, недр. Все население этих земель входило в число подданных князя. Он осуществлял и судебную власть над подданными, которые производили материальные блага, платили повинности, несли различные службы. Князь обладал правом строить грады (первоначально также и костелы), осуществлять рыночную торговлю, содержать корчмы, собирать таможенные пошлины и, главное, чеканить монету. Общество состояло из класса феодалов и массы подданных, распадавшейся на слои различного социального положения. Основу составляли свободные наследники земель, потомки первоначально свободных крестьян дофеодального периода. Они  платили князю налоги, выполняли работы на земле, несли военную службу. В источниках они именуются “седлаки” или “дедичи”. Первоначально именно они составляли основную массу подданных князя, но ввиду усилившейся эксплуатации нередко добровольно переходили в подчинение одному из феодалов при условии наследственного пользования землей. Часть свободных крестьян теряла землю и получала от феодала наделы без наследственного права, но при личной свободе. Этот слой назывался “гости”. Меньшая часть первоначально свободных крестьян стала лично свободными воинами, “воинами второго разряда”. Часть их  впоследствии стала низшей шляхтой, другие попали в феодальную зависимость. Многочислен был слой, именуемый “серви”, т.е. буквально “рабы”. Действительно рабами  (“отроками”) была лишь незначительная их часть, остальные фактически оставались подданными феодалов, держа их землю. Большинство зависимых жили в поместьях князя, занимаясь земледелием и ремеслом, их число пополнялось за счет пленных, осужденных за долги лиц и пауперизированных свободных. Класс феодалов состоял из родовой аристократии, княжеских дружинников и небольшой части клира. Некоторые свои владения шляхта получала за счет колонизации свободных земель.
Материальное существование церкви первоначально обеспечивалось княжескими дарениями - поместьями и людьми. Но постепенно духовенство обретало силу и становилось важным экономическим компонентом феодального общества. С XII в. начинается его борьба за освобождение от влияния светской власти князя и феодалов, получение иммунитета.
Среди дворцовых чиновников наиболее важное значение имел бургграф, замещавший князя во всех делах, особенно военных. Остальные должностные лица выполняли хозяйственные функции и обеспечивали обслуживание княжеской персоны при часто переезжавшем с место на место дворе. Позднее появился “наивысший коморник”, контролировавший всю княжескую администрацию. особенно судебную, далее - дворский судья, то есть председатель княжеского суда, рассматривавший дела всех свободных лиц. “Подкоморник” отвечал за княжеские финансы. Должность канцлера с середины XII в. занимал пробст Вышеградского капитула. Управление на местах опиралось на грады, где имел свою резиденцию управляющий, назначавшийся на короткое время из членов дружины. С течением времени отдельные функции управляющего стали выполнять подчиненные ему градские чиновники: военные дела, сбор дани и пошлин, контроль за выполнением повинностей, ведением судебных дел, досмотр и защита дорог и т.д. При постоянно перемещавшемся дворе князь управлял страной скорее с седла, чем с трона. В одном месте невозможно было сосредоточить нужное количество запасов, а кроме того князь стремился личным присутствием ограничить самостоятельность управляющих градами. Своих слуг и ремесленников князь размещал в окрестностях своих замков, наделяя их землей и отбирая не все плоды их труда. Иногда деревня освобождалась от многих налогов и повинностей, чтобы выполнять те или иные ремесленные или другие работы. Некоторые подданные князя неделями работали в градах.
В XII в. осваивались и новые земли, но кульминации этот процесс достиг в следующем столетии.

Развитие феодализма и политические отношения в Чехии XII - первой трети XIV в.

В XIII в. в Европе завершается процесс разделения труда и формирования товарного хозяйства в области экономики. Расширяются площади обрабатываемых земель, возникают новые города, устанавливаются прочный рынок и связи Европы с африканскими и азиатскими землями Средиземноморья. Развивается добыча драгоценных металлов, реформируются денежные системы, быстро растет население.
Главным фактором этого процесса было развитие земледелия. Трехпольная  и многопольная системы хозяйства создали условия для более интенсивной обработки почвы. Имели место и технические нововведения в земледелии. Избытки его продукции создавали условия для возникновения городов и стимулировали феодалов на приобретение новых обрабатываемых площадей. Обработочная и натуральная ренты превращались в денежную. Переход к денежной ренте в Центральной Европы проходил в XIII-XIV вв., то есть на 1-2 столетия позднее, чем в Западной Европе. В Чехии интенсивное освоение новых земель начинается в середине XII в. и достигает пика в XIII в.
Колонизация и ее особенности в Чехии
Колонизация - комплекс явлений, имевший несколько фаз. От второй половины XII до начала XIII в. происходит колонизация внутренняя, вызванная ростом народонаселения и заинтересованностью шляхты в повышении феодальной ренты. Главными ее проводниками были могущественные светские землевладельцы и  монастыри. К концу XII в. оставались незаселенными лишь горные пограничные районы и отдельные полосы леса внутри страны. Внутренняя колонизация осуществлялась местным, чешским населением.
К середине XIII в. колонизация захватила и горные области с залежами серебра. Это была уже городская колонизация. Она шла на основе эмфитевтического права. Новой чертой был прилив иностранных колонистов, прежде всего из Германии. Добыча серебра особенно усилилась в период 1235-1260 г. в области Иглавы и Гавличкова Брода, а в 1280-1310 г. в Кутногорском районе. Сельская колонизация ритмично развивалась до конца XIII в., а городская резко возросла со второй половины XIII в. также и под влиянием политики государя.
Колонизация создала новую земледельческую деревню, включенную в хозяйственную жизнь страны через густую сеть торгов в городах.
Главной формой колонизации в XIII в. было локаторство. Локатором называлось лицо, способное вложить собственные средства в основание новой деревни. Он приглашал колонистов, отмерял им участки и договаривался с владельцем земли об условиях поселения. Структура территории заселения была уже полностью приспособлена к потребностям трехпольной и многопольной систем. Вся обрабатываемая земля разделялась на три части, поселенец имел участки на каждой из них. Одна часть предназначалась для яровых, вторая - для озимых, третья оставалась под паром. Эта система вдвое повышала продуктивность земли. Соху сменил плуг, что повышало производительность труда. Новые приемы упряжки тяглового скота повышали эффект использования силы животных на 50%. Однако трехпольная система исключала луга и пастбища, ограничивала скотоводство и количество удобрений, так что образовался заколдованный круг. Все же трехпольная система увеличивала урожаи более чем вдвое.
Возникли новые правовые нормы отношения крестьян и феодалов. Эмфитевтическое право гарантировало крестьянам наследственное пользование землей и фиксированную ренту, а феодалы обеспечили себе постоянный доход. Обрабатываемая земля в основном распределялась между крестьянами, феодалу оставался лишь малый резерв. Крестьянин стал не только главным производителем, но и главным поставщиком продуктов земледелия на рынок. Продавать продукцию он вынужден был при любых условиях, что гарантировало определенную стабильность рынка.

Возникновение городов
До XII в. центрами обмена товаров были поселения под крепостями - подградья, а  также торговые села. Наряду с древними поселениями городского типа - Прагой, Оломоуцем, Брно и др. - в XIII в. возникли первые средневековые города. Их основателем был в первую очередь государь. Жители оставались подданными, но им разрешалось свободно передвигаться и распоряжаться своим имуществом, а также строить городские стены и укрепления. Городские привилегии узаконивали положение города как центра ремесла и торговли.
Часть чешских городов возникла в XIII в. на старых подградьях (Старое Место Пражское, Жатец, Литомержице и др.) и на месте торговых поселений (Угорске Градиште). Другие были созданы и на незаселенной ранее территории (Поличка, Ческе Будейовицы). В первой половине XIII в. процесс городской колонизации интенсивно проходил в Моравии, где в 20-е годы возникли города Уничов, Брунтал, Опава, Йемнице и Годонин. В 1258 г. в чешских землях известно всего 20 городов, а за время правления Пржемысла II возникло еще 50. Основывали их и отдельные феодалы. И города основывались через локаторов, которые обеспечивали приход жителей, руководили постройками и т.д. План новых городов имел единую схему. От прямоугольной площади в центре расходились улицы в направлении к стенам и дорогам. План приспосабливался к рельефу, но обычно форма была правильной. В моравских городах действовало венское право, в чешских швабское и саксонское. При Вацлаве II в Чехии было заложено 60 городов - в основном светскими и духовными феодалами. Но некоторые оставались по экономическому развитию на уровне деревень.
Важной причиной основания городов в Чехии была разработка полезных ископаемых, в частности серебра. В Европе быстро росла потребность  в драгоценных металлах. В конце первой половины XIII в., с открытием богатых месторождений серебра в районе Иглавы и Гавличкова Брода Моравия стала регионом интенсивной городской колонизации. Во второй половине XIII в. были открыты залежи серебряной руды и в других частях Чехии. К 1280 г. в стране добывалось 4 - 5  тысяч килограммов серебра ежегодно. В конце XIII в. было обнаружено новое богатое месторождение, и в течение десятилетия выросла Кутна Гора с большим населением. К 1300 г. ежегодно добывалось уже до 30 тысяч килограммов серебра. Производительность Кутной Горы составляла 41% всей европейской продукции серебра. В городах, занятых добычей серебра, возникло особое правовое положение. В горняцких регионах Чехии и Моравии интенсивно развивались ремесла и производство сельскохозяйственной продукции для нужд населения. Управление горняцкими городами находилось в руках предпринимателей. Добыча была организована по принципам так называемой “товарной системы”. Предприниматели вносили средства в организацию добычи и делили доход в соответствии со взносом. Рудокопы работали сдельно. В 60-е годы XIII в. в Иглаве возник Кодекс горного права, он стал образцом для чешских и моравских горняцких городов. Второй подобный кодекс возник в 1300 г.
Вывоз их Чехии серебра позволил увеличить и ввоз товара. Однако это подрывало местное ремесло. Для упорядочения вывоза серебра с 1300 г. начал чеканиться пражский грош, содержавший ок. 4 граммов серебра и ставший самой устойчивой меновой единицей в Центральной Европе (в Чехии - до 1547 г.). В целом Чехия сделала большой шаг вперед в своем экономическом развитии, но все же ликвидировать отставание от западноевропейских государств не удалось.
Политическая и общественная структура государства
Политическая и общественная структура чешского государства претерпела в связи с экономическими изменениями существенную эволюцию. В первую очередь, чешская шляхта приобрела огромные земельные владения. В 1189 г. были обнародованы Статуты князя Конрада Оты, подтверждавшие наследственное право на приобретение земли, ограничивавшие верховное право на нее князя. Шляхта также  обрела права сбора податей, суда над крестьянами и др. В течение XIII в. произошла дифференциация господствующего класса, образовалась шляхта  высшая и низшая. Последняя занимала второстепенной положение и в экономике и в политическом управлении.
Крестьяне в своем большинстве сидели на эмфитевтическом праве. Подданный был наследственным держателем земли и мог свое держание продать. За это крестьянин платил феодалу “урок”, иначе утрачивая право на землю. Сроки взносов утвердились: на св. Иржи весной и на св. Гавла осенью.
Существовало еще чешское право, обеспечивавшее лишь держание домов, но не земельных участков; но оно было менее распространенным.
Новым элементом феодального общества Чехии XIII в. стало мещанство. Оно возвышалось над крестьянством своим свободным положением, но не было совершенно независимым, а подчинялось государю. Сначала во главе государства стоял королевский рихтарж, отвечавший за административные и судебные функции. Но во второй половине XIII в. растет значение городского совета, который мещане выбирали из своих рядов. Население города делилось на полноправных граждан и остальных. Полноправным был владелец ремесленного производства или торговли, дома, выполнявший городские повинности: защиту города с оружием в руках, сторожевую службу в мирное время. Он также выплачивал налоги и подати государю и в пользу города. Процесс социальной дифференциации в чешских городах проходил медленно. Плебейские слои населения были многочисленны лишь в крупных городах, но и там не являлись революционным элементом. В социальной структуре города выделялся узкий слой патрициата, который своим богатством, экономическим и общественным положением отличался от остального населения, стремясь приблизиться к шляхте. Уже в конце XIII - начале XIV в. между патрициатом и остальными мещанами возникли глубокие противоречия.
В XIII в. в Чехии расширилось землевладение церкви, усилилось ее влияние в обществе. Увеличилось число приходов и монастырей, в стране обосновались многочисленные духовные ордена. К концу XIII века церковь владела третью всех земель в Чехии и Моравии. Она стала к тому же опорой королевской власти. Духовенство заняло важнейшие должности в государственном управлении и в политике. Союз королевской власти и церкви удерживался и в XIV в., будучи для государя противовесом нарастающему могуществу высшей шляхты.
В 1197 г. князем стал Пржемысл I, которому удалось поднять престиж чешского государства. Он вмешался в борьбу за имперский трон и, выступая на стороне различных претендентов, получал от каждого награды. Одной из таких наград было дарование в 1212 г. Пржемыслу I и чешскому государству Золотой буллы сицилийской, признававшей неделимость чешского государства, право чешских феодалов выбирать короля, право инвеституры чешским королем чешских епископов и лишь минимальные обязанности чешских государей в отношении римских королей и  императоров. В целом булла подтверждала то, что уже было достигнуто чешским государством и ранее.
Однако папа Иннокентий III не желал усиления чешских королей. Он не пошел на создание Пражского архиепископства, вмешивался в отношения между Пржемыслом I и чешской церковью. В 1215 г. пражский епископ Ондрей, действуя в духе доктрин Иннокентия III, предъявил королю ряд требований, связанных с экономическим, политическим и правовым положением церкви. Ондрею пришлось в результате возникшего конфликта оставить Чехию, а спор закончился компромиссом. В 1222 г. Пржемысл I  признал за епископом власть над духовенством, но только в церковных делах. Светским феодалам пришлось теперь выбирать священников из числа кандидатов, предложенных епископом. Подданные церкви были изъяты из сферы юрисдикции светских феодалов, церковное управление стало независимым от них. Но как целое церковь осталась с ее имуществом под контролем центральной власти государя. Решающее слово в замещении должности епископа осталось за чешским королем, взимавшим также налог с церковного имущества. В общем положение церковных феодалов не уравнялось с положением феодалов светских.
Пржемысловцы вели активную внешнюю политику. Уже Вацлав I (1230-1253) заместил престол по праву “примогенитуры” (праву первородного сына) вопреки установленному с 1055 г. “сеньорату”, т.е. замещению трона старшим представителем рода в целом. Вацлав I принял участие в борьбе с проникшими в Центральную Европу татарами, а также в борьбе за “бабенбергское наследство”, т.е. за австрийские земли Каринтию и Штирию. Против Вацлава I выступила коалиция во главе с венгерским королем Белой IV . В ходе войны с ней Вацлав I умер (1253 г.), а его наследник Пржемысл II Отакар (1253-1278) отказался от части Штирии в пользу Венгрии. Он также выставлял свою кандидатуру в императоры, но успеха не добился. В 1259 г. началась война между Чехией и Венгрией за Штирию, в 1260 г. Пржемысл разбил венгерское войско, и венгерский король отказался от претензий на бабенбергское наследство. Гегемония в Центральной Европе перешла  к чешскому королю, он начал расширять свои владения, подведя их к Адриатическому морю. Владея девятью странами (землями), Пржемысл II достиг вершины своего могущества и в 1272 г. вновь выставил свою кандидатуру на имперский трон. Но его дальнейшее возвышение было крайне нежелательно папе и многим имперским князьям, которые избрали императором малоавторитетного Рудольфа Габсбурга. Пржемысл II стал готовиться к войне за имперский престол, но натолкнулся на противодействие не только внешнее, но и внутреннее. В Чехии сформировалась оппозиция королю, стремившемуся урезать права шляхты. Он проводил в жизнь положение о верховной собственности короля над землевладением, основывал города и монастыри, ожидая от них поддержки в борьбе против сильных панов, изменил структуру управления и судопроизводства, ликвидировал систему деления страны на замки с окружающими их территориями. Пржемысл II поддерживал развитие горного дела, ремесел, торговли, завершил процесс колонизации пограничных областей, заселив их немцами. Эти действия вызывали недовольство. Противоречия между шляхтой и королем проявились во всей остроте в 1276 г., когда против Пржемысла восстали представители крупнейших шляхетских родов Австрии, Штирии, Каринтии и самой Чехии во главе с кланом Витковцев. Ключевой фигурой стал Завиша из Фалькенштейна, установивший связь с Рудольфом Габсбургом и обещавший ему поддержку в войне против Пржемысла. В начавшейся войне у Пржемысла не было никаких шансов на победу. 26 августа 1278 г. Пржемысл II Отакар был убит, его войско разгромлено. Рудольф захватил большую часть Моравии, а Витковцы опустошили королевские панства, монастыри и города. Племянник погибшего короля Оттон Брандербургский двинулся против Рудольфа и разбил его армию. После этого Оттон был признан правителем Чехии на пять лет, а Рудольф на этот же срок правителем Моравии. В Чехии усилился антагонизм между поддерживавшими нового короля городами и шляхтой. Опасаясь оппозиции чешского панства, Оттон в 1279 г. заключил в замок Бездез королеву Кунгуту и наследника трона малолетнего Вацлава. В результате чешская шляхта во главе с пражским епископом Тобиашем из Бехине решила защищать права чешского государства и династию Пржемысловичей. В 1282 г. земское управление при поддержке большинства шляхты взяло в свои руки власть в стране. Удалось вызволить из заключения Вацлава, а Рудольф Габсбург возвратил в состав Чешского королевства Моравию. После пяти лет смуты наступила стабилизация. Очень усилилась шляхта, ставшая вместе с королем носителем государственной власти. Вацлав II  (1283-1305) вернулся из заточения двенадцатилетним. Королева Кунгута вышла замуж за Завишу из Фалькенштейна, который стал энергично восстанавливать опустошенную страну. В 1285 г. Кунгута скончалась. Четырнадцатилетний Вацлав II был обручен с дочерью Рудольфа Габсбурга и под влиянием последнего приказал посадить Завишу в темницу, а вскоре тот был осужден на смертную казнь. Восстали Витковцы, начались военные действия, в результате которых восстание было подавлено. Девятнадцатилетний Вацлав решил ни с кем не делить власть. Не посягая на политическое влияние панства, он стремился однако вернуть короне королевское имущество. Оставив высших дворян на главных земских должностях, он одновременно создал королевский совет из финансистов, правоведов, экономистов, специалистов по церковным делам, по внешней политике, по культуре. Король учредил государственную монополию на добычу серебра, увеличив доходы своей казны. В 1300 г. был издан правовой кодекс, регулировавший отношения между владельцами рудников и королевскими финансовыми учреждениями. Это Кутногорское право получило затем дальнейшее  распространение. Тогда же Вацлав II провел денежную реформу. 60 грошей пражских стали составлять “копу”, использовавшуюся во всей средневековой Европе. Король давал привилегии вновь возникающим городам, одаривал землями монастыри. Королевская власть в Чехии усилилась. Она опиралась на города и церковь.
В 1300 г. Вацлав II был коронован также польским королем, а в 1301 г. его сын Вацлав королем венгерским.
Усиление Пржемысловцев беспокоило папскую курию. Папа Бонифаций VIII провозгласил претензии Пржемысловцев на польский и венгерский трон недействительными. Римский король Альбрехт Габсбург в 1304 г. пошел войной на Чехию, но чешское войско нанесло ему поражение, заставив Альбрехта удовлетвориться мелкими уступками со стороны Вацлава II.
В 1305 г. Вацлав II умер, а его семнадцатилетний сын Вацлав III, правивший всего один год (1305-1306), был убит, после чего мужская линия Пржемысловской династии прекратилась.

Политическая ситуация в Чехии первой трети XIV в.
После смерти Вацлава III началась борьба за чешский трон, длившаяся с 1306 по 1310 г.  Однако положение в стране было уже не таким, как в 1278 г., после смерти Пржемысла II Отакара, когда территорию Чехии разделили между собой Оттон Бранденбургский и Рудольф Габсбург. Ныне чешская шляхта крепко держала власть в своих руках, решая, кого пригласить на чешский престол. Первой кандидатурой оказался Генрих Хорутанский (Каринтийский), он и был в 1306 г. провозглашен королем. Тогда римский король Альбрехт двинулся с войском на Чехию, чтобы посадить на престол своего сына Рудольфа. Генрих бежал, а Рудольфа избрали, но на условиях признания всех привилегий чешского государства и чешской шляхты. Это произошло 13 октября 1306 г. Но в 1307 г. Рудольф внезапно умер. Церковь и часть шляхты договорились об избрании на престол Иоганна Люксембургского, сына императора Генриха VII. И хотя после смерти Рудольфа на престол вернулся было Генрих Хорутанский, молодой Люксембург осадил Прагу и в ноябре 1310 г. взял ее. Генрих вновь бежал. Женившись на Элишке Пржемысловне, дочери  Вацлава II, Иоганн занял престол, но подписал при этом условия, значительно ограничивавшие королевскую власть. С Иоганном в Чехию прибыло большое число иностранцев, желавших обогатиться. Их действия, как и стремление молодого короля расширить рамки своей власти, вызвали к жизни сильную местную оппозицию. В результате король удалил от себя иностранных советников. Но и в чешской шляхте наметились конфликты. Группа во главе с паном Генрихом их Липы имела влияние на короля, другая же во главе с Заицем из Вальдэка опиралась на поддержку королевы. После некоторых столкновений, 23 апреля 1318 г. был заключен мир, означавший однако поражение Иоганна Люксембургского. Король передал все значительные государственные должности в руки высшей шляхты и этим открыл путь дальнейшему усилению сословий в ущерб королевской власти. Однако среди шляхты нашлись и недовольные, обойденные при дележе государственных должностей и других преимуществ. Они объединились вокруг королевы Элишки. Немецкая партия внушила Иоганну, что супруга готовится лишить его трона. В результате начались военные действия. В 1319 г. Иоганн разгромил сторонников королевы и подавил выступление восставшего против него патрициата, но в 1320 г. покинул страну, продолжая впрочем активно черпать из нее денежные средства. Он занялся европейской политикой и сумел прирастить к чешской короне немало новых земель. В 1322 г. его сестра Мария стала  королевой Франции, супругой Карла IV. Сына своего Вацлава Иоганн женил на сводной сестре Филиппа Валуа, будущего короля Франции Филиппа VI. И Вацлав, и его супруга Бланка были еще семилетними детьми - браки малолетних были обычным явлением в среде средневековых государей и феодалов. Вацлав получил имя Карл, а прежнее имя уже никогда более не использовал.

Чехия в период “развитого феодализма”. Правление Карла IV.

Под “развитым феодализмом” понимается высшая стадия этой общественной формации. Она характеризуется максимальным для соответствующей эпохи уровнем развития производительных сил (дальнейшее их поступательное движение требовало реформ), установлением определенной формы хозяйства, основу которого составляли товарно-денежные отношения, а главным производителем являлся лично свободный крестьянин, наследственный владелец земли, выплачивающий денежную ренту. Важным экономическим фактором были города и добыча серебра. Для “развитого феодализма” характерна сложная социальная структура общества и централизованная монархия, когда власть делят между собой король и шляхта, сформировавшаяся в особое сословие. Ограничивая друг друга, они вступают периодически в конфликт за обладание властью.
Высшая стадия развития феодализма в Чехии, наступившая с опозданием в сравнении со странами Западной Европы, падает в частности на период правления сына Иоганна Люксембургского - чешского короля Карла, известного прежде всего как Карл IV, император Священной Римской империи. Его влияние на ход исторического развития Чехии огромно.
Ввиду вражды между его родителями Карл, родившийся в 1316 г., провел детские годы в обществе молчаливых стражников. В 1323 г. отец отвез его в Париж, где началось его воспитание и образование - подготовка к государственному управлению. С 1325 по 1328 г. Карл воспитывался при дворе французского короля, посещал факультет свободных искусств Парижского университета, где сосредоточились лучшие силы специалистов схоластической теологии и философии при относительной независимости от церкви. К управлению государством его готовили королевские политические советники. Интеллектуальная сторона воспитания преобладала над рыцарской военной выучкой. Но все же Карл шестнадцатилетним участвовал в битве за крепость Сан-Феличе в Италии (1332 г.), а в рядах французской рыцарской конницы - в битве при Креси 1346 г., где погиб его отец. В общем, Карл был человеком своей эпохи.
В 1331 г. Иоганн Люксембургский поручил Карлу управление своей итальянской синьорией, которая была создана из девяти различных владений, благодаря игре на противоречиях между папой и императором. И уже здесь Карл проявил себя способным правителем. В 1333 г. Карл прибыл в Чехию, а с января 1334 г. стал выполнять функции маркграфа Моравского.
Королевская власть в Чехии была в этот момент слаба, но и внутри шляхты существовали острые противоречия, она продолжала бороться за власть, разделившись на враждующие лагери. Карл решил опереться на ту часть шляхты - в основном церковных феодалов - которую феодальная олигархия оттеснила на задний план. Карл раздавал земли монастырям, епископам и капитулам, предоставлял им различные привилегии, как впрочем и наиболее значительным городам Чехии и Моравии - Кутной Горе, Коуржиму, Иглаве, Праге и др. Иоганн Люксембургский в Чехии бывал редко, и Карл стал фактически правителем Чешского королевства. Он проявлял инициативу в урегулировании территориальных и иных споров с соседями - Польским и Венгерским королевствами, подавлял выступления мятежных феодалов и т.д. 11 июня 1341 г. на сейме чешской шляхты Иоганн Люксембургский огласил решение: после его смерти королем чешским должен стать его сын Карл. Сам Иоганн к этому времени был уже слеп на оба глаза и практически не мог заниматься делами.
Став королем, Карл начал укреплять свою власть, возвратил короне расхватанные земли, создавая себе экономический плацдарм для наступления против шляхетской олигархии. Те представители шляхты, которые хотели защитить свое имущество от посягательств иностранных правителей, опираясь на авторитет своего государя, поддерживали Карла. Действуя весьма дипломатично, Карл привлекал на свою сторону и некоторых бывших врагов династии Люксембургов. Но главную социальную опору он видел в церковных феодалах. Он освобождал от налогов пришедшие в упадок монастыри. Советников Карл выбирал из числа наиболее  образованных и одаренных сановников высшего духовенства, таким путем комплектовал и свою канцелярию. Городам Карл - правда, не всегда последовательно - покровительствовал в развитии их ремесла и торговли, устраивал торговые связи Чехии с соседними странами. Он стремился к тому, чтобы через Чехию проходили торговые пути между Западной и Восточной Европой, а также Севером и Югом континента. Но в то же время Карл не допускал развития городов как политической силы. В конфликтах между  патрициатом и ремесленниками Карл становился на ту сторону,  которую было выгодно поддержать, чтобы сохранить равновесие.
Союз Карла с церковью был особенно прочен. В 1342 г. папой стал под именем Климента II бывший воспитатель Карла - Пьер де Розьер. Карл выхлопотал у него буллу об образовании в Чехии самостоятельного архиепископства. Таким образом, чешская церковь, подчинявшаяся с 973 г. архиепископству Маннгеймскому, стала с 1344 г. самостоятельной. Той же буллой Пражскому архиепископству было подчинено епископство Оломоуцкое и учреждено епископство Литомышльское. Все это усилило престиж королевской власти в стране. Пражским архиепископом стал выдающийся политический деятель Арношт из Пардубиц, человек высокообразованный, личный друг Карла.
Между тем, в Европе достигла кульминации борьба папы и римского императора. Папа Климент VI, отлучив от церкви императора Людовика Баварского, готовил его детронизацию, а на императорский престол прочил своего воспитанника Карла, короля чешского.  Он добился своего, и 11 июля 1346 г. римским королем был избран Карл, которого Климент предполагал сделать орудием своей политики. Карлу пришлось подписать определенные обязательства, но вскоре он начал действовать самостоятельно. Он вступал в союзы со сторонниками Людовика Баварского, ликвидировал конфликты, давал привилегии городам, на которые был наложен интердикт Авиньона, чем и укрепил свое положение в империи. Климент был, разумеется, возмущен. Поэтому коронация Карла императором (он получил имя Карла IV) состоялась только после смерти папы, 5 апреля 1355 г.
Тесный контакт Карла с церковными феодалами, папой и т.д. дал основание современникам из лагеря противников называть его “поповским королем”. Такая характеристика поверхностна. Ставленник папы, Карл IV однако никогда не был орудием европейской политики в его руках, а использовал союз с церковью в политических целях. Примером ему были французские короли, сажавшие на папский престол своих епископов в период всего семидесятилетнего “авиньонского пленения”. Став императором, Карл продолжал координировать свою политику с устремлениями папской курии, поскольку это диктовалось задачей укрепления его власти и в Чехии и в империи.
Искренне веря в свое “божественное предназначение”, Карл в практической политике стоял однако над религией, моралью, законами, считая, что судьей ему является только Бог. В целом он был личностью средневековой, но в его политической практике встречаются такие элементы, которые в полной мере развились у правителей лишь позднее. Карл был ярким представителем переходной эпохи, когда в недрах феодализма зарождался элемент нового общественного уклада, когда пересматривались прежние нравственные ценности.
Римская  (Германская) империя, которой Карл управлял с 1346 г., была совокупностью разнородных территорий. Об абсолютной власти императору думать не приходилось, он стремился лишь к признанию своего  высшего авторитета. Карл провел политику соглашения с различными политическими силами, стараясь добиться их мирного сожительства в рамках империи. Основой своего политического авторитета он считал собственные наследственные земли. Он решил сделать из Чехии центр империи и направил свое политическое искусство к этой цели. Осенью 1355 г. Карл выработал проект правовых основ для империи. Эта кодификация основных имперских государственных норм была принята в 1356 г., а с 1400 г. стала называться “Золотая булла Карла IV от 1356 года”. В своей основе этот законник действовал вплоть до конца существования Римской империи германской нации, то есть до 1806 г. Булла ставила Чешское королевство в особое, привилегированное положение. Подтверждалась свобода избрания чешского короля чешским сеймом в случае прекращения династии; император не мог сам назначать чешского короля и передавать Чехию в лен, ему предоставлялось право лишь утверждать избранного короля. Чешский король был курфюрстом, сохранял право чеканить золотую и серебряную монету. Подданные королевства могли быть судимы только чешским судом. Чешский король мог приобретать земли и замки в империи, а другие курфюрсты, если избирались императорами, не могли приобретать в Чехии никакого имущества. Булла игнорировала претензии папы на верховную власть в империи, папа лишь извещался об избрании римского короля.
Определив положение Чехии в империи, Карл продолжал политику создания мощного плацдарма династии Люксембургов на чешских землях. Еще 7 апреля 1348 г. Карл подтвердил чешским королям “права, лены, свободы”, привилегии относительно “городов, замков  и милостей” - всего 14 грамот. Было сформулировано понятие “земли чешской короны”; каждая земля имела свой сейм, а шляхта этих земель не зависела от решений шляхты чешской. Землями чешской короны были Чехия, Моравия, силезские княжества, Верхняя и Нижняя Лужицы. Позднее было присоединено еще маркграфство Брандербургское (Бранибор). Карл IV включил в состав чешского государства  и наследственную территорию своего отца - Люксембург. Сейм каждой земли мог высказывать свое мнение о политике и личности короля, решал внутренние вопросы, но прав на самостоятельную внешнюю политику не имел. В ходе исторического развития некоторые земли отпали, но Чехия, Моравия и Силезия сохранялись до XVIII в. Усиливая центральную власть, Карл IV использовал определенные противоречия внутри шляхты, не давая никому особенно выдвинуться. Моравию Карл IV отдал в наследственное управление своему брату Яну Индржиху (Иоганну Генриху), но власть маркграфа была ограниченной.
Карл предполагал также создать и ввести в действие общечешский законник, известный в истории как “Маестас Каролина” (хотя это название он получил лишь в 1617 г., при первом издании). Этот свод правовых  обычаев и норм был сформулирован в 109 пунктах, отражая экономические и правовые основы государственной власти короля, его стремление к централизации власти и против панской олигархии. Однако крупная шляхта в 1355 г. на генеральном сейме провалила принятие законника. Ей было выгодно право неписанное. В проекте законника попытка централизации власти зашла слишком далеко, исторические условия для ее осуществления еще не созрели. Карл IV не устанавливал абсолютизм, а лишь ограждал свою власть и ограничивал центробежные тенденции шляхетской олигархии.
Стремясь превратить Чехию в центр империи, Карл также проводил политику всестороннего экономического развития страны. В этих целях велась дипломатическая деятельность, обеспечивалось судоходство и движение по наземным путям, охрана товаров на них, была создана речная флотилия. В Чехии развивается земледелие, скотоводство, хмелеводство, рыборазведение, интенсивно вывозится за границу зерно, растет добыча полезных ископаемых, особенно серебра. Впрочем, о расцвете экономики все же говорить нет оснований, речь идет лишь об экономическом оживлении.

Культурная политика
Развитие чешской культуры при Карле IV внесло столь богатый вклад в европейскую цивилизацию, что еще и в наше время созданные в XIV в. духовные ценности служат человечеству.
В предшествующие  периоды культурная деятельность ограничивалась украшательством королевского двора, Карл же стал проводить культурную политику. Он был меценатом и организатором культурной деятельности в стране. Внес он вклад в культуру и своим личным творчеством, владел пятью языками.  Карл считал культуру составной частью политики, видел в культуре и науке потенциал политического противовеса претензиям шляхты на власть. В знаниях и образованности он видел силу, способную пропагандировать господствующую систему управления, создавать для нее благоприятный социальный климат. Именно поэтому в 1348 г. в Праге был создан первый в империи университет. Карлу нужны были кадры для государственного управления. Образованные юристы и другие специалисты позволяли королю в меньшей мере, чем прежде, пользоваться услугами представителей шляхты. Университет стал вообще идеологической опорой короля. Образование стало доступно и светским лицам, тогда как раньше оно было монополией духовенства. Университет был организован по образцу Парижского и Болонского, отличался определенной демократичностью. Относительная свобода академической дискуссии в рамках схоластического метода способствовала развитию идей и вообще мышления и имела огромное значение в период общественного брожения и критики существующих порядков.
Карл пригласил в Пражский университет крупнейших ученых из всей империи. В новом университете были заложены основы исследований в области точных  и естественных дисциплин: астрономии, математики, медицины. Были привлечены лучшие силы к преподаванию по этим областям знания. В 1366 г. Карл подарил в Старом месте Праги дом университету для 12 магистров и их учеников, предоставил для содержания этой коллегии несколько деревень, подарил значительное количество книг. Все это подробно описано в хронике Крабице из Вайтмиле. Поднялось и школьное образование. Только в Праге насчитывалось 25 школ, имелись они и в каждом королевском городе. Карл заботился также о развитии литературы,  искусства, музыки, научного творчества, сосредоточил в Чехии лучшие культурные силы Европы. Литература эпохи Карла IV представлена многими жанрами: светская и духовная лирика, студенческая поэзия, сатирические произведения ремесленников, дидактические и философские сочинения, политические аллегории. Все это существовало на чешском и латинском языках параллельно. На чешский переводились с ряда языков описания путешествий, нравоучительные и вероучительные трактаты. В 60-х годах был осуществлен перевод на чешский язык Библии. Бартоломей из Хлума собрал в одном произведении научную терминологию - медицинскую, географическую, астрономическую, грамматическую, теологическую. Магистры Пражского  университета писали схоластические, гомилетические, дидактические, апологетические сочинения, возник ряд произведений в области права.
Особенностью развития литературы во второй половине XIV в. была ее чехизация и усиление светского элемента. Многие произведения проникнуты патриотизмом, национальным самосознанием. Для развития чешского языка этой эпохи характерно возникновение новых слов - они составили до трети всего словарного состава. Но продолжался расцвет и латинской письменности, и немецкого литературного творчества.
В особом направлении развивалась историческая проза. Она находилась под сильным влиянием и личным контролем Карла IV. Историография актуализировалась и носила пропагандистский характер. Хроники писались только на латинском языке и предназначались для узкого круга читателей. Выбирая хронистов, Карл давал им материал и сам участвовал в создании хроник. Так, в хроники Бенеша Крабице из Вайтмиле и Пржибика Пулкавы из Раденина Карл внес “Святоовацлавскую легенду” и “Автобиографию”. Возникли также хроники Франтишка Пражского, аббата Опатовицкого монастыря Неплаха, Джованни Мариньолы. Однако хроники этой эпохи не достигали уровня аналогичных произведений предшествующего периода (Збраславской хроники и др.) и не имели существенного влияния на дальнейшее развитие историографии в Чехии. Это связано с суровой цензурой Карла.
В XIV в. возникла чешская драма. как правило, религиозного характера, если судить по названиям произведений, но по существу  веселая и озорная. Расцвета достигло музыкальное искусство. В нем преобладал грегорианский хорал. О расцвете церковных хоров заботились лично епископ Арношт из Пардубиц, да и сам Карл. В 1347 г. возник Эмаусский монастырь, где практиковалось славянское литургическое пение. Большого развития достигла народная духовная песня, не связанная правилами римской литургии. Поощрялась игра на органе. При дворе существовали оркестры, давались концерты, устраивались музыкальные праздники. Инструментальная музыка проникла в большие города. В целом музыка эпохи стала основой позднейшей музыкальной традиции. Выдающиеся произведения были созданы в архитектуре, скульптуре, в настенной и станковой живописи, в книжной иллюминации. Десятки королевских и шляхетских замков, крепости, готические храмы, светские строения сохранились вплоть до нашего времени в Чехии, Моравии и других землях короны. С 1344 г. началось строительство Святовитского кафедрального собора в стиле классической южнофранцузской готики. Прибывший в Прагу в 1356 г. по приглашению Карла IV Петр Парлерж стал создателем специфического готического стиля, распространившегося по всей Восточной Европе. В Праге до 1399 г. существовала его мастерская, объединявшая архитекторов, скульпторов, художников. Парлерж продолжал строительство Святовитского храма, возвел в 1357 г. мост через Влтаву (Карлов мост), Староместскую мостовую башню и другие постройки. Карл IV строил и города. В Праге насчитывавшей тогда 40 тысяч жителей, Карл IV основал и построил Новый город.
Важнейшей замковой постройкой, уникальной по своему характеру и назначению, был Карлштейн, произведение высокой готики французского стиля. Он возведен в 1348-1365 г. и предназначался для хранения императорских коронационных драгоценностей и святых мощей.
Крупнейшими художниками, расписывавшими интерьеры храмов и Карлштейна, были Микулаш (Никлас) Вурмзер и мистр Освальд.  В Праге существовал специальный цех художников, работавших на заказ. Станковая живопись черпала свое содержание из Библии, житий святых. Особенно развился Марианский культ. Мастер Теодорих создал 130 изображений святых для часовни Св.Креста на Карлштейне. Его произведения - вершина позднеготического искусства. В Южной Чехии работал анонимный творец Тржебоньского алтаря, также создавший шедевр готического искусства. Еще один крупный центр находился в Моравии.
В Праге развивалось искусство миниатюрной иллюминации, т.е. украшения рукописей. Оно культивировалось в монастырских и капитульных скрипториях. Украшались в основном Библия и некоторые книги для интимного чтения: молитвенники, часовники, духовные сборники назидательного характера. При этом начинается переход к реалистической манере изображения фигур, индивидуализации форм тела, пропорций.
Таким образом, культура развивалась не только интенсивно, но и всесторонне. Чехия стала центром культурной жизни Европы. Но ценности создавались преимущественно в сфере церковной жизни. Особенностью чешского культурного развития была тесная связь с французской и итальянской культурой. Успехи культуры этой эпохи объясняются не только особенностями личности Карла IV, но и наличием высокообразованных его советников, политических и культурных деятелей и меценатов, объединенных международными контактами с центрами европейской культуры. Вокруг таких людей возникали группы и братства ученых, литераторов, художников.
Итак, в период правления Карла IV Чехия достигла вершины своего могущества, а феодализм - зрелости. Но и в обществе, и в деятельности императора были не только положительные моменты. Уже в 60-е годы начался экономический застой - проявление объективной закономерности развития феодального общества, против которой действия Карла были бессильны - они могли разве что задержать развитие неизбежного процесса. К концу жизни Карла оживились социальные противоречия, которые король умел гасить, не давая им разрастаться. Многие стороны деятельности Карла таили в себе опасности для самой же королевской власти в будущем, но предвидеть их Карл не мог.
Сам Карл был человеком незаурядным. Одаренный государственным умом, в высшей степени искусный политик, для которого коварство, вероломство, цинизм были вполне естественными свойствами правителя, он к ним прибегал, если это диктовалось государственной необходимостью. В то же время, Карл был человеком широкого кругозора, свободным от фанатизма и формализма. Широко известна его терпимость к различным взглядам. Так, он находился в дружбе с Франческо Петраркой, взгляды которого на власть были совершенно иными, чем у Карла. Карл некоторое время держал в Чехии Кола ди Риенци, вел с ним беседы и переписку, хотя знал, что этот человек объявлен ересиархом. Когда авиньонский папа требовал выдачи ди Риенци, Карл оттягивал выполнение этого требования до тех пор, пока не изменилась ситуация.
В то же время, интересы государства и династии, как он их понимал, были для Карла высшим законом. Ради них он мог пойти на любые жертвы, отречься от дружбы и обещаний, даже от семейного счастья.
Структура чешского государства в XIV в. Экономическая и политическая ситуация в конце XIV - начале XV веков

Управление, финансы
С конца XIII в. преобладающей формой правления в Чехии является центральная власть, хотя временами, в периоды ее ослабления, частично власть захватывается шляхтой. Могущество короля основывалось на обширной экономической базе, состоявшей как из непосредственных владений государя, так и из королевских городов и церковных институций. Кроме того король получал средства от “регалий”, то есть исключительного права на некоторые виды деятельности, а также от налогов. Важнейшей из регалий было право чеканки монеты, осуществлявшейся в Кутной Горе. Все административные функции, связанные с чеканкой монеты, добычей серебра, управлением рудниками, находились в компетенции чиновника, который с 1378 г. стал называться главным минцмистром. С середины XIII в. к регалиям короля стала относиться охрана евреев, за что с последних взимался особый налог. Прочие налоги делились на “общие” и “специальные”. Общий налог опирался на земельные владения с сидящими на них крестьянами - главными налогоплательщиками. Но с начала XIV в. объявление налога (“берны”) требовало предварительного согласия шляхты. Самостоятельно же король мог взимать только “специальные налоги” - с монастырей и городов. Кроме того, королю шли платежи от деятельности судов, в том числе от суда каждого отдельного города.
Главным чиновником двора был управляющий финансами - коморник. Остальные должности при дворе, превратившиеся постепенно в наследственные и замещавшиеся представителями наиболее знатных родов, были предназначены для обслуживания личности короля и со временем стали почетными. Канцелярию возглавлял канцлер, каковым всегда являлся пробст вышеградский. С расширением деятельности королевской канцелярии ее управление перешло в руки “протонотария”, а канцлер стал должностью почетной. С середины XIV в. появилась должность “канцлер короля”, этот чиновник был действительно помощником государя и им же назначался. Во второй половине XIV в.  канцелярия стала важнейшим инструментом королевской администрации. В XIV в. возник и новый дворцовый суд, которому подлежали непосредственные подданные короля. В Моравии чиновники маркграфа действовали в том же порядке, что и в Чехии.
Существовали также учреждения, называвшиеся “земскими”. Они обеспечивали участие в управлении представителей сословной общины. Чиновники земских учреждений назначались королем или маркграфом, но были подотчетны и сословной общине. Важнейшей сословной институцией был земский суд. Он появился в 60-70-х гг. XIII в. Постепенно господствующее положение в нем обрела шляхта. Это произошло после смерти Пржемысла II. Чрезвычайно важной была должность пражского бургграфа (пуркрабия), который являлся военным начальником Пражского Града, а потом и командующим земскими вооруженными силами. Также и коморник, управлявший королевскими финансами, вошел в число земских чиновников. Земский суд вел письменную регистрацию своей деятельности в книгах, которые назывались “земскими досками”; за них отвечал специальный земский писарь.  Земский суд решал дела шляхты на основе обычного права, его решение обжалованию не подлежало. Поэтому он являлся центром политической власти шляхты и ее влияния в стране. Он решительно восставал против всяких  попыток короля кодифицировать  чешское право.
В Моравии существовало два земских суда, оломоуцкий и брненский.
Значение земского сейма было еще невелико. В него преобразовались в течение XIII в. созывавшиеся королем (а практически пуркрабием) собрания. Земский сейм постепенно обрел независимость, и от старого порядка остался лишь обычай созыва сейма высшим пуркрабием, который выполнял и обязанности председателя. Основной функцией сейма с начала XIV в. было разрешение на сбор общих налогов (общей берны). Но обсуждались и все важнейшие события: принятие нового короля, решения о военных походах за границы королевства, меры по охране земского мира. Сейм выполнял и некоторые законодательные функции. Внутренне сейм никак не делился.  В нем участвовали шляхтичи , при обсуждении важнейших вопросов также высшее духовенство, иногда - патрициат главных королевских городов.
С 30-х годов XIV в. собирался и генеральный сейм - общий сейм сословий всех земель чешской короны.
Церковное управление. В первой половине XIV в. завершилось отделение церковного управления от королевской администрации. В 1344 г. было создано Пражское архиепископство, которому  подчинялись епископства оломоуцкое  и литомышльское. Самостоятельная чешская церковь  получила новую структуру управления, основанную на каноническом праве. Для решения важнейших вопросов созывались общие синоды - собрания всего высшего и части приходского духовенства от всех церковных административных единиц. Синоды обсуждали принципиальные вопросы церковной жизни, их решения письменно фиксировались  в форме статутов. Общие синоды созывались лишь по особому поводу, но синоды диоцезий (то есть епископских округов) собирались регулярно дважды в год. Постоянное церковное управление находилось в руках епископских  учреждений и должностных лиц. Все учреждения вели записи своей деятельности, так появились книги, ставшие важнейшим источником для изучения роли церкви в истории Чехии. С начала XIV  в. в Чехии действовала инквизиция, выполнявшая  сыскные и судебные функции по делам веры. Управление монастырей определялось уставами духовных орденов - бенедиктинского, августинского и францисканского.
Городское управление. Чешские города в основном возникли по инициативе королевской власти. Король поддерживал их развитие привилегиями, определял их правовое положение и использовал их экономическую силу. Это распространялось прежде всего на города королевские; но и на создание в более поздние периоды панских (то есть учреждаемях отдельными феодалами) городов требовалось согласие государя. Городское самоуправление находилось под контролем короля, а самоуправление панских городов контролировалось феодалом-учредителем. Основой городского самоуправления было судебное право, общественное и полицейское управление и управление городским хозяйством, имуществом и доходами. Представитель короля председательствовал в суде, вырабатывал решения; но их утверждение зависело от присяжных, предложенных городом и одобренных королем. Органом самоуправления города был городской совет. Его члены назывались коншелами. Он имел широкие полномочия в управлении, финансах, в вопросах ремесленных, торговых, полицейских и общественных, разбирал частные тяжбы горожан и выносил по ним судебные постановления. Постепенно совет приобрел ведущую роль в управлении и оттеснил на второй план королевского представителя (рихтаржа). Городской совет сходился на заседания, его решения вписывались в городскую книгу (старейшая городская книга - Пражская, от 1310 г.). Состав совета и его численность зависели от величины города. В двух пражских городах было от 18 до 24 коншелов, в большинстве прочих по 12, в малых - по 3-4. Совет избирался ежегодно и при новых выборах оставалась только часть прежнего состава. Членом совета мог быть горожанин, владевший в городе недвижимостью, проживавший в нем не менее трех лет и плативший городские налоги. Житель предместья не мог быть членом городского совета. Для решения важнейших вопросов созывалась городская община из полноправных граждан. В панских же городах высшей инстанцией управления был их владелец.

Экономическая и политическая ситуация в конце XIV и начале XV веков.
Уже в последние два десятилетия правления Кала IV в экономической сфере Чехии наблюдается застой. Постепенно на нее распространилось влияние кризиса, который захватывал всю Европу от середины XIV в. Из-за этого оказалось невозможным осуществить многие экономические мероприятия Карла IV . Чешские земли остались на периферии европейской экономической жизни. Попытка Карла включить Чехию в систему главных европейских торговых путей оказалась безуспешной. Правда, по росту потребления Чехия приспособилась к экономически зрелым странам Европы, но по производству продукции она от них отставала. Вывоз серебра усиливал импорт товаров, но тормозил производственную активность городов. Превосходство торговли над производством стало постоянным. Ремесло не могло конкурировать с изделиями передовых регионов Европы. Благодаря вывозу серебра это отставание не влияло непосредственно на развитие потребления, но деформировало экономику чешских земель. Односторонность торговых связей с немецкими землями привела к преобладания в Чехии немецких и других иностранных купцов. Шла постепенная девальвация чешского гроша. Экономическая ситуация в чешских землях была связана со всеобщим застоем Западной Европы с середины XIV в. Эпидемии привели к нарушению равновесия между городом и деревней, ко всеобщей девальвации денег. Смерть Карла IV и последующее падение авторитета королевской власти ускорили развитие кризиса. Его экономической причиной была диспропорция в разделении труда между городом и деревней. Цены на продукты земледелия не менялись или снижались, а цены на  ремесленные изделия росли. Крестьянин не мог заплатить оброк феодалу, а тот переходил к более тяжелым формам эксплуатации. Рост земледельческой продукции при данных условиях  уже достиг своего потолка, вся форма феодального хозяйства лишилась перспектив дальнейшего развития. Уровень развития земледельческой техники в принципе не мог быть повышен в условиях феодализма. Количество людей, необходимых для феодального способа производства, достигло максимума, общая масса феодальной ренты была  лимитирована емкостью рынка, города могли производить лишь ограниченное количество товаров. Ослабела внешняя торговля Чехии, что особенно чувствовалось  в Праге. Обострились межклассовые и внутриклассовые противоречия.
После смерти Карла IV власть над Чехией, Силезией, Верхней и Нижней Лужицами и над чешскими ленами в Саксонии и Верхнем Пфальце перешла к его старшему сыну Вацлаву IV. Второй сын - Сигизмунд (Зигмунд) - получил Бранденбург с титулом маркграфа, а третий - Иоганн (Ян) стал герцогом Герлицким. Моравия отошла к племянникам Карла IV. В создавшейся сложной экономической и политической обстановке Вацлав IV не смог удержать свои обширные владения. В политической обстановке Европы решающим моментом была папская схизма. Стремясь продолжить политику отца, Вацлав IV открыто встал на сторону римского папы Урбана VI (1378-1389) и против авиньонского папы Климента VII (1378-1389). В июле 1383 г. в Прагу прибыло посольство французского короля, попытавшееся перетянуть двор Вацлава IV на сторону Климента. Это возымело действие. Вацлав IV отказался короноваться в Риме и поручил своему кузену, стоявшему на стороне Франции, контроль над Италией. Все это подорвало позиции Вацлава IV в Европе. К тому же, пражский епископ Ян из Йенштейна твердо поддерживал папу Урбана VI, и Вацлав вступил с ним в конфликт. Новый папа римский Бонифаций IX пражского архиепископа не поддержал, и тот отрекся от своего поста.
Однако нерешительность Вацлава IV, а также его ориентация на низшую шляхту вызывали возмущение панов. Возникла шляхетская оппозиция, поддержанная моравским маркграфом Йоштом и венгерским королем, братом Вацлава, Сигизмундом (Зигмундом). В 1394 г. панский союз захватил короля в плен и интернировал в Пражском Граде. Тогда младший брат Вацлава герцог Герлицкий Иоганн (Ян) вторгся в Чехию и осадил Прагу, а когда паны увезли плененного Вацлава в Южную Чехию, а потом и в Австрию, Ян стал опустошать владения крупнейших панов из рода Рожмберков, враждовавших с королем. Паны пошли на переговоры, но в 1396 г. Ян внезапно умер, а Вацлав был вынужден пойти на крупные уступки шляхте, весьма ограничившие королевскую власть. Решающее место в королевском совете было предоставлено Пражскому архиепископу, епископам Оломоуцкому и Литомышльскому. Упадок королевской власти продолжался. В 1401 г. Вацлав IV передал власть в Чехии совету четырех. Упал авторитет Вацлава и в империи. 20 августа 1400 г. духовные курфюрсты в союзе с пфальцграфом Рупрехтом провозгласили Вацлава IV лишенным императорского трона, а на следующий день выбрали императором Рупрехта, который захватил большинство чешских ленов в Верхнем Пфальце, между тем как чешское панство начало борьбу против Вацлава внутри страны. В 1410 г. после смерти Рупрехта римским королем был избран Сигизмунд (Зигмунд), король венгерский.

Гуситское движение в XV веке.
Элементы застоя, намечавшиеся в Чехии начиная с 60-х годов XIV в., были отражением кризисных явлений, охвативших всю Европу. Экономический упадок в странах Западной и Южной Европы затянулся из-за эпидемий и длительного конфликта Англии с Францией. В этих странах, как и в Италии и Германии, наблюдаются острые социальные противоречия. В Чехии кризисные явления приобрели особенно острый характер в конце XIV в., а в XV в. переросли в гуситское движение.

Социальная структура общества.
 Кризис в экономике имел и серьезные социальные последствия. Первым из них была дифференциация всего общества. Расслоение охватило крестьян, феодалов, духовенство, городское сословие.
Крестьяне делились на зажиточных (седлаки) и бедноту (халупники, заградники, челядь). Большую часть деревни составляли владельцы мелких и карликовых участков земли. Кроме денежного оброка, натуральных поборов, отработки крестьяне несли большое бремя налогов. Они были не собственниками, а лишь держателями земли. В правовом отношении они подчинялись феодалу и его суду, отличавшемуся крайней жестокостью; крестьян подвергали варварским телесным наказаниям, пытали до смерти  или выносили им смертные приговоры.  Фактически власть феодала над крестьянином была неограниченной, что вызывало ненависть к представителям господствующего класса.
В городах существовало три общественных группы: патрициат, бюргерство и беднота. Патрициат держал в своих руках городское управление и суд. Объединенное в цехи бюргерство имело имущество, но было лишено политической власти, за обладание которой боролось с патрициатом, причем патрициат состоял в основном из немцев, а бюргерство из чехов. 40-50 % населения города составляла беднота, жившая в постоянном голоде, прозябавшая в трущобах. Патрициат и бюргерство обрушивали на нее самые жестокие кары.
К господствующему классу страны принадлежали феодалы и патрициат. Особенно выделялись богатством и могуществом феодалы духовные. Церковь владела третью всей обрабатываемой земли или половиной всех земельных имуществ страны и была самым изощренным эксплуататором. Кроме обычных крестьянских повинностей она взимала десятину от всех слоев населения, получала платежи за отправление обрядов. Светское дворянство было представлено панским и рыцарским сословиями. Паны стремились захватить в свои руки государственный аппарат, активно действовали в сейме, ограничивали власть короля. Перейти в панское сословие из низшего дворянства было практически невозможно. Паны захватили важнейшие должности и в местном управлении.
Число родов низшей шляхты достигало нескольких тысяч, они хозяйствовали в мелких владениях и имели скромные доходы. Имелись совсем неимущие рыцари, потерявшие свои владения и добывавшие средства к существованию военной службой или даже разбоем на больших дорогах.
Формально для феодалов и низшей шляхты действовало одно право, право общины свободных. Фактически же низшее дворянство занимало  второстепенное положение и было недовольно своим общественным статусом.
В обстановке общественного кризиса отношения между всеми слоями общества крайне обострились. Крестьяне мечтали об освобождении от ненавистных господ. Бюргерство хотело свергнуть власть патрициата в городах, сохранив имущество и господство над беднотой. Городская беднота была готова бороться за коренное изменение существующего порядка. Представители дворянства боролись между собою за землю и власть. Все слои общества выражали недовольство церковью, стремясь освободиться от ее эксплуатации, поборов или захватить ее имущество. Таким образом, на рубеже XIV и XV столетий кризис проявился в экономической, социальной и политической сферах. Им была захвачена и церковная жизнь. Развилось народное и ученое еретичество, что свидетельствовало о кризисе церковной идеологии. Все это и составило важнейшие причины гуситского движения.
Гуситское движение, заполнившее около 70 лет чешской истории, - многоплановое общественное явление. Это - борьба классов, реформация церкви, попытки изменить социально-политический строй, а также движение национального характера, против засилья немцев в стране. Движение получило свое название от имени одного из его вождей - Яна Гуса, выступившего на первом, подготовительном  этапе, который можно датировать 1400-1419 гг. Это был прежде всего период церковной реформации, к концу которого Гус погиб, время расстановки классовых сил, формирования основных направлений движения. Второй период - 1419-1471 - гуситская революция, в которой выделяются три фазы: 1. 1419-1421 гг.: фаза наивысшего размаха революции и инициативы радикальных слоёв. 2. 1422-1437 гг.: фаза борьбы внутри страны и переход гуситов в наступление против Европы, попытка придать движению международный размах. 3. От середины 30-х гг. до 1471 г.: путь изменившегося чешского общества к внутренней организации отношений, к компромиссу с окружающим миром, борьба за удержание достигнутых рубежей.

Идеологические предпосылки гусизма
Обострение внутриклассовых и междуклассовых противоречий в чешском обществе вызвало в нем недовольство существующими порядками и их критику. Протест, естественно, облекался в религиозную форму, иные формы были просто исключены. Существующее положение сравнивалось с "божественными установлениями". Обнаруженные несоответствия служили оправданием недовольства. Церковь была не только могущественна, но и безнравственна. После окончания авиньонского пленения пап в 1373 г. начался церковный раскол, продолжавшийся 40 лет и раскрывший всему миру глаза на сущность католической церкви. В адрес духовенства стала высказываться все более смелая критика. В Чехии первым таким критиком стал Конрад Вальдгаузер (ум. в 1369 г.), немец, представитель ордена августинцев. В 60-е годы он выступил в одном из пражских храмов с разоблачением лицемерия нищенствующих орденов - францисканцев и доминиканцев. Сущность католической церкви он не затрагивал, желая только ее исправления в духе нравов первых времен христианства. Последующие критики пошли дальше. Ян Милич из Кромержижа   ( 1320-1374), чех, проповедовавший - в отличие от Вальдгаузера - на чешском языке, считал, что всеобщая порча нравов в обществе есть признак приближения конца света. Милич уже затронул тему о причинах и истинных виновниках развращения церкви и выработал собственную программу исправления общества. Этот пример был подхвачен Матвеем из Янова ( 1350-1394), магистром, получившим образование в Парижском университете, выступавшим против испорченного христианства и некоторых обрядов католичества, автором ''Правил Старого и Нового Заветов'' - сочинения, в котором доказывалась необходимость церковной реформы. Так зрела в Чехии реформационная мысль.
Одной из предпосылок гуситского движения было также учение английского реформатора Джона Виклефа, чьи сочинения нашли большой отклик среди интеллигенции, так как подтверждали справедливость критиков церкви. На рубеже XIV и XV вв. антицерковная оппозиция делает резкий скачок вперед, что в немалой мере связано со вступлением в общественную жизнь магистра Пражского университета Яна Гуса.
Деятельность Яна Гуса
Он родился в 1371 г. на юге Чехии в крестьянской семье, окончил Пражский университет и получил степень магистра. Когда к началу XV в. в Чехии распространились идеи Виклефа, то к кружку чешских виклефитов в Пражском университете примкнул и Ян Гус, позднее ставший сторонником воззрений английского реформатора. Получив сан священника, Гус начал свою проповедническую деятельность, особенно успешную в Бетлемской (Вифлеемской) часовне. Гус решительно критиковал церковь, разоблачал темные стороны ее жизни, ее жадность и алчность, ее феодальный характер, противоречие ее жизни с установлениями Библии и церковных авторитетов, эксплуатацию подданных. Свои проповеди Гус произносил на чешском языке, воздействуя на самые широкие слои населения. Понятно, что недоброжелатели стали собирать против него улики. В 1403 г. пражский архиепископ получил от священников жалобу на Гуса, они требовали наказать его за "еретические" высказывания.
В Пражском университете этого времени шли бесконечные диспуты. Боролись реформаторы и приверженцы старых порядков. За реформацию ратовали чешские магистры, опираясь в основном на учение Виклефа. Антивиклефиты - прежде всего немецкие профессора и магистры - в 1408 г. добились осуждения учения Виклефа и запрещения читать его сочинения в Пражском университете. Спорящие партии разделились по национальному признаку - на чехов и немцев.
Король Вацлав IV, свергнутый в 1400 г. с императорского трона, поддерживал из политических соображений реформационную партию, а чехи - линию короля. Немцы же стали утверждать, что вся чешская нация впала в ересь. Противоречия вышли за рамки университета, охватив общество в целом.
Чешские магистры добились от короля реформы университета. 18 января 1409 г. Вацлав IV подписал Кутногорский декрет, по которому немцы лишились всех привилегий в университете. Тогда немецкие магистры, бакалавры и студенты покинули Прагу, так что университет стал центром деятельности сторонников реформации. Но и среди них произошло разделение, сформировалась радикальная группа во главе с Гусом. К этому времени в основном сложилось его учение. Гус считал, что существующий порядок должен быть изменен, люди должны возвратиться к той жизни которую завещал Христос, нормы которой сформулированы в Библии; в обществе не должно быть несправедливости, эксплуатации и безнравственности. Что же касается методов борьбы за новое общество, то Гус был в основном сторонником мирных средств, но иногда говорил и о возможности насильственного воздействия на упорствующих в грехе.  Гус приспосабливал свое учение к конкретной обстановке, понятно, что на его идеи опирались очень разные его последователи.
Пражский архиепископ вскоре признал высказывания Гуса подстрекательскими и подлежащими суду инквизиции. Папа римский издал буллу, налагавшую на Гуса проклятие. Но Гус продолжал свои проповеди, и его поддерживали широкие слои населения. Идея реформации овладела народом.
Возмущение масс вызывала и продажа индульгенций представителями папы, который собирал средства на ведение войны против неаполитанского короля. Гус объявил, что папа не Бог, а потому не может прощать грехи. После прибытия в Прагу продавцов индульгенций в мае 1412 г. в городе начались волнения. Для острастки власти казнили трех подмастерьев, а Гус был снова предан анафеме, и ему пришлось покинуть Прагу, так как городу угрожал интердикт. В 1414 г. Гус был вызван на церковный  собор в южнонемецком городе Констанце, взят там под стражу, после 8 месяцев заключения осужден как еретик и 6 июля 1415  г. сожжен на костре.

Формирование основных лагерей гуситского движения
Весть о гибели Гуса дошла до Чехии и вызвала большие волнения. Дворянство послало Констанцскому собору протест против расправы над Гусом, Пражский университет не признал справедливости решений собора, народные массы стали отказываться от уплаты десятины и ренты в пользу церкви. Начались нападения на монастыри и на представителей церковной иерархии. Таким образом, после смерти Гуса нарастает революционный взрыв и формируются политические партии. Зажиточные слои общества стремились лишить церковь ее имущества и привилегий, сохранить за собой политическую власть, как и господство над народными массами. Последние же выступали за уничтожение всякой эксплуатации. Это привело к разделению гуситов на два основных лагеря. Феодалы, бюргерство, университетские магистры и другие зажиточные слои образовали лагерь умеренный, провозгласивший своей главной задачей добиться причащения из чаши  и для мирян (то есть "под двумя видами") - разумеется, со всеми экономическими и социально-политическими последствиями такой меры. Этот лагерь стал называться партией утраквистов (подобоев, чашников). Народные же массы, желавшие радикальной перестройки общества, программой чашников не удовлетворились. Выступая тоже за лишение церкви привилегий и за чашу для мирян, народные массы требовали и более глубоких реформ, установления общественного строя основанного на Библии. Это радикальное крыло гуситов получило название "таборитов" по имени города Табора, в котором впоследствии образовался их центр. В оба лагеря гуситов входило подавляющее большинство жителей Чешского королевства.
Гуситская революция
Смерть Яна Гуса в 1415 г. стимулировала реформационные устремления общества. Король Вацлав IV отказывался удовлетворить требования о подавлении в стране "еретичества". Население захватывало церковные земли, изгоняло католических священников и заменяло их гуситскими. На рубеже 1418 и 1419 гг. чешские католические паны, патрициат, римская церковь и германский император Сигизмунд (Зигмунд) объединили свои силы для наступления на гуситов, стали изгонять гуситских священников, добились назначения пражскими коншелами решительных противников гусизма. Тогда радикальные гуситы стали готовить восстание. 30 июля 1419 г. они собрались с оружием на проповедь священника Яна Желивского и двинулись к ратуше Нового Места, требуя освободить людей, заключенных в темницы за протесты против старых порядков. Коншелы отказались выполнить это требование. Тогда толпа взяла ратушу приступом, выбросила из окон представителей власти и добила тех, кто еще был жив. Так началась революция. Вацлав IV не был в состоянии подавить выступление, ему пришлось признать смену власти в Новом Месте. 16 августа 1419 г. Вацлав умер. Прага стала центром революционных действий. Правые гуситы (паны, низшая шляхта, бюргерство) в конце августа 1419 г. выработали требования, предлагавшие Сигизмунду Люксембургскому следующие условия признания его чешским королем: 1. Гарантия причащения мирян из чаши; 2. Свобода закона Божьего (то есть богослужения); 3. Секуляризация церковного имущества; 4. Признание установившегося в городах порядка. Эти требования стали известны как программа "четырех пражских статей". Но радикалы с этой программой не согласились. В это время толпы крестьян и плебеев пришли в Прагу и были с ликованием встречены пражской беднотой. Тогда католики захватили Пражский Град и Малу Страну и разместили там свои войска. Новоместские радикалы 25 октября заняли Вышеград. Началась война. Радикальные гуситы овладели Малой Страной, королеве Софье пришлось бежать из Праги. Через 10 дней было заключено перемирие.
К этому времени возникли новые гуситские центры: Градец Кралове на востоке Чехии, Пльзень на западе и ряд других городов. Среди народных масс оживились хилиастские представления о вторичном пришествии Христа. Проповедники начали в духе Евангелия от Иоанна организовывать паломничества в горы. У холма Табор в июне 1419 г. собралось более 40 тысяч гуситов со всех концов страны. Поскольку Христос не являлся, было решено взять судьбу в собственные руки. 21 февраля 1420 г. Гуситы захватили г. Сезимово Усти и создали там общину как прообраз равноправного общества братьев и сестер. Однако положение города не обеспечивало его успешной обороны. Поэтому гуситы выбрали другое место и стали строить там укрепление, получившее название Табор.
25 марта 1420 г. в битве у Судомержи гуситы победили превосходившего их по силам противника. Уже в этой первой победе проявился военный гений рыцаря Яна Жижки, ставшего по приходе в Табор одним из гетманов. В Таборе возникла коммуна, общество братьев и сестер. Каждый приходивший сюда бросал свои ценности в общую кадку. Главным принципом коммуны был "Божий закон", всё противоречившее ему уничтожалось. Во главе военных общин стояли 4 гетмана, большое влияние имели священники и проповедники. Был избран и собственный епископ. Программа таборской коммуны предусматривала всеобщее равенство, изгнание порочной церкви и органов феодального права.
Однако очень скоро утопические представления таборитов столкнулись с реальностью. Приходилось отходить от уравнительных принципов, подчинять интересы индивидов  общим обстоятельствам. Такое развитие событий было предопределено реальной исторической обстановкой. Необходимость обеспечения Табора оружием, одеждой, питанием способствовали развитию в нем производства. Это изменило и социальную структуру города. Начались противоречия между таборитскими проповедниками. Группа, объединявшаяся вокруг Микулаша из Пелгржимова, оценивала ситуацию более трезво, чем радикалы; а священник Мартинек Гуска и его единомышленники стояли на крайних радикальных позициях. Весной 1420 г., когда военные действия достигли большого размаха, во главе таборитов встали 4 гетмана из низшего дворянства, верные народному крылу движения, но расходившиеся во взглядах с хилиастскими проповедниками. Мартинек Гуска и его сторонники были объявлены нарушителями порядка и дисциплины. Весной 1421 г. гетман Ян Жижка физически истребил самые радикальные элементы, объявленные экстремистскими. Это обстоятельство вместе с необходимостью материального обеспечения войск привели к ликвидации первоначальной революционно-плебейской коммуны.
Гуситские войны
С 1419 г.  в Чехии шли гуситские войны. С одной стороны, это была вооруженная борьба между чешскими гуситами и чешскими же католическими панами,  а с другой, борьба чехов-гуситов против международной реакции и иностранной интервенции.
Правая партия была готова на определенных условиях принять Сигизмунда (Зигмунда) Люксембургского чешским королем. Но тот решил подавить чешских "еретиков" силой. 17 марта 1420 г.  он начал крестовый поход против гуситов. Гуситы стали готовиться к отпору. Сигизмунд с огромным войском подошел к Праге 30 июня. На помощь ей двинулись табориты. 14 июля разыгравшаяся на горе Витков битва была императором проиграна. Вновь проявился военный талант Яна Жижки из Троцнова, обедневшего чешского рыцаря, перешедшего на сторону гуситов еще в период проповедей Гуса в Праге.
После этого между гуситами возобновились распри. Умеренное крыло желало утвердить в Чехии монархию, радикальное было против. Пражане даже объявили таборитское учение еретическим, таборское войско оставило Прагу. В июне 1421 г. в г. Часлав собрался сейм, который провозгласил 4 пражских статьи земским законом и официально отклонил кандидатуру Сигизмунда на чешский престол. Тот стал готовить второй крестовый поход, который и начался 28 августа 1421 г. Но войско крестоносцев опять потерпело жестокое поражение и 10 января 1422 г. было почти полностью уничтожено. И снова начались раздоры между гуситами. 9 марта 1422 г. в Праге был убит Ян Желивский, и с его гибелью закончился период радикализма в Праге. Так завершилась первая фаза гуситской революции, для которой характерна гегемония бедноты и решительная революционная программа.
Новая фаза революции ознаменовалась отделением Жижки от Табора в 1423 г., а также войной между гуситами и внутренними католиками. Возглавлявший гуситов Жижка всегда выходил победителем. Но в 1424 г. он умер, и с его смертью нарушилась расстановка революционных сил.
Победы гуситской армии над армиями реакции объясняются не только военным талантом Жижки. Объявление всех чехов еретиками означало угрозу их поголовного истребления. Чтобы сохранить себя, чешский народ должен был напрячься до предела. Известно, что в периоды революционных движений просыпаются народные силы, ранее скованные угнетением и предрассудками. В период гуситского движения чешский народ почувствовал себя свободным, решительно встал на защиту новых идеалов и выдвинул из своей среды замечательных вождей, в том числе и Жижку, творца новой армии. Гуситская армия состояла из крестьян и городской бедноты и получила принципиально новую организацию. Основу составляла пехота, имелись конница и артиллерия, и совершенно новым оружием были "боевые возы", обеспечивавшие пехоте возможность успешно бороться с тяжелой конницей противника. Новшеством являлось и взаимодействие родов войск. Армия была спаяна крепкой дисциплиной, определявшейся военным уставом, разработанным в 1423 г. Жижкой. Огромное значение имел моральный фактор, определявшийся энтузиазмом простых людей, взявшихся за оружие во имя достижения царства Божьего на земле. Глубокая убежденность в справедливости целей борьбы обеспечивала высокую дисциплину. Кроме боевых возов использовались в качестве боевых средств сельскохозяйственные орудия. Все это сделало гуситское войско непобедимым и позволило разбить армии пяти крестовых походов.
С 1426 г. главным гетманом таборитов стал Прокоп Голый, выходец из патрицианской семьи с университетским образованием. С конца 1420 г. он принадлежал к умеренным таборитам. Военные и дипломатические способности выдвинули эту личность во главу гуситской Чехии.
16 июня 1426 г. саксонский курфюрст начал третий крестовый поход против гуситов. И он потерпел поражение. Военные действия были даже перенесены за пределы Чехии. 14 марта  1427 г. в Австрии гуситы разбили войско австрийских феодалов.    
В это время франконский курфюрст Фридрих Гогенцоллерн начал готовить четвертый крестовый поход. Таборитское войско спешно возвратилось в Чехию. Узнав о приближении войск Прокопа, крестоносцы сосредоточились у г. Тахова, но 4 августа 1427 г. разбежались, а гуситы разгромили войска чешского панского союза. Так установилась гегемония таборитской армии во всей Чехии. В 1428 г. табориты совершили успешный поход в Силезию, напали на Верхний Пфальц и частью сил подошли к Вене. Император Сигизмунд пошел на переговоры, которые состоялись в начале апреля 1429 г., но ни к чему не привели. В конце 1429 г. пять самостоятельных гуситских армий перешли чешские границы и вторглись в Германию. При подходе гуситов к г. Бамбергу его беднота выгнала своих угнетателей и захватила власть. От Нюрнберга гуситы получили огромный выкуп за отказ от штурма. В своих заграничных походах гуситы придавали огромное значение пропаганде своих идей - и словом и мечем. Вернувшись из Германии в феврале 1430 г.  с большими трофеями, гуситы затем совершили еще походы в 1431 г. в Силезию и Лужицы.
Само постоянное ведение войны и большое число людей, для которых война стала ремеслом, вызывали неотвратимое требование пополнения всяких припасов, причем обрести их в опустошенной Чехии уже не было возможности. В этих условиях походы за границу становились средством удовлетворения насущных потребностей и действенной мерой против экономической блокады, проводимой католическими странами. Поэтому на первом этапе заграничные походы были вынужденной реквизиционной акцией, а по мере разложения Табора принимали и откровенно мародерский характер, хотя гуситы не забывали и о своей революционной пропаганде. Необходимость реквизиций привела к падению популярности гуситских бойцов, а разложение внутри войск ослабляло военную мощь и вело к изоляции армии от народа.
Феодальная Европа не отказалась от попыток подавить гуситскую Чехию силой. В 1431 г. был организован пятый крестовый поход под руководством кардинала Цезарини. 14 августа огромная армия крестоносцев, не вступив в сражение под г. Домажлицы, бежала с поля боя. Это привело к повороту в отношениях между Чехией и феодальной реакцией. В Базеле с июля 1431 г. заседал церковный собор, пригласивший гуситов на переговоры. В начале 1433 г. чешское посольство во главе с Прокопом Голым прибыло на Базельский собор. Переговоры ни к чему не привели. Затем они были перенесены в Прагу. Здесь католическое и гуситское панство договорились о совместном выступлении против таборитского войска. 30 мая 1434 г. у деревни Липаны близ Праги произошла битва между таборитскими отрядами и силами панского союза. Она закончилась полным поражением таборитов. Причиной были не только предательство одного из гетманов, но и противоречия внутри гуситского лагеря, утомление народа от продолжительных войн, изоляция таборитов в результате постоянных реквизиций, стремление правых гуситов договориться  с церковью и Сигизмундом. Но несмотря на разгром радикального крыла, гуситство продолжало оставаться решающей силой  в стране. Умеренные гуситы согласились при условии значительных уступок со стороны Сигизмунда признать его чешским королем, а 5 июня 1436 г. достигли соглашения с католической церковью в форме так наз. Базельских компактатов. Впервые в истории католическая церковь вынуждена была признать еретиков полномочными исповедовать свою веру. Идеологическая гегемония церкви оказалась нарушенной.
Новая фаза гуситской революции
Липаны и Базельские компактаты были переходом к новой фазе гуситского движения, которая представляла собой борьбу за закрепление завоеваний и за их признание феодальной Европой. Изменения в чешском обществе касались земельной собственности, социального положения отдельных слоев и государственного устройства.
Земельные богатства церкви были захвачены шляхтой и городами. Для панов-гуситов секуляризация церковных земель была основой их программы. Католические же паны не останавливались перед присвоением имений монастырей под предлогом их “охраны”. Представители низшей шляхты захватывали коронные земли, а также и некоторые церковные, из этого слоя  общества выросла “погуситская аристократия”. Гуситские города захватили церковное имущество не только в самих городах, но и в их окрестностях. превратившись в феодальных сеньоров. Они овладели и имуществом бежавших мещан-католиков.
Восстановить имущественное положение церкви было уже невозможно.
В целом основы классовой структуры феодального общества нарушены не были, но в сословном устройстве произошли существенные перемены. Пало влияние церковной иерархии, возвысились некоторые непривилегированные слои и низшие слои привилегированного класса, города получили представительство в сейме и государственных учреждениях, избавились от административного и политического контроля со стороны короля и  феодалов, сами стали решать вопрос о выборах совета и рихтаржа. Общественная роль низшей шляхты увеличивалась пропорционально интенсивности военных действий, а сама она стала занимать значительное число мест в органах управления страной, оформилась в политическое сословие и стала представительствовать в сейме. Высшая же шляхта уже не составляла столь единодушную группу, как ранее, перед 1419 г.
Крестьянам и городской бедноте ничего не досталось при дележе “революционных трофеев”. Но все же в полевых войсках появились среди командиров мелких подразделений и выходцы из крестьянства, что ранее было невозможно. Совсем небольшой части крестьянства удалось перейти в более высокий социальной слой населения. Главное завоевание крестьянства от гуситского движения - избавление от поборов церкви и от ухудшения положения в целом,  которое отодвинулось на отдаленное будущее.
Гуситское движение - самое мощное антифеодальное движение Европы XV в. Оно отличалось следующими чертами:
- ясная, четко сформулированная идеология, направленная против церкви, светских феодалов и короля;
- борьба одновременно против социального и национального угнетения;
- сотрудничество городской и деревенской бедноты;
- общенародность;
- большая продолжительность, чем у всех предшествующих, сравнимых с ним выступлений.

Политическая борьба в период с 1437 по 1471 г.
23 августа 1436 г. Сигизмунд (Зигмунд) Люксембургский занял чешский королевский престол. Несмотря на подписание избирательных капитуляций он приступил к рекатолизации и к реставрации  прежних порядков. Он насадил своих ставленников в городские советы, изгнал из Праги главу гуситской церкви Яна из Рокицан. Но 9 декабря 1437 г. Сигизмунд умер. В стране возникло безвластие, давшее возможность гуситской и католической шляхте упрочить свои позиции за счет королевской власти. В 1440 г. был принят документ, по которому власть в стране разделялась между группами шляхты, что осуществлялось посредством “ландфридов”, то есть политических союзов панов, рыцарей и городов отдельных краев. Их съезды заменяли центральное земское правительство.
Главой католической партии в Чехии был могущественный феодал Ольдржих из Рожмберка. Ландфрид чашников признал в 1444 г. главой гуситской церкви Яна из Рокицан. В том же году высшим гетманом Восточночешского союза был избран 24-летний Иржи из Подебрад.
В 1448 г. римская курия отказалась признать Яна из Рокицан архиепископом в Чехии. Тогда в ночь со 2 на 3 сентября 1448 г. Иржи из Подебрад неожиданно для католиков захватил столицу и стал правителем всей земли. Рожмберк попытался оказать этому акту вооруженное сопротивление, но потерпел поражение. В 1452 г. Иржи из Подебрад был официально признан земским губернатором при несовершеннолетнем принце Ладиславе Погробке. Учрежденный в Чехии совет из 12 лиц во главе с земским губернатором был равен по полномочиям королевской власти.
После признания Иржи из Подебрад правителем страны чашники объединили свои силы, создав предпосылки для удержания результатов гуситской революции. Объективно политическая линия Иржи из Подебрад имела положительное значение, предполагая усиление центральной власти, способное ограничить самоволие панства и обеспечить безопасность государства. В 1453 г. Ладислав Габсбург был коронован королем, но регентство Иржи из Подебрад было продлено еще на 6 лет, а в 1457 г. Ладислав внезапно умер. 7 мая 1458 г. королем был избран Иржи, обещавший оставить панам-католикам захваченные ими коронные и церковные земли. Вскоре накалились отношения между новым чешским королем и папой Пием II. Последний считал еретиками всех утраквистов. 31 марта 1462 г. он ликвидировал Базельские компактаты, и над Чешским королевством нависла угроза новых крестовых походов. В 1466 г. новый папа - Павел II - отлучил Иржи от церкви. В Чехии против Иржи образовался так называемый Зеленогорский союз католических панов. Началась война, в которой против Иржи выступил и венгерский король Матвей Корвин. Война продолжалась до 1470 г. с переменным успехом, а затем неудачно для Матвея, поход которого успеха не достиг. 22 марта 1471 г. умер Иржи из Подебрад. Подобойские сословия и часть католической партии избрали на чешский престол Владислава Ягеллона, сына польского короля. С его приходом к власти в 1471 г. и закончился гуситский период чешской истории.

Социально-экономическое и политическое развитие Чехии с 1471
 по 1526 г.
В 1471 г. на чешский престол был избран сын польского короля Казимира - Владислав Ягеллон, правивший до 1517 г. При этом Моравия, Силезия и Лужицы находились в руках венгерского государя Матвея Корвина, который готовился к войне и за чешский престол. Но в 1478 г. был заключен Оломоуцкий мир, сохранявший прежнее положение. Владислав, опиравшийся ранее только на сторонников покойного Иржи из Подебрад, пошел на компромисс с панством из Зеленогорского союза. Королевский совет постепенно ослабил власть государя, противодействуя его союзу с низшей шляхтой  и горожанами. Вновь усилилась борьба между католиками и утраквистами. В 1483 г. вспыхнуло восстание последних. В 1485 г. был заключен Кутногорский религиозный мир, обеспечивавший равноправие католической и утраквисткой церквей. Это стабилизировало класс феодалов , который в дальнейшем выступал единым фронтом, и способствовало тому, что в 1487 г. папа признал королевский титул Владислава. В 1490 г. умер Матвей Корвин, и Владислав был избран венгерским королем. Возникло новое обширное государство, но прочного объединения не получилось. Владислав перенес свою резиденцию в Венгрию, в Чехии сформировалась сословная монархия. Король делил свою власть с панским, рыцарским и мещанским сословиями. Экономические, религиозные и правовые вопросы решал сейм, собиравшийся ежегодно, а иногда и чаще. Чтобы объявить очередной сбор налогов, король должен был каждый раз обращаться к сейму. Он не имел права сменять высших земских чиновников. В Чехии их главой был “высший пуркрабий”, а в Моравии земский гетман. Земский суд состоял из 12 представителей панского и 8 рыцарского сословия. В 1500 г. были приняты Владиславские постановления, юридически закрепившие могущество шляхты и бессилие королевской власти.
Структура чешского государства и политическое положение отдельных слоев общества в XV - начале XVI веков.
Гуситская революция ускорила процесс создания в Чехии такой формы государства, которая носит название сословной монархии и характерна вообще для Европы; в Чехии она имела некоторые специфические черты.
Под “сословием” понимается социальный слой общества, объединенный определенным правовым положением в общественной системе и организованный в корпорации для защиты этого положения. Для XV - XVI вв. сословия - это привилегированные слои феодального государства, имеющие право на свободную организацию своих членов и участие в законодательной, исполнительной и судебной власти в стране, и тем самым - на господство над непривилегированными слоями общества. В XV-XVI вв. в Чешском королевстве существовало три сословия: панское, рыцарское и городское; их совокупность составляла сословную общину. Сословное государство представляет собой такую форму управления , при которой сословная община (или несколько общин) участвует (участвуют)  через свои учреждения существенным образом в законодательной, исполнительной и судебной власти. Определенную власть имел и король, но дуалистическое правление  не было стабильным; в  зависимости  от обстоятельств больший авторитет приобретала то власть государя, то власть сословий. С XV до начала XVII в. в Чехии существовала сословная оппозиция, которую представляли отдельные личности, отдельные сословия или вся сословная община. Ее главной целью было расширение сословных прав и противодействие королевской власти. Программа и структура сословной оппозиции менялись в зависимости от обстоятельств.
Власть короля в Чехии с 1419 по 1526 г. была крайне ограниченной. Король утратил большую часть принадлежавших ему ранее поместий, замков и другого имущества. Города освободились от королевской опеки, государь лишился большинства регальных прав. В послегуситское время экономическое и политическое превосходство оказалось в руках сословной общины.  Король не мог без ее согласия взимать налоги и формировать военные силы, что и являлось наиболее действенным оружием шляхты в борьбе против короля.
После гуситской революции главным политическим органом Чехии стал  земский сейм представителей трех сословий: высшей шляхты, низшей шляхты и королевских городов. В Моравии к ним еще добавлялись представители высшего духовенства - прелаты. На земских сеймах сословия выступали под руководством пражского пуркрабия и моравского гетмана. Сословная община обсуждала внешнеполитические вопросы, внешней политикой занимался король. Высшим юридическим органом был земский суд, а решающим учреждением всей системы - королевский совет, дававший рекомендации королю и контролировавший его действия. Король стремился заполнить совет своими сторонниками, его состав часто менялся и в совете, и в земском суде главную роль играли аристократы, они же удерживали основные позиции в сейме.
Крестьяне и плебейские слои города и деревни не принимали участия в управлении государством. После многолетних войн и некоторого улучшения экономического положения они не проявляли активности, даже слабо откликнулись на крестьянскую войну в Венгрии 1514 г., в Германии и Тироле 1524-1525 гг. После гусизма изменилась организация управления поместьем: крестьяне могли переходить в подданство к другому феодалу, которого считали более справедливым. Мещане панских городов имели почти такое же самоуправление, как и жители городов королевских. Произвол феодалов, ставший обычным явлением в догуситский период, был ограничен новыми юридическими нормами.
Королевские города в результате гуситской революции усилились экономически, политически и в военном отношении. Городская община, особенно патрициат, стали феодальными землевладельцами, эксплуататорами подданных, а политически - вполне независимыми. У них появились собственные вооруженные силы. Городской совет стал высшим органом власти в самом городе и принадлежащих ему поместьях. Существовал разветвленный аппарат чиновников, решение важных вопросов зависело не только от патрициата, но и от ремесленников и их цеховой организации. По сравнению с догуситским периодом внутренняя жизнь городов значительно демократизировалась. Горожане добились участия в земском сейме и в решении всех обсуждаемых вопросов. Города стали главным конкурентом власти, но все же не могли обеспечить свое участие в государственном аппарате, высших земских учреждениях и судах наравне со шляхтой. Конкуренция приобрела очень острые формы.
Низшая шляхта поправила свое имущественное положение и превратилась в рыцарское сословие. Ее верхушка стремилась проникнуть в панское сословие, а незнатные рыцари стояли ближе к мещанам. Если в период гуситской революции низшая шляхта была участником  мещанско-рыцарской коалиции, то с 70-х годов XV в.  она перешла на сторону высших сословий. Но финансовые возможности большинства рыцарей оставались невысокими, как  и их политическое влияние. Главной ареной их политической жизни являлись местные, “крайские”, организации.
Высшая шляхта в гуситское и послегуситское время присвоила себе имущества больше, чем другие слои общества. Крупнейшие панские роды усилились настолько, что каждый из них мог политически соперничать с государем. Состав послегуситской аристократии ограничивался несколькими десятками шляхтичей. Высшая шляхта снова укрепила свое могущество, но за него велась борьба как между отдельными феодальными группами, так и между целыми сословными корпорациями.
Специфической особенностью чешского государства XV - начала XVI в. было двоеверие, опиравшееся на Базельские компактаты, которые - несмотря на отмену их папой в 1462 г. - являлись земским законом. Однако они действовали лишь в Чехии и Моравии, где к утраквистам принадлежало большинство населения, а в Силезии и в Лужицах монополию удерживала католическая церковь. Чешские католики получали поддержку из-за рубежа, а также от всех чешских королей, кроме Иржи из Подебрад. По существу конфессиональные споры были борьбой за социально-экономические блага, за власть. Кутногорское соглашение 1485 г. признавало равноправие католичества и утраквизма, но Община чешских братьев постоянно преследовалась, против нее действовал Святоякубский мандат  1508 г. вплоть до XVII в. Но все же религиозная терпимость достигла высокого уровня, и основным принципом сословной политики  стала независимость от церковной идеологии и подчинение церкви светской власти.
Таким образом, для истории Чешского государства XV - начала XVI в. характерно ослабление королевской власти, ее ограничение сословиями, равновесие в разделении власти между панским, рыцарским и мещанским сословиями, упадок политического влияния духовенства, стабилизация сословных институций, обусловившая возможность решения  внутриполитических конфликтов мирными средствами.
В 1516 г. умер Владислав Ягеллон. В стране наступило как бы безвластие, вылившееся в острую борьбу между шляхтой и мещанством, между панством и рыцарством. Под влиянием проникавшей в Чехию реформации церковь чашников разделилась на староутраквистскую и новоутраквистскую. Этот раскол отразился на борьбе сословий за  власть. Людовик Ягеллон оказался бессильным примирить воюющих, однако здесь в события вмешались обстоятельства международного характера.
Для экономического развития Чехии конца XV - начала XVI в. характерен рост землевладения крупных феодалов. Их основным доходом была денежная рента, но стимулировалось и развитие городов и местечек, которые стали претендовать на роль центров ремесла и торговли наряду с королевскими городами. Феодалы также занимались разведением рыбы, особенно на рубеже XV и XVI вв. Подчас рыбные пруды устраивались на землях, отнятых у крестьян.
В мелких крестьянских хозяйствах росла земледельческая и животноводческая продукция, что вызывалось повышением внешнего и внутреннего спроса на нее. В технике земледелия коса стала заменять серп, стала лучше удобряться и распахиваться почва. Положение чешского крестьянства не ухудшилось по сравнению с предшествующим периодом. Наряду с крестьянскими хозяйствами среднего достатка существовали и богатые седлаки. К высшему слою крестьянства принадлежали “свободники” без собственной земли, за ними шли зависимые держатели крупных земельных владений, старосты и держатели трактиров. Достаточно многочисленной была сельская беднота - безземельные, держатели малых участков и работавшая по найму челядь. Крестьяне имели право, расплатившись с долгами, оставлять панство.
Королевские города вплоть до 30-х годов XVI в. развивались по старому пути. Основой их ремесленной продукции было производство пищевых продуктов, одежды, текстиля, железных и кожаных изделий. Эти ремесла занимали 80 % всех участников ремесленного производства. Большинство их работало только на местный рынок, но в некоторых городах все же производилось сукно на экспорт. Наиболее крупные панские города по их структуре не отличались от королевских. Большинство ремесел имело цеховую организацию, а сукноделие и пивоварение отличались разделением труда предмануфактурного типа.
В конце XV - начале XVI в. оживились торговые связи Чехии с католическими центрами, которым раньше церковь такие связи запрещала.    
В малых городах и местечках значительную роль все еще играло земледелие. В “горняцких городах” (Кутна Гора и др.) полноправное население играло большую роль в общественной жизни.
С конца XV в. обострились отношения королевских  городов с феодалами; полноправно участвовавшие в сейме и политической жизни,  эти города также соперничали с предпринимательской  деятельностью феодалов и их городов. В 1500 г. по “Закону о земском устройстве” у городов отнимался голос на сейме и при избрании короля. Возник вооруженный конфликт, приведший к компромиссному соглашению 1517 г. За городским сословием признавалось право голоса в сейме,  но все городские рынки объявлялись свободными, что было выгодно шляхте.

Возникновение средневековой Габсбургской монархии и социально-политическое развитие Чехии в 1526-1620 гг.


Избрание Фердинанда I Габсбурга чешским королем и его политика
В XV в. на Южную Европу начали интенсивное наступление турки. Они уже захватили Балканский полуостров  и в 1526 г. открыли кампанию против Венгрии. Король венгерский и чешский Людовик Ягеллон 29 августа 1526 г. в битве у Могача потерпел поражение, а сам утонул. Распалась  чешско-венгерская персональная уния. Шляхта Венгрии избрала королем Яна Запольского, а чешские сословия - Фердинанда Габсбурга, эрцгерцога австрийского. Брат императора Св. Римской империи и испанского короля Карла V, способный политик, он владел всеми австрийскими землями и стремился создать в Центральной Европе прочную опору габсбургской династии, уже господствовавшей в большей части западной континентальной Европы, и установить гегемонию Габсбургов на всем континенте. Небольшой частью шляхты Фердинанд был избран также и венгерским королем, в Центральной Европе возникло многонациональное объединение чешского и венгерского государств и австрийских земель во главе с единым королем.
Избрание Фердинанда Габсбурга чешским королем под именем Фердинанда I  состоялось на условиях подписания им избирательных капитуляций, которые он обязался выполнять. Он обещал, что его наследник не будет коронован на чешский престол при жизни самого Фердинанда, так что сословия защитили право избрания короля; обязывался не лишать никого занимаемых должностей, иметь резиденцию в Праге, не пользоваться в чешских делах услугами иностранных советников, признавать прежние компетенции Чешской канцелярии, выплатить земские и старые королевские долги, уважать религиозную свободу. Требования были, как закон, записаны в земские доски. Но, укрепив свое положение в монархии, выиграв в 1527 -1528 г. войну против Яна Запольского, Фердинанд стал жестко расширять централизм за счет сословных свобод. Органы Чешского государства стали переходить в подчинение центральным учреждениям. В 1528 г. король разделил пражские города, запретил созыв собраний единой городской общины и крайских съездов. В 1530 г. он сместил с должности наивысшего пуркрабия Зденека Льва из  Рожмитала. Активная внешняя политика Фердинанда требовала больших денежных средств, и он стал вопреки обычаю взимать ежегодную берну.  Увеличились налоги - в первую очередь с городов, но также и с крестьян.  С 30-х годов Фердинанд начал в стране преследовать некатолические секты и реформационные течения.  Назрела оппозиция против всех этих действий.

Конфликты сословий с королем. Восстание 1547 г.
Первый открытый конфликт  чешских сословий с габсбургским правительством возник в 1546 г. Для помощи брату Карлу V, ведшему войну, Фердинанд потребовал от чешских сословий денег и военной силы. Те денег вообще не дали, а военную силу предоставили лишь в малом количестве. В январе 1547 г. Фердинанд потребовал от чехов войска на помощь  союзнику Габсбургов Морицу Саксонскому. Требование было незаконным, оно не было согласовано с сеймом. 17 февраля сословия издали в Праге протест-прокламацию и создали союз против короля. На 17-е марта был назначен сейм в Праге. Он сформулировал программу борьбы, в которой перечислялись нарушения королем сословных привилегий и земских свобод за все время правления. Было образовано подобие временного правительства - комитет из панов, рыцарей и коншелов Праги, которому надлежало руководить сословными делами в перерывах между заседаниями сейма. Вскоре комитет, поддавшись панике, объявил мобилизацию военных сил против короля, что уже выходило за рамки закона. Тем временем Габсбурги одержали важные военные победы, что испугало чешские сословия. Король добился изоляции вождей восстания и ввел в Прагу войска для расправы. Но против бесчинств солдатчины поднялся народ, с которым армия справиться не смогла. Однако пражане пошли на капитуляцию через 4 дня.  Король отнял у Праги все привилегии, обязал пражан сдать оружие, лишил город недвижимого имущества и городских доходов, отнял привилегии у цехов, учредил в городах королевские должности гетмана и рихтаржа, которым предстояло контролировать управление и политическую жизнь. Такой же разгром был учинен и другим королевским городам. Городское сословие было по существу уничтожено как политическая сила. Шляхту Фердинанд наказал конфискацией поместий или обращением их в лен, многих дворян осудил на пожизненное домашнее заключение. Вершиной расправы была казнь двух земанов и двух мещан 22 августа 1547 г. На собравшемся после этого сейме были запрещены сословные союзы, земским чиновникам и судьям предписывалось присягать не только королю, но и его наследнику, а тот мог быть теперь коронован и при жизни действующего короля. Но все же принципы дуалистического управления страной остались неприкосновенными. Фердинанд заставил оппозицию перейти в оборону, но не ослабил противоречий между  сословиями, с одной стороны, и королевской властью, с другой.

Экономическое развитие Чехии в XVI в.

В XVI в. в Европе проявляется тенденция к созданию мирового рынка и становлению капиталистического способа производства. Чехия же принадлежала к экономически отсталым частям Европы. Главное место в ее экономике занимало земледелие и мелкое производство. Большинство шляхты уже стремилось производить продукцию на продажу,  развивать товарную активность велькостатка. В пивоварении она вытеснила с местного рынка города, усилив эксплуатацию крестьян. Продавалась также и другая продукция.
Ключевое значение имели добыча и вывоз металлов. В конце второго десятилетия XVI в. были обнаружены новые залежи серебра и основан новый горняцкий город Яхимов, ставший вскоре центром европейского значения. В 1521 - 1544 гг. в Яхимове добывалось ежегодно по 900 кг серебра - 19 % европейской или 15,4 % мировой добычи. Правда, вскоре показатели добычи в Яхимове сократились. Чехия давала также более 68 % всей добычи олова. Добыча других металлов имела в Чехии лишь второстепенное значение.
Для XVI в. характерно слабое развитие чешской торговли с другими странами и транзитной торговли через страну. Центров мировой торговли в Чехии не было. Ремесленное производство удовлетворяло лишь потребности местного рынка. В городах преобладало производство продуктов питания и одежды. Городское ремесло приходило в упадок из-за конкуренции велькостатков. Все же суконщики нашли для своей продукции сбыт в Восточной и Юго-Восточной Европе, но к началу XVII в. сохраняли свои позиции лишь суконщики Иглавы и Броумова. Зато поднялось производство полотна в Северной и Северо-Восточной Чехии, стимулируемое массовым спросом на мировом рынке. Но в целом чешское ремесленное производство переживало застой, чему способствовало сохранение цехов.
В это же время начала возникать рассеянная мануфактура  в Северной и Северо-Восточной Чехии, в Лужицах  и в Силезии. Ткачи отдавали товар торговцам,  которые и сбывали его, создавая первоначальную капиталистическую кооперацию. Развивалось мануфактурное производство также в добыче металлов и минералов, как и в смежных областях. Но удельный вес его был совсем невелик и не вносил в экономическую структуру Чехии новых элементов. Для интенсивного развития мануфактуры недоставало свободной рабочей силы и сырья, а также инициативы  торгового капитала.
 В XVI в. в Чехии наблюдается рост численности населения за счет рождаемости и иммиграции, особенно немцев в связи с развитием горного предпринимательства, а также в пограничные области и крупные города. Существовала и итальянская иммиграция - только в города. С приходом Габсбургов в Чехии увеличилось количество представителей иностранной шляхты. Выходцы из Австрии, Германии и Силезии приспособились к местным условиям, но сохранили немецкий характер.
Продолжался процесс имущественной дифференциации внутри шляхты, а также среди крестьян. Но этот процесс не достиг такого уровня, чтобы привести к массовой экспроприации крестьянства.
Феодалы эксплуатировали крестьян в различных формах. Повышалась рента, налагались новые повинности, на плечи крестьян перекладывалась земская берна, выплачивавшаяся королю. В товарных велькостатках подданных принуждали потреблять произведенные в поместье продукты и товары.


Религиозная борьба в XVI в. Община чешских братьев.

Для общественной жизни Чехии и Моравии XVI в. характерна борьба между религиозными течениями. Чешские утраквисты приблизились к католический церкви и оказались весьма консервативными в сравнении с лютеранами Германии. В чешском обществе появились и приверженцы лютеранства - неоутраквисты. Между обеими группировками возникли конфликты. Затем существовала еще с середины XV в. Община чешских братьев, духовным отцом которой был Петр Хельчицкий (ок. 1390 - ок. 1457), противник католической церкви и угнетения народа, стоявший однако за мирные средства изменения общества. О Хельчицком сохранилось мало сведений. Идет полемика о его происхождении, образовании, имени, датах жизни. Лишь в начале XX в. русскому ученому Н.В.Ястребову удалось воссоздать картину литературной деятельности Хельчицкого. Его сторонники появились в Чехии только в 40-х годах XV в. В 1453 г. группа сторонников идей Хельчицкого основала Общину чешских братьев. Иржи из Подебрад  разрешил им поселиться на границе с Силезией, где братья и занимались земледельческим трудом. В 1467 г. произошло официальное оформление Общины. Она выработала свое учение, избрала епископа и совет.
Первоначально в  Общину не принимались имущие. После 1474 г. была проведена реформа и выработана новая догматика, получившая перевес в 1490 г. на синоде Общины. Братьям теперь позволялось заниматься торговлей и промыслом. Большинство Общины, принявшее новые правила, стало называться “болеславские братья” - по их центру в г. Млада Болеслав. К началу XVI в. Община объединяла ок. 10% всего населения Чехии, включая и представителей дворянства.
В 20 -30-е годы XVI в. в Общине снова проявились две линии. Сторонники нового направления подчеркивали значение образования и приближения ко всем прочим слоям общества. Они победили, в 1532 - 1533 г. стало ясно, что учение Общины приближается к взглядам Цвингли и Лютера, к европейской реформации. Но борьба Общины с чешскими утраквистами продолжалась в течение всего XVI в.
В Чехии появилось и много мелких радикальных сект. Особенно укрепились в Моравии анабаптисты. Фердинанд  I выступал против всех некатолических течений, добивался слияния консервативного утраквизма с католичеством. Против королевской политики выступила в 1546 - 1547 г. только Община чешских братьев. Она демонстрировала свое несогласие с королевской политикой в религиозных вопросах и свою солидарность с евангелическим лагерем Германии. Последовали репрессии. Епископ Общины Ян Аугуста был надолго заключен в темницу.
Фердинанд I решил возобновить Пражское архиепископство, что и было осуществлено в 1561 г. В Прагу были приглашены иезуиты. В 1562 г. последовали нападки короля на утраквистов, но в 1564 г. он умер. Его наследник Максимилиан II, не столь усердный в преследовании некатоликов, все же остался в рамках габсбургской политики. Он не подтвердил Аугсбургскую конвенцию, не утвердил и конфессию Общины чешских братьев. В 1575 г. лютеране и чешские братья выработали общую конфессию. Этот теологический по форме документ был по содержанию чисто политическим и стал предметом продолжительной борьбы между королем и сословиями. Король в конце концов согласился уважать религиозные свободы, сформулированные в конфессии, но подтвердить свое согласие письменно отказался. Религиозный вопрос превратился в главный предмет спора между сословной оппозицией и королем. С 80-х годов XVI в. рекатолизация поддерживалась в Чехии испанско-католическим лагерем, а евангелические сословия находили союзников в лагере противников Габсбургов.


Обострение политических противоречий в конце XVI - начале XVII в.

Международная обстановка в Европе конца XVI в. была крайне напряженной. Габсбургский лагерь и католическая церковь взяли жесткий курс на рекатолизацию и контрреформацию. Испанские Габсбурги не без успеха стремились влиять на венский двор, способствуя усилению напряженности в Чехии. Чешские католики, чувствуя мощную поддержку, не шли ни на какие компромиссы. Направленная против Испании Нидерландская революция вызвала ужесточение политического курса католиков. Это вызвало ответную реакцию в протестантском лагере. Сословия во всех землях стали осознавать свои отношения к европейской реформации и в политическом смысле.  В чешской евангелической среде активизируются стремления установить контакты с возможными союзниками. В конце XVI в. из этой Среды выделяются значительные политические фигуры - Вацлав Будовец (1551-1621),  Карел Старший из Жеротина (1564-1636).
После смерти Максимилиана в 1576 г.  чешским королем стал Рудольф II, перенесший императорскую резиденцию в Прагу. Вместе с Рудольфом в Прагу прибыло много фанатичных католиков, действия которых вызывали протест евангелических сословий. Во главе испанско-католической партии встали паны из рода Лобковиц. Католическая партия на рубеже XVI и XVII в. захватила важнейшие должности в стране и гарантировала прилив в свой лагерь новых сил: в него стали приходить представители шляхты нового поколения. Католики вытесняли евангелистов и с мелких должностей, организовывали провокации против евангелической сословной оппозиции. В 1602 г. вновь была запрещена деятельность Общины чешских братьев, начались преследования ее членов. В 1603 г. Вацлав Будовец на чешском сейме решительно осудил всю политику новых земских правителей в религиозном вопросе.
В начале XVII в. вновь началась война с Турцией. Была отвоевана значительная часть Венгрии. Рудольф запретил в этой части всякое некатолическое вероисповедание, на что евангелисты ответили восстанием, охватившим всю Венгрию. К тому же турки начали новое наступление на эту страну. В 1606 г. брат Рудольфа II Маттиас заключил мир с венграми, признав за ними право на религиозные свободы. Рудольфа это никак не устраивало, начался конфликт между братьями. В 1607 г. возникла конфедерация австрийских и венгерских сословий против императора, в апреле 1608 г. к ней присоединилась Моравия. 8 мая 1608 г. войско конфедератов перешло границы Чехии, а Карел Старший из Жеротина призвал и чешские сословия перейти на сторону Маттиаса. Последние от такого шага отказались, так как Рудольф обещал выполнить их требования - кроме права на религиозную свободу.  Переговоры между Рудольфом и Маттиасом Габсбургами привели к заключению соглашения. Рудольф отдал власть над всеми землями Габсбургов кроме Чешского королевства Маттиасу. Моравские и австрийские сословия получили лишь устные заверения об удовлетворении их требований. На сейме в январе 1609 г. произошел конфликт по поводу утверждения чешской конфессии 1575 г., вопрос решен не был. 1 мая сословия без разрешения императора сошлись в Новоместской ратуше. Они привели с собой в Прагу военные отряды и ввиду неуступчивости католической партии создали собственное правительство из 30 “директоров”, заключили конфедерацию с сословиями Силезии и стали готовиться к вооруженной борьбе.  9 июля Рудольф II вынужден  был выдать чешским сословиям маестат на религиозную свободу, а 20 августа аналогичное разрешение получили сословия Силезии.
Рудольф II решил взять реванш. 30 января 1611 г. собранное по его инициативе войско захватило часть Чехии. Но весь габсбургский лагерь уже отошел от Рудольфа. В марте 1611 г. к Праге подошли войска моравских сословий и короля Маттиаса. Рудольфу пришлось отказаться от чешской короны в пользу брата, а в начале 1612 г. Рудольф скончался. Однако и Маттиас, добившись трона, возвратился к контрреформационным, централизаторским и абсолютистским тенденциям династической политики. Начались новые конфликты между католиками и протестантами. Чешские земли стали областью интересов международной дипломатии. Сословная оппозиция уже ясно сознавала, что в случае открытого столкновения она будет искать помощи против своего государя за границей.

Чешское сословное восстание 1618 - 1620 годов.

После 1615 г. разногласия в Европе достигли большой остроты. Милитаристские круги испано-католического и антигабсбургско-протестантского лагерей готовились к войне, и было ясно, что она захватит значительную часть континента. В Чехии провокационная политика правительства, с одной стороны, и решительность сословной оппозиции, с другой, создали предпосылки для вооруженного конфликта.
6 марта 1618 г. собравшийся в Праге съезд некатолических сословий послал императору жалобу на нарушения маестата и наметил новое собрание на май, действуя в рамках, кодифицированных маестатом. Поэтому запрет императора собраться в мае вызвал крайнее возбуждение. Нарушение свобод было использовано радикальным крылом оппозиции, чтобы перетянуть на свою сторону умеренное большинство. Однако к решительным действиям была готова лишь горстка радикалов.
21 мая 1618 г. съезд протестантских сословий все же состоялся, но города не отважились послать на него свои делегации. Работа съезда сначала проходила спокойно, но радикальная группа не желала удовлетворяться обычными формами протеста. Ее глава Г.М.Турн призвал сословия к активным действиям. 22 мая радикальные вожди оппозиции выработали план акции против королевских наместников. Утром 23 мая толпа представителей сословий двинулась на Пражский Град. Из 10 наместников императора там застали четырех. Двух из них, а также секретаря канцелярии выбросили через окно, однако они остались живы. “Дефенестрация” королевских наместников означала объявление войны. При этом сословия с самого начала отказались от помощи низших социальных слоев.
24 мая съезд сословий избрал правительство из 30 директоров - по 10 от каждого сословия. Однако внутри некатолических сословий вскоре выявились серьезные противоречия. Большинство верило в чисто политический путь решения конфликта. Также и в директории преобладали сторонники нерешительного центра, она не смогла использовать фактор внезапности и обеспечить действенную помощь из-за границы.
25 мая 1618 г. директория одобрила текст “Апологии”, обвинявшей наместников в грубом нарушении законов, но отрицавшей направленность восстания против императора. Издания “Апологии” вместе с просьбой о помощи были разосланы по всем землям Габсбургской монархии и в Нидерланды. Однако из протестантских князей только курфюрст  Пфальцский Фридрих V послал две тысячи наемников в Чехию, остальные заняли сдержанную позицию. Саксонский курфюрст уклонился от помощи по политическим соображениям, Нидерланды были слишком заняты внутренней борьбой. Английский король Яков на послание даже не ответил. В общем реакция протестантских правительств показала беспочвенность надежд на помощь.
К тому же и Карел Старший из Жеротина осудил восстание в Праге. В связи с этим и австрийские сословия заняли выжидательную позицию. Венгрия отказалась помогать как сословиям так и императору. Чешским повстанцам оставалось надеяться только на самих себя.
Габсбурги же могли ожидать помощи от Испании, Рима, прочих католических государств. В августе 1618 г. императорская армия вторглась в Чехию, к ней присоединились 25 августа дополнительные силы. Пока, правда, решительного сражения не произошло, а когда сословия получили подкрепление, посланное Фридрихом V, осенняя кампания завершилась в целом в пользу чешских повстанцев. Турн даже подходил отдельными отрядами к Вене. В области дипломатии сословия добились от Фридриха V определенной поддержки за обещание ему чешской короны, а Нидерланды согласились на денежную помощь. Но дипломатия Габсбургов добилась большего. Она изолировала Англию. Мадрид и несколько имперских князей оказали денежную поддержку императору, и к лету 1619 г. Габсбурги достигли большого военного превосходства.
Сословная директория попала в острый финансовый кризис. Шляхта не хотела поступаться своими доходами. Кризис был  отдален конфискацией имущества явных противников восстания и распродажей церковных имений.
В марте 1619 г. умер император Маттиас. Императорский престол должен был занять Фердинанд II, что многих не устраивало. Это побудило Моравию присоединиться к чешскому восстанию, все земли чешской кроны соединились  против Габсбургов. Также и в Верхней Австрии оппозиция произвела переворот  и солидаризировалась с чешским восстанием, послав войско против императорской армии. 31 июля 1619 г. генеральный сейм чешской короны принял новую конституцию. Королевство становилось конфедерацией пяти равноправных земель с общим государем и существенно ослабленной центральной властью. Но творцы новой конституции создали уже устаревший тип политического устройства с гегемонией сословий. Новым королем был избран Фридрих Пфальцский, что произошло 26 августа 1619 г. Однако уже 27 августа императором был избран Фердинанд Штирийский, а это означало ухудшение международного положения чешского восстания. По своей сущности оно принципиально отличалось от раннебуржуазных революций в Нидерландах и Англии, будучи типичным восстанием феодалов, исключающим союз с городским и сельским населением и превращение в общенародную революционную борьбу.  Гегемоном восстания являлась узкая группа представителей панского сословия. Для привлечения союзников она смирилась с восстановлением крайских сеймов и усилением влияния рыцарства в местном управлении. Но взаимное недоверие  представителей сословий не исчезло в ходе борьбы. Расходы на наемные войска быстро росли, повстанческое правительство требовало денег и от мещанства, а оно весьма неохотно шло на чрезвычайные выплаты - как и большая часть шляхты. Война приносила и другие неприятности: торговля замирала, наемные войска мародерствовали и т.д., а повстанческое правительство политических выгод не предоставляло. В 1619 г. пражские мещане сформулировали требования третьего сословия, в частности полное восстановление привилегий, прав и свобод королевских городов, ограниченных  в 1547 г.  В июле 1619 г. требования были предъявлены земскому сейму, которому пришлось поневоле пойти на ликвидацию зависимости свободных городов от королевской коморы и власти королевских рихтаржей и гетманов, восстановить равноправие третьего сословия в объеме, существовавшем до 1547 г. Но с избранием королем Фридриха Пфальцского директория была упразднена, города потеряли в ней свои места, а их представители были отозваны и из органов местной власти. Земские учреждения стали вмешиваться в дела городов, особенно в сбор налогов. Между тем, финансовый кризис приводил ко все большему мародерству войска, так что население стало с оружием в руках защищать свое имущество, столкновения перерастали в массовые акции.
На какое-то время силы восставших увеличились за счет союза с трансильванским князем Бетленом Габором, который с большим войском продвинулся на запад и объединился с силами чешских повстанцев. В конце ноября 1619 г. союзное войско обложило Вену и имело реальные шансы на успех. Но тут польский король напал на Трансильванию, Бетлену пришлось срочно возвращаться домой, и план взятия Вены рухнул. А в конце сентября 1620 г. Бетлен заключил перемирие с Габсбургами, что стало большим ударом для чешских повстанцев. К тому же отказались от поддержки восстания Нидерланды, а английский король Яков I решил не поддерживать Фридриха Пфальцского. Чешские сословия оказались почти в изоляции. Решение же сословий большинства центрально-европейских государств поддержать восстание оказалось формальным.
Новый чешский король Фридрих Пфальцский объявил, что передает значительную часть своего имущества на ведение борьбы с Габсбургами. Вождям восстания он предоставил высшие государственные должности. Но моравские сословия, даже избрав Фридриха королем, обещали предоставить в его распоряжение лишь небольшое войско. Силезские сословия вообще не дали ничего.
Боеспособность сословных войск падала день ото дня, наемники бунтовали ввиду неуплаты жалования. В апреле 1620 г. ожидалось, что несколько полков просто распадутся. А между тем Филипп III Испанский послал в Центральную Европу крупные военные силы, баварский эрцгерцог Максимилиан 8 октября 1619 г. подписал соглашение с императором, вся Католическая Лига была готова предоставить ему крупную военную помощь. Вдвое увеличила финансовые дотации папская курия. На сторону католического лагеря перешел протестантский курфюрст Саксонии. Благодаря посредничеству Франции 3 июля 1620 г. было заключено соглашение о ненападении между Евангелической Унией и Католической Лигой, так что Максимилиан Баварский смог закончить военные приготовления.
24 июля 1620 г. армия Максимилиана Баварского вторглась в Верхнюю Австрию, захватила там главные опорные пункты и двинулась в Нижнюю Австрию. 10 сентября Испания начала военные действия против Рейнского Пфальца, что являлось нарушением соглашения между Унией и Лигой. В конце августа Бетлен Габор, избранный венгерским королем, возобновил войну с императором, но армия у того была столь велика, что могла вести бои и на два фронта. В сентябре саксонский курфюрст занял Лужицы, обещая сохранить свободу вероисповедания для лютеран. Тогда же объединенная армия Лиги и императора двинулась на Чехию. Силы сословий быстро отступили из Южной Моравии в Чехию. Они не могли равняться в армией императора. Наемные войска под командованием Мансфельда изменили чешскому королю и заключили перемирие с императором. Положение армии чешских сословий оказалось безнадежным. Моравские сословия решили капитулировать.
В начале  ноября 1620 г. войско Лиги подошло к Праге. Деморализованная армия сословий не смогла использовать прогрессивную нидерландскую тактику. 8 ноября в течение всего двух часов чешская оборона на склонах Белой Горы пала. 9 ноября  Фридрих Пфальцский  бежал в Силезию. Чешская армия перестала существовать. Белогорское поражение явилось вершиной кризиса чешского сословного восстания. Сословия всех земель конфедерации немедленно капитулировали. Большинство вождей сословного восстания бежало из Праги в эмиграцию, но некоторые все же остались, надеясь на милость императора. Но Фердинанд II уже приступил к расправе над Чешским королевством. 20 февраля 1621 г. все члены директории, не бежавшие из  Чехии, были взяты под стражу,  5 апреля все руководители восстания были приговорены к смертной казни и конфискации имущества. 27 из них были казнены 21 июня 1621 г.: трое из панского сословия, семеро - из рыцарского и семнадцать - из мещанского.  В Моравии тоже несколько человек были осуждены на смертную казнь.
В марте 1622 г. император объявил, что не будет преследовать провинившихся, если они сами признают свою вину.  Результатом же было осуждение 680 человек на конфискацию имущества. Особенно пострадали королевские города. Также и в Моравии имущество было конфисковано у 250  человек. Все это принесло значительные доходы казне Фердинанда. Конфискаты были закуплены крупнейшими феодалами, в том числе  Альбрехтом из Вальдштейна (Валленштейном), который создал себе в Северо-Восточной Чехии огромный комплекс доходных поместий. Существенно расширили свои владения и другие феодалы.
 В 1627 г. для Чехии и в 1628 г. для Моравии было издано  “Обновленное земское устройство”. Оно создало предпосылки для установления абсолютизма.
Поражение восстания 1618 - 1620 г. привело к потере Чехией политической независимости. Габсбурги установили такой режим, от которого пострадал весь чешский народ, его свобода, его культура, его религия. Поэтому в объективном смысле сословия боролись  за чешскую национальную самобытность и против реакционного варианта дальнейшего развития чешского и европейского общества. В то же время, борьба чехов против Габсбургов не была национальным движением в современном смысле этого слова.  В XVII в. борющиеся стороны объединялись по сходству  политических, классовых и религиозных устремлений, а выражалось  все это прежде всего в форме защиты религиозной свободы, свободы вероисповедания.
 

Чешские земли в период Тридцатилетней войны

Победа над сословным восстанием в Чехии усилила позиции Фердинанда II Габсбурга и вообще Католической Лиги. Этот факт поставил в тяжелое положение некоторые протестантские страны, особенно Нидерланды, которые опасались возобновления войны с Испанией - заканчивался срок двенадцатилетнего перемирия с ней. Теперь Испания могла сосредоточить свои военные и финансовые средства, освободившиеся в Центральной Европе, и снова начать агрессию. Нидерланды искали союзников , они обещали Фридриху Пфальцскому помощь для возобновления военных действий против императора. Испания действительно начала войну. Тогда сформированные отряды наемников и чешских эмигрантов открыли военные действия, нанесли поражение войскам императора и заняли значительную часть Восточной Моравии. Но  в целом акция не удалась. Центр европейской войны переместился на имперскую и нидерландскую территории. Фридрих Пфальцский, бывший чешский король, утратил свои земли. В 1624 г. война вступила в новую фазу: в нее включились Англия, Франция и Дания, поддержавшие Нидерланды. В 1625 г. против Габсбургов была создана “Гаагская коалиция” из Нидерландов, Англии, Дании и нижнесаксонских княжеств. Этому блоку симпатизировали Франция, Трансильвания, Турция. В такой ситуации Фердинанд II принял предложение чешского пана Альбрехта Валленштейна и поручил ему сформировать на его собственный  (Валленштейна) счет армию, объявив его генералиссимусом императорских войск. Габсбурги добились превосходства над силами Гаагской коалиции. Разгромив войска датского короля Христиана IV  и принудив его заключить мир в Любеке 22 мая 1628 г., габсбургская дипломатия добилась распада Гаагской коалиции. В руках Габсбургов - точнее армии Валленштейна - находилась почти вся Центральная и Северная Европа (в Северной Европе - Мекленбург и Балтийское побережье). На захваченных землях Габсбурги решили восстановить старые порядки.
6 марта 1629 г. был издан так называемый реституционный эдикт, по которому католической церкви возвращались все поместья, принадлежавшие ей до 1552 г., и запрещалось кальвинистское вероисповедание на территории империи. Опасность внедрения в жизнь реституционного эдикта объединила лютеран,  кальвинистов и некоторую часть католиков, что привело к созданию новой антигабсбургской коалиции, в которой главная роль принадлежала Франции и Швеции. Фердинанд вынужден был пойти на уступки: он отозвал Валленштейна с поста главнокомандующего, а реституционный эдикт в силу не вступил. Но эти уступки уже не помогли императору. 6 июня 1630 г. сильная, хорошо вооруженная армия шведского короля Густава II Адольфа высадилась на побережье Померании и стала быстро продвигаться вглубь континента. Политически активная часть чешских эмигрантов вступила в ряды шведских войск. На  сторону шведов перешли Бранденбург и курфюршество Саксонское. 17 сентября 1631 г. в  битве у Брейтенфельда шведы разбили войска императора и двинулись дальше. А саксонское войско в 1631 г.  вторглось  в Северную Чехию.
На территории Чехии почти не было императорских отрядов, и саксонская армия 15 ноября 1631 г. заняла Прагу без боя. Многие чешские эмигранты надеялись, что под прикрытием саксонских войск можно будет восстановить в Чехии сословное правительство. Возвратившиеся из эмиграции шляхта и мещане Чехии захватывали имущества, конфискованные у них после поражения восстания, евангелическое духовенство занимало костелы и восстанавливало в них свое богослужение. Но планы и действия возвращенцев не встретили сочувствия у саксонского курфюрста. К тому же начался разлад в антигабсбургской коалиции, что объединило католический лагерь. Венское правительство в конце 1631 г. вновь пригласило Валленштейна принять на себя руководство армией. В течение нескольких месяцев Валленштейн создал огромную армию и начал военные действия. Саксонское войско было вытеснено из  Чехии, главные же силы наступления сосредоточились в направлении на Баварию, занятую к этому моменту шведской армией. В  битве у Лютцена 16 ноября 1632 года погиб шведский король Густав II Адольф. Но шведский канцлер Оксенштерн (Оксенстьерна) сумел объединить протестантских и имперских князей для дальнейшей борьбы. В то же время Валленштейн не хотел быть орудием политики Габсбургов в Испании. Его истинные планы нам неизвестны, но возможно, что  он стремился создать в пределах империи собственное государство, например, как саксонский курфюрст.   Во всяком случае, он установил контакт с французами и шведами, хотя и не посмел пойти на открытый разрыв с Веной. Подобная нерешительность окончилась для гениального полководца катастрофой, он был убит агентами императора.
Война между тем продолжалась. В ходе ее дальнейших событий саксонский курфюрст изменил протестантскому лагерю и перешел на сторону Габсбургов, заключив в Праге мир с императором 30 мая 1635 г. По этому миру саксонский курфюрст получил Верхнюю и Нижнюю Лужицы, отторгнутые от чешской короны.
Положение Габсбургов в империи вновь укрепилось. Но в войну вступила Франция. 25 февраля 1635 г. кардинал Ришелье заключил союз с Нидерландами, а затем возобновил союзные договор с Швецией и объявил войну Испании. Протестанты вновь начали наступление, и весной 1639 г. шведское войско вторглось в Чехию. Шведы обратились к чешскому народу с призывом к восстанию против Габсбургов и обещанием помощи в деле освобождения страны. Но измотанное военными погромами население уже не верило в возможность освобождения и смотрело на наступление шведов с опаской.  Шведы тем не менее захватили часть Моравии и планировали соединиться с трансильванским князем Дьердем Ракоци, чтобы совместно ударить на Вену. Но в конце 1643 г. на стороне Габсбургов выступил датский король Христиан IV, а также Польша, и шведы были вынуждены увести войска из Моравии для защиты земель Северной Германии. На территории земель чешской короны шведские войска находились  еще не раз. Вся Центральная Европа была опустошена войной, но ни одна из сторон не достигла решающего перевеса. Всеобщее экономическое истощение и внутриполитические сложности заставили воюющие стороны начать переговоры о мире. Чешские эмигранты пытались привлечь внимание ведущих политиков антигабсбургской  коалиции к чешскому вопросу и обсудить проблему восстановления в Чехии добелогорских порядков. Но для крупных европейских государств чешский вопрос утратил сколько-нибудь важное значение.
В период  мирных переговоров военные действия в Центральной Европе не утихали. Летом 1648 г. шведский генерал Кенигсмарк совершил нападение на чешскую территорию, взял  Пражский Град и Малу Страну, захватив при этом многие ценности, прежде всего художественные, хранившиеся  в коллекциях Града. Разграбив также и Южную Чехию, шведская армия ушла, а 24 октября 1648 г. в Мюнстере и Оснабрюке был подписан мир, завершивший Тридцатилетнюю войну. Этот мир, известный как Вестфальский, существенно изменил соотношение политических сил в Европе. Рухнули планы установления в Европе гегемонии Габсбургов. Утратила свое господствующее положение Испания. На передний план вышли Франция и Швеция. Вестфальский мир подтвердил суверенитет  Нидерландов - первого государства, где победила буржуазная революция. Но положение Габсбургов в Центральной Европе укрепилось. Европейские государства признали победу императора над сословными режимами в так называемых наследственных землях и санкционировали те изменения, которые провело правительство Габсбургов в Чешском королевстве после Белой Горы.

Политические и социальные последствия Тридцатилетней войны для чешских земель

В результате Тридцатилетней войны уменьшилась территория Чешского королевства, так как Лужицы в 1635 г. отошли к Саксонии. Подавление сословного восстания не привело однако к ликвидации чешского государства, и "Обновленное земское устройство" для Чехии (1627 г.) подтвердило существование государственного образования, носившего название "Земли Чешской короны" и соединенного с Венгерским королевством и другими землями монархии личностью единого государя. В границах Чешского государства Габсбурги признавались чешскими королями.
Однако относительная "свобода" отдельных частей монархии в рамках последней была формальной. Габсбурги проводили политику централизации. После поражения восстания уже не собирался сейм Чешской короны, был ликвидирован дуализм сословной  и королевской власти, характерный для политического развития чешских земель  с конца XIII века. Было ликвидировано и свободное избрание короля. Важнейшие политические и финансовые вопросы стали решаться центральными королевскими органами, тайным и дворцовым советами и особенно "дворцовой коморой" (палатой). Законодательное право принадлежало государю. Высших земских чиновников также назначал король, и они были ответственны перед ним, а не перед сеймом. Земский суд утратил свой суверенитет, так как высшей апелляционной инстанцией стал опять же государь. В состав сейма было введено духовное сословие, и притом - как первое. Мещанство же не имело теперь самостоятельного голоса. Функции утверждения налогов за сеймом сохранились, но шляхта, устрашенная побелогорскими репрессиями, не использовала этого средства для политического давления. Управленческий аппарат сословий бы заменен королевским. Высшим исполнительным органом стала Чешская канцелярия, находившаяся с 1624 г.  в Вене, а высший канцлер стал важнейшим по значению чиновником чешского государства. Негативное значение имело уравнение немецкого языка с чешским. Королевские учреждения, занятые немецкими чиновниками, ставили на первое место немецкий язык, чешский же в деятельности учреждений постепенно отходил на задний план.


Экономические последствия войны

Территория Чехии неоднократно была ареной военных действий, так что опустошение страны стало всеобщим. Кроме того, экономика подрывалась конфискациями земельного имущества, высокими штрафами за участие в сословном восстании или даже сочувствие повстанцам. Очень сильно пострадали от побелогорских репрессий и от военных действий города. Всеобщий упадок препятствовал экономическому возрождению горожан. Тяжелым бременем для всех слоев населения были высокие военные налоги и принудительные займы. Особенно от налогов страдали опять же города, так как феодалы своих подданных предпочитали обирать сами. Многолетние военные действия нарушили торговые связи чешских земель с остальным миром. Нарушился традиционный ввоз и вывоз товаров. Ослабела внутренняя торговля. Все это уменьшало производство товаров и их обмен и тем самым ухудшало положение городов и мещан в сфере экономики.
Земледельческое население за время войны пострадало так же сильно, как и городское. Многочисленные села погибли в огне, был уничтожен инвентарь всех видов; усугубляли положение тяжелые контрибуции и расходы на содержание войск. Их несли все без исключения  слои населения деревни. Однако в период военного затишья земледельцы, которым удавалось сохранить часть скота, спрятав его от мародерствующих войск в лесах, а также какие-то сельскохозяйственные орудия и семена, снова начали обрабатывать землю и производить продукцию для собственных потребностей и частично также на рынок. Но общий объем земледельческого производства далеко не достиг довоенного уровня. Поглощение доходов земледельцев высокими феодальными податями и государственными налогами настолько снизило покупательную способность сельского населения, что крестьяне приобретали у ремесленников лишь самые необходимые  им товары. Обмен товарами между городом и деревней получил  односторонний характер. Это означало существенное снижение общего уровня экономики, смену высокоразвитого товарного производства таким положением, при котором земледелие преобладало над производством городского характера, что означало явный экономический регресс.
В период войны произошли существенные изменения в феодальном землевладении. Несколько сот  шляхетских фамилий утратили свое имущество или значительную его часть за участие в сословном восстании или сочувствие ему. Новые изменения во владениях землей наступили после убийства Альбрехта Валленштейна, когда опять были произведены конфискации. Много могущественных прежде феодальных родов опустились на низшие ступени общественной лестницы, а несколько личностей, ранее незначительных, превратились в крупнейших магнатов. Произошел также большой прилив в Чешские земли иноземной шляхты, преданной Габсбургам и имевшей перед ними военные и политические заслуги. В 50-е годы XVII в. в Чехии соотношение между старыми и новыми панскими родами составляло 169 к 136, а между старыми и новыми рыцарскими фамилиями - 457 к 116. В обоих сословиях старые фамилии имели, таким образом, численное превосходство, но зато представители новой  шляхты были более зажиточными.  В Моравии наблюдалась несколько иная картина. В панском сословии соотношение пришедших в страну в результате войны иностранцев к старым местным родам  составляло 39 к 27, в рыцарском - 35 к 30. Но лишь несколько иностранцев получили владения крупных размеров. В целом же и в Чехии и в Моравии земельные владения сосредоточились в руках небольшого слоя феодалов. Усилилась концентрация земельных владений, углубилась имущественная дифференциация среди шляхты. Панству принадлежало более 60% всех подданных , тогда как рыцарскому сословию - лишь 10 %, а церкви - около     12 %. Число лиц шляхетского сословия уменьшилось в целом.
Поражение сословного восстания способствовало усилению феодального класса в чешском обществе. На Белой Горе победили силы, опиравшиеся на реакционнейшие слои феодального строя, стремившиеся любыми средствами к укреплению этой системы. Эти слои оказывали поддержку наиболее консервативным элементам общества - католической церкви, и, применяя силу, ослабляли те социальные группы, которые являлись носителями противоположных социально-экономических тенденций. Эти же слои подорвали политическую и экономическую потенцию мещанства, поддерживали процесс разорения мелких рыцарских владений и способствовали закрепощению крестьянства. Уже во время войны крупнейшие магнаты стали ориентировать свое хозяйство на производство товарной продукции, главным образом - продовольствия, которого в стране не хватало. Они расширяли барскую запашку, образуя панские дворы, присоединяли ко дворам оставленные крестьянами земельные наделы, устраивали новые дворы на рустикальной земле. Обрабатывать все эти земли феодалы заставляли крестьян, а поскольку во время войны рабочей силы было недостаточно, повинности крестьян были повышены в несколько раз.
Феодалы продавали хлеб на местном рынке или войскам. Часть пшеницы и ячменя обрабатывалась  в панских пивоварнях, так как продажа пива приносила большие доходы. Феодалы устанавливали монополию на продажу пива, на помол зерна. В некоторых панствах  разводили овец,  выращивали рыбу, продавали лес, добывали железную руду. Все эти предприятия панских хозяйств обслуживались трудом зависимых крестьян.
Паны были неограниченными господами своих подданных. По сравнению с добелогорским периодом существенно выросли отработочные повинности крестьян. Последние были вынуждены выполнять все работы, необходимые для нужд производства и в панских дворах, рыбниках, овечьих кошарах и других объектах - и при этом работы выполнялись крестьянскими же орудиями и скотом. Постепенно увеличилось число велькостатков, где крестьяне бесплатно работали по 2-3 дня в неделю в течение всего года. Не менее тяжелыми были и платежи, которые администрация панства увеличивала с помощью различных ухищрений.
Но феодальные землевладельцы были  не единственными угнетателями крестьянства. Постоянно увеличивались государственные налоги, росли и требования католической церкви. Такая эксплуатация крестьян вызывала в некоторых областях восстания, особенно частые в период с 1621 по 1628 г. Но локальные выступления плохо вооруженных крестьян легко подавлялись войсками.
В результате Тридцатилетней войны в Чехии произошли демографические изменения. Люди гибли от голода и эпидемий, часто заносимых в страну войсками. Кроме того, после 1620 года, в результате белогорского поражения, из страны ушли в эмиграцию десятки шляхетских и мещанских семей из страха перед расправой за участие в восстании. Во второй половине 20-х годов, после издания антиреформационного патента, последовала вторая, более мощная волна эмиграции. Тайно уходили многочисленные крестьяне евангелического вероисповедания, не желавшие отрекаться от своей религии. После Вестфальского мира опять усилилась борьба против некатоликов, и в 50-е годы многие из них эмигрировали. В целом чешские земли оставило несколько тысяч мещанских  и крестьянских семей, точно число эмигрантов определить невозможно. Чешские евангелисты нашли убежище в Саксонии, Бранденбурге и других немецких государствах, некоторые обосновались в Силезии, Словакии, Польше, Пруссии. Рассеянные по всей Центральной Европе, чешские эмигранты сохраняли однако сознание принадлежности к своей родине. Но во втором - третьем поколении они все же, как правило, сливались с местной средой.
Общее количество утраченных Чехией людей учету не поддается, так как статистики не существовало. Наиболее осторожные историки считают, что убыль населения составила не более четверти, другие называют одну треть.
    Культурная ситуация в чешских землях оказалась крайне неблагоприятной для развития национального элемента. Вскоре после Белогорской битвы в Чехию возвратились иезуиты. В 1623 г. возникла чешская провинция этого ордена, и по всей стране стали создаваться иезуитские учреждения - резиденции ордена и его школы ("колейи").  До 1653 г. в чешской провинции действовали 23 иезуитских школы, Правительство поручило иезуитам цензуру всей издававшейся литературы и контроль над типографиями. В марте 1622 г. все магистры-некатолики должны были оставить Пражский университет, который в ноябре того же года был передан иезуитскому ордену. Иезуиты объединили Пражский университет с Клементинской иезуитской коллегией и полностью подчинили высшее образование своим целям. Также и другие монашеские ордена - премонстранты, капуцины и другие - усилили свои позиции в чешских землях, увеличили численный состав соответствующих монастырей, стремились приобрести земельные владения. Венское правительство понимало, что рекатолизация Чехии и Моравии, где некатоликов было свыше 90 %, потребует много времени, и действовало постепенно. Первый удар был нанесен некатолическим священникам, которых в течение 1621-1622 г. изгнали из страны. В 1624 г. католичество было провозглашено единственной допустимой в стране религией, так что жителям городов и деревень Чехии и Моравии запрещалось исповедовать всякую некатолическую веру.  Во главе католической церкви встал новый архиепископ, избранный в августе 1623 г., воспитанник иезуитских школ Арношт граф из Гарраха.  Церковь заместила городские приходы католическими священниками. Королевские городские рихтаржи тщательно следили за тем, чтобы некатолики не проникали в состав городских и цеховых советов. В 1627 г. правительство издало патент, предписывавший всем шляхтичам перейти в католическую веру или в течение шести месяцев продать свое имущество и покинуть Чехию. Большинство чешской и моравской шляхты отреклось от своей первоначальной веры и перешло в католичество, но десятки семей и многие отдельные лица решили эмигрировать. В целом в 1628 г. из  Чехии ушло несколько сот человек - представителей шляхты. Вместе с тем, уходило и много подданных мещан и евангелических проповедников, которые жили под охраной некатолической шляхты. Среди них был  и Ян Амос Коменский. Также и многие крестьяне тайно уходили из страны. Это обстоятельство вызвало протест части католической шляхты против насильственной рекатолизации , так как бегство подданных мещан и крестьян лишало феодалов рабочей силы и, следовательно,  доходов. Поэтому в дальнейшем была взята линия на проведение идеологических форм рекатолизации. Была создана сеть городских и сельских школ, проводилась миссионерская деятельность, основное внимание обращалось на воспитание молодежи. Так в течение нескольких десятилетий удалось окатоличить шляхту, большинство горожан и часть крестьянства, особенно молодого поколения.
Рекатолизация Чехии нанесла большой урон национальной культуре. В предбелогорский период культура Чехии вырастала из европейского гуманизма и ренессанса, опираясь на реформационную идеологию. Католическая церковь, овладевшая в побелогорский период школой и типографиями, сделала невозможной публикацию сочинений, где выражались взгляды, отличные от официальной церковной идеологии. Непосредственный контакт с добелогорским культурным развитием поддерживала лишь часть интеллигенции и эмиграция творческого толка. Так чешская культура разделилась на две ветви: официальное направление, служившее католической идеологии и интересам господствующих кругов, и направление, продолжавшее добелогорские традиции. Но эта последняя ветвь не имела перспектив и постепенно отмерла. В первые послебелогорские годы (до 1628-го) в Чехии еще писал свои сочинения Ян Амос Коменский. В 1626 г. закончил свою хронику Микулаш Дачицкий из Геслова. Но наиболее важные сочинения, продолжавшие традиции добелогорской письменности, создавали эмигранты - Павел Скала из Згоры, Павел Странский и другие. В Чехии же литературное творчество оказалось в руках иезуитов и превратилось в инструмент контрреформационной пропаганды. В ней преобладали религиозные сюжеты, и официальная литература, во многом ориентированная на тематику, близкую к городской и сельской народной массе, в значительной мере продолжала традицию средневекового церковного творчества. Оживился культ религиозной мистики - легенды о жизни и мучениях святых внушали читателям веру в чудеса. Идейный и художественный уровень этой литературы был весьма низок. Более действенным средством воспитания народных масс было изобразительное искусство в духе патетического барокко, зародившегося в Италии. Церковные институции, приглашавшие художников строить и украшать храмы,  побуждали творцов подчеркивать религиозное содержание произведений искусства и выражать идейные принципы церкви. Также и светские феодалы строили свои дворцы в раннебарокковом стиле.  Классическим примером таких сооружений является сохранившийся до нашего времени замок Альбрехта Валленштейна. Этот обширный дворец на пражской Малой Стране с садом, манежем и другими элементами вырос в 1623 - 1630 годах.
 Ян Амос Коменский
Эта выдающаяся личность внесла огромный вклад не только в чешскую, но и в мировую культуру. Коменский родился 28 марта 1592 г.  в Нивнице у Угерского Брода, получил образование в братских школах, а затем в кальвинистских университетах в Герборне и Гейдельберге, после чего преподавал в братских школах  в Пржерове и Фульнеке. После белогорского поражения Коменский, как священник Общины чешских братьев, в 1628 г. эмигрировал в польский город Лешно. В соответствии с философией гуманизма и Ренессанса Коменский мечтал о совершенствовании общества через нравственное воспитание. В этом он видел задачу педагогики и еще в добелогорский период выработал программу реформы школы.  Свои соображения по этому поводу он изложил в нескольких сочинениях,  прежде всего - в знаменитой “Великой Дидактике” (издана в 1657 г.), подчеркивая и развивая положительный опыт современных школ. Многие принципы Коменского, особенно требование наглядности в обучении, учета умственного развития детей в зависимости от возраста, необходимости нравственного воспитания молодежи обогатили современную педагогику и не утратили своей ценности до наших дней. Коменский создал новую педагогическую систему и своими прогрессивными взглядами на воспитание достиг европейской известности.  Его приглашали для устройства школ в Англию, Швецию, Венгрию. После пожара в Лешно в 1656 г., когда сгорела значительная часть его рукописей и уже разработанных сочинений, Коменский поселился в Амстердаме.  Европейской известности он достиг прежде всего своими учебниками по языкам - “Открытая дверь языков” (1631) и “Чувственный мир в картинках” (1658).  Разрабатывал Коменский и проблемы  перевоспитания общества и исправления общественных порядков. Он никогда не забывал о своей родине, стремился с помощью европейских политиков, особенно шведских, повлиять в 40-е годы XVII в.  на решение чешского вопроса, не понимая впрочем, что возрождение добелогорских порядков в  создавшейся ситуации нереально. Свое разочарование результатами Вестфальского мира он выразил в сочинении “Завещание умирающей матери Братской общины” (1650). Одним из важнейших сочинений чешской литературы той эпохи является произведение Коменского “Лабиринт света и рай сердца” (1623). Здесь  в аллегорической форме изображена картина современного мира в общества и предложен путь к исправлению, который Коменский видел в “соединении человека с Богом”. Как и другие философские сочинения Коменского, “Лабиринт” проникнут глубокой религиозностью. Именно религиозные убеждения Коменского помешали ему последовательно защищать сенсуализм и эмпиризм, так что его взгляды во многих  отношениях отставали от прогрессивных течений современной ему европейской философии. Но его  педагогическое творчество обогнало эпоху.
Умер мыслитель 15 ноября в Амстердаме, похоронен  в Наардене.

Социально-экономическое и политическое развитие Чехии в период с 1648 по 1780 г.

После подавления сословного  восстания 1618-1620 г. власть в Чехии стала тормозить относительно прогрессивный ход экономического развития, что обусловило ее отставание от западных государств. Несомненное влияние имели и общие тенденции развития европейского общества, внутри которого в XVII в. обострились противоречия между нарождающимися элементами капитализма и прежними феодальными отношениями.  Наиболее прогрессивным феноменом разрешения этих противоречий на арене Европы оказалась английская революция. До определенного момента развитию капиталистических отношений способствовала и политика Франции, Швеции, Дании. В странах же Центральной, Восточной и Южной Европы в XVII в.  укрепляются феодальные отношения. Но региональные различия существовали и здесь. Так, в Польше шляхетское товарное хозяйство производило зерно для западноевропейского рынка, а в Центральной Европе крепостнические отношения переплетались с промышленным предпринимательством. В ряде стран имели место сословные восстания и мощные крестьянские движения. Обострялись и международные отношения.

Велькостатек в XVII в.  Положение крестьян
В чешских землях XVII в. в экономике стало преобладать крупное  товарное феодальное хозяйство - велькостатек (фольварк). Зарождение его относится к более раннему периоду, но победа Габсбургов над сословной оппозицией и результаты 30-летней войны ускорили этот процесс. Основу чешского велькостатка XVII в. составляло господское предпринимательство. В среде шляхты исчезли хозяева, довольствовавшиеся феодальной рентой в простой денежной форме, характерной для более раннего периода феодализма.
Феодалы стремились исключить конкуренцию мелких производителей - крестьян. Они устраивали пруды для товарного разведения рыбы, использовали лес для производства и продажи древесины, специализировались на разведении племенного скота и производстве зерна. Феодалы закрепили за собой монополию на продажу зерна, торговлю шерстью, скотом, продуктами животноводства. До 30-летней войны вся эта торговля находилась в руках  крестьян-земледельцев и городских перекупщиков, теперь же положение изменилось. Феодалам принадлежали также  пивоварни, сдававшиеся в аренду корчмы, мельницы. Организовывались предприятия по добыче и обработке полезных ископаемых,  залегавших в феодальных владениях, по производству кирпича, изготовлению полотна и т.п.
Сложное и разветвленное хозяйство фольварка требовало много рабочих рук, в которых после войны ощущался дефицит. Поэтому феодалы перешли от использования наемного труда к неоплачиваемой барщине, любыми средствами заставляя крестьян отбывать ее. В деревне укреплялись крепостнические отношения. Обновленное земское устройство требовало, в частности, розыска, возвращения и взаимной выдачи феодалами беглых крестьян. Панские суды получили право подвергать провинившихся  крестьян тюремному заключению, телесным наказаниям, конфискации имущества, штрафам, а также смертной казни. Право апелляции существовало лишь формально. Феодалы отнимали у крестьян лучшие земли, заменяя их низкокачественными. Но массового сгона крестьян с земли не было, так как существовало много свободных площадей в результате войны и конфискаций. Постоянно повышались  государственные налоги на крестьян, производились наборы в армию. Налогообложение осуществлялось в соответствии с “кадастрами”, - чешской “берни рула” (буквально  “налоговый свиток”) и моравскими “лановыми рейстриками” (ведомостями крестьянской собственности). Народные массы страдали и от косвенных налогов, особенно от повышенных цен на соль и напитки. В деревне существовало несколько категорий крестьян. Оседлые зависимые крестьяне - седлаки - имели землю, тягло, орудия труда, выполняли самые тяжелые феодальные повинности, платили самые высокие подати,  большую часть государственных налогов и поборов в пользу церкви. Остальные крестьяне именовались халупниками, заградниками и домкаржами.  Их возможности были существенно ниже, чем седлаков, они выполняли преимущественно ручные работы. В поместье пану прислуживала неимущая челядь.
В Чехии наступил период так наз. второго крепостничества, которое сопровождалось всеобщим снижением жизненного уровня и уровня земледелия. Феодальный велькостатек удерживал экономическое первенство  во второй половине XVII  и в первые 4 десятилетия XVIII в., хотя все же к концу XVII в. ситуация зависимого земледельца улучшилась. Зависимые крестьяне смогли повысить производство продуктов на рынок, их участие в торговле постепенно возрастало. Этот процесс способствовал дальнейшей имущественной и социальной дифференциации деревни.

Антифеодальная борьба крестьян в XVII в.

Притеснения феодалов вызывали постоянный отпор со стороны крестьян. Протесты чаще всего носили пассивный характер. Нередко подавались жалобы властям, бывали барщинные забастовки и локальные бунты с нападениями на панскую канцелярию - орган управления поместьем. Наиболее крупным выступлением  крестьян было восстание 1680 года.

Восстание крестьян в 1680 г.
Причины  восстания носили социально-экономический характер. В связи с распространением  холеры в Венгрии и других частях монархии, император Леопольд I (1657-1705) и его двор переехали в Пражский Град. Депутации крестьян стали направляться в эту резиденцию с петициями. Движение охватило всю Чехию. В составлении петиций активно участвовали и зажиточные крестьяне, движение проходило в рамках закона. В петициях перечислялись различные виды притеснений, описывалось бедственное положение крестьян. Сначала императорский двор стремился успокоить массы крестьян, создавая комиссии для расследования жалоб и давая неопределенные обещания. Затем стали готовиться решительные действия армии. 22 марта 1680 г. император издал патент, осуждавший петиционное движение и запрещавший подачу жалоб.  Провозглашались  недействительными все привилегии, существовавшие до сословного восстания 1618 -1620 г.
Провозглашение патента вызвало в чешской деревне большое возбуждение. В это же время начал свою карательную экспедицию полк кирасиров. Крестьяне оказывали солдатам вооруженное сопротивление, бежали в горы и леса и возвращались лишь после обещаний не прибегать к репрессиям.  В течение мая все очаги сопротивления были подавлены.  Созданная 10 апреля императорская следственная комиссия во главе с генералом Гарантом посетила все восставшие панства и за 25 дней расследований вынесла 61 смертный приговор. Сотни крестьян были осуждены на тюремное заключение и каторжные работы.
Два центра восстания располагались на севере и на западе Чехии, движение носило массовый характер и охватывало различные слои населения. Но социально раздробленное крестьянство не было в состоянии объединиться для решительной борьбы против угнетателей.
 28 июня 1680 г. был обнародован новый барщинный патент, устанавливавший трехдневную  барщину вообще,  но ежедневную в период жатвы и сенокоса. Запрещалось самовольно повышать феодальные подати и государственные налоги, заставлять крестьян потреблять продукты панского хозяйства по неумеренным ценам, отбирать крестьянские участки для панских предприятий, применять телесные наказания в ущерб здоровью подданных.  Однако эти запрещения оставались формальными. Патент закреплял крепостническую систему. Поэтому волнения продолжались. Осенью 1680 г. сельское население Фридлантского панства снова направило депутацию к императору, но тот ее не принял, а вождя заключил в тюрьму.


Восстание ходов
  Весьма драматично проходила продолжительная борьба крестьян-ходов против произвола феодалов. Она охватила Домажлицкий район Западной Чехии. Ходы - это чешские крестьяне пограничной полосы, ходившие по границе и охранявшие ее. До XVII в. сохранились лишь ходы домажлицкие в  11 деревнях на границе с Баварией. Всего здесь жило около 300 семей. В прошлом они вели наблюдение за тем, чтобы баварцы не захватывали территории труднопроходимого пограничного леса, защищавшего когда-то Чешское королевство. Ходы обходили земскую границу, проверяли наличие пограничных знаков. Занималось этим все мужское население. В случае нападения на королевство, ходам предписывалось держать оборону до подхода королевской армии. Сидя на королевской земле и подчиняясь королевским учреждениям, ходы не считались свободными: король имел право распоряжаться их деревнями по собственному усмотрению. Но они имели и ряд привилегий: не отбывали барщинных повинностей, пользовались богатствами леса, могли беспошлинно торговать на территории королевства, свободно распоряжаться имуществом, заниматься ремеслами и  т.д. Значительная доля этих льгот определялась обычным (неписаным) правом, но  были и письменно зафиксированные привилегии.
Положение стало меняться к XVI в., когда пограничная служба ходов стала утрачивать свое значение. Стали увеличиваться взимаемые с них подати, а территории - отдаваться в заклад крупным феодалам. После поражения  сословного  восстания 1618-1620г. новый владелец территории проявил энергию в ликвидации ходских привилегий, превратив ходов в обычных крестьян. В течение всего XVII в. ходы боролись за свои прежние свободы. События достигли кульминации в 1693 г. В марте этого года в Вену направилась очередная депутация ходов с жалобой на отягощение  чрезмерной барщиной и на жестокости феодала. Правительство в ответ приказало уничтожить соответствующие документы прежних лет в присутствии самих ходов, что  и было осуществлено 16 июня 1693г. Ходские села взбунтовались и решительно отказались  от выполнения повинностей. Но в ходские деревни двинулся военный отряд, и населению пришлось капитулировать. Вождь восстания Ян Козина был повешен 28 ноября 1695г., многих повстанцев отправили на каторгу. Героическая борьба ходов отражена в литературе нового времени, их движение не только детально изучено историками, но и стало сюжетом романа чешского писателя А.Ирасека "Псоглавцы" (1884, имеется перевод на русский язык).

Восстания крестьян в первой половине XVIII века

Антифеодальная борьба крестьян продолжалась и в XVIII в. Движение против барщины достигло кульминации в 1738г. Оно охватило сотни чешских и моравских панств и было подавлено военной силой. Крестьяне выступали уже за общее решение вопроса о барщине в масштабах государства. Это заставило венский двор заняться крестьянским вопросом вплотную. В 1738 г. был издан третий барщинный патент, не внесший впрочем никаких существенных изменений в положение крестьян. Вообще императорские патенты были направлены лишь против чрезвычайных проявлений произвола феодалов, венское правительство не имело институционных средств, чтобы обеспечить проведение в жизнь своих распоряжений.

Положение городов. Развитие промышленного предпринимательства

В столетие после 30-летней войны города переживали период упадка. Королевские города долго не могли оправиться от последствий конфискаций и штрафов и от нанесенного войной ущерба. Некоторые города не достигли добелогорских масштабов и значения даже во второй половине XVIII в. Им приходилось выплачивать долги и налоги, душившие городское предпринимательство, прежде всего - пивоварение. Рост населения проходил в королевских городах крайне медленно. Шляхта всеми средствами препятствовала переселению крестьян в эти города, а церковь зорко следила за тем, чтобы в них не проникали некатолические элементы из других стран. Существовали и другие препятствия на пути хозяйства городов к оживлению. С развитием феодального велькостатка и снижением покупательной способности населения ограничились возможности сбыта товаров. Феодалы внеэкономическим принуждением  и собственным производством способствовали упадку некоторых городских промыслов, например,  пивоварения. Но все же крупные королевские города остались центрами областной торговли, а города феодальные не могли вытеснить их из этой сферы. Во всех королевских городах господствовала цеховая система, препятствовавшая свободному развитию производительных сил. Цехи противились  созданию мануфактур, дело доходило до острых конфликтов. Государственный аппарат после долгих колебаний решился поддержать развитие мануфактур, а в 1731 и 1739 г. ограничил права цехов. Более благоприятными были условия для развития городов феодальных. Шляхта приобрела для них привилегии в торговле, защищала их от конкуренции городов королевских.  В велькостатках  создавались торговые центры. Во второй половине XVII в. в Северной и Восточной Чехии интенсивно развивалось  текстильное производство, ориентированное на заграничный рынок и сосредоточенное особенно в быстро растущих феодальных городах и местечках,  но проникавшее и в деревню. В Броумове,  Индржиховом Градце, Новом Ичине и других  центрах развивалось производство сукна. По количеству населения многие феодальные города не уступали королевским, но их экономика подчинялась интересам владельца панства. Феодал собирал с жителей своих городов высокие подати, нередко вынуждал их нести и барщинные повинности, ограничивал их передвижение, как  и сельских жителей. Горожане подлежали и суду феодала.


Процесс первоначального накопления. Развитие мануфактур
Наряду с укреплением фольварочно-барщинного хозяйства проходил и процесс первоначального накопления. К концу XVII в. демографическая ситуация в Чехии улучшилась. Естественный прирост населения увеличивал количество жителей многочисленных феодальных городов и местечек. В пограничных областях возникали новые поселения с малыми домами и клочками земли; здесь развивалось прядение и ткачество, обработка дерева, стекла и металла. В плодородных областях Чехии увеличилось число малоземельных и безземельных хозяев. Хозяйство седлака переходило по наследству лишь к старшему сыну, все прочие должны были искать средства к существованию трудом в хозяйствах богатых крестьян, оставаясь в личной зависимости от феодала, что тормозило развитие рынка рабочей силы. - Основой развития  мануфактур было текстильное производство. Изделия из шерсти долго оставались прерогативой цехов ввиду технологических сложностей их изготовления. Первая шерстяная мануфактура была централизованной, рабочие были сосредоточены в одном месте. Так, в 1684г. возникла шерстяная мануфактура в Собехлебах у Теплииц, принадлежавшая иезуитам. В конце XVII - начале XVIII в. к ней присоединились еще несколько подобных феодальных предприятий в Чехии и Моравии.
Во второй половине XVII в. стало расширяться производство полотна. Качество почв, влажный воздух создали возможности для быстрого выращивания льна и быстрого развития полотняного производства в ряде регионов Центральной Европы, в гористых областях Чехии и Моравии. Организовывалось оно по факторской системе. Деревенские  прядильщики и ткачи сдавали специальному скупщику - "фактору" - выработанную продукцию за заранее обусловленную цену, а тот доставлял полотно на склады торговых фирм. Производителями полотна были зависимые крестьяне, а факторами - богатые седлаки (тоже зависимые), корчмари, занимавшиеся извозом фурманы, еврейские торговцы. Феодал требовал за эту деятельность особую плату, так что работники этой отрасли подвергались как феодальной так и капиталистической эксплуатации. В 1713г. первоклассная мануфактура-белильня была основана в Румбурке.
Развивались и стекольные мануфактуры. В 70-х годах XVII в. была разработана особая технология производства чешского хрусталя, и после 1700г. чешское стекло овладело европейскими рынками, потеснив стекло венецианское.
В мануфактурах развивались капиталистические производственные отношения, но сохранились и многие феодальные пережитки, тормозившие технический прогресс и зарождение буржуазии.  Большинство рабочих оставались в феодальной зависимости, трудились за низкую плату, вносили феодальную ренту со своих домов, не имели права работать на другого предпринимателя, могли насильственно переводиться из одного панства в другое. Наличие у рабочего клочка земли было поводом для выдачи ему лишь мизерной заработной платы. В мануфактурах переплетались  феодальная и капиталистическая формы эксплуатации.
В начале XVIII в. правящие круги монархии Габсбургов решили поддержать развитие промышленности и торговли. Иосиф I (он правил  с 1705 по 1711 г.) и его политики были сторонниками меркантилизма - теории, считающей, что богатство возникает в процессе обмена. В 1706г. был основан Венский банк, кредитовавший промышленность и торговлю. Поддерживались мануфактуры. Однако надежда на то, что развитие внешней торговли будет способствовать росту мануфактур, не оправдалась. Чехия была изолирована от крупных морских и речных портов, а транспортировка товаров по суше выгод не приносила. Развитие внутреннего рынка тормозилось многими феодальными факторами. Габсбургская монархия,  включая и Чехию, в первой половине XVIII в.   все больше отставала от передовых стран Западной Европы.

Чехия в составе монархии Габсбургов

Поражение чешского сословного восстания в 1620г., а также неудачи венгерских сословных выступлений в XVII и XVIII в., создали предпосылки для установления в монархии сильной централизованной власти. Ее опорой стали высшая шляхта,  а также армия,  бюрократия и католическая церковь. Но несмотря на возникший абсолютизм власть на местах оставалась в руках панства, как и право суда над зависимым населением. Земские должности в отдельных частях монархии замещались местными феодалами. От земских сеймов зависели и размеры налогов.
Однако важнейшие политические вопросы решались Веной, тайным  советом (внешняя политика), военным советом, дворцовой коморой (финансы). Контакт с земскими учреждениями Чехии осуществлялся через Чешскую дворцовую канцелярию в Вене.
В составе наместничества в Чехии существовало от 10 до 16 краев. В земских и краевых учреждениях чешские феодалы сохраняли сильные позиции. Члены наместничества, т.е. земского правительства Чехии, назначались императором, как и крайские гетманы. Плату за выполнение должностных обязанностей они получали из земского бюджета. В Чехии каждым краем управляли один пан и один рыцарь, в Моравии - только один гетман. Земские сеймы заседали ежегодно, а в период между ними сословные вопросы решались земским комитетом. Города в политической жизни практически не участвовали, все городское сословие имело в соответствии с Обновленным  земским устройством 1627г. лишь один голос в сейме. С середины XVII в. в городах укрепилась власть рихтаржей, т.е. королевских уполномоченных, следивших за соблюдением интересов государя. В начале XVII в. и контроль за городским хозяйством был поручен особым королевским инспекторам.  В 1739г. государственному контролю были подчинены и цехи.
В небывалых размерах возросло могущество католической церкви, захватившей монополию в сфере религии, овладевшей системой образования и формировавшей официальную культуру. Большинство населения Чехии и Моравии во второй половине XVII в. приняло католическое вероисповедание. Иезуиты прибрали к рукам высшую школу и цензуру печати, вели миссионерскую деятельность и т.д. Некатолики удержались в Чехии только в отдаленных лесных районах и на границах с протестантскими государствами.
Войны австрийских Габсбургов в XVII и в начале XVIII в. были не всегда победными, но к периоду правления Карла VI (1711-1740) монархия достигла все же вершины своего территориального размаха и стала обширнейшим государством. По изданной Карлом VI Прагматической санкции (1713г.) монархия объявлялась неделимой вплоть до полного вымирания рода Габсбургов. Но это разноликое в этническом и культурном отношении государство не имело прочного центрального управления, сохраняя остатки сословных привилегий в отдельных провинциях. При экономической отсталости, медленно развивавшейся промышленности, крепостнической барщине монархия впала в острый политический кризис, разразившийся после смерти Карла VI в 1740г.
        
        
Национальные отношения в Чехии XVII в.

Уже во второй половине XVII в. начался прилив в Чехию немецкого населения. После 30-летней войны этот процесс усилился. Существенно изменился национальный состав чешской и моравской шляхты. Во второй половине XVII в. прилив иностранной шляхты продолжался. Ей предоставлялись высокие должности и возможность покупать в Чехии поместья. Иностранная шляхта получила в Чехии и Моравии численный перевес, а потомки чешской шляхты все чаще отрекались от своей народности. При формальном равноправии чешского  и немецкого языков в учреждениях предпочитался немецкий. Чешский постепенно исчезал и из корреспонденции, шляхта перестала им пользоваться и при контактах в обществе. Тем не менее земский патриотизм был присущ в большей или меньшей мере всем чешским и моравским феодалам; он не был отражением национального самосознания, выражая лишь привязанность к определенной территории.
Немецкой колонизации способствовали наличие большого числа пустующих в Чехии и Моравии земель после 30-летней войны. Феодалам национальная принадлежность колонистов была безразлична. Постепенно пришельцы захватили в свои руки городское управление, и уже со второй половины XVII в. многие города пограничных областей германизировались. Но в большинстве городов внутренней территории страны чешский элемент продолжал все же преобладать. Последствия поражения сословного восстания и результаты 30-летней войны фактически прекратили развитие чешской культуры в национальном духе.
Процесс утраты народности не коснулся однако наиболее многочисленного слоя населения - крестьян и низших элементов города. Власти не усердствовали в германизации народа. Элементарные школы и костелы оставались чешскими. Но национальное самосознание было все же развито слабо. Только в регионах со смешанным населением подчас разражались местные национальные конфликты. Кроме того, усилению национального самосознания способствовали классовые противоречия: феодал и его администрация были иностранцами, а крестьяне - чехами. В чешской деревне продолжал звучать чешский язык, народная культура сохраняла чешский характер. Но в целом политические последствия событий первой половины XVII в. затормозили превращение чешской народности в нацию нового времени.

Культура в Чехии послебелогорского периода

Первый из двух слоев чешской культуры был представлен народной песней, устной и письменной чешской словесностью, народным театром. Формы этого слоя примитивны, в нем нет произведений непреходящего значения. Второй слой - наднациональный, создававшийся умственной и художественной элитой всех входивших в государство народов. Такая культура обладает определенной идеологической направленностью, официальным характером и способностью воздействия на культуру народную. Именно наднациональная культура создала в Чехии ценности общечеловеческого значения. Это - храмы и дворцы, мосты и гидротехнические сооружения, планировка городов и методы их застройки, парковая культура, живопись и т.д. Образовательная функция этой культуры сохраняется до нашего времени, идеологическая же функция отошла на задний план. Развивавшаяся в Чехии официальная культура не может считаться чешской. Чешский язык не использовался ни в литературном творчестве, ни в науке, где преобладал латинский. Люди искусства редко были представлены лицами чешской национальности, это - выходцы из многих стран Европы; чешская же интеллигенция эмигрировала или была истреблена.
Официальная послебелогорская культура отличалась острой идеологической направленностью, однобоко служа интересам контрреформации. Церковь отрицательно относилась к успехам экспериментальных наук, тормозила развитие свободной мысли. Однако в области изобразительного искусства, где господствовал стиль барокко, создаются настоящие шедевры.                                                                                    

Школа и образование
В послебелогорский период основным типом средней школы стали в Чехии иезуитские гимназии, хорошо организованные и материально обеспеченные. Были и школы других орденов, например, пиаристов. Иезуиты овладели также Пражским и Оломоуцким университетами. В 1654г. Пражский университет, официально объединенный с Клементинской коллегией иезуитов, стал именоваться Карло-Фердинандовым. Профессорами философского и теологического факультетов были только иезуиты. Духу контрреформационного католицизма были подчинены также юридический и медицинский факультеты. Господствовала схоластика, естественные науки сильно отставали по уровню преподавания от лучших примеров в Европе.
В Европе XVII-XVIII вв. особенно больших успехов достигла физика. Широко использовался экспериментальный метод, прогрессировала механика, влиявшая на другие области физики и вообще на естественные науки. Наступил век великих открытий Галилея, Торичелли, Паскаля, Ньютона. Была полностью опровергнута аристотелевско-птолемеевская геоцентрическая система строения вселенной, утвердился гелиоцентрический принцип. Это стало основой материалистического мировоззрения. В Пражском же университете продолжала господствовать геоцентрическая система, основой физики оставалось учение Аристотеля.
Новые открытия подрывали церковные догматы. Церковь преследовала естествоиспытателей, по ее вине научный прогресс обошел земли Габсбургской монархии.

Богуслав Бальбин
Важнейшую идеологическую функцию выполняла в послевоенной Чехии историография, главной фигурой которой был иезуит Богуслав Бальбин (1621-1688), глубоко изучивший сокровищницу документов по истории Чехии. Католик и иезуит, он считал рекатолизацию Чехии благотворной, но осуждал политику монархии в отношении Чехии. В сочинении “Извлечения из чешской истории” он выступает прежде всего как патриот. Особенно четко эта ориентированность  Бальбина прослеживается в труде “Защита языка славянского, преимущественно чешского”, изданном лишь в 1775г. Бальбин скорбит о переживающем упадок Чешском королевстве, о чешском языке. Изучив библиотеки и архивы, этот автор разработал план создания энциклопедии Чехии в 30-ти томах под названием “Различные исторические сведения о Чешском королевстве”. При жизни Бальбина вышло 10 книг “Энциклопедии”, в конце XVIII в. - еще две. Эрудиция Бальбина и его собирательская деятельность, знакомство с новейшими методами обработки источников ставят этого ученого XVII в.   в ряд предшественников критической историографии периода просвещения и национального возрождения.

Томаш  Пешина из Чехорода
Еще одним историком XVII в., оставившим значительный след  в науке, является Томаш Пешина из Чехорода (1629-1680). Бюргер по происхождению, он быстро стал пражским каноником и деканом капитулы св. Вита в Праге. Сочинение о чешской истории он решил составить по-чешски, чтобы с ним могли ознакомиться все соотечественники. На чешском языке он написал краткую историю Моравии (1663), а также издал на латинском языке сочинение о военной и политической истории Моравии (1677). Наиболее известен труд Пешины с призывом к христианам объединиться против турецкой опасности.
Следует иметь в виду, что представители чешской барокковой историографии были тесно связаны с контрреформационным католицизмом и отличались социальной консервативностью. Но их патриотизм, стремление собрать как можно больше свидетельств по отечественной истории повлиял на последующие поколения.


Изобразительное искусство. Архитектура.
Архитектура также выражала устремления контрреформации. Как и во всем искусстве, в ней тоже господствовал стиль барокко: монументальность храмов, сложный план сооружений, богатое украшение алтарей, множество скульптур и золота, настенная роспись. Строительство осуществлялось мастерами из разных стран. Некоторые иностранные архитекторы использовали местные чешские традиции, переосмысливая иноземные образцы. Криштоф Динценгофер (ум. 1722), архитектор баварского происхождения, создал “чешское барокко”, построив несколько костелов, в том числе и ныне существующий храм св. Микулаша в Праге. Вершиной барокковой архитектуры в Чехии является творчество Килиана Игнаца Динценгофера, сына Криштофа (1689-1751), строителя костелов в Праге, Карловых Варах и др. местах. Выдающимся скульптором того же периода был Матиаш Бернард Браун (1684-1738), по происхождению тиролец. Его экзальтированные фигуры, демонстрирующие игру света и тени, и ныне оказывают сильнейшее влияние на эмоции зрителей. До настоящего времени в Праге можно видеть скульптуру св. Луитгарды, установленную Брауном в 1705г. Не менее, чем Браун, известен Фердинанд Максимилиан Брокофф (1688-17311), украсивший в 1714г. своей скульптурой Франца Ксаверского Карлов мост в Праге, автор и ряда других выдающихся произведений.

Живопись

В области живописи выдающимся мастером был Карел Шкрета-Шотновский (1610-1674), творчество которого делится на духовное и светское. Он создал многочисленные алтарные композиции и картины на библейские сюжеты, выполненные по заказам иезуитов, протекцией которых художник пользовался до конца жизни. Светская живопись Шкреты - почти исключительно портреты, отличающиеся большой реалистичностью.
Своего расцвета барокковая живопись достигла в творчестве Петра Яна Брандла (1668-1735), писавшего жанровые сцены и композиции на мифологические темы. Наиболее известны его портреты и алтарные образы (например, “Апостол Павел”).
Крупнейшим портретистом Центральной Европы в начале XVIII в. был Ян Купецкий (1667-1740), сумевший переосмыслить элементы зарубежной живописи и создать портреты художественной значимости международного уровня, хранящиеся в галереях Праги.

Музыкальная культура

Музыкальная культура Чехии  также развивалась как неотъемлемая часть религиозных обрядов. В храмовой музыке укрепились новые формы - кантаты, оратории. Органист Адам Михна из  Отрадовиц создал канционал, отдельные песни которого живут до нашего времени. Организатором музыкальной жизни была и шляхта, учреждавшая капеллы из народных музыкантов под руководством обученных канторов. Храмовая музыка меняла и мелодии народных песен. Чешская музыка периода барокко достигла высокого уровня, но в Европе практически не была известна и на ее музыкальное развитие не влияла.



Первые попытки реформ в Австрийской монархии. 1740 - 1781 гг

В 1740 г. умер Карл VI Габсбург, и на престол предстояло вступить его дочери Марии Терезии. В монархии начался политический кризис, вызванный как внутренними так и внешними причинами и вылившийся в войну за “австрийское наследство”, в результате которой Австрия потеряла ряд важных территорий. Это дало импульс к интенсивным реформам во внутренней жизни монархии, которые начались с коренной реорганизации государственного управления.
 
Реорганизация органов управления
Первые меры централизации были приняты уже во время войны. Реорганизации подверглись органы управления и суд. Было перестроено и военное управление. В 1746 г. в Вене была учреждена Всеобщая коммерческая коллегия для единого управления экономической политикой страны. Наиболее же важные реформы последовали на рубеже 40-х и 50-х годов. В 1748 г. сеймы австрийских и чешских земель согласились предоставить центральному правительству право сбора налогов на 10 лет вперед. Налоговые и военные вопросы были переданы от земских органов вновь созданным “депутациям”, подчиненным дворцовой комиссии в Вене. Вместо двух крайских гетманов - от панства и рыцарства - в 1751 г. был введен один, оплачиваемый королевский чиновник. В руках сословий осталась в прежнем объеме лишь патримониальная административная власть. В 1749 г. были созданы учреждения, ответственные как за чешскую так и за австрийскую части монархии: директориум по политическим и финансовым вопросам и Высшая судебная палата. Феодальные особенности земель Чешской короны были сильно ослаблены. Впрочем компетенция новых центральных органов не распространялась на Венгрию: Мария Терезия обязалась за помощь во время войны предоставить венгерской шляхте широкие права. Это способствовало углублению различий в развитии частей монархии, которое в XIX в. вылилось в австро-венгерский дуализм. Семилетняя война (1756 -1763) за возвращение Силезии, окончившаяся для Австрии неудачно, показала, что надо искать новую форму государства, которой и стал просвещенный абсолютизм. Это - особый тип абсолютной монархии, развившийся во второй половине XVIII в. во многих государствах Европы. Он характеризуется многосторонней реформационной деятельностью, не посягавшей на сущность феодального строя, но устранявшей наиболее обветшалые феодальные институции. С этой точки зрения просвещенный абсолютизм можно считать прогрессивной формой государства.
Реформы просвещенного абсолютизма в Австрии укрепили феодальное государство и временно ослабили антагонизм классов с помощью половинчатых решений наиболее острых проблем. Все же объективно такая политика подрывала феодальную систему, давая капитализму условия для развития. С другой стороны, создавались условия для перехода части феодальных привилегий в новое общество.
Абсолютизм второй половины XVIII в. идеологически опирался на просвещенческое мышление.  В принципе эти явления противоположны, но в определенных условиях срастаются в симбиоз. Просвещение зародилось в экономически развитых странах Западной Европы как антифеодальная идеология растущей буржуазии, а просвещенный абсолютизм оставался формой феодальной монархии. Идея просвещенного абсолютизма отражала стремления умеренных и политически незрелых кругов буржуазии - с помощью реформ сверху достигнуть построения общества на буржуазных основах.
В зависимости от особенностей развития отдельных стран абсолютизм имел различные черты. В Австрии просвещенный абсолютизм развился при Марии Терезии (1740 - 1780), достиг вершины при Иоcифе II (1780 - 1790) и закончился при Леопольде II (1790 - 1792). Главной опорой абсолютизма в Габсбургской монархии стала та часть шляхты, которая стремилась использовать возможности развивающегося  капитализма, понимала необходимость реформ и принимала их. Но существовала и оппозиция реформам. Австрийский просвещенный абсолютизм опирался прежде всего на армию и бюрократию. Проведением реформ в таможенной и денежной системе, в цеховой организации, строительством коммуникаций просвещенный абсолютизм устранял препятствия в развитии промышленности, торговли и финансов. Финансовое положение монархии было тяжелым, а выход виделся в изменении системы обложения, связанном и с ограничением привилегий шляхты. Введением кадастра 1757 г. правительство добилось частичного обложения доходов феодалов от земледельческого и промышленного предпринимательства, от крестьянских повинностей и барщины. Но вообще увеличение платежеспособности предпринимателей и торговцев было возможно только при покровительстве их деятельности.  Правительство Марии Терезии  расширило сеть дорог, установило единую систему мер и весов, ввело в 1775 г. единый таможенный тариф, создало экономические учреждения, развивало мануфактуры.  Предпринимателям предоставлялись льготы, с 40-х годов развивалась конкуренция между предприятиями. Были ликвидированы цеховые пережитки, осваивались необрабатываемые земли, проявлялась забота об улучшении социального и правового положения крестьян.  Шляхта сопротивлялась всем этим инициативам терезианского правительства.
Назрели изменения и в системе управления государством. Было реорганизовано не только центральное, но и земское управление: в 1763 г. были учреждены “губерниумы”. В Чехии во главе губерниума был поставлен “высший пуркрабий”, в Моравии - земский гетман, которые, являясь главами сеймов и земского сословного комитета, представляли сословия в отношениях с центральным правительством. Однако административные должности в губерниумах предоставлялись государственным чиновникам, а не местной шляхте. Реформы коснулись также финансовой системы и судопроизводства, в 70-х годах были отменены пытки  и жестокие наказания. Ликвидировались феодальные суды. Судопроизводство стало осуществляться людьми со специальным образованием.
Административная и судебная реформы вызвали необходимость реорганизации школьного дела. Требовались профессионально подготовленные чиновники и офицеры, ремесленники и даже крестьяне. В Вене были основаны военная и инженерная академии, университетское образование ориентировалось на подготовку чиновников, судей, врачей, священников. В1775 г. вышел новый школьный устав для пятилетних гимназий, где изучались естественные науки и история. Возникла новая система элементарных школ. В приходах создавались “тривиальные школы”, обучавшие на родном языке чтению, письму, счету. В городах Праги появились “главные школы” с преподаванием латинского языка, географии, истории; в резиденциях местных органов управления - “нормальные школы” для подготовки учителей. В главных и нормальных школах обучение осуществлялось на немецком языке для школьников от 6 до 12 лет. Грамотность населения повышалась, но обучение на немецком языке вело к германизации.
Были приняты меры и для подчинения церкви государству.
В период Семилетней войны чешским землям приходилось обеспечивать боевые действия оружием и продовольствием.  Война принесла опустошение, рост налогов, уменьшение числа рабочих рук.
После окончания войны ослабел франко-австрийский союз. Пруссия, сближаясь с Россией, с опаской смотрела на рост ее могущества и принимала меры к сближению с Австрией. Встречи Фридриха II Прусского и Иосифа II Австрийского привели к выработке плана раздела агонизировавшего польского государства. По соглашению 1772 г. Австрия получила область Спиш и южную часть Польши (Галицию), а в 1774 г. присоединила к себе турецкую Северную Молдавию (Буковину).
Расширение территории Габсбургской монархии имело значение и для чешских земель, для которых Галиция стала потенциальным рынком сбыта. Влившийся в монархию славянский этнос несколько ослабил влияние в государстве немецкого имперского элемента.


Социально-экономическое развитие Чехии во второй половине XVIII века.

Несмотря на быстрое промышленное развитие Чехия, Моравия и Силезия оставались преимущественно земледельческими областями. В земледелии осуществлялся переход от трехполья к многополью, от пастбищного животноводства к стойловому. Развивался внутренний рынок: рост населения требовал продуктов питания, промышленность - сырья. Панские хозяйства занимали треть всей обрабатываемой земли, притом наиболее плодородной. Феодалы стремились расширить промышленное предпринимательство, расширяли объем наемных работ. Господская запашка частично или целиком заменялась денежной рентой. Уже в 50-х годах частичная или полная коммутация охватила 20% чешских поместий, но в аграрных областях этот процесс шел все же медленно и при господстве старых способов хозяйствования.
В полевом хозяйстве решающее значение стал приобретать картофель. Государство поддерживало культивирование картофеля и клевера, разведение красильных и масличных культур, табака, кукурузы, тутовых деревьев, льна, фруктовых садов. Новые культуры требовали и новых методов производства, введения машин.  Потребовалась и лучшая подготовка сельскохозяйственных кадров, уже в первой половине XVIII в. появились специальные экономические школы, во второй - лесные школы. В университете первым профессором земледельческих наук стал в 1776 г. Игнац Иозеф Бучек.
 
Кризис барщинно-крепостнической системы

Несмотря на стремления к новым способам хозяйствования барщинно-крепостническая система переживала в Чехии с 60 - 70-х годов XVIII в.  глубокий кризис. Барщинные повинности крестьян достигли максимума.
Все же в плодородных областях определенные слои сельского населения улучшили свое хозяйство и доходы, между тем как в прочих местах многочисленная беднота существовала на грани жизни и смерти. Вопрос о безземельных крестьянах стал с середины XVIII в. острой проблемой для всей страны. В 1771 г. правительство предложило кодифицировать крестьянские повинности в соответствии с возможностями хозяйства. Укреплялось и право крестьян на землю. Но шляхта ожесточенно сопротивлялась подобным мерам и саботировала их. Без вмешательства самих крестьян феодальные землевладельцы никогда бы не отказались от своих привилегий.
Причиной вспыхнувшего в 1775 г. крестьянского восстания было положение зависимого населения вообще, поводом же послужили слухи, что местные власти утаивают от подданных правительственные меры по облегчению их  положения. В панские канцелярии стали являться крестьяне с требованием огласить императорское распоряжение и привести повинности в соответствие с ним. Арест нескольких вожаков движения привел лишь к его разрастанию. Центром стало Находское панство в Северо-Восточной Чехии, населенное как чешскими так и немецкими крестьянами, которые создали центр под названием “сельске губерно”,  а также губерниальный совет. Руководство осуществлялось старостами и зажиточными седлаками. В это же время распространились слухи об издании патента, отменяющего барщину вообще. 20 марта 1775 г. большое количество представителей крестьянства двинулись  к Праге. Целью было получение письменного подтверждение патента о снижении или отмене барщины, налогов и податей. Сельске губерно представляло умеренное крыло движения. В случае отказа феодалов от выполнения требований крестьян предполагалось провести антибарщинную забастовку во всей Чехии.
Но местами движение приняло стихийный характер. Когда вместо освобождения от барщины пришло предписание явиться для работы на барские поля, волнение усилилось. Толчком к открытому выступлению стал арест вождей забастовки в поместье Смиржице 19 марта 1775 г. Крестьяне двинулись толпой к Праге из многих областей Чехии. Они громили при этом панские резиденции и костелы, сводили счеты с помещичьими чиновниками и т.д. Правительство выслало войска. Начались сражения,  самое крупное из которых произошло 25 марта у Хлумца над Цидлиной. Два штурма Хлумецкого замка крестьянами успехом не увенчались.  24 марта крестьяне, подошедшие к Праге, были встречены ружейным огнем и за короткое время рассеяны. В первой декаде апреля восстание было окончательно подавлено во всей Чехии. Тем не менее, летом 1775 г. крестьяне еще организовывали забастовки и демонстрации, которые впрочем ни к чему не привели. Сотни участников движения были подвергнуты различным наказаниям, несколько вожаков - казнены.  Правда за усмирением восставших последовала амнистия.
От предшествующих выступлений восстание 1775 г. отличалось своей значительной организованностью, имело общую программу, хотя и было дифференцировано в социальном плане: зажиточные крестьяне предпочитали вести переговоры, а бедные стали активной силой при походе на Прагу. Города отнеслись к восстанию в целом отрицательно, активное участие в нем приняли лишь некоторые жители мелких местечек.

Барщинный патент  1775 года

В результате мощного  антифеодального движения правительству пришлось решать крестьянский вопрос. 13 августа 1775 г. для Чехии и 7 октября для Моравии были изданы барщинные патенты. Они устанавливали дифференцированную барщину крестьянам в зависимости от их имущества. Зависимые крестьяне делились на 11 групп. Работы без тягла устанавливалась  в размере от 13 дней     в году до 3 дней в неделю, конная барщина составляла 3 дня в неделю с 1 - 4 единицами тягла. Наиболее богатым крестьянам предписывалось посылать летом на одну неделю пешего работника на барщинные работы. Предусматривалась также оплачиваемая работа на господина.
Терезианский барщинный патент облегчал положение только наиболее зажиточных крестьян. Главное же значение восстания определялось тем, что оно стало катализатором дальнейших аграрных реформ, в том числе  одной из важнейших, известной как раабизация - по имени дворцового советника Ф.А.Рааба, который ее предложил и практически осуществил. Сущностью этой реформы было разделение господской земли среди крестьян и перевод барщины на денежную ренту, а результатом - возникновение 128 новых деревень в Чехии и 117 в Моравии. Замена барщины денежной рентой ослабила личную зависимость крестьян от феодала. Но глубокий кризис барщинно-крепостнической системы ликвидирован не был.
        

Развитие мануфактур

Благодаря поддержке мануфактур правительством число их во второй половине XVIII в. значительно выросло. Правительство предоставляло иностранным мастерам и предпринимателям возможность поселяться в Чехии, давало им ссуды для основания предприятий. Получали финансовую поддержку  и чешские предприниматели. Как хозяева мануфактур так и рабочие освобождались от военной службы и барщины, что привело в первую очередь к росту текстильных мануфактур на основе капиталистических принципов.
В полотняном производстве в это время еще преобладали домашняя выделка товара, факторская система и рассеянная мануфактура, в выработке шерстяных тканей - цеховое ремесленное производство. С 60-х годов мануфактурное производство распространилось на хлопчатобумажные ткани.
Шляхетские мануфактуры были по существу капиталистическими предприятиями с работой за заработную плату. Затем мануфактуры стали создавать городские элементы, чешские торговцы и даже некоторые бывшие крестьяне. К концу века крупнейшим текстильным центром монархии стал Брно с его суконными мануфактурами.
Среди других отраслей главное место занимала выработка стекольных изделий. Предпринимателями были самостоятельные мастера. Производство железа находилось полностью в руках землевладельцев. Центром добычи металлов была Словакия. Во второй половине 18 в. увеличилось число предприятий по обработке меди, производству пороха, бумаги, кожи и кожевенных изделий, серной кислоты и т.д.
Городское предпринимательство страдало от недостатка рабочих рук; потребности мануфактурного предпринимательства были одним из главных стимулов движения за ликвидацию крепостной зависимости в чешских землях.

Ремесленное производство, торговое и финансовое предпринимательство

Ремесленное производство развивалось в чешских землях медленно, застаревшие формы цеховой организации тормозили его развитие. Правительство Марии Терезии изменяло цеховые статуты, цехам запрещалось ограничивать рост мастерских, число мастеров, подмастерьев и учеников, количество производимых товаров, отказываться от производственных новшеств и от применения неквалифицированной рабочей силы. Но уничтожить цехи правительство все же не отважилось.
Торговый баланс был активным: в 60-е годы вывоз почти втрое превышал ввоз товаров. Из Чехии шли за границу полотно, сукно,  льняная пряжа, стекло, олово, шерсть, пух, хлеб, хмель, скот, рыба, животные жиры. Крупные торговцы объединялись в общества. Но денежное дело развивалось в чешских землях медленно. Лишь в 1751 г. в Брно возник первый кредитный банк.
Важное значение имел демографический фактор. Население в целом росло, но распределялось по территории очень неравномерно.  За столетие с 1702 по 1805 г. население Чехии выросло с 4 150 000 до 5 057 000 человек. Особой концентрации населения в городах не наблюдается. Миграция жителей из деревни в города характеризуется низкими показателями. Прага с ее семидесятитысячным населением в 1780 г. была исключением.


Реформы Иосифа II  (1780-1790)

Иосиф II, сын Марии Терезии, уже с 1765 г. был соправителем императрицы, которая постоянно сдерживала его стремления к реформам.  В 1780 г. Иосиф стал императором, и его десятилетнее правление составило целую эпоху в истории Австрийской монархии, включая, разумеется, и Чехию.
Воспитанный в духе Просвещения, Иосиф II усвоил и соответствующие теории об устройстве государства. Речь шла об установлении разумного правления, ликвидации пережитков, проведении в жизнь рациональных мероприятий. В этом духе и проводились реформы.
За основу жизни общества принималось экономическое развитие, прогресс земледелия, правильное распределение налогов, ликвидация исключительных феодальных прав, устранение религиозной нетерпимости, установление равенства граждан перед законом. Следовало, сохраняя шляхту, включить ее в новую модель государства. Католической церкви отводилась роль помощника в решении идеологических проблем. Народ же объявлялся только объектом реформ.
О тщательной подготовке Иосифа II к проведению реформ свидетельствует его переписка до восшествия на престол. Реорганизацию он проводил, не считаясь с ропотом шляхты, руководствуясь только принципом целесообразности.


Реформа церкви

Решительная ломка старых порядков началась  толерантным патентом от 13 октября 1781 г. Католическая церковь продолжала оставаться государственной, но разрешался переход в евангелическую веру и в православие; признавалось и иудейство. Но всякого рода секты запрещались. Патент предоставлял доступ в школы некатоликам, которые могли и получать академические звания, принимать участие в управлении городов, свободно передвигаться по территории монархии. В 1781 г. Иосиф II закрыл монастыри, не занимавшиеся полезной деятельностью,  превратив их здания в казармы или больницы, разрешив их продажу предпринимателям. Была упразднена церковная цензура. Подготовка кадров священников стала осуществляться в государственных семинариях, священники получали государственное жалование. Значительная часть имущества церкви и закрытого в 1773 г. ордена иезуитов подверглась конфискации. Сократилось количество религиозных праздников, запрещались религиозные процессии, ликвидировались “братства”. Все это вызвало отпор духовенства, но просвещенные представители церкви поддержали реформы.


Отмена личной зависимости крестьян. Аграрная реформа.

Настоящим переворотом в жизни общества стала реформа Иосифа II, отменявшая личную зависимость крестьян. Это была “революция сверху”,  поскольку сельское население составляло подавляющее большинство всех жителей монархии. Сначала был издан патент о запрещении телесных наказаний и взимании с крестьян денежных штрафов (1 сентября 1781 г.), затем - патент о подаче крестьянами жалоб на феодалов в государственные учреждения. Главный  же патент - об отмене личной зависимости - был обнародован 1 ноября 1781. Теперь крестьянин мог свободно вступать в брак, уходить из поместья, отдавать детей учиться ремеслу. Но в заключительной части патента говорилось, что крестьянские повинности и обязанность послушания пану остаются в силе. По  формулировке самого патента, его целью было улучшение земледелия и развитие промышленности. Действительно, в Чехии издание патента ускорило прилив рабочей силы в неземледельческие отрасли хозяйства, а королевские города стали в связи с этим возрождаться. Дальнейшие  распоряжения императора помогали росту хозяйственной активности деревни.
Вторым этапом аграрной реформы была выработка кадастра, т.е. переписи крестьянской и помещичьей земли. В 1785-1789 г. была замерена вся земля и на этом основании проведено обложение налогами. В 1789 г. согласно изданному тогда берниму и урбариальному патенту барщина и оброки переводились на деньги, а крестьянские повинности определялись доходами хозяйства. Налоги и повинности не должны были превышать половины налогового дохода с участка земли. Прежде всего крестьянин обязывался рассчитаться с государственными налогами, и только оставшееся от этой половины валового дохода приходилось феодалам. Новая налоговая система снижала бремя крестьян по отношению к феодалам, но по отношению к государству - лишь в небольшой мере. Шляхта оказала реформам отчаянное сопротивление. Но Иосиф II исходил  из тезиса о полной независимости абсолютного монарха, и в 1790 г. берний и урбариальный патент был введен в действие. Однако в том же году Иосиф умер, а его наследник Леопольд II уже 20 февраля 1790 г. отменил налоговую реформу.

Административная, судебная и военная реформы

Большое значение имели административные реформы просвещенного абсолютизма. Правители стремились создать такую систему управления, которая устраняла бы влияние сословий не только в высших, но и в низших инстанциях власти, что могло быть достигнуто заменой сословной администрации квалифицированной бюрократией. Иосиф II углубил административную реформу, первые шаги к которой сделала Мария Терезия. В 1782 г. он объединил центральное финансовое и политическое управление, создав “Объединенную дворцовую палату”. В 1784 г. он реформировал и городское управление, создав магистраты, в составе которых находились юристы и финансисты. Четыре города Праги объединились под единым управлением. В крайские  учреждения назначались специальные комиссары, доставлявшие информацию непосредственно ко двору.  В 80-х годах в Вене возникло центральное полицейское учреждение, а в главных городах земель - полицейские управления. Так Иосиф II  стал основателем государственной полиции. Воинскими делами руководил в Вене Военный дворцовый совет; функции позднейшего министерства иностранных дел выполняла Дворцовая государственная канцелярия. С 1760 г. в важнейших делах им помогал Государственный совет.
Изменился социальный состав чиновничества. Вместо представителей шляхты,  далеко не всегда способных исправлять те или иные функции, теперь государственные должности занимались людьми квалифицированными независимо  от происхождения. Чиновники получали жалование от государства и находились под его надзором. Но все же за особые заслуги представители различных сословий получали дворянство как высшую награду. Рационально созданный государственный аппарат был явлением прогрессивным, но после Французской революции конца XVIII в. и особенно в период канцлерства князя Меттерниха он все более становился орудием реакции.
Далее была осуществлена реформа суда и права. В 1784 г. феодальные суды были подчинены авторитету государства. Привилегии в области судебных решений упразднялись, вводилось единое законодательство для всех  жителей государства и всех частей монархии. Руководство осуществлялось центральным управлением. Однако некоторые пережитки феодализма сохранялись, если были нужны государству.
Важное значение во всей системе перестройки государства имела армия, которую Иосиф II прежде всего очистил от неспособных начальников, затем ввел единое и целенаправленное военное обучение. В 1786 г. была основана медико-хирургическая академия. Иосиф II нарушил аристократическую исключительность офицерского корпуса. Затем был построен ряд стратегически важных крепостей на границах, особенно в Чехии, на границе с Пруссией.  Армия перешла из населенных пунктов в казармы и стала сосредоточиваться в стратегически важных пунктах. Было предпринято техническое усовершенствование артиллерии.  В апреле 1781 г. была введена воинская повинность, от которой однако освобождались шляхта, духовенство и чиновники. Призывались мужчины в возрасте от 17 до 40 лет. Допускалось освобождение от повинности за выкуп. Освобожденные от воинской повинности могли служить добровольно. В целом реформа способствовала росту вооруженной силы.


Школьная реформа

Важнейшей реформой Иосифа II было преобразование школьного обучения. Еще в 1775 г. был создан школьный устав, предписывавший обязательное обучение всех  детей от 6 до 12 лет. До этого в Чехии имелось 1500 школ, теперь же наступил не только количественный, но и качественный их рост. До 1787 г. число школ увеличилось на четверть, в следующее десятилетие еще на 500, к концу 90-х годов их стало 2601. Несмотря на предписание о всеобщем посещении школы, от 20 до 40 % детей на занятия не являлись. В “главных школах” преподавание велось на немецком языке, в “нормальной” преподавался латинский. Существовали также гимназии иезуитского, пиаристского и других церковных орденов. После упразднения иезуитского ордена в 1773 г. произошла реформа гимназий, за годы 1772 - 1778  34 гимназии в чешских землях были закрыты. Осталось лишь 20. Условием поступления в гимназию было знание немецкого языка, на котором велось преподавание в первых двух классах (из 6). В четырех старших классах обучение проходило на латинском языке. На рубеже 70 и 80-х годов в трех пражских гимназиях обучались две трети всех гимназистов Чехии. Учителя были в их большинстве проникнуты идеями иозефинизма. В целом период развития чешской школы после 1775 г. следует оценивать как прогрессивный.
Развитие низшего и среднего школьного образования в конце XVIII - первой половине XIX в. является неотъемлемой частью всего процесса формирования чешского народа нового времени. Развивающиеся капиталистические производственные отношения требовали большой армии молодых относительно образованных людей, способных выполнять функции в производстве, в государственном аппарате, в общественных учреждениях. Кроме того чешские школы стали важным фактором национального возрождения. Просвещая очень значительную часть молодежи, они создали предпосылки для общего роста культуры народа.
Прошла реорганизация и в высшей школе. В монархии Габсбургов находился старейший в Центральной Европе университет - Пражский (существовали и другие, например, Венский). В Пражском университете традиционно существовали факультеты философский, юридический, медицинский и теологический. Философский факультет считался связующим звеном между гимназиями и высшими факультетами, тремя остальными. Именно он подвергся существенной реорганизации. Основное внимание было уделено развитию природоведческих дисциплин и истории. Новые кафедры обеспечивали изучение философских, математико-астрономических и исторических наук, а также филологии и эстетики. Факультет из двухлетнего стал трехлетним, а в обязательной части курса обучения главное внимание стало уделяться практическим дисциплинам. В 1784 г. были упразднены остатки схоластики на светских факультетах, отменялась церковная цензура, а языком преподавания вместо латинского стал немецкий. Было введено обязательное посещение основного цикла лекций и сдачи экзаменов в установленные сроки. Создавались новые кафедры философского факультета: практической математики, агрономии, инженерных дисциплин. Даже в казалось бы далеких от практики общественных науках создавались предпосылки для приспособления к потребностям времени. Так, лекции Ф.М.Пелцла, первого профессора кафедры чешского языка в Пражском университете, не относились к числу обязательных и посещались теми, кто предполагал работать среди чехов - будущими священниками и чиновниками, так что эта созданная в 1791 г. кафедра тоже имела практическое назначение.
Изменения в обучении на философском факультете были призваны улучшить подготовку студентов прежде всего на факультетах юридическом и медицинском, отсюда и внимание к естественным наукам и истории, В результате начатых с 1774 г. реформ университет избавился от церковного контроля и вошел в состав учреждений абсолютистского государства.


Здравоохранение. Социальное обеспечение

Проводя решительные изменения во всех упомянутых областях жизни, правительства Марии Терезии  и Иосифа II понимали и необходимость мер по улучшению здравоохранения и социального обеспечения широких слоев населения. Общее состояние здоровья чешского населения было неудовлетворительным. В 1776 г. был обнародован имперский устав здравоохранения: все органы здравоохранения подчинялись центральной имперской комиссии, обладавшей широкими полномочиями. К концу XVIII в. в Чехии уже насчитывалось до 300 частных и общественных больниц. В 1781 г. Иосиф II издал основные директивные правила, установив важнейшие принципы создания новых лечебных учреждений. Ранее больницы представляли собой учреждения милосердия для бедных, без персонала со специальной подготовкой и без медицинской помощи, теперь же учреждались специализированные клиники, родильные дома, детские приюты и т.п. Развивалась и медицинская наука. Реформы на медицинском факультете Пражского университета повышали квалификацию врачей. Хотя были решены далеко не все проблемы, все же период терезианско-йозефинских реформ стал важной эпохой в истории медицины в монархии, в том числе и в Чехии.
Оценивая реформы рассматриваемого времени в целом, следует констатировать, что они означали перелом в ходе разложения феодальных устоев и объективно приводили к ускорению наступления капитализма. Но все же поставленных перед ними целей они не достигли. Иосиф II не учел многих сложностей реальной действительности. Так, его наиболее радикальная реформа - берний и урбариальный патент - не преодолела сопротивления оппозиции феодалов и была отменена сразу же после смерти Иосифа II. Были ослаблены и другие прогрессивные реформы. Но возвращение крестьян к личной зависимости было уже невозможно.
Также и церковь после 1790 г. усилила свою автономию, однако от подчиненного положения по отношению к государству не избавилась. Многие установления Иосифа II действовали до 1848 г., а кое-какие даже до 1918 г. Значение реформ для формирования чешской нации нового времени столь серьезно, что созданная ими общественная атмосфера получила название “йозефинизма”.


Наука в Чехии в период Просвещения
В 60-е годы XVIII в. в Габсбургской монархии и в Чехии протекал также интенсивный процесс создания науки нового времени, расширявшей свои познавательные возможности и иногда приобретавшей новую идеологическую функцию. Отдельные ученые,  ранее изолированные в своей деятельности, стали объединяться в ученые общества. Так, в 1746 г. в Оломоуце возникло “Общество неизвестных ученых”. С 1753 по 1761 г. оно собиралось в Праге под председательством И.Штеплинга, обсуждая различные научные проблемы. В 1771-1772 г. в Праге выходил еженедельник “Пражские ученые известия” на немецком языке, издававшийся Игнацием Антонином Борном (1742-1791). Наука вступала в борьбу в отжившим феодальным обществом.
После запрета иезуитского ордена в умственном развитии чешских земель образовалось несколько направлений. По инициативе И.А.Борна возникло "Частное общество в Чехии для развития математики, естественных наук и отечественной истории”. В 1775 г. оно стало издавать “Рассуждения” на немецком языке. С 1784 года “Частное общество” превратилось в “Чешское общество наук”, которое с 1790 г. получило название “Королевское чешское общество наук” и просуществовало вплоть до 1952 г., когда слилось с Чешской академией наук и искусств, основанной в 1890 г. Ученые общества создавались  в Чехии в тяжелой борьбе с защитниками феодальной идеологии, что способствовало возникновению союза между представителями естественных и общественных наук, понимавшими, что силы, тормозящие развитие одной группы научных дисциплин, наносят вред и другой группе.
Чешское общество наук - прогрессивный элемент в общественной структуре Чехии конца XVIII в. В него принимались лица только по научным заслугам, между ними существовало равенство независимо от классового происхождения. Общество придерживалось принципа свободного познания и использования объективных законов природы и социального развития в интересах прогресса.
Новым подходом к национальному прошлому, представлявшемуся контрреформацией в искаженном виде, стремлением создать основы чешского литературного языка, наука повышала национальное и политическое сознание чехов, включая народ в борьбу за новый общественный порядок.
Основной задачей в области общественных наук было достижение уровня, который наблюдался в западноевропейских странах. В гуманитарных науках интерес к светской истории чешской государственности перерастал в интерес к образованности, к развитию чешского языка и исследованию прошлого чешской письменности

Гелазий Добнер
В гуманитарных науках Чехии выделялось несколько ярких личностей. Одним из наиболее ранних ученых такого рода был Гелазий Добнер (1719-1790), немец, член ордена пиаристов, историк-самоучка. Сын ремесленника, Добнер закончил латинскую иезуитскую школу и вступил в католический монашеский орден пиаристов, основанный в 1607 г. Среди обетов, принимавшихся членами ордена, было и безвозмездное обучение юношества. С 1752 г. Добнер  работал в Пражской пиаристской гимназии и изучал историю. Он обратил внимание на расхождения в изложении фактов чешской истории в сочинениях католических и некатолических авторов. Это наводило на мысль о необходимости изучения источников в сравнительном плане. Первым трудом Добнера по истории был  разбор “Святовацлавской  легенды т.н. Христиана”, но главным стал шеститомный перевод “Хроники Чешской” Вацлава Гайка из Либочан с чешского на латинский. На основании многих изысканий Добнер снабдил хронику Гайка критическими комментариями. Сочинение Гайка, вышедшее в свет в 1541 г., в течение двух столетий влияло на чешскую историографию, а критика хроники могла способствовать опровержению контрреформационной концепции чешской истории. Первый том добнеровского перевода вышел в 1761 г. Добнер доказал историческую несостоятельность сведений по древнейшей истории чехов, чему был посвящен этот том, и по существу вычеркнул сочинение Гайка из числа надежных источников. Добнер стал в Чехии зачинателем нового подхода к историческому исследованию, представителем новой методики, зародившейся в эпоху Просвещения. От Добнера берет свое начало концепция чешской древней истории как общества демократичного, без панов и подданных. В развитии чешской историографии творчество Добнера означало решительный поворот от контрреформационной концепции к новому этапу изучения чешской истории.

Франтишек Мартин Пелцл в период Просвещения
    Значительный вклад в выработку критического отношения к феодальной идеологии был внесен Франтишком Мартином Пелцлом (1734-1801). Сын ремесленника, он закончил пиаристскую гимназию в г. Рыхнов  и стал учеником высшего философского класса пиаристской гимназии в Праге. В научную жизнь Пелцл самостоятельно вступил в 1774 г. сочинением “Краткая история чехов”. В 80-х годах появились его биографии: “Император Карл IV, король чехов” и “История жизни римского и чешского короля Вацлава”. В этих сочинениях выдвигалась новая концепция чешской истории, в частности гуситского движения. При этом оценка гусизма постепенно развивалась. Если в 1774 г. Пелцл упоминает о Гусе лишь как об одном из чешских “ученых мужей”, то в 1779 г. Гус уже характеризуется как реформатор и бесстрашный герой, не отступающий от своих убеждений даже под страхом смерти. Пелцл также критикует позиции церкви гуситской эпохи. Впрочем гуситская революция им решительно осуждается как проявление фанатизма и бунтарство, приведшие в упадок благосостояние страны и общественный порядок.
Подобная точка зрения разделялась и другими историками эпохи Просвещения, которые отрицательно относились к Французской революции, крестьянскому восстанию 1775 г. и другим неординарным событиям такого рода.


Йозеф Добровский (1753-1829)
Наиболее значительной личностью в чешской науке периода правления Иосифа II являлся, бесспорно, молодой тогда Йозеф Добровский. Он действовал в течение двух важнейших периодов истории чешской культуры и идеологии - Просвещения и романтизма.
Родился Добровский в Венгрии, но еще в младенчестве был увезен в Чехию. Отец его - чех, мать, вероятно, немка. Родным языком будущего ученого был немецкий, а чешскому он научился в гимназии города Немецкий Брод, куда поступил в 1762 г. Окончив гимназию высшей ступени в Индржиховом Градце (ею руководили иезуиты), он изучал в Пражском университете философию и теологию, а после его окончания стал домашним учителем в доме графа Ф.Ностица. В 1786 г. Добровский принял сан священника и стал вице-ректором, а позднее и ректором Генеральной семинарии в Оломоуце. В 1790 г., после смерти Иосифа II и упразднения генеральных семинарий, Добровский переехал в Прагу к Ностицам, где занимался научной работой, был активным членом Королевского чешского общества наук, его секретарем и позднее председателем. В 1778 г. он издал на латинском языке сочинение  “Пражский фрагмент Святого Евангелия от Марка - ложный автограф”, вступив тем самым на путь критического изучения библейских текстов. Вскоре он перешел к изучению истории древней чешской национальной культуры.  Многочисленные мелкие работы Добровского этих лет выделяются скрупулезной филологической критикой текста источников и тщательностью историографического микроанализа. Добровский исследовал те периоды развития чешской культуры, когда наиболее ярко проявляла себя литература на чешском языке. Он доказал, что своего наивысшего развития чешская культура достигла в период гуситского движения. Это свидетельствовало об отходе от контрреформационных оценок и пролагало путь к новой концепции чешской истории, сформулированной позднее в творчестве Палацкого. Добровский подверг сомнению полезность и целесообразность установления о безбрачии католического клира, подорвал веру в святость Яна Непомуцкого,  составлявшую один из важнейших тезисов католической историографии. Уже в период Просвещения заметно чешское национальное самосознание Добровского. Вершиной его патриотических выступлений была речь на торжественном заседании Чешского общества наук “О преданности славянских народов австрийскому правящему дому”, произнесенная 25 сентября 1791 г. при посещении Общества императором Леопольдом II. Добровский подчеркивал, что из 21 миллиона человек населения империи 11 миллионов составляют славяне, и это следовало бы учитывать во всей политике государства.
В 1792 г. Добровский посетил Россию. В Петербург он прибыл 17 августа, Работая в Академии наук, он уделил много внимания рукописным сводам, затем переехал в Москву, где пробыл до 7 января 1793 г., исследуя в библиотеках памятники древней славянской письменности. Выработанный Добровским критический метод подхода к историческим источникам позволил ему стать основателем научного исследования славянских языков и литератур, т.е. славянской филологии как науки.

СЛОВАКИЯ В X-XVIII ВВ.

Словакия в Х-XIII вв.
 Включение словацких территорий в Венгерское королевство
Административно-территориальная организация

На протяжении многих веков Словакия была этнографическим понятием.
После распада Великой Моравии важнейшим фактором в истории словаков стало постоянное усиление влияния венгров. К Х-му в. они овладели частью земель, населенных словаками, в Придунайской низменности. Включение словацких территорий  в зону интересов венгров привело к тому, что в долинах южной Словакии славянское население было мадьяризировано или же покинуло эти места. В Х – начале XI в. западная и центральная части территории Словакии неоднократно переходили к правителям соседних Чехии и Польши. В первые десятилетия XI в. особенно во времена правления короля Стефана I, значительная часть словацких земель была присоединена к Венгерскому королевству. Захват северных областей Словакии в XII в. привел к завершению этого процесса.
Словацкая этническая территория компактно располагалась в Северной Венгрии и в Средние века называлась Верхней Венгрией. В основу ее административно-территориальной организации было положено деление на комитаты (отдельная область королевского домена) или жупы. Претерпев определенные изменения, эта система просуществовала до 1922 г., причем из 16 комитатов на рубеже ХХ века только 4 имели словацкий моноэтнический состав, а в 6-ти словаки составляли большинство.

Экономическое развитие Словакии. Социальная структура общества
Þæíûå è çàïàäíûå ñëîâàöêèå çåìëè áûëè íàèáîëåå ðàçâèòîé ÷àñòüþ âåíãåðñêîãî ðàííåôåîäàëüíîãî ãîñóäàðñòâà. Çäåñü ïðåîáëàäàëî îñåäëîå çåìëåäåëü÷åñêîå íàñåëåíèå. Îíî âêëþ÷àëî ïîëóñâîáîäíûõ êðåñòüÿí, èìåâøèõ îãðàíè÷åííîå ïðàâî ïåðåõîäà, ìíîãî÷èñëåííóþ ïðîñëîéêó ëè÷íî ñâîáîäíûõ “çàìêîâûõ ëþäåé”, æèâøèõ â ñåëàõ, óïðàâëÿåìûõ æóïàíîì. Ê ñâîáîäíûì îòíîñèëèñü è âîèíû çàìêà, â ìèðíîå âðåìÿ ïëàòèâøèå äåíåæíûé íàëîã. Îñíîâíîé ðàáî÷åé ñèëîé â èìåíèÿõ êîðîëÿ è ôåîäàëîâ áûëà ÷åëÿäü.  äàëüíåéøåì ïî ìåðå óêðåïëåíèÿ ôåîäàëüíîãî çåìëåâëàäåíèÿ â XIII â. äèôôåðåíöèàöèÿ íàñåëåíèÿ èñ÷åçàåò. Îïðåäåëÿþùåé êàòåãîðèåé ñòàíîâèòñÿ êðåïîñòíîå êðåñòüÿíñòâî. Âîèíû æå ïîñëóæèëè îñíîâîé äëÿ ôîðìèðîâàíèÿ íèçøåãî äâîðÿíñòâà.
Ñëîâàöêàÿ öåðêîâü îêàçàëàñü ïîä âåðõîâíîé âëàñòüþ Îñòðèãîìñêîãî àðõèåïèñêîïñòâà. Â XI â. ïîÿâëÿåòñÿ öåëûé ðÿä ìîíàñòûðåé, ñòàâøèõ êðóïíûìè çåìåëüíûìè ñîáñòâåííèêàìè.
 êîíöå XI â. âîçíèêàåò ðåìåñëåííîå ïðîèçâîäñòâî. Îíî ïîëó÷àåò ðàçâèòèå íà ïåðåêðåñòêàõ òîðãîâûõ ïóòåé.  êîíöå XII â. íà÷èíàåòñÿ ïðîöåññ ðàçâèòèÿ ãîðîäîâ êàê òîðãîâî-ðåìåñëåííûõ öåíòðîâ.  XIII â. áûëè ñôîðìóëèðîâàíû ïåðâûå ãîðîäñêèå ïðèâèëåãèè. Òàê, Òðíàâà ïîëó÷èëà ïðèâèëåãèþ â 1238 ã., ÷åðåç íåñêîëüêî ëåò åå äîáèëèñü Çâîëåí è Íèòðà, â ñåðåäèíå âåêà – Áàíñêà Áûñòðèöà è Òðåí÷èí, è â 1291 ã. Áðàòèñëàâà.  Âîñòî÷íîé Ñëîâàêèè öåíòðîì ñòàíîâèòñÿ Êîøèöå.  íèõ ïðåîáëàäàëî íåìåöêîå ïðàâî, çà èñêëþ÷åíèåì Ñïèøñêèõ ãîðîäîâ ñ öåíòðîì â Ëåâî÷å, ïðîöâåòàâøèõ çà ñ÷åò òðàíçèòíîé òîðãîâëè è ðóêîâîäñòâîâàâøèõñÿ ñîáñòâåííûì ïðàâîì è ïîä÷èíÿâøèõñÿ íåïîñðåäñòâåííî ñàìîìó êîðîëþ. Áîãàòñòâî ïðèðîäíûõ ðåñóðñîâ, íàëè÷èå êðóïíûõ ìåñòîðîæäåíèé ïîëåçíûõ èñêîïàåìûõ, â ðàçðàáîòêå êîòîðûõ áûëè çàèíòåðåñîâàíû âåíãåðñêèå ôåîäàëû, âûíóæäàåò ïîéòè èõ íà óñòóïêè ãîðíûì ãîðîäàì.
Âõîæäåíèå Ñëîâàêèè â ñîñòàâ Âåíãåðñêîãî êîðîëåâñòâà ïðåäîïðåäåëÿåò ïðåîáëàäàíèå çäåñü êëàññè÷åñêîé âåíãåðñêîé ïîëèòè÷åñêîé êóëüòóðû ýïîõè ôåîäàëèçìà.

Ñëîâàêèÿ â óñëîâèÿõ ôåîäàëüíîé ðàçäðîáëåííîñòè. Ìàòóø ×àê Òðåí÷èíñêèé. Ïîëîæåíèå ãîðîäîâ
 óñëîâèÿõ ôåîäàëüíîé ðàçäðîáëåííîñòè â íà÷àëå XIV â. òåððèòîðèÿ Ñëîâàêèè îêàçàëàñü ðàçäåëåííîé íà äâå ÷àñòè. Ìîãóùåñòâåííûì ïðàâèòåëåì åå çàïàäíûõ çåìåëü ñòàë Ìàòóø ×àê Òðåí÷èíñêèé, ïðîòèâîñòîÿùèé öåíòðàëüíîé êîðîëåâñêîé âëàñòè. Ðàçãðîì ôåîäàëüíîé îïïîçèöèè ïðèâåë ê âîññòàíîâëåíèþ ñèñòåìû ôåîäàëüíîé çàâèñèìîñòè, óêðåïëåíèþ êðóïíûõ ôåîäàëüíûõ õîçÿéñòâ, ðàçâèòèþ ãîðîäîâ è òîðãîâëè. Ê ýòîìó âðåìåíè è â íîâûõ, è â ñòàðûõ ãîðîäñêèõ öåíòðàõ ãîðîäñêîå óïðàâëåíèå ñòðåìèòñÿ âçÿòü â ñâîè ðóêè íåìåöêèé ïàòðèöèàò.
 XIV â. áûëè îñíîâàíû ìíîãèå íûíåøíèå êðóïíûå ãîðîäà Ñëîâàêèè.  ýòîò ïåðèîä ãîðîäà äîáèâàþòñÿ àâòîíîìèè â óïðàâëåíèè è ñóäîïðîèçâîäñòâå. Îíè ñòàíîâÿòñÿ öåíòðàìè ïðèòÿæåíèÿ áåäíåéøèõ ñëîåâ íàñåëåíèÿ, ïðåîáëàäàþùóþ ÷àñòü êîòîðîãî ñîñòàâëÿëè çàâèñèìûå êðåñòüÿíå. Îíè íåñëè ôåîäàëüíóþ ðåíòó, ïëàòèëè öåðêîâíóþ äåñÿòèíó, è ñ XIV â. òàê íàçûâàåìóþ äåâÿòèíó – íàòóðàëüíûé íàëîã ñ çåðíîâûõ è âèíà â ïîëüçó ãîñóäàðñòâà.
Ââåäåíèå íîâûõ ïîâèííîñòåé, óñèëåíèå áàðùèíû ïîñëåäîâàëè çà ïîÿâëåíèåì òóðåöêîé óãðîçû. Çàìåòíîå óõóäøåíèå æèçíè ñåëüñêîãî íàñåëåíèÿ â êîíöå XIV â. âûçûâàåò ïðîòèâîäåéñòâèå êðåñòüÿí. Âîññòàíèÿ, áåãñòâî â ãîðîäà, â ãîðíûå ìàññèâû ïðèîáðåòàþò ìàññîâûé õàðàêòåð.

Ñëîâàöêàÿ êóëüòóðà â Õ-ÕIV ââ.

Ðàçâèòèå îáðàçîâàííîñòè. Àðõèòåêòóðà
Ñ íà÷àëà XIV â. Ñëîâàêèÿ îêàçûâàåòñÿ íà ïåðåêðåñòêå âàæíåéøèõ òîðãîâûõ ïóòåé, ÷òî âåäåò ê óñòàíîâëåíèþ âî âñåõ ñôåðàõ äåÿòåëüíîñòè áîëåå òåñíûõ êîíòàêòîâ ñ ðàçâèòûìè ðåãèîíàìè Åâðîïû. Áûñòðîå ðàçâèòèå ãîðîäîâ, îñîáåííî ñî âòîðîé ïîëîâèíû XIV â. ïðèâîäèò ê òîìó, ÷òî îíè ñòàíîâÿòñÿ êóëüòóðíûìè öåíòðàìè. Çäåñü íà÷èíàåò ðàñïðîñòðàíÿòüñÿ ñâåòñêàÿ îáðàçîâàííîñòü. Ïî-ïðåæíåìó ñîõðàíèëè ñâîå çíà÷åíèå è êàïèòóëüíûå øêîëû â Íèòðå, ðåçèäåíöèè åïèñêîïà, Áðàòèñëàâå è Ñïèøå. Äëÿ ìîëîäûõ äàðîâàíèé èç Ñëîâàêèè ñòàíîâÿòñÿ ïðåñòèæíûìè Ïðàæñêèé, Âåíñêèé è Êðàêîâñêèé óíèâåðñèòåòû.
Традиции романского стиля, для которого были характерны массивные каменные храмы со стенами, украшенными фресками, постепенно со второй четверти XIII в. уступают место готике. Хотя оригинальная архитектурная школа в Словакии в XIV в. не сложилась, местное зодчество отличается заметным своеобразием. Во второй половине XIV в. словацкие мастера возводят ряд церквей с опорной готической системой сводов. Наиболее известное сооружение – собор св. Елизаветы в Кошице. Его строительство продолжалось с конца XIV до  середины XV в. Городские ратуши, многочисленные каменные дома городской знати и мещан украшают города. Широкий размах получает возведение вписанных в пейзаж замков местных аристократов..
Если в архитектуре прослеживается влияние пражской школы, то в настенной живописи особенно в среднесловацких шахтерских центрах заметно воздействие итальянских мастеров. На словацкий “прекрасный стиль” оказали влияние чешская, а затем с начала XV в. венская живописная  традиция. Особенно ярко в готике проявилась Спишская область. Широкую популярность приобрела деревянная пластика алтарного убранства. На протяжении XIV столетия анонимные вторы совершенствуют свою технику, отказываются от статичного положения фигур, создают все более лирические и выразительные образы мадонн.

Словакия в XV-XVI вв.
Словакия в центре борьбы за венгерскую корону. Деятельность “братриков”
В середине XV в. Словакия стала ареной династической борьбы между Габсбургами, польскими Ягеллонами и венгерскими магнатами за Венгерскую корону. Значительной частью территории Словакии овладел чешский магнат католик Ян Искра из Брандыса. Вместе с ним в Словакию пришло несколько тысяч бывших гуситских воинов, по-прежнему исповедовавших гуситскую идеологию. Искра опирался на патрициат городских центров добычи руды и выплавки металла, использовал антифеодальные настроения “братриков” - словацких последователей таборитского течения в гуситском движении. Он выступал как представитель и защитник интересов вдовы Альбрехта II, а затем ее малолетнего сына Владислава. Ему удалось настолько укрепить свои позиции, что венгерский правитель Янош Хуньяди вынужден был передать ему управление рядом словацких городов.
Под давлением венгерских магнатов в 1453 г. Искра оставил Венгрию, а его войско в большинстве своем перешло на сторону братриков. Их укрепленные лагеря стали центрами антифеодального движения словацкого крестьянства. Размах выступлений армии братриков, организованной по образцу таборитов, был настолько широк, что для их подавления венгерские магнаты были вынуждены обратиться за помощью к Искре. Однако и после нескольких понесенных поражений братрики сохраняли свою силу и во второй половине 50-х годов вступают в династическую борьбу.
Новую попытку укрепить королевскую власть предпринял Матьяш Корвин, которому удалось сломить сопротивление крупных магнатов. Удачей завершились и переговоры с Яном Искрой, получившим титул барона, крупное денежное вознаграждение и земельное владение в Трансильвании.
После смерти Корвина в королевстве вновь пришли к власти магнаты, а все земли, входившие в него, оказались в глубоком внутриполитическом и экономическом кризисе. Упадок городов, ухудшение положения подданных,  опустошение ряда районов страны вызывали массовое недовольство населения. В ответ законы, ограничивающие свободу передвижения крестьян, были дополнены актом о преследовании за укрытие беглых.
В 1514 г. в королевстве вспыхнуло восстание Дожи, поражение которого позволило законным путем лишить крестьян личной свободы. Восстание горняков Банской Быстрицы и присоединившихся к нему других шахтерских центров в 1525 - 1526 гг., заявивших о себе как о последователях идей плебейской реформации, по своему размаху и организованности было самым мощным социальным выступлением в этом регионе после гуситского движения.

Словакия  в системе монархии Габсбургов
Вступление Фердинанда I на венгерский престол стало началом образования в 1526 г. многонациональной монархии Габсбургов, включавшей Хорватию, Славонию, задунайскую часть Венгрии и Словакии. При этом территория Словакии стала местом постоянных военных сражений с Османской империей, прочно утвердившейся в центральной части Венгерского королевства. Расширение хозяйств венгерских феодалов и как следствие ухудшение положения словацкого крестьянства, упадок городов, кризис словацких центров добычи и выплавки металлов сопровождались попытками реализовать абсолютистские централистские настроения Габсбургов .
          Лишь в последней трети XV в. Банска Быстрица становится самым крупным в Венгерском королевстве центром по добыче руды и выплавке серебра и меди. Благодаря хорошей организации , механизации производственного процесса и венгерским и немецким инвестициям , в конце XV в. Словакия превращается в один из главных производителей меди в Европе . Оживление хозяйственной деятельности городов ведет к увеличению числа словацких рабочих , ремесленников и торговцев .
        После захвата османами южных районов Словакии начинают интенсивно осваиваться ее центральная и северная части. По мере распространения товарных отношений растет производство продукции на рынок. Королевским городам Словакии удалось сохранить свои привилегии до начала XVII в. Заметно выросло политическое значение городского сословия в сейме .
        Широкий отклик в Словакии получило лютеранство. Борьба за сословные привилегии, свободу вероисповедания создавали благоприятную почву для распространения реформационных идей .
      
 Гуманистическое направление в культуре Словакии в XV- XVI вв .
       Во второй половине XV в . в Словакию проникают гуманистические веяния. Их носителями были члены королевского двора, церковные иерархи .
Проникновение в Словакию идей гуманизма, рост городских центров, укрепление роли бюргерства в социальной структуре общества обусловили появление новых элементов в духовной жизни словаков. Заметное воздействие на развитие культуры оказывают гуситское движение и Реформация. В словацкую среду гуситские идеи привносили участники гуситских походов, а также возвращавшиеся из Пражского университета студенты. Одним из них являлся каноник в Нитре Ян Вавринец из Рачиц, автор нескольких полемических трактатов в защиту Яна Гуса.
Вхождение Словакии и чешских земель в состав одного государственного образования, которым правили представители династий Люксембургов, Ягеллонов и Габсбургов, этническая и языковая близость усиливают влияние чешской культуры, чешского языка и чешской книжности на территории Словакии. Помимо монастырей книжная культура получает распространение  в городах. Чешский язык, наряду с широко использовавшейся латынью, становится языком литературных сочинений. Язык Кралицкой библии, "библитчина", постепенно утверждается как язык письменности словаков, на нем издавались и официальные распоряжения короля. Однако общий уровень образования даже среди духовенства был невысок.
Гуманистические и ренессансные идеи проникают в сферу образования. В период правления Матиаша Корвина в 1467 г. был основан университет в Братиславе - Академия Истрополитана. Он стал одним из центров деятельности итальянских гуманистов и архитекторов, которых специально приглашал король в Венгерское королевство. Появляются новые городские и церковные школы, первые типографии, распространяется книжная продукция.
Во второй  половине XV - начале XVI в. королевскими городами ведется активное строительство храмов, городских ратуш, оборонительных стен и башен. Патрициатом возводятся особняки по примеру замков в магнатских усадьбах.
В архитектуре, изобразительном искусстве преобладает поздняя готика. Международную известность имела кошицкая архитектурная и скульптурная мастерская.
Строительство храмов стало инспирирующим началом для других направлений. Расцвет станковой готической живописи приходится на последнюю треть  XV - начало XVI в. Наиболее значительным памятником этого времени является алтарь св. Екатерины в г. Банска-Штявница, близкий по живописной манере немецкому Ренессансу.
Выдающимся среди многочисленных резчиков по дереву был мастер Павел из Левочи. Своеобразны и чрезвычайно живы созданные им скульптурные композиции главного алтаря в церкви св. Якуба в Левоче. По своей художественной  ценности, масштабности и выразительности этот памятник признан одним из крупнейших во всей послеготической пластике  Центральной Европы.
Ренессансные городские постройки, у которых вся верхняя часть стены украшена многофигурными композициями, замки с характерными для этого времени мощными угловыми башнями и внутренними аркадными двориками типичны для словацкой архитектуры XVI в. В этом столетии в Словакии получает развитие светская и духовная поэзия на латинском языке. В исторических песнях, любовной лирике звучит тема борьбы против османов.

Словакия - центр борьбы между венгерской шляхтой и Габсбургами
На протяжении полутора столетий Словакия вынуждена была противостоять давлению османов. После захвата в 1562 г. южной части Словакии, поскольку границы османских завоеваний постоянно отодвигались на север, словацкие территории стали центром политической жизни Венгерского королевства. Противостояние венгерских феодалов абсолютистским и централизаторским устремлениям Габсбургов, попыткам укрепить позиции католической церкви зачастую приобретало формы заговоров и восстаний. Большинство из них произошло на территории Словакии. Концентрация венгерской шляхты, покинувшей родовые поместья, захваченные турками, необходимость содержания многочисленной армии для защиты границ монархии имели весьма противоречивые последствия. Они не только способствовали интенсификации сельского хозяйства, но и усиливали давление правительства, дворянства, местных чиновников на словацкое крестьянство. Все это вело к тому, что крестьяне покидали земли феодалов и уходили или в пограничные районы, или в горные массивы, где организовывались в многочисленные вооруженные отряды, становились ударной силой большинства сословных восстаний XVII - начала XVIII веков.
Бурные события Тридцатилетней войны также затронули Словакию. Большая часть словацких земель была занята войсками трансильванского князя Ракоци, противостоящего Габсбургам и объединившегося с армией шведов во время осады города Брно в 1645 г. Согласно Линдскому миру ряд словацких комитатов был передан Ракоци в пожизненное владение. В ходе австро-турецких войн 1660-1664 и 1683-1699 годов часть Словакии находилась под временной властью султана.
В 1678 г. на территории Словакии развернулось одно из крупнейших сословных выступлений против Габсбургов венгерских магнатов,  опиравшихся на поддержку Османской империи. Поражение турок в 1683 г. усугубило положение восставших, ускорило их разгром. В результате имущество шляхты было конфисковано, тысячи жителей Словакии оказались в османском рабстве, экономика была разрушена. На возвращенных из-под власти Порты территориях Габсбурги начали проводить политику Контрреформации. В ее рамках конфисковывались земли у местных магнатов-протестантов для передачи во владения иностранному дворянству.
Политическое развитие словацких территорий в XVIII в.
В 1703 г. магнаты во главе с Ференци II Ракоци подняли новое восстание, вылившееся в антигабсбургскую войну. Оно охватило Словакию, Трансильванию и собственно Венгрию. После нескольких поражений правительственных войск Габсбурги были низложены. Только в 1711 г. был заключен мирный договор, согласно которому династия Габсбургов была признана в Венгерском королевстве навечно. Одновременно было распущено повстанческое войско.
После заключения Сатмарского мира Словакия перестала был центром политической, общественной и культурной жизни Венгерского королевства. Она постепенно превращается в политическую периферию, которую покидали магнаты и подданные-венгры. Подобный отток привел к усилению словацкого элемента в этом регионе. Вместе с тем восстания, войны с османами, эпидемия холеры привели к тому, что многие районы Словакии обезлюдели. Опустошение земель усугубляло экономический кризис. В крайне тяжелом положении находилось крестьянство, в полной мере испытывавшее на себе самые жестокие методы эксплуатации, выполнявшее практически не регламентированную барщину, другие многочисленные повинности. Пытаясь ослабить недовольство сельского населения, Мария Терезия в 1767 г. издала Земельный акт - урбарий, распространявшийся на все Венгерское королевство, по которому обязанности крестьян определялись исходя из их имущественного положения. Крестьянство видело выход из крайне трудного положения в переселении в малонаселенные районы, покинутые османами.

Экономическое развитие Словакии в XVIII в.
Просвещенный абсолютизм. Реформы Иосифа II
Крайне медленно проходило экономическое обновление Словакии. Нахождение словацких земель в эпицентре военных действий предопределяло ориентацию ремесленного производства на военные нужды. Постепенно в условиях восстановившегося мира оживляется торговля, появляются первые мануфактуры. Наиболее известными и долговечными стали созданные мужем Марии Терезии предприятия по производству ситца и майолики.
40-летнее правление Марии Терезии (1740-1780) явилось эпохой централизации монархии Габсбургов. Однако Венгерскому королевству удалось отстоять свои автономные права. Вместе с тем путем проведения ряда таможенных и торговых акций началось превращение этой части государства в сырьевую базу. Так, в 1771 г. в Словакии, как и во всем королевстве, было запрещено открытие новых мануфактур.
Важнейшее значение для возрождения экономики Словакии имела добыча драгоценных металлов. Применение новой технологии, предложенное словацкими мастерами из Банской Штявницы, вывело словацкое производство на европейский уровень. Технические достижения использовались на всех рудниках центральной и восточной Словакии. Не случайно этот период в развитии горнодобывающей отрасли получил название "золотой век".
Курс на реформы, которые начала Мария Терезия, был продолжен ее сыном Иосифом II. Важнейшим для Венгерского королевства стал Патент 1785 г.,  которым были закреплены отмена личной крепостной зависимости и право крестьян на свободный выход из поместий. Другой знаменательный акт просвещенного абсолютизма - Патент о веротерпимости (1781 г.), предоставлявший всем верующим право свободного отправления культа,  -привел к улучшению положения словацких протестантов.

Основные тенденции в развитии культурной жизни в XVII - XVIII вв. Матей Бел
В изнуренной войнами и междоусобицами Словакии XVII и особенно XVIII в. усиливается влияние католической церкви. Утверждению католицизма противодействовали широко распространенное в XVII в. у словаков лютеранство и противостояние всей политике Габсбургов венгерского магнатства, с оружием в руках отстаивавшего свои привилегии. Борьба за вероисповедание оказывала огромное влияние на культурную жизнь в Словакии. Бесспорным успехом политики Контрреформации стало открытие в 1636 г. иезуитского университета в Трнаве, просуществовавшего около полутора веков. Контрреформация перешла в наступление в конце XVII в., что особенно отразилось на барочном искусстве. Господство монументального стиля, пышность интерьеров характерны как для культовых построек, так и для дворцовых комплексов и замков, застройки богатых городских кварталов. Большим разнообразием отличается искусство XVII-XVIII вв. Особенностью его развития в Словакии является то, что значительная часть работ - это произведения анонимных эивописцев, резчиков по дереву и скульпторов. Их произведения возникли как реакция на различные художественные течения, проникавшие на территорию Словакии. В портретой живописи, оформлении алтарей, продукции мастеров золотых дел, весьма популярном жанре того времени, эпитафиях, и др. происходит синтез новых идей с местными традициями, наблюдается слияние разных эстетических тенденций в рамках одного направления. Новые имена появляются среди литераторов, писавших на чешском языке и на латыни. Широкую известность имело творчество ученого, деятеля словацкой и венгерской культуры Матея Бела (1684-1749). Получив образование в Галле, Бел стал священником. Сначала он был директором евангелической школы в Банской Быстрице, а затем в 1714 г. ректором лицея в Братиславе. Бел, писавший на латинском, венгерском, немецком и чешском языках, был признан не только в Венгерском королевстве, но и в Европе. Он являлся членом Лондонской, Берлинской, Санкт-Петербургской академий, некоторых других научных обществ. В своем главном труде "Исторические и географические сведения о современной Венгрии", вышедшем в 1735-1742 гг. в четырех томах, ученый предпринял попытку критического анализа источников. Он рассматривал словаков как потомков славян, населивших Великую Моравию. Утверждение этого словацкого патриота об автохтонности словаков, так же, как и высокая оценка им литературных качеств словацкого языка сыграли заметную роль в становлении словацкого национального самосознания.
Для восприятия идей Просвещения в Словакии немало сделал Адам Франтишек Коллар (1718-1783). Будучи директором придворной библиотеки в Вене, советником Марии Терезии, он участвовал в проведении и разработке школьной реформы, включавшей в программу изучение родного языка и истории. Издатель научно-популярного журнала, сочинений гуманистов, автор книги "О начале и постоянном использовании законодательной власти" (1764), он приобрел широкую известность тем, что выступил против освобождения от налогов церкви и дворянства. Вся его деятельность способствовала формированию словацкой патриотической традиции.
Призыв Коллара и его современников любить родной язык, быть патриотом своего Отечества был услышан новым поколением. В конце XVIII в. наблюдается подъем национальной культуры, подготовленный йозефинскими реформами. Упразднение ордена иезуитов и вытеснение их из сферы контроля над культурными процессами , школьная реформа, ориентированная на создание системы всеобщего начального обучения во всей монархии Габсбургов, реформа университетов и др. создают условия для развития культуры эпохи национального Возрождения.



© 2005-2006 Екатерина Ескина и Максим Кирсанов.

www.iskunstvo.narod.ru